Золотые цветы

Азриэль действительно не стал затягивать с визитом к Седрику — перспектива провести ещё несколько дней, зная, что у него не всё в порядке с силами, ему совершенно не улыбалась. Принц связался с недоучкой по телефону и назначил встречу. Седрик жил достаточно далеко, а свободны оба парня были уже глубоко после обеда, так что вместо транспорта решили воспользоваться телепортацией. И тот, и другой переживали, что не обойдётся без казусов, но, к счастью, перемещение удалось не так плохо. Они всего лишь врезались друг в друга, внезапно очутившись посреди проспекта неподалёку от дома Дриимурров, и заработали несколько удивлённых взглядов случайных прохожих. В последний раз Азриэль видел Седрика сразу после подселения семи чародейских душ. Тогда он был настолько поглощён своим собственным превращением, что не подумал о начинающем волшебнике ничего особенного. Но теперь… Что-то шевельнулось внутри него. Он ощутил, как душа Зелёного чародея внутри пульсирует чуть сильнее и его глазами явно пристально всматривается в недоучку. Описать это чувство в точности он не мог. Была ли это радость увидеть дальнего родственника? Была ли это попытка с пары взглядов «раскусить», что это за человек? Было ли это желание проверить поскорее, на что способен Седрик на самом деле? Принц предоставил Зелёному чародею разбираться с этим самому. Решив не отвлекаться на посторонние ощущения, Азриэль улыбнулся и пожал начинающему магу руку. Они отправились на прогулку по проспекту, вполголоса обсуждая возникшую проблему. Азриэль рассказал о своей вчерашней неудаче. — И теперь я не знаю, как проводить тренировки. Мне нужно больше времени, чтобы поупражняться. И не только с атаками, но и с другими магическими приёмами. Но подвергать своих друзей опасности я больше не хочу. Видел бы ты лицо Альфис. Просто чудо, что они не обиделись на меня. Папирус позвонил мне, чтобы сказать, что у всех всё в полном порядке. Пробовать в одиночку тоже не вариант, я только всё испорчу. Некому будет меня остановить. А если нам с тобой пытаться тренироваться вдвоём… — Азриэль сделал многозначительную паузу. — Скажи, Седрик, у тебя никогда не было идей вроде «взорвать планету»? Седрик улыбнулся. — Нет, такой идеи не было. И на самом деле проблем у нас ещё больше. Помнишь те записки чародеев? Я же пытался чётко по ним учиться колдовать. Так вот, инструкции не помогают. Пошагово всё делаю — никак. Дуб дубом я. Так что придётся отметать и это. — Они шевелятся. Я слышу какие-то мысли в адрес Зелёного чародея, что он всегда непонятно писал. — Есть такое. Я сначала на себя грешил, а потом Чара тоже не сразу врубилась, и я успокоился. — Ну и что нам делать? — Очень жаль, что в живых не осталось ни одного нормального мага, а если есть, то днём с огнём не сыщешь. Никто же не сознается. Это не тот случай, когда можно взять и написать в Интернете: «Ищу потомка одного из семи чародеев!» Ты даже не представляешь, Азриэль, сколько шарлатанов сразу понабежит. — Примерно воображаю. Будь я тем цветком… Я бы сказал, что в мире полно идиотов, которые ловят наивных дурачков. — Лабораторные условия нам тоже не подходят. Их просто нет. Лаборатория Гастера и Альфис слишком маленькая, чтобы устраивать там погром. Это вообще не полноценная лаборатория, если уж на то пошло. Разве что… Точно. Как же я сразу не подумал? Азриэль, есть одно существо, которое может навести нас с тобой на правильный след. Тот, кто заинтересован в игре не меньше нас… — Седрик остановился и посвистел. — Тоби! Пёсик не заставил себя долго ждать. Где он находился до этого, было неизвестно, но в том и заключалась его главная особенность: появляться из ниоткуда и исчезать в никуда, приходить на помощь в нужный момент и буквально растворяться в воздухе, когда подмога не требовалась. Он быстро прибежал, семеня лапками и весело тявкая. Но не успел он что-либо сделать, как его неожиданно сгрёб в охапку Азриэль. — Тоби, Тоби! Мой Тоби! Дриимурр-младший с непонятным энтузиазмом тискал и гладил собаку, которая даже не пыталась вырваться и ласково лизала его в нос. Седрик наблюдал за этой сценой с нескрываемым удивлением и вскоре нарочито громко покашлял, чтобы привлечь внимание. Азриэль отстранился, виновато улыбаясь. — Прости, это Зелёный чародей не выдержал. Он всегда любил Тоби всей душой… Он не смог сдержать эмоций, когда его увидел. И Тоби, похоже, любит его до сих пор. Но у него другой долг… — последняя фраза прозвучала грустно и отчуждённо. Седрик наклонился к пёсику. — Тоби, нам нужна твоя помощь. Нам с Азриэлем, как ты знаешь, нужно как можно скорее обучиться хорошо владеть магией. Но мы не знаем, как это лучше сделать. Видишь ли… Юноша взялся было перечислять факторы, ставшие помехой на пути к цели, но Тоби не стал дослушивать. Звонко тявкнув и как бы перебив, он развернулся и побежал прочь, изредка оборачиваясь. Он явно хотел, чтобы за ним пошли. Пришлось послушаться. Тоби бежал долго, пробираясь дворами и переулками, минуя небольшие городские помойки, туда, где, на самом краю города, теснились небольшие домишки на несколько отдельных квартир. Некоторые из них соединялись между собой арками. Вот под одной из таких арок подуставшие за время долгой пешей ходьбы Азриэль и Седрик и обнаружили искомого монстра. Азриэль его уже знал. — Мэджик… И это действительно был Мэджик. Он стоял, по привычке надвинув потрёпанную чёрную шляпу на глаза и наблюдая из-под полей за вертящимися в воздухе перед ним сферами. Столь же привычным образом он не обратил на гостей ни малейшего внимания и «очнулся» лишь тогда, когда Тоби потянул его зубами за сапог. — За учёбой? — скрипуче послышалось из-под шляпы. Вот так сразу, без предисловий. — Ты уже знаешь? — удивился Седрик. — Зачем задавать лишние вопросы, если есть телепатия? — Мэджик ответил вопросом на вопрос. — Время дорого, особенно когда хочешь обратить его вспять. — Эм… Ладно. Да, мы хотели бы научиться управлять магией. Для нас это очень важно. Меня зовут Седрик, а это принц Азриэль Дриимурр. Возможно, ты уже слышал о его возвращении, об этом даже писали в газетах недавно… Мы пытались научиться сами, но по алгоритму не получается, его силы слишком велики, и кроме того… — Время отличается от денег тем, что его не положишь в карман, — перебил Мэджик. — По триста с носа монстромонетами — и я вас обучаю. Таких денег при себе ни у того, ни у другого не оказалось. — Тогда договариваемся так: завтра приносите деньги — и начинаем обучение. В ваших головах паутина, но легко при желании сделать из неё кружева. В пять утра. Раньше можно, позже нельзя. Магия бесконечно изменчива, но не терпит приблизительностей. — В пять утра?! — поразился Седрик. — Почему так рано?! — Могу в три часа ночи, — отозвался Мэджик. — Про такое время говорят «слишком поздно», а не «слишком рано». Но берегитесь прийти поздно, опоздание — упущенное время, а упущенное вспять не обратишь. — Эм… Ладно. Давай в пять утра. Где? — Я сам вас заберу. Не стоит беспокойства. И прощайте. Мэджик снова погрузился в созерцание сфер, дав понять, что разговор окончен. Азриэлю и Седрику не оставалось ничего, кроме как вернуться домой. На другое утро, в пять часов, едва они вышли из своих домов, им в глаза ударила белая вспышка под возглас «Алаказам!» Проморгавшись, они не увидели ничего, кроме темноты, а под ногами ощутили что-то очень скользкое и вскоре шлёпнулись наземь. «Алаказам!» — и в воздух поднялись светящиеся сферы. Теперь Азриэль и Седрик поняли, что находятся на льду посреди большого озера, окружённого ельником. Над головами у них вместо неба виднелась горная порода, а воздух после Поверхности показался немного более спёртым. — Подземелье, — догадался Азриэль. — Оно самое. А теперь вставайте, — распорядился Мэджик. Оба парня попробовали встать, что удалось им весьма неуклюже: ноги разъезжались, руки делали беспорядочные махи в попытках сохранить равновесие, а головы спросонок мало что соображали. — Зачем на лёд-то, да ещё в такую рань? Как мы будем учиться в таких условиях? — жалобно простонал Седрик. — Мы в нормальном-то состоянии ничего не можем, а тут такое! — То, что надо, — возразил Мэджик. — Для магии нужен очищенный разум. Мысли должны проходить через голову сами собой, непрерывным потоком, иначе ничего не получится. Сейчас вы сонные, разум наполовину автономен, а скользкий пол мешает сосредоточиться. Так что ваши мысли в нужном состоянии. И вообще, запомните: вся магия есть сплошное безумие, — тут монстр скрипуче рассмеялся, и этот смех действительно прозвучал как-то безумно. — Мы должны стать такими, как ты? — тревожно поинтересовался Азриэль. Он помнил, что у уличного мага «не все дома», и становиться таким же ему не очень-то хотелось. — Не в этом смысле. Каждому виду монстров присущ свой тип магии. Этим определяется, какой именно магией они владеют. Если ты хочешь научиться магии, которая тебе несвойственна, тебе нужно немножко сломать разум, чтобы перестроиться. А особенно если тебе нужно волшебство, которое монстрам вообще неподвластно. А человеку ещё сложнее. Люди вообще не умеют колдовать изначально. Но не волнуйтесь. Психами не станете, — Мэджик снова странно захихикал. — А ты, похоже, сломал свой разум на сто процентов, раз многое умеешь, — подытожил Седрик. — Как знать, как знать, — уклончиво ответил монстр. — Разговоры прочь, они помогут пробудиться, а это вам не нужно. Скользите, позволяйте себе впасть в полузабытьё, не бойтесь выглядеть глупыми. Здесь нет ни мудрости, ни глупости, есть только энергия. Сам Мэджик не скользил вообще и переступал по льду сапогами так, как будто у него под ногами находилась обычная земля. С широкой ухмылкой он наблюдал за тем, как Азриэль и Седрик с полузакрытыми глазами стараются удержаться в вертикальном положении. — Начнём с тебя, — Мэджик притянул к себе Азриэля телекинезом и кивнул Седрику. — А ты пока маринуйся, с тобой возни больше. Семь составляющих, как в любом измерении. Семь нот, семь дней, семь цветов. Радуга эмоций, радуга сил и венец восьмым элементом. Восьмой элемент — корона, но корона ничто без королевства. — Эм? — Азриэль явно не понял, что ему хотели сказать. — В одну голову ты бессилен. Призови силу семи и объедини в восьмое. Это не те души, что можно по щелчку подавить и использовать в своих целях, как в прошлый раз. Позволь семи потокам слиться воедино и рассыпаться по всему телу. Бояться не стоит. Воедино. Единство разнообразия, гармония противоположностей. Давай. Азриэль не был уверен, что правильно понял слова волшебника, но выручило образное мышление. Он закрыл глаза, окончательно потеряв зрительную связь с реальностью, и силой мысли позволил себе не сдерживать силы всех семи чародеев. Решив рискнуть, он отпустил контроль. Но «потери сознания» не произошло. Он не чувствовал себя подавленным, он мог двигать своим телом так, как хотел, никаких магических действий не происходило без его участия, и всё же… Теперь он на своём опыте почувствовал, как мысли движутся не то что через всю голову — через всё тело, не задерживаясь. Магические потоки разлились от самых душ и до кончиков рогов и пальцев. Он чувствовал себя одним из многих — и в то же время единственным. Азриэль ощутил необыкновенную лёгкость — и в то же время могущество, как будто все силы чародеев, всё, что они знали и помнили, вдруг стало принадлежать только ему. Мэджик не мешал. Он ждал момента, когда принц полностью овладеет своим новым состоянием, и лишь после этого заговорил. — Почувствовал? А теперь дай этой энергии проявиться. Без заклинаний. Просто проявиться. И снова Азриэля выручило лишь образное мышление. Он просто представил, как выпускает энергию. Наружу прорвалась лёгкая радужная дымка. — Неплохо. А теперь попробуй сделать что-нибудь, чего ты никогда не умел. — Но как же мои атаки? — Какой смысл учиться тому, что ты уже умеешь? Твори то, чего не умел, и через канавы придёшь к успеху. Твоя голова полна знаний и умений — так сотвори любое чудо. Обопрись на то, что внутри тебя. Никаких сомнений и раздумий. Свободная голова и безумие, свободная голова и безумие. Азриэль хотел было спросить, что именно ему сотворить, но что-то подсказало ему, что это бесполезно и придётся решать самому. Стараясь не загружать голову, он при помощи левитации взлетел вверх и протянул вперёд правую руку ладонью вниз. И действительно произошло чудо: снизу прямо изо льда выросло несколько крупных золотых цветов. Правда, они быстро увяли, потому что даже чудесным цветам нужна почва, а не ледяная корка… Но результат уже впечатлял. — Недурно. Помаринуйся тут пока, а я ко второму. Мэджик наконец направился к Седрику, который «мариновался» уже давно и вследствие этого пребывал в какой-то прострации, найдя устойчивую позу на льду и почти отключив мозги. — С тобой другая проблема. Нет смысла долбить проход через стену, если не знаешь, в какую сторону долбить. — Можно без метафор? Я не силён в иносказаниях… — Нет смысла пытаться пропустить магию через человеческую плоть, если вообще слабо веришь в то, что это возможно, — смилостивился Мэджик. — Привыкай к иному языку, магия пронизывает весь мир, в ней великое множество связей, она тонка, но не точна математически. Понял, да? А теперь прекрати задумываться и просто поверь в то, что можешь. Отбрасывай сомнения. Седрик попытался. Но то ли внутренний страх сковывал его, то ли он по-прежнему краем сознания цеплялся за «усиленные», «физически ощущаемые» мысли, а только никаких изменений он в себе не ощутил. Сообразив, что делает что-то не так, Седрик снова постарался максимально расслабиться и представить себя состоявшимся магом. Не получалось. — Издержки современности, — заключил Мэджик. — Люди совсем выбросили магию из своих голов. Может, оно и к лучшему. Но не для тебя. Эх, шляпа-растяпа. Придётся подтолкнуть. Смотри в глаза. Мэджик снял шляпу и посмотрел Седрику в глаза. В дело вступала телепатия пополам с гипнозом. Кажется, это работало. Недоучка наконец-то поймал нужное ощущение. Подержав его немного так, монстр отступил. — Всю работу за тебя делать не стану. Понял теперь, да? А теперь вот с таким настроем пропусти магию через себя. От души через себя. И после этого… Устрой Азриэлю зелёный режим. Да и Азриэлю бы не помешало использовать все цвета по очереди. Сначала спектр — потом составляющие. Седрик волновался. Он никогда не менял режим даже одной душе, а тут целых шесть, если не считать той, что и так была зелёной. Его предок оказался выведенным из игры. Тем не менее, Седрик собрался уже сделать то, что от него требовалось, но помедлил пару лишних мгновений, и тогда перед ним засветилось его же сердце… синего цвета. Недоучка всё-таки попробовал применить зелёный режим «для очистки совести», но это, естественно, не вышло. Мэджик молчал и не давал никаких подсказок — только наблюдал со стороны, надвинув шляпу на глаза. Цвет тем временем сменился на голубой, жёлтый, фиолетовый… И даже на оранжевый. — Серьёзно, оранжевый? Что это за режим? Что он делает? — удивился Седрик. Азриэль открыл было рот, но был прерван скрипучим голосом Мэджика: — Нет пользы в болтовне, делай что-нибудь, не стой столбом. — Да что ж я могу сделать?! — воскликнул юноша. — У тебя два варианта, — пожал плечами Мэджик. И, видимо, продолжать фразу он не собирался. Седрик глубоко вздохнул. В эту минуту он почувствовал себя если не идиотом, то уж точно закоренелым троечником. Он даже позавидовал Азриэлю — тому, кто понимал магию уже потому, что был монстром. Ему же приходилось продираться через дебри. Нет, кое-что он, безусловно, мог. Вроде телепортации или мелких заклинаний. А вот на что-то более серьёзное… не хватало решимости. Точно, решимость! В голове сверкнула идея. Как только принц сменил режим его души на красный, он воспользовался возможностью сбежать, быстро переместился за спину монстра, воспользовавшись телепортацией, которой более-менее владел, поднапрягся… И сменил свой собственный режим на зелёный. Правда, на его лице тотчас же проступило отчётливое выражение: «А что, так можно было?» — Этим маг отличается от обычного человека. Сопротивление, — отозвался Мэджик на его мысли. Нельзя было терять ни секунды. Почувствовав хоть немного уверенности, Седрик «пропустил магию от души через всего себя», как учил его монстр, наполнился энергией… И сделал все души в Азриэле зелёными. Это была его маленькая победа. Он наполнился радостью. И пусть Дриимурр-младший практически сразу привёл себя в порядок тем же самым «сопротивлением» — Седрику показалось, что он совершил открытие. Это действительно было достижение. До него дошло, как правильно творить волшебство при помощи магической энергии. Не в теории. На практике. — То-то же. Не думай, что раньше у тебя что-то получалось. Ты плавал, но плавал по-собачьи на мелководье. Сегодня ты худо-бедно поплыл кролем. Или брассом. По глубине. Тренируйся на досуге. Азриэль пусть тоже тренируется, но ты особенно. И завтра я вас жду здесь же в пять утра. Это было только первое занятие с целью почувствовать себя и особенности душ. Дальше больше. — Слушай, Мэджик… А уж не ты ли случайно учил чародеев колдовать? — предположил Седрик. — Я не настолько старый, — насмешливо фыркнул Мэджик. — Но я был знаком с теми, кто учил. — Сколько тебе вообще лет, если не секрет? — Скажем так: у меня нет возраста. — И всё-таки это было очень странно. Вся эта магия… Эти режимы… сопротивление… если так подумать, безумие какое-то. — Вся магия — одно сплошное безумие, потому что ломает обыденность. И в то же время обыденность тоже безумна, потому что магия — её часть. И все кругом безумны. Безумен тот, кто взял на себя всемеро больший долг, чем мог вынести. Безумен тот, кто втайне творил тьму, чтобы прийти к свету. Безумен тот, кто был ослеплён собой и чуть не потерял многое при попытке подумать о других. Границу между безумием и нечаянной мудростью перешёл лишь тот, кто мог смирить самого большого безумца — тебя. И я продам свою шляпу, если в следующий раз это сделает опять же не он. — Ты вообще о чём? — теперь запутался уже и Азриэль. — И вся ваша затея — одно сплошное безумие. Величайшее. Но у него есть один плюс. Новое время трижды будет построено на золотой середине цветов. Что в нём, что в тебе, что в собаке — всё едино, всё общее, и это великое благо. Азриэль и Седрик уже даже не пытались спрашивать, что уличный маг имел в виду. — Бред несу, — невозмутимо пояснил Мэджик. — Мне с вами сегодня пришлось слишком много ясно выражаться, это напрягает. До завтра! Он исчез, не дожидаясь ответа. Парни переглянулись. — Ты хоть что-нибудь понял? Кроме того, что нам реально помогли? — спросил Седрик. — Про безумие не понял ни слова. Мне казалось, что ещё немного — и я сам сойду с ума. А насчёт золотой середины цветов… Кажется, я соображаю кое-что. Они оба телепортировались в город. Седрик вызвался проводить Азриэля до дома — тем более что тот, очутившись на свежем воздухе, почувствовал себя как-то неважно. — С одной стороны, всё те же золотые цветы, на которых всё так крепко завязано. А с другой стороны… Если понимать это не как цветок, а как цвет… Радуга, Седрик. Вспомни радугу. Средний цвет!