Золотые цветы

«У каждой игры есть игрок. Тот, кто проходит её полностью от начала и до конца. Он выбирает путь, он исполняет миссию, он сохраняется, он умирает, он воскресает, потому что игра даёт больше возможностей, чем просто жизнь. И ты когда-то считал себя игроком. В тебе было больше решимости, чем в ком-либо ещё. В твоих руках была власть над временем и пространством — но всё ушло, едва появился настоящий игрок. Ты уступил ему. Ты старался задержать его в Подземелье, зная, что так ты никогда не избавишься от него и сам не обретёшь могущество. Так в чём же дело? Ты всегда догадывался, в чём, не так ли? Игра — лишь оболочка. Сюжет, история — вот что по-настоящему наполняет её жизнью. Пусть человек стал игроком — он всегда был лишь гостем и зрителем в сказке. И подлинный главный герой этой сказки — ты. Подземный рассказ — это подвиг Азриэля длиною в бесконечность, длиною в жизнь и смерть. Ты — принц, что попытался спасти монстров с первым человеком и спас их с последним. Ты тот, из-за кого всё случилось именно так, а не иначе. Так слушай же, слушай, что теперь, слушай…» Азриэль проснулся от того, что его тормошили сёстры — и, с их слов, тормошили они его уже не первый раз и отнюдь не пять минут. Ему казалось, что он вовсе не спал, а вместо этого попал в какую-то иную пустую реальность, где семь голосов целую ночь произносили ему монолог о том, кто он, в чём его суть и что ему теперь предстоит сделать, ощущая в себе биение семи чародейских сердец. Неудивительно, что после такого принц откровенно клевал носом и при попытке съездить ему за одеждой отрубился ещё в монстромобиле. К счастью, хотя бы там чародеи от него отстали. А вот покупку вещей пришлось отложить. Всё вообще шло не так, как он рассчитывал. Оставшийся от Флауи энтузиазм призывал его начинать действовать сразу же, как он станет Азриэлем и начнёт новую жизнь, но вместо этого Дриимурра-младшего прочно затянула бытовуха. То переделка комнаты одного из родителей под его персональные покои, то одежда, гаджеты и другие вещи, без которых было просто не обойтись новому старому члену семьи, то учебная программа, которую Ториэль любезно подготовила специально для него… Вздыхая, Азриэль сообразил, что, что бы там ему ни рассказывали чародеи, исполнять подсказанное ими ему придётся не очень скоро. Тогда, решив найти себе занятие менее экстремальное, чем возврат игры, принц решил повидаться с Папирусом. Он просто не мог забыть монстра, который умудрился полюбиться даже бессердечному цветку. Но и Папирус, как назло, встретиться не мог. Извинившись, он сообщил, что сильно занят помощью со свиданием для Андайн. И лишь спустя целую неделю скелет заявил, что полностью готов к тусовке. Правда, позвал с собой ещё двух подруг, но это было уже не столь важно. Азриэль был далеко не против. Они встретились вторничным вечером, когда Азриэль наконец-то отделался от материнских забот, Папирус вернулся из колледжа, а Андайн из школы. Место встречи принц выбрал довольно странное — широкую поляну в лесу, за городом. Идти до неё пришлось пешком, без телепортации, поскольку Андайн не знала, как выглядит это место, а Азриэль пользоваться своими силами пока не рисковал. Тем не менее, добрались без задержек. Здесь всё уже было подготовлено для хорошего отдыха: снег тщательно утоптан, приготовлены все условия для разведения костра, притащены какие-то поленья для того, чтобы на них сидеть. — Ч-что-то вроде зимнего пикника? Ну, точнее, позднеосеннего, — спросила Альфис, поёжившись. — Да, нечто вроде. Я ещё вчера наткнулся на эту поляну и сделал всё необходимое. Но… Вообще-то я задумал нечто большее, чем просто посидеть у костра и чего-нибудь поесть. На самом деле, думаю, компания из крутого скелета, умелой воительницы и умной учёной — это самое то для того, что я задумал. Но я потом объясню, что. Сначала давайте всё-таки поедим и поболтаем. И… может здесь кто-нибудь развести костёр? Заниматься огнём пришлось Папирусу: Альфис боялась, что сама не справится, а Андайн спалит пол-леса. Пара секунд — и хворост охватили весёлые язычки пламени. Принц достал еду. — Так здорово. Много лет мне всё подобное не приносило никакого удовольствия. Никакие пикники, никакие посиделки. Ничего. И вы просто не представляете, как здорово смотреть на небо и понимать, что оно тебя радует, — Азриэль улыбнулся. — О, не волнуйся, я понимаю твои эмоции! — воскликнул Папирус. — Я готов радоваться вместе с тобой по поводу неба сколько угодно! Это очень здорово, что теперь ты можешь чувствовать! Ну, и, по правде говоря, я тоже люблю небо. Я часто пытался смотреть на солнце после выхода на Поверхность! Только, мне кажется, оно не очень любит скелетов. Оно обжигало мне глазницы и мешало смотреть! Но я нашёл способ с ним подружиться! Оказалось, что оно обожает чёрные очки! Тогда на него можно посмотреть! И когда я это понял… Я осознал, почему чёрные очки делают тебя крутым! Они помогают подружиться с солнцем! Ваушки! Поляну огласил взрыв добросердечного смеха. Азриэль хохотал, откинувшись назад и явно наслаждаясь тем, что ему хочется искренне, по-доброму смеяться. Андайн и Альфис вторили ему. Папирус и сам засмеялся — по инерции. — Ваушки! Ты так здорово смеёшься! У тебя и правда появились настоящие чувства! — Папирус на минутку призадумался. — Хм. Это сложно, когда в тебе целых семь душ? — Да, Азриэль. Каково это? — вмешалась Андайн. — Тем более это человеческие души. И тем более это души тех, кто заточил нас. Они там случайно не предлагают тебе ничего дурного? — Ну… Сколько я могу судить, нет. Честно говоря, я ожидал от них всякого. Но прошла целая неделя, а они ведут себя смирно. И это странно. Все же теперь в курсе истории с Чарой и нашим планом? Ну так вот. Чара тогда очень сильно боролась за контроль над телом. Это очень отчётливо ощущалось. А тут их семеро… И они совершенно не воюют за контроль. Они не мешают мне управлять моим телом и моими эмоциями. Это даже подозрительно. Но… Порой я чувствую то, что ощущают они. Они, не я. И чаще всего это удивление тому, какие теперь отношения между людьми и монстрами, каковы монстры на самом деле. Иногда мне кажется, что они оценивают обстановку. И то, что они видят, заставляет их приятно поражаться. В любом случае, я держусь начеку, — Азриэль бодро подмигнул и снял поджаренную еду. — Есть только одно «но». Иногда они мешают мне спать и что-то говорят. И например… Они посоветовали мне научиться управлять их магией. Для меня это действительно важный совет. Когда я только вернулся домой, я сжёг дотла мамин пирог, хотя был уверен, что применил капельку огненной магии. Так что я позвал вас, чтобы вы помогли мне потренироваться. С вами двоими выйдет отличная тренировка, а Альфис понаблюдает как учёный. — Я так понимаю, развлечение предстоит экстремальное, — Андайн явно оживилась. — Думаю, что ещё какое. Поедим и начнём. — Великий Папирус всегда поможет разобраться с магией! Эй, разве я не говорил, что будет интересно? — Говорил, — кивнула Андайн. — Эх, Папирус. Только у тебя воображаемый друг мог оказаться не кем иным, как принцем Дриимурром. — Он всегда был отличным другом! — Кстати об этом… — Азриэль проглотил очередной кусок. — Папирус. Спасибо. Ты был единственным, что вносило в мою жизнь больше света. Никому не удавалось заинтересовать меня так, как тебе. Ты действительно очень хороший друг. Удивительный, — и, не дожидаясь, пока Папирус окончательно расплывётся в радостную лужицу от такого признания, он прибавил: — Знаешь, родители говорят, что когда-нибудь я стану королём… И тогда я бы хотел видеть тебя одним из своих королевских приближённых. — Ваушки! Это очень круто! Великий Папирус станет очень крутым королевским приближённым для тебя! Папирус был счастлив, что настолько угодил другу, и едва не разъединялся на отдельные косточки, не зная, что ещё сделать для него. Он даже не заметил, как слопал всю свою порцию. Андайн и Альфис просто улыбались, радуясь за скелета. Происходившее согревало их в холод не хуже костра. — Итак… — Азриэль поднялся. — Потушите костёр на всякий случай. Для света я принёс фонари, — он вытащил несколько фонарей, зажёг и разместил поблизости. — Лучше не держать рядом лишний огонь. Папирус, Андайн… Я хочу попросить вас быть настороже и отражать мои атаки в случае чего. Скелет и рыба встали в боевую позицию. Альфис, наоборот, отсела от них как можно дальше и поплотнее завернулась в пуховик, предчувствуя что-то не вполне благополучное. — Так… Для начала классика — огненная магия. Прежде чем осваивать магию чародеев — научиться бы нормально пользоваться своей. Дружно надеемся, что я не устрою лесной пожар. Азриэль поднял руки и призвал с десяток огненных шаров. Они стремительно понеслись на Андайн и Папируса, но были успешно отражены костями и копьями. — Пока всё идёт неплохо. Я пытаюсь рассчитать силу. Я среагировал совсем чуть-чуть, а их уже штук десять и на большой скорости, хм… Азриэль предпринял вторую попытку, ещё более уменьшив усилия. На этот раз огненных шаров появилось только пять, а летели они достаточно медленно. Принц попробовал заставить их исчезнуть — и, к счастью, у него получилось. Тогда, высунув язык от напряжения и сосредоточенности, он принялся постепенно увеличивать их количество и заставлять их летать по разным траекториям, не задевая деревьев. — Вроде получается. Теперь потяжелее. Звездопад. Азриэль снова поднял руки. Откуда-то с неба посыпались огромные звёзды, с блеском и грохотом разрывающиеся на десятки маленьких звёздочек. Андайн и Папирусу пришлось уворачиваться — Азриэль снова немного не рассчитал, и его атаки полетели прямо в них. Альфис невольно отошла ещё подальше, за самые кусты, но, к несчастью, одна из крупных взорвалась прямо у неё над головой. Взвизгнув с перепугу, ящерка попыталась быстро отклониться, но резкие движения привели к тому, что она упала на присыпанную снегом землю и принялась откатываться в стороны, не успевая встать. Андайн и Папирус среагировали быстро. Над ящеркой выросла «крыша» из костей, а навстречу звёздам понеслись голубые копья. — Теперь я могу официально всем хвастаться, что достала звёзды с неба, ха! — Андайн попыталась разрядить обстановку. — Точно, падающие звёзды! Можем загадать желание! — подхватил Папирус. — Загадываю, чтобы это п-п-прекратилось… — выдохнула из-под костей Альфис. И прекратилось бы, если бы всполошившийся Азриэль не попробовал самостоятельно исправить то, что натворил. Испугавшись за Альфис, он попробовал остановить атаку, но вместо этого только усилил её. Оказавшись под таким «градом», рыба и скелет были вынуждены прекратить отбиваться и только постоянно обновлять и поддерживать щит из копий и костей. А это отнимало усилия. С такой проблемой Азриэль ещё не сталкивался. В нём было слишком много магии, что с непривычки делало атаки трудноуправляемыми. Принц принял решение выбить клин клином: прекратить эту атаку, начав другую. В противоположную сторону. Это сработало, но лучше явно не стало. С неба стали бить мощные молнии, попадая прямиком в деревья и расщепляя их до корней. — Азриэль, прекращай, ты сейчас весь лес уничтожишь! — заорала Андайн. — Прибьёшь кого-нибудь, заодно придётся штраф платить за деревья! — Подожди, не нервируй его, Андайн! Ему просто надо успокоиться! — возразил Папирус. — Он успокоится — и всё прекратится! Скелет предупредительно положил руку подруге на плечо, и той волей-неволей пришлось замолчать. Альфис же и так не могла со страху вымолвить ни слова. Прошло ещё несколько минут, прежде чем принц перестал волноваться, а молнии, уничтожив ещё несколько деревьев, наконец-то исчезли. — Что ж… Получилось действительно экстремально. Извините, — виновато пожал плечами Азриэль. — Я так чувствую, если ещё хоть раз так сделаешь, у нас с тобой получится настоящая битва, — отозвалась Андайн. — Нет, не в том смысле, что я тебя побью. Придётся защищать Папируса и Альфис. — Это очень благородно, Андайн. Но я не думаю, что меня нужно защищать. Великий Папирус справится! — Ладно… Я должен попробовать снова. Нельзя оставлять это вот так. Я буду осторожен. Надеюсь, из города всё это не очень было видно. Азриэль встал в центре поляны, на всякий случай заранее повернувшись к друзьям спиной, и снова начал применять магические атаки, действуя настолько медленно, насколько мог. Он едва-едва выпускал наружу магию и лишь чуть-чуть шевелил пальцами, но хватало и этого, чтобы небольшое количество снарядов на допустимой скорости летало перед его глазами. Вроде бы всё получалось, но уверенности в себе Азриэль не ощущал. Тот, кого звали Богом Гиперсмерти, стоял, ссутулившись и боясь поменять позу, в таком положении, будто он вот-вот должен был поймать брошенный с большой силой мяч. Ему казалось, что он стоит на шаткой конструкции. Одно движение — и всё обрушится. Остальные наблюдали за ним, не говоря ни слова. В конце концов, решив, что атаки в минимальном размере у него получаются, Азриэль решил увеличить мощность. Выпрямившись, он взмахнул руками посильнее. Ещё один звездопад. На сей раз вроде бы без приключений… несколько минут, пока принц, на радостях, что у него получается, не дёрнулся в ненужную сторону. Вот тогда-то проблемы начались по новой. В этот раз звёзды разбили чудом уцелевшие во время прошлого захода фонари. Наступила не то чтобы кромешная тьма, но посреди леса в такое время суток лишь с усилием можно было что-нибудь различить. Альфис вцепилась в рукав Андайн, не желая её отпускать. Папирус же и тут нашёлся быстро, выхватив телефон и включив на нём фонарик. Всю поляну это, естественно, не осветило, зато помогло ему, Андайн и Альфис видеть друг друга. — Не стоит, Папирус, я исправлю это! Азриэль прекратил звездопад и поднял в воздух несколько огненных шаров. Мягкий и неяркий оранжевый свет разлился вокруг. — Так-то лучше. Подождите, я сделаю третий заход. Хотя бы третий. Для верности. Принц снова отвернулся от своих товарищей, надеясь, что в этот раз всё получится. Теперь он решил воспользоваться бластером хаоса — просто пострелять в воздух, чтобы привыкнуть к оружию и рассчитать силу. Но и здесь не обошлось без казусов. Вместо обычных снарядов, выпускаемых небольшими порциями, бластер начал судорожно палить мощными радужными лучами. Азриэлю пришлось удерживать собственное оружие, пока оно выпускало в воздух радугу за радугой. — Нет, я ОЧЕНЬ надеюсь, что из города это не видно! — прокряхтел он, пытаясь обуздать взбесившийся бластер. — Держи карманы шире! — отозвалась Андайн. — Твоя пушка грохочет будь здоров, но мне кажется, что я слышу вертолёт. — Я бы поднялся посмотреть, вертолёт ли это, но тогда я рискую сбить его парой выстрелов, если это действительно он! — Спровоцируем ещё одну ссылку в Подземелье, не прожив на Поверхности и года, — заключила Андайн. — Да ни за что! Азриэль, убери оттуда свой бластер! Сделав усилие, принц всё-таки смог сменить радужный луч на небольшие снаряды, и опустил бластер к земле, чтобы не подстрелить никого в воздухе. Тем более что подстреливать было кого: все эти огненные, радужные и звёздные залпы в небе были так хорошо видны и выглядели так подозрительно, что люди действительно послали вертолёт посмотреть, что там происходит. К счастью, посланные на разведку люди явно осторожничали и не торопились приближаться. Но что было хорошо для вертолёта, было плохо для монстров. Залпы отскакивали от земли так, что угодили в самого Азриэля. Поранившийся принц выронил оружие, и тогда оно, по-прежнему магически связанное со своим владельцем, принялось стрелять уже вбок — опять-таки в сторону злополучных Андайн, Папируса и Альфис. Альфис казалось, что никогда ещё она не бегала так быстро. Увидев, что в её сторону летят снаряды, она с ошеломительной для неё прытью рванула в сторону и поспешила укрыться за самым толстым деревом, какое только было в поле зрения, но и там не могла прийти в себя и дрожала. Андайн же, наоборот, и не думала скрываться. Выступив навстречу, она принялась отбивать залпы Азриэля своими копьями и делала это с большой ловкостью. Защищаясь, воительница постепенно приближалась к бластеру, чтобы, подойдя достаточно близко, сломать его. — Стой на месте, — приказала она раненому Азриэлю. — Я обезврежу его. К несчастью, даже стояние на одном месте принца не очень выручило. Он сильно волновался, глядя, с какой отчаянной храбростью Андайн подходит к бластеру, и почему-то никак не мог найти в себе свою храбрость. Его трясло. Когда воительница подобралась совсем близко, его напряжение достигло предела, и в момент, когда между ней и бластером оставалось не более пары метров, индикатор на последнем засветился радугой, предупреждая о выстреле лучом. Это Андайн бы копьями уже не сдержала. Рыба находилась в нешуточной опасности. Она уже собиралась резко подпрыгнуть, чтобы хоть как-то увернуться от атаки, но тут перед ней неожиданно возникло что-то крупное и белое. Раздался грохот выстрела, вокруг белого предмета ненадолго вспыхнул радужный ореол, но тотчас же погас. Воительница не ощутила ни удара, ни боли. — Андайн, быстрее, ломай! — зазвучал где-то над ухом возбуждённый голос Папируса. Она словно очнулась и, одним прыжком оказавшись рядом со злополучным бластером, вонзила в него сразу несколько копий. Бластер затрещал, сломался и исчез вместе с ними. Андайн устало осела на землю и тут только обратила внимание на загородивший её белый предмет. Он здорово смахивал на летающий череп странной вытянутой формы со светящимися глазницами. — Это ещё что? — Это бластер! — гордо отозвался Папирус. — Вообще-то я практически никогда ими не пользуюсь, потому что это слишком мощное оружие… Но сейчас просто не было другого выхода! Мне пришлось создать самый сильный, чтобы сдержать радужный луч! Андайн встала со снега, отряхиваясь, обошла летающий череп кругом, рассматривая, и присвистнула. — Ничегошеньки себе! Папс! Вау… Просто — вау. Ты же… Ты же просто спас всех сейчас! Меня особенно. Хей, парень, да ты ещё круче, чем я думала! — Я просто хотел прийти на помощь, — скромно откликнулся скелет, радостно зардевшись от похвалы. — П-п-п-пожалуйста… Н-н-н-н-не н-н-н-н-надо больше… Д-д-д-д-давайте пойдём домой… — Альфис приблизилась к друзьям, шатаясь от пережитого шока. — Да, Азриэль, достаточно. Хм… Азриэль? Принц не отвечал. Несмотря на раненую ногу, он выпрямился и снова взмахнул руками. — Ты сдурел?! Говорят же тебе, хватит! — рявкнула Андайн. Но Азриэль не слушал. В выражении его глаз появилось что-то чужое. Он произнёс какие-то непонятные слова. Миг, второй — и из-под земли на тех местах, где остались проплешины от уничтоженных деревьев, стали вырастать новые. Азриэль снова проговорил что-то непонятное — и в этот раз как будто ничего не произошло. Зато вертолётный гул над головой усилился. Увидев, что всё стихло, люди наконец-то осмелились приблизиться. — Сейчас у нас будут огромные проблемы. Я всё объясню, — решила Андайн. — Нет, — принц остановил её, и теперь уже в его голосе звучали чужие нотки. — Деревья мы вырастили, а на нас всех временное заклятье невидимости. Пока не дойдём до машины. Вперёд. Нас не увидят. Он направился прочь от поляны, прихрамывая. Андайн не дала ему идти самому и взяла его на руки. Он не возражал. Папирус держал за руку трясущуюся Альфис. Азриэль не проронил ни слова, пока не оказался в машине Папируса, припаркованной на окраине леса. Только тут остальные монстры услышали странную реплику: — Говорили же вам тогда: нечаянно это, нечаянно! Сложно себя контролировать! Убедились теперь, убедились? — Что? Ты это кому? — не поняла Андайн. — Уф… Чародеям, — Азриэль тяжело вздохнул. — Они наконец-то увидели «изнутри», каково живётся монстру, который поглотил много сильных душ. И это я ещё идеально контролировал себя с душами детей внутри. А чародеи… Это что-то совсем другое. Много лет назад они убили монстра, подобного мне, посчитав, что его цель — уничтожить людей. А теперь они увидели, что происходит со мной, и по-моему, они в шоке от того, как всё на самом деле. Настолько в шоке, что душа Храбрости отключилась. И парализовала мне большую часть моей храбрости вообще. А ведь это она была главным организатором того убийства. Кажется, я сломал ей систему. Но зато чародеи помогли мне в конце. Впервые они взяли контроль над моим телом. Это они вырастили деревья и наложили заклятье невидимости. — Прошу прощения, но какого лешего твои чародеи не помогли, когда ты всех нас чуть не поранил?! — возмутилась Андайн. — Если верить тебе, им ничего не стоило всё остановить! Или это такой хитрый план, чтобы ты нас атаковал до последнего? — Нет… — Азриэль поморщился, одной рукой взявшись за рану, другой за голову. — Я хорошо отличаю, где мой контроль, где не мой. Они… Они то ли не думали, что я действительно настолько плохо теперь управляю своей магией, то ли хотели дать мне шанс справиться полностью самостоятельно. Что-то среднее. — Передай своим чародеям, что в следующий раз им стоит пораньше подсказывать тебе решение проблемы. О, и не давай им брать контроль. Пусть как-нибудь по-другому помогают. Говорят, например. Хотя я плохо представляю, как это. — Они тебя слышат. Говорят, что попробуют. И… Знаете, сегодня они впервые провели время в компании из одних монстров, без людей. То, что произошло между нами, произвело на них огромное впечатление. А ещё они узнали вас немного ближе. Думаю… Это пошло им на пользу. Азриэля передали с рук на руки Ториэль. Королева ахнула, увидев своего сына в потрёпанном состоянии, и, поблагодарив за то, что её сына доставили до дома, немедленно увела его лечиться. — Ничего себе ты эпик там устроил, — заметила Чара, выслушав его рассказ перед сном. — Хорошо, что чародеи замели следы. Иначе воображаю, как привлекли бы папу к ответу за такие монстроразвлечения. А вообще ты мне Седрика напомнил. Ты у нас теперь тоже волшебник-недоучка. — Сюрпринц, — хихикнула Фриск. — Точно. Седрик. У него тоже плохо с магией. Правда, по другим причинам. Он просто не понимает, как ею владеть. Я тут подумал… Нам с ним надо объединиться. — И гарантированно уничтожить лес, — усмехнулась Чара. — Я шучу. — Да нет, не лес. Нам надо придумать совместный способ, как сладить с магией. Иначе пройдут годы, прежде чем мы сможем восстановить игру. Для этого ведь нужно, чтобы мы оба были нормальными волшебниками, а не недоучками. Да, точно. Я встречусь с ним завтра. Ну, или на днях. Обязательно. Это будет лучше, чем звать других монстров. Ужасно. Я подверг их опасности. Чуть не прибил Андайн и до смерти напугал Альфис… Ужасное начало дружбы, — Азриэль горько вздохнул. Альфис действительно была сильно напугана и до самого дома не проронила ни слова. Она молчала и тогда, когда Андайн у подъезда рассыпалась в восхищении в адрес Папируса. — Слушай, Папирус, а с бластером действительно было довольно неожиданно. Ты так вовремя вмешался, и… Это было круто! Мы с тобой просто обязаны вместе потренироваться. Ты обязательно должен продемонстрировать мне свою полную мощь! Не жалея! Фу-ху-ху, это будет прекрасно! А то я уже давно пробавляюсь только уроками физкультуры. О, и да. Передай Азриэлю, что я не сержусь. Как бы там ни было — он нечаянно, а его силы всё равно впечатляют. А уж если научится управлять… Просто передай ему от меня, что он тоже крут. — Непременно передам, Андайн! Вообще я думаю позвонить ему завтра, чтобы узнать, как дела. Полагаю, я должен заботиться о своём друге, даже если он принц! А с тренировкой — хорошая идея! Проведём её в выходные! Нья-ха-ха-ха! Скелет и рыба обнялись на прощание и разошлись. И лишь в квартире Альфис наконец-то осмелилась подать голос. — Ох, Андайн… С-с-слушай. Мне нужно сказать тебе кое-что. С-сегодня я лишний раз убедилась, насколько ты к-к-крута. Серьёзно, ты так невероятно справлялась с атаками Азриэля… Г-гораздо круче, чем в аниме. И к тому же ты спасала меня… Спасибо тебе б-большое. Но п-пожалуйста… Можно я больше не буду приходить на такие тренировки? Мне было очень страшно. Обещаю, н-никакого Гастера! Ну, может быть, только к-капельку по переписке чисто для работы. Честное слово. Но я л-лучше дома посижу… И н-не сомневайся, я восхищена тобой! — Ладно, Альфис. Главное, что ты оценила. Я не собираюсь в самом деле подвергать тебя опасности. Будь уверена, я найду способ придумать что-то столь же крутое, но менее экстремальное. Постараюсь недалеко от дома или даже в доме, но главное, чтобы не скучно. И должна сказать тебе… Я люблю тебя. Андайн поцеловала ящерку. — И я т-тоже… Тоже люблю тебя, Андайн. Альфис обняла воительницу так крепко, как будто пыталась забыть обо всём на свете.