***
Первые лучи позднего ноябрьского рассвета скользнули на землю. Солнце медленно поднималось из-за горизонта, бросая на всё вокруг золотистые отблески и медленно прогоняя тяжёлый осенний сумрак. Небо, к счастью, в этот день не скрытое беспросветной облачной пеленой, постепенно светлело. Андайн сидела на краю выступа на выходе из-под горы Эботт, где раньше находился барьер. На её коленях, заботливо закутанная, спала Альфис. Поднявшись ни свет ни заря, воительница тихонько сползла с кровати, быстро привела себя в порядок, собрала в небольшой рюкзачок кое-какие вещи, осторожно, стараясь не разбудить, одела Альфис и, повесив рюкзачок на плечо и бережно подхватив ящерку на руки, телепортировалась к горе Эботт. Альфис, соня по природе, едва ли почувствовала, что её поднимают и куда-то несут. Сознание начало возвращаться к реальности лишь тогда, когда солнечный луч попал ей прямо в глаза. Она сощурилась, попыталась от него отмахнуться и проснулась. Увиденное как рукой сняло её сонливость. Поначалу, увидев перед собой обрыв и расстилающийся внизу лес, она здорово испугалась, но вскоре, сообразив, что кто-то её держит, посмотрела наверх, встретилась взглядом с Андайн и улыбнулась. — Д-доброе утро, А-андайн. Фух. Это ты. Я уж думала… То есть… Что происходит? — Шшш, — Андайн помогла ящерке сесть рядом с ней и протянула очки. — Молчи. Давай полюбуемся. Она мотнула головой в сторону горизонта. Солнце поднималось всё выше. Альфис залюбовалась видом. Она совсем не понимала, что происходит, но сидеть вот так, в тишине, рядом с Андайн, вдыхая особенно холодный с утра воздух и наблюдая, как оживает, просыпается лес впереди под светлеющим небом, ей очень нравилось. Она умиротворённо молчала, рассматривая мир перед собой, когда услышала лёгкий шорох слева, а вскоре почуяла сладкий запах чего-то вкусного. Андайн протянула ей небольшой термос с горячим какао. Дневное светило поднялось достаточно высоко, а значит, от созерцания уже можно было отвлечься. — Угощайся, Альфи. И вот, держи ещё твои любимые сэндвичи. — Спасибо, Андайн. Уф, а ч-что происходит? По какому поводу это всё? — У нас с тобой сегодня свидание. Целый день мы с тобой проведём вдвоём — и по-особенному! — С-свидание? О, это так мило, Андайн! Н-но… Разве те, кто уже давно живёт вместе, устраивают такие с-свидания? — Ещё как, Альфис! Готовься! Тебе крышу снесёт! Пора освежить нашу с тобой взаимную страсть! Андайн быстро съела свою порцию сэндвичей с какао и, пока Альфис неторопливо жевала свои, вытащила из ближайших кустов доску — по виду что-то отдалённо похожее на скейтборд. — Готова? Сейчас мы с ветерком спустимся вниз! — П-погоди, как так с ветерком? Мы что, п-по тропинке не пойдём? Н-никакой телепортации даже? — Никакой телепортации! Я же говорила: тебе снесёт крышу! Самый эпичный бодрящий спуск с горы ждёт тебя! Прежде, чем Альфис успела опомниться, Андайн бросила её термос в рюкзачок, надела рюкзачок на плечи, схватила её в охапку и, встав на доску, ринулась вниз с крутого склона. От визга Альфис могло заложить уши. Каждую секунду ей казалось, что они с Андайн вот-вот на что-то наткнутся и кубарем полетят вниз. Доска развила немалую скорость, да ещё и подпрыгивала на неровностях, так что сердце Альфис то и дело замирало. Она отчаянно прижималась к Андайн, которая довольно искусно балансировала со своей ношей в руках и безудержно хохотала. Ящерке не хватало смелости даже толком оглядеться по сторонам, чтобы заметить, что путь, по которому Андайн летела вперёд, на самом деле максимально заботливо кем-то расчищен. Ей было невдомёк, что, пока она торчала у Гастера, Андайн и Папирус вдвоём провозились чуть ли не целый день, чтобы подготовить спуск, смастерить скейтбордообразное чудо техники, а потом отработать сам процесс. Андайн несколько раз съезжала вниз с Папирусом на руках, которого первые пару раз «благополучно» роняла ближе к концу дистанции. Спуск закончился, и Андайн мощным прыжком соскочила с доски, но вместо того чтобы опустить Альфис на землю, понеслась с ней дальше — только сменила положение ящерки, посадив её себе на шею. Та уже не визжала, а только старалась крепче держаться за девушку, чтобы не свалиться. Она уже яснее соображала, что происходит, и ей становилось по-настоящему весело. Андайн, видимо, приложила все усилия, чтобы взбодрить, развеселить, а заодно напомнить, с какой неутомимой и сильной девой Альфис имеет дело. Рыба пронеслась через весь лес до окраины города и лишь после этого позволила ящерке встать на ноги. — Фух… Фьюх… — Альфис старалась отдышаться. — Э-это было здорово! Я этого точно не ожидала. Н-но… Андайн, ты прекрасно умеешь в-впечатлять! — Это только начало, — Андайн широко улыбнулась: именно это она и хотела услышать. — У нас впереди ещё много всего. И пока что, чтобы ты отдохнула, мы зайдём на барахолку. Как ни крути, а собирание интересных вещиц на свалке из истории отношений девушек вычеркнуть было сложно. Отказавшись от посещения местных помоек, Андайн, тем не менее, долго думала над поисками чего-то аналогичного, пока её не осенило: барахолка. Место, где недорого можно было приобрести почти такие же подержанные вещи и безделушки, как в Водопадье. Когда рыба и ящерица вошли, на лицах людей-продавцов отразилось какое-то странное оживление. Многие улыбнулись, кто-то стал поправлять выложенный товар, а кто-то и откровенно предлагать своё. Причина такого поведения, впрочем, была ясна: несмотря на огромный выбор нормальных человеческих товаров, монстры по старой памяти нашли нечто вроде замены Водопадью и частенько наведывались на барахолку. Фирма «МТТ» пока ещё не успела как следует расправить крылья и поотбивать клиентов, так что для местных продавцов появление хоть какого-нибудь монстра обычно означало верные деньги. Альфис действительно бродила с заинтересованными глазами, рассматривая то, другое и третье. Правда, на одежду она не особенно обратила внимание, предвидя, что Меттатон, узнав рано или поздно, раскритикует этот выбор в пух и прах. Книги и посуда тоже не задержали её внимание на себе надолго… кроме стола с кухонными приборами. — А-андайн, Андайн! — ящерка потянула возлюбленную за рукав. — С-смотри, тебе должно понравиться! Она протянула ей большой кухонный нож. Андайн придирчиво осмотрела орудие, повертела, попробовала острие на пальцах и осталась довольна. — Сгодится. Как раз в моём вкусе, — она улыбнулась и, расплатившись за покупку, указала пальцем куда-то в дальний угол. — Ну-ка, давай посмотрим, что там? Там лежали разнообразные безделушки. В обычное время Андайн бы даже не посмотрела в сторону этого стола. Но сейчас был повод. Ей хотелось оставить у себя и Альфис память об этом свидании, а памятные вещицы редко бывают чем-то практичным и полезным. Обе девушки склонились над безделушками, копаясь в них так же, как когда-то копались в горах вещей на свалке. — Ищете что-то конкретное? — раздался голос продавщицы над их головами. — О, вы влюблённая пара? Могу предложить вам кулон на двоих. Она протянула на раскрытых ладонях два кулона в виде половинок сердца. Одна половинка была красной, другая белой. Андайн и Альфис взяли их и примерили: Андайн красную половинку, Альфис белую. — Это могло бы стать символом вашей любви, — заявила продавщица. — В знак того, что вы две части одного целого. Это-то и было нужно. Андайн тотчас же расплатилась за покупку, с гордостью любуясь тем, как выглядит Альфис с этим украшением на шее. Ящерка была рада приобретению едва ли меньше. Поблагодарив продавщицу, девушки отошли от неё, ещё немного побродили по барахолке и, мимоходом выбрав пару СD-дисков, отправились дальше. — З-здорово, что на Поверхности мы тоже можем н-находить интересные вещи, — заметила Альфис. — Ты права. Спасибо за выбор ножа, — усмехнулась Андайн. — О, я п-просто вспомнила, как ты раньше искала в мусоре какое-нибудь оружие. Это, к-конечно, не оружие, но он был такой большой и блестящий, что я сразу п-подумала, что тебе бы понравилось! — И мне понравилось. Кстати о кухонных вещах. Знаешь, что я придумала? Помнишь, я планировала научить тебя готовить? Так вот сейчас я устрою тебе такой урок готовки, что ты никогда не сможешь его забыть! — Н-напомни мне, когда там к нам приходит квартирная хозяйка? — обеспокоенно поинтересовалась Альфис. — По плану через две недели. Не дрейфь, Альфис, тебе понравится! Андайн была воодушевлена. Утренний спуск с горы впечатлил ящерку, посещение барахолки вызвало именно те воспоминания, какие было нужно, и в связи с этим по поводу предстоящей готовки рыба только сильнее наполнялась решимостью. Едва приведя Альфис домой, она тотчас же потащила её на кухню. — Все необходимые продукты я купила ещё вчера. Как думаешь, что мы сейчас будем готовить? — Э… Твои фирменные спагетти? — Не угадала! Твои любимые блинчики! Теперь ты не только будешь есть их, но и сделаешь их сама! С моей помощью, конечно же. Спагетти — это для Папируса. Но для тебя у меня будет особенный мастер-класс. Готова? Не держи ничего в себе! Идея с готовкой пришла в голову и Андайн, и Папирусу сразу. Блюдо выбирали тоже совместными усилиями. Оба понимали, что спагетти — слишком «универсальная еда дружбы» и нужно взять что-то другое, да ещё такое, что подошло бы для дальнейшей романтической обстановки. Андайн вспомнила, что Альфис любила иногда поесть блинчиков с разными сладкими начинками. Это и определило её выбор. — Начнём с теста! — Андайн достала большую миску. — Разбиваем яйца! Не жалей ни одного — в готовку нужно вложить всю страсть! Альфис посчитала, что для вложения всей страсти достаточно будет со всей силы стукнуть яйцом о край миски. Она ошиблась. Пока ящерка делала так, Андайн поступила ещё круче: подбросила яйцо в воздух и на лету разбила его ножом — как раз тем, что они купили на барахолке. Яйцо осталось на ноже, содержимое потекло по лезвию. Воительница доломала яйцо над миской и отшвырнула скорлупу прочь, попав точно в мусорное ведро. — Давай! Попробуй так же, Альфис! Ящерка взяла другой нож и попробовала повторить за воительницей. По цели она не попала: одно яйцо упало на стол, другое на пол, оба треснули. Андайн подхватила их и разломала над миской. — Попробуй ещё! В этот раз Альфис немного запоздала с движением. Яйцо уже падало, когда она замахнулась ножом — в итоге оно приземлилось прямо в жидкую массу из желтков и белков в миске, а лезвие просто припечатало его сверху. — О, я н-не такая ловкая, — Альфис смущённо улыбнулась, поправляя очки. — Да брось, мне нравится, как ты это делаешь. Ты не боишься задать этим продуктам трёпку! Теперь — сахар, мука, молоко! Я покажу, как. Андайн схватила сахарницу и тряхнула ею над миской. Белый «песок» посыпался на яичную массу, часть рассыпалась по столу вокруг — уж очень энергично рыба взмахнула сахарницей. — Отлично! Вот так! Теперь — давай так же с мукой! Только муки много не кидай, на блины густое тесто делать нельзя, знаешь ли. — Я н-не очень разбираюсь в блинах, но… Разве не нужно это постепенно взбивать? — осторожно поинтересовалась Альфис. — Взобьём потом всё сразу! Так круче, — заверила Андайн. — Ох, т-тогда… Тогда пусть это, э… Символизирует мою любовь, которая такая же белая и чистая, как эта мука! И так же стремительно сыплется из моего сердца, как мука из пачки! Похоже, Альфис самой понравились придуманные только что метафоры. Про себя она отметила, что нужно будет вставить их себе в какой-нибудь фанфик. Пока же она взмахнула пачкой муки, как Андайн сахарницей, но из-за того, что она боялась насыпать слишком много, большая часть опять-таки попала на стол. Андайн, впрочем, была более чем довольна и залила всё это дело молоком. — А вот теперь взобьём! Рыба врубила миксер на полную мощность, края миски затрещали от соприкосновения с бешено вращающимся инструментом. Через край полетели брызги, но воительницу это не смущало. Её глаза горели. Альфис, заражённая её энтузиазмом, протянула к миксеру руку, и возлюбленная передала его ей. Удерживать его для ящерки было сложнее, но она старательно взбивала ингредиенты, превращая их в тесто и посматривая на Андайн. Та подмигнула. — Прекрасно! Видишь, как просто войти во вкус! И не переживай за весь этот бардак. В готовку нужно вкладывать душу! Потом уберём. Теперь — выпекание! Андайн налила масла на сковороду и, подождав немного, вылила первую порцию теста. — Знаешь, что в выпекании блинчиков самое интересное? То, что их можно подбрасывать! — девушка взмахнула сковородой, подбрасывая блин, и ловко поймала перевёрнутый. — Ещё парочка, и я дам тебе попробовать! Альфис наблюдала и заранее переживала, сможет ли так же, но попробовать ей всё же хотелось. Вот Андайн отошла от плиты, и та попыталась повторить. Вышло, как и предполагалось, отнюдь не искусно. Первый блинчик дрожал на сковородке, но никак не мог подпрыгнуть и перевернуться, второй улетел на пол, третий Андайн поймала прямо над огнём, едва не обжёгшись, четвёртый и пятый благополучно прилипли к потолку, откуда их отскребала опять же Андайн. Но обеим было весело. — Хе-хе, А-андайн… Я, н-наверно, худший кулинар на планете! — смущённо посмеивалась Альфис, наблюдая, как рыба подпрыгивает к потолку за блинчиком. — Не-а. Худший кулинар — Санс. Он сам может сделать только хот-доги с камышом. Всё остальное… Рецепт любого блюда прост: взять что-то мало-мальски съедобное и залить кетчупом. Вот и вся премудрость. Е, достала. Альфис, у тебя определённо талант делать готовку более весёлой и увлекательной! — засмеялась воительница. Когда тесто закончилось, а на тарелке высилась внушительная стопка блинчиков, Андайн достала начинки. Сгущёнка двух видов, разные варенья — всё пошло в ход. Девушки решили устроиться перед телевизором и полакомиться за просмотром чего-нибудь интересного. Причём Андайн заранее знала, чего. Включив телевизор, она выбрала только-только начинавшуюся человеческую телевикторину. — Посмотрим, чем их викторины отличаются от шоу нашего Меттатона? Расчёт был прост. Рыба прекрасно знала, как сложно Альфис оставаться спокойной и молчаливой, когда речь идёт о вопросах, на которые она знает ответы. Она будет трястись, вращать глазками, делать какие-то жесты, пока её не прорвёт и она не начнёт отвечать сама. А тут сдерживаться было и не нужно. Андайн справедливо полагала, что Альфис начнёт бурно комментировать происходящее, а у неё самой в конце появится возможность сказать, что она ценит её пылкость и её эрудицию, что ей всегда нравилось в Альфис сочетание страсти с гениальностью (именно такой комплимент воительница решила отвесить любимой, не меньше). Вариант, что Альфис может чего-то не знать (или даже многого), Андайн решительно отметала: как могут людишки быть умнее её учёной? После этого Андайн рассчитывала как минимум на поцелуй. Первое время всё шло действительно весьма неплохо. Альфис и впрямь увлеклась происходящим на экране и, поедая сворачиваемые то трубочками, то конвертиками блинчики со сгущёнкой и вареньем, отвечала на вопросы телевикторины быстрее участников. Но так было лишь в течение первого тура. Во время второго Альфис отвечала уже с перебоями, нередко просто угадывала ответ, а на третьем вообще стала зависать, столкнувшись с осознанием, сколь многих вещей она ещё не знает о верхнем мире. — Чем это отличается от шоу нашего Меттатона? О, это явно сложнее! И тут всё как-то серьёзнее. У Меттатона попроще, повеселее и есть интрига за счёт вопросов с подвохом. — Не переживай, Альфис. Ты половину вопросов расщёлкала, как орешки! Ты очень умна для монстра, который меньше года живёт среди людей, и… — Вот если бы здесь был Гастер, он бы наверняка ответил на всё, — вздохнула Альфис. Андайн почувствовала себя так, как будто её с силой ударили под дых. Улыбка с трудом удержалась на её лице, но приняла какой-то натянутый вид. А ведь у неё почти получилось! Так прекрасно всё шло! В течение целого дня Альфис никак не заикалась о Гастере и, кажется, ощущала себя вполне счастливой. Может, это просто случайное замечание, которое просто неуместно прозвучало? В любом случае, было ещё не поздно всё исправить. — Гастер? Я так не думаю, Альфис. Как он может знать больше тебя, если на Поверхность ты вышла раньше, чем он, а в Подземелье он долго торчал в пустоте? Я тебя уверяю: по сравнению с тобой все наши знакомые на этой викторине были бы полными лохами. Забудь об этом. Даже если чего-то не знаешь — ну так узнаешь прямо сейчас. Осталось совсем немного до финала. Альфис ненадолго притихла, но потом продолжила говорить. — Н-нет, правда, Андайн! Он часто г-говорит такие вещи, до которых я бы не додумалась! Д-да и потом, это же многое значит, что меня когда-то сняли с поста Королевского Учёного, а он… — А он упал в Ядро, и его изобретение его убило. — Н-но Андайн, его изобретения по сравнению с моими… — Слушай, монстромобиль для Асгора изобрёл явно не он. А в оживлении Азриэля ваши заслуги пятьдесят на пятьдесят, никак не в его пользу. — Но Андайн! П-понимаешь, он не отвлекается, он гений, он всегда знает, что делает, не совершает ошибок в р-расчётах, понимаешь? И все эти фантастические штуки из аниме… Я м-много раз думала, могу ли я изобрести что-то такое, но у меня вопросов было больше, чем ответов. А он быстро придумывал разные в-варианты, как бы это м-могло работать и всё такое. Кстати, завтра б-было бы неплохо сходить к нему посмотреть новую серию… Всё было бы не так уж ужасно, если бы Альфис не пела соловьём в адрес Гастера уже в сотый раз за последний месяц. Андайн хватало выдержки осознать, что диалог у них сейчас не самый худший, но вот касательно ситуации в целом её терпение истекло. Она взяла пульт, выключила телевизор, отставила блинчики в сторону и села лицом к Альфис на диване, подвернув под себя ноги. — Альфис. — Д-да? — Нам надо поговорить начистоту. Что, прости меня, за фигня происходит у вас с Гастером? — Андайн вздохнула, стараясь унять поднимающееся в груди раздражение. — Я прихожу домой с работы и только и слышу, что Гастер, Гастер, Гастер. — Н-но мы же работаем вместе, о чём же мне ещё рассказывать, Андайн? Т-ты ведь рассказываешь мне о школе, о детях, иногда о Ториэль… — Только проблема в том, что ты меня почти не слушаешь. Я же вижу, как ты витаешь в облаках. И вы не только работаете. Аниме ты смотреть стала с ним, обсуждать тоже с ним… Ты свои фанфики ему пересылаешь раньше, чем мне показываешь! И твои последние фанфики тоже с участием Гастера. Причём на одной из главных ролей. У тебя вся голова Гастером забита, Альфис. Я удивляюсь, как ты сегодня вспомнила о нём только под вечер. — Н-ну, мне было хорошо с тобой, Андайн! Так хорошо, да и повода не было о Г-Гастере говорить… О, ты ревнуешь меня… Даже не знаю, страшно это или мило. — Именно, Альфис, — Андайн смотрела устало, испытующе и сердито. — Я ревную. По сравнению с Гастером мне достаются крохи твоего времени. Жалкие крохи. Альфис, в моём сердце скопилось столько страсти, что она способна снести тебя в космос за секунду! А ты даже не интересуешься. Честно говоря, я несколько дней готовила это свидание и надеялась, что хотя бы сегодня ты наконец-то сможешь увидеть и оценить эту страсть в полную силу. — О, Андайн, это звучит очень к-круто. Ты б-большая молодец! Я обязательно оценю. Ну, эм… Хочешь, я не пойду завтра к Гастеру? — Не пойдёшь. Потому что к нему пойду я. Загляну к нему перед уроками в школе и поговорю с ним насчёт тебя. Уже не нужно бояться, нравлюсь ли я ему. Я боюсь, не нравишься ли ему ты. Не… — во взгляде Андайн сверкнуло подозрение, которого она уже не могла удержать. — Не влюблена ли ТЫ в него? Одновременно со мной? — Я? В-влюблена? — Альфис выглядела растерянной и немного напуганной. — В Г-гастера? Но, но… Н-нет, нет! Я в тебя влюблена, Андайн! А Гастер, он… Д-да, он к-классный и всё такое, но я не думаю, что он тот, с кем я хотела бы быть, и… — Альфис начала быстро тараторить. — Это как… Он что-то вроде моего кумира. Да, кумира в науке. Н-ну вот смотри, вот есть же у Меттатона фанаты, да? У них есть л-любимые, семьи, но фанатеют они от него, вот и я от Гастера т-так же. И если тебя это в-волнует, то я постараюсь п-проводить с ним меньше времени. П-просто это будет сложно, потому что Г-гастер много для меня значит, он крут, и я д-действительно много о нём думаю, — Альфис приостановилась, понимая, что несёт что-то не то, особенно в последних фразах. Последовал вздох. — Я так понимаю, страсти до космоса с-сегодня не будет? — Не будет страсти? Да ни за что! — Андайн вскочила, полная решимости. — Гастер, значит. Крутой, значит. Фу-ху-ху! Альфис, да теперь я тебя не в космос — я тебя в другую Вселенную вынесу! Я вынесу тебя так, что ты думать не сможешь больше ни о ком! Нгахх! Нетерпение, надежды, недели подавляемого раздражения, накопившаяся страсть, вспыхнувшее после монолога Альфис желание раз и навсегда разрушить её фанатизм к тому, кто мог увести её — всё это сейчас объединилось в душе Андайн в одно пылкое чувство, сметающее всё на своём пути. Нет, она не отдаст Альфис просто так! Андайн не может сдаться! Свет погас. Пустая тарелка из-под блинчиков полетела на пол…***
Шёл третий час ночи, но обе девушки не спали, несмотря на усталость. Андайн стояла в темноте у окна и смотрела на улицу, машинально сжимая собственные пальцы то на одной, то на другой руке. Она была слишком взбудоражена, чтобы отключиться. В ней слишком закипел боевой настрой. Забрать, отвоевать, вырвать в самом начале, пока не стало поздно! Она заранее думала о том, что скажет Гастеру, и шевелила губами, беззвучно проговаривая реплики. Альфис тоже не могла уснуть, хоть и притворялась спящей, отвернувшись в постели от Андайн. Первые минут сорок отдыха она действительно не могла ни о чём думать, но потом… Лёжа с закрытыми глазами, она не переставала думать об одном и том же: почему Андайн решила, что она влюблена в учёного? И что самое интересное — а вдруг это правда так? Альфис знала свою манеру порой слишком втягиваться во что-либо и поэтому была уверена в себе не до конца. Сознательно-то она, безусловно, любила Андайн. А бессознательно? Альфис не хотела расставаться с воительницей — но почему-то чувствовала, что боится этого, как чего-то вполне реального. «Нет, я тоже всё-таки должна поговорить с Гастером. Андайн права. Нас слишком тянет друг к другу. Это странно. Нужно всё обсудить и сделать так, чтобы тянуло меньше. А то и правда как-то неловко… Да, я поговорю с ним. Когда Андайн уйдёт на работу. Конечно, я предупрежу её, что всё-таки пошла к нему, но когда пойду, не сейчас. Да, так и сделаю!» И лишь решив так, Альфис наконец-то решила уснуть. Когда Андайн наконец тоже легла в кровать, ящерка уже спала.