Вдали от звёзд

      Дружба, что начинается с револьвера, прежде никогда не стрелявшего, что крепко-крепко, до боли сжимают побелевшие пальцы. Дружба двух пришельцев, которых в чужой мир занесло проклятое неуемное любопытство. Вне всяких сомнений, такая дружба обещает не самой простой.       Джиму повезло просто невероятно — стоило лишь послушать, послушать хоть раз окутанные зловещими тайнами истории, которыми с огромным удовольствием, даже с некоторой необъяснимой гордостью готовы поделиться датские моряки, рука бы не дрогнула. Новенький револьвер — романтический атрибут начинающего путешественника — сделал бы свой первый выстрел.       Если бы какой-нибудь суеверный матрос, наконец-то сошедший на берег, вздумал бы доверить случайному мальчишке в безупречной форме неизвестной академии легенды, переходившие от одного к другому сотни, а то и тысячи раз, то уж точно бы рассказал отважный путешественник неопытному щенку о сладкоголосых морских девах. Погибель неосторожного моряка — очаровательные хрупкие создания, в которых влюбляешься за считанные мгновения. Которые утащить готовы на морское дно тоже за самые ничтожные секунды.       Наивно было полагать, что кто-либо из пестрой толпы завсегдатаев портовых кабаков своими глазами видел живую русалку. Объяснялось это, разумеется, просто: разве мог кто-то выжить после встречи с этими прехорошенькими исчадиями ада? Мечтательные рыбаки, околдованные чудесными песнями, давно лежат мертвыми на дне океана. Молодые морские разбойники, что не боятся, наверное, ничего на свете (особенно же — строгих законов), бессознательно губят себя, оказываясь во власти самых прекрасных девичьих глаз.       Джиму повезло — избежал он все-таки плена суеверий… да и компании полусумасшедших старых бродяг, которые черт знает где выудили свои сказки о русалочках. Замкнутый в себе, открываться он не спешил. Да и заводить новые знакомства на скучнейшей земле — тоже. Ко всему прочему — лучше всего такие знакомства заводить в кабаке, заручившись поддержкой парочки бутылок вина. Каким бы смешным это ни казалось, но Джим был трезвенником. Вовсе не самый идеальный ученик не стремился подтверждать нелестные слухи о себе. А учитывая еще непредвиденные опасности в виде пьяных (и чаще всего неуправляемых) негодяев, Джим старался избегать посещений незнакомых трактиров и кабаков. Собственный опыт подсказывал, что даже в родном тихом «Бенбоу» можно попасть в историю не самую приятную.       Юноши, подающие большие надежды и уверенным шагом идущие в ногу со временем, в несуразные бредни о девушках, покрытых сверкающей рыбьей чешуей, поверили бы вряд ли. Лишь одинокий юный мечтатель вздохнул бы, предаваясь грезам о поцелуе, быть может, действительно дающем бессмертие. А Джим бы поверил. С детской книги сказок началось его самое большое плавание. Он собственными глазами видел отъявленных галактических мерзавцев — пиратов инопланетных рас, которые, казалось, давным-давно канули в небытие. Он видел возрождение тех, кто был забытой легендой. Древние истории древних землян вполне могли быть правдой.       Джиму повезло. Он не был отравлен предрассудками. Он лицом к лицу встретился не с демоном, держащим в страхе мореплавателей, а с робким морским ангелом.       Рыжих девчонок он видел и раньше — сплошь усыпанных созвездиями веснушек. У маленькой незнакомки кожа была чистая-чистая — ни пятнышка, нежными лепестками роз алели улыбающиеся губы. Детская, невинная улыбка, такие же улыбчивые искорки в ярко-голубых глазах, полуопущенные ресницы. Воплощенная невинность. А волосы дьявольски рыжие, яркие-яркие, так не осмелится и самая дерзкая уличная артистка выкрасить длинные локоны своего парика клоунессы. Ангелок, что даст фору любому чертенку.       Ребенок неведомого существа, который восторженно глазеет на тебя, самого обычного парня, у которого (в отличие от некоторых) вполне здоровые человеческие ноги, а не блестящий на солнышке изумрудной чешуей рыбий хвост с изящным раздвоенным плавником.       Джим, не раздумывая, выдает: «Черт возьми!» В голове, правда, слова проносятся немного похуже. Револьвер не стреляет.