Золотые цветы

Теперь Андайн предстояло разбираться с Папирусом, его чувствами к ней и своими чувствами к нему в одиночестве: Меттатон за выходные переделал в отношении неё, скелета и Альфис всё, что только мог переделать, успешно запустил механизм развития новой парочки и — погрузился совсем в другие дела. Ему нужно было активно заняться фирмой. В розовую дверь офисного кабинета на втором этаже отеля постучали, после чего она немедленно приоткрылась — без ожидания ответа от того, вернее, от той, кто сидел внутри. Хэндел, бывшая администраторша с ресепшена, а ныне управляющая отелем, подняла голову. В кабинет заглянул Меттатон. — Позволишь зайти, дорогуша? — Здравствуйте, босс. Я разве могу не позволить? Это ваша фирма, ваше здание, вы мой начальник и можете ходить, где угодно. К слову, с возвращением вас. Полагаю, мне стоит поздравить вас от души с успешным турне. — О да, дорогуша, турне прошло на ура, если не считать досадной неприятности, стоившей мне задержки на целый месяц. Но в результате всё обошлось, я этому рад и теперь намерен крепко всё взять в свои стальные ладони, — несмотря на видимую строгость обещания, Меттатон улыбался. — Собственно, первое, с чего я хочу начать — это проверить, как тут всё продвинулось без меня. Просветишь меня? — Конечно, босс. С чего начнём? С тех, кто уволился? С новой ценовой политики? С ремонта в здании и того, какие центры уже готовы? — Давай с последнего. Уволившихся напоследок, чтобы в последний раз расстроиться и забыть. Покажи мне, что уже сделано. А самое главное — как это сделано. В сопровождении Хэндел Меттатон двинулся по отелю, внимательно рассматривая окружающую обстановку. За месяцы, что он провёл вдали отсюда, действительно изменилось многое. Работа шла полным ходом, и теперь робот лицезрел отделанные с шиком и гламуром коридоры и комнаты. Он прогулялся по всем этажам, заглянул в несколько свободных номеров разных «уровней», придирчиво рассмотрел всё — от стен до мебели. Увиденное вполне удовлетворило его. — Можете, когда хотите. Мне всё нравится. Гламурно получилось. Красиво. Фешенебельно. С лоском, — Меттатон подобрал ещё с десяток выражений, отражавших его восхищение. — А больше всего приятно от осознания, что выглядит лучше, чем все те отели, в которых я побывал во время турне. На мой лично вкус. Хм. Что там у нас готово помимо самого отеля? — Отделали ресторан и уголок фастфуда, недавно закончили караоке-зал, в процессе фитнес-центр. Остальное пока ещё в разработке. Как с финансами станет полегче, доделаем и другое. — Я проконтролирую. И позволь мне увидеть всё это тоже. Что касается того, где меня теперь искать… Мой офис теперь будет не здесь, а в соседнем корпусе, — Меттатон махнул рукой куда-то в сторону. — Интерьеры меня там не очень устраивают, как и здесь до ремонта, но там это стерпеть легче. Там перестановку будем делать в последнюю очередь. Что касается телевидения — с этим сложнее. Пока придётся скакать с телешоу и отдельными выступлениями по разным человеческим каналам. Но это мелкие неудобства. Главное, чтобы меня видели и мной восхищались. Ладно, пойдём. Надо разбираться с делами. Мне ещё на фабрику ехать и там всё проверять. И ещё в три-четыре места. Сразу же с понедельника Меттатон с головой нырнул в водоворот гламурной жизни. Если Напстаблуку, Смурене и Бургерпэнтсу ещё требовалось время на то, чтобы отдохнуть и «переварить» обрушившиеся на них в человеческом мире впечатления, то робот ничего «переваривать» категорически не желал. Его мечты не просто манили и тянули его — они рвали его вперёд на аркане. Его замечали то в отеле, то в офисном здании, то на фабрике, то в постепенно открывавшихся магазинчиках, то на человеческих телестудиях, где он бегал уже вместе с Джоном — именно Джон старательно пропихивал его везде, где только мог пропихнуть. Ценой некоторых усилий Джону удалось договориться с одним из телеканалов, чтобы первое полноценное шоу Меттатона было показано именно там, и теперь нужно было к определённому сроку написать сценарий, поставить выступление, отрепетировать, отснять, смонтировать, предоставить… И всё это параллельно с прочими хлопотами. Эйрифлайс значилась где-то в конце списка его дел, но он не забывал о ней и за работой частенько подумывал, как бы ему получше и половчее обыграть ситуацию с ней. Когда прошли первые дни, самые напряжённые и нагруженные, так что у робота не было даже свободного получаса от рассвета до заката, он вновь написал Эйри от имени Хаппстаблука и сделал то, чего раньше не делал: дал номер телефона. Это было несложно: его мобильный был рассчитан на две сим-карты. Их общение за это время претерпело существенные изменения. С тех пор как Пиккиблук пообщалась с девушкой, прошло чуть больше месяца, и на протяжении всего этого периода Эйрифлайс тщательно обдумывала, каково ей придётся в большом городе, как ей там жить и что делать. Одна мысль о том, с какими масштабами, с какой суетой придётся столкнуться, её пугала. Тамошних обычаев она не знала. До неё наконец дошло, почему в прошлый раз она не боялась. Дело было не только в том, что раньше она не задумывалась о чужом личном пространстве или чём-то вроде этого. Тогда она была ненадолго, пролётом, с конкретным делом, «миссией», и при этом со знанием, что вот-вот за ней следом прибудет её семья. Теперь такого не было. Ничего конкретного и никаких родственников под рукой. За тот месяц, что оставался до возвращения Хаппстаблука, Эйрифлайс решила подготовиться. Она начала расспрашивать своего призрачного друга, что есть в столице, какие там жители, куда можно ходить и так далее. Ей очень хотелось совершить как можно меньше ошибок. К несчастью, Хаппстаблук сам не очень хорошо ориентировался в этом вопросе, поскольку, с его слов, недостаточно изучил своё новое место жительства. Он сам во многом опирался на Меттатона — и Эйрифлайс с подобными расспросами отослал опять же к нему. Девушка вздохнула. Такие частые ссылки на робота начинали её понемногу раздражать. Создавалось впечатление, что чем сильнее призрак фанател от Меттатона, тем сильнее утрачивал способность самостоятельно рассуждать. Хаппстаблук с удовольствием болтал о чём угодно, но стоило делу коснуться чего-то серьёзного, как он сразу открещивался в пользу своего кумира. Она попробовала осторожно ему на это попенять, но особого эффекта это не дало. Делать нечего, пришлось обратиться к Меттатону. Но и он не сильно помог. Только уже не потому, что не знал. А потому что спустя весьма непродолжительное время наглухо исчез из онлайна, чтобы подготовить видеоролик к Рождеству. Эйрифлайс осталась одна. Поначалу ей даже взгрустнулось, что из-за работы ей не могут помочь. А потом она вздохнула… и приняла решение продираться через дебри неведомого сама. Всё, что она хотела знать, она «гуглила» в Интернете. Особенно остро в связи с грядущей встречей с Меттатоном её волновали вопросы, где лучше всего видеться с персоной его социального статуса и рода занятий, как там вести себя с окружающими, с ним самим, по каким принципам вообще живут особы вроде него и что они любят. За сосредоточенным изучением этой информации в перерыве между репетициями театра теней в клубе её и застала её подруга Эльза. — Что читаешь? — поинтересовалась она, подойдя и посмотрев на дисплей телефона. — А, всё готовишься к встрече с этим своим Меттатоном… Тебе повезло, что ты с ним через друга познакомилась. Он сейчас хорошо так набрал популярность… Только никак не пойму: если вы с ним не один раз по сети болтали, почему ты у него самого это всё не спросишь? — Ушёл на съёмки и долго ещё не будет онлайн, — отозвалась Эйри, приподняв глаза от экрана. — А так хотела. Но вообще, наверное, это к лучшему. Он… странное впечатление производит на тех, кто его лично знает. Мне иногда кажется, что Хаппста с ума сошёл по нему. Он всегда мечтал о сцене и так хорошо разбирался во всяких умных штуках, а когда наконец дорвался до гастролей, ушёл в тень Меттатона и смотрит ему в рот. И… я посмотрела записи его концертов, почитала комментарии, всякие интервью… Там некоторые действительно от него сильно без ума. Да даже не некоторые. Многие. Оказалось, в Подземелье он практически культовой личностью был. Если честно, я боюсь теперь ещё больше. Я не хочу быть без ума. Нет, он классный, как звезда, я это понимаю, красивый, всё делает хорошо, это правильно. И общаться с ним очень приятно, он интересный. Но понимаешь… Я не хочу отдавать ему свой театр. Я боюсь, что тоже зафанатею и тогда потеряюсь. А я ведь только начала что-то из себя представлять! Так что… Я хочу заранее узнать побольше, чтобы потом поменьше подстраиваться и «в рот смотреть». — Ты явно преувеличиваешь «угрозу», — засмеялась Эльза. — Они там, «наверху», не такие уж и страшные. Обычные люди. Ну… и монстры теперь уже. Просто более избалованные. И помешанные на чужом обожании. И, возможно, более смелые в том, чтобы всем демонстрировать свои таланты напоказ. Но не более. Но раз ты так хочешь… Так или иначе, но Эйри занималась «теорией» до тех пор, пока не получила от Хаппсты номер телефона. А когда наконец решила позвонить, в трубке зазвучал голос… Меттатона. — О, это ты, дорогуша? Хммм, возможно, ты захочешь спросить, где Хаппста? Отвечаю: он отправился на важную встречу по поводу сценария для моего первого полноценного шоу, но попросил меня взять трубку, если кто-то позвонит. Я передам ему, что завтра же ты будешь в отеле. — Но я же… — Адрес, дорогуша: Центральный проспект, дом 37, корпус первый. — Но… — Повторяю адрес: Центральный проспект, дом 37, корпус первый. Блестящего времяпровождения! Не бойся никого, мои работники не кусаются, я контролирую, чтобы они были приветливыми. Я непременно передам Хаппстаблуку, что завтра же ты будешь на месте. Пока-пока! Меттатон повесил трубку. Эйри некоторое время в недоумении смотрела в телефон: она не ожидала услышать Меттатона, и это её «обожгло». Сначала ей захотелось перезвонить, но потом она подумала: а зачем? Хаппста всё равно не подойдёт к телефону, а Меттатон… ей нечего было ему сказать. К тому же он сам дал понять, что разговор окончен. Пусть и сделал это странновато. В любом случае, пути назад не было. Она не знала, когда вернётся Хаппста, и ждать его не могла: Меттатон дал около суток срока и собирался преподнести это розовому призраку как факт. «А мне ведь с ним ещё работать… — вздохнула Эйри. — Ладно, раз так, надо поторопиться». Много вещей она с собой брать не стала. Захватив лишь самое необходимое и прежде всего озаботившись, чтобы у неё было достаточно денег на проживание в дорогом отеле, она попрощалась с родственниками и как можно решительнее и порывистее вылетела из дома и понеслась прочь — в сторону столицы. Она старалась думать обо всём происходящем как о весёлом приключении. Эйри прилетела к вечеру следующего дня после звонка. Она очень запыхалась по дороге и выглядела довольно уставшей. Девушка сняла номер из «дешёвых» (условно дешёвых, пожалуй) и отправилась туда. Едва она исчезла из поля зрения нового администратора на ресепшене, как в холле послышался характерный стук розовых каблуков. Меттатон посмотрел, в каком номере она остановилась, едва заметно усмехнулся, кивнул администратору и вышел из отеля, отправив Хэндел сообщение: «Буду у себя в офисе, но очень занят. Будут меня спрашивать — скажи, чтобы никто не беспокоил, всё равно дверь не открою». Эйрифлайс едва успела расположиться и задуматься, увидит ли она сегодня друга, если Меттатон так твёрдо пообещал его предупредить, как вдруг сзади послышалось громкое и резкое: «Бу!» Уставшая и расслабленная с дороги девушка вздрогнула и обернулась. Перед ней низко над полом парил знакомый розовый призрак, широко улыбаясь. — Иногда и профессионала пугалок можно застать врасплох, не так ли? Привет, Эйри. — Хаппста! Несмотря на усталость, тревоги и «мозговой штурм» последнего месяца, радость наконец-то вживую увидеть старого друга вспыхнула в Эйри настолько ярко, что она, позабыв обо всём, бросилась обнимать розовое привидение. Тот обнял в ответ. — Какая бурная реакция, — усмехнулся он. — Узнаю старую Эйри. — В каком смысле «старую»? — Ну… В последнее время в сообщениях ты была иной. — Я просто так соскучилась… Ох, ты не представляешь… — Я тоже скучал. Так что предлагаю тебе заказать что-нибудь в номер попить… Скажем, «Лунный всплеск», который хорошо усваивается призраками… И мы с тобой наконец-то побудем вдвоём. Мне просто не терпится наконец-то всласть с тобой пообщаться. Нас наконец-то не разделяют гастроли и Интернет! Только закажи две порции как бы на себя. А то я тут без брони номера, «нелегально». За оплату не волнуйся, я как джентльмен плачу сам, — Хаппстаблук передал девушке деньги. — Я смотрю, ты успел подготовиться к моему прилёту! Хорошо, пару минут! Пока Эйри заказывала напиток, Хаппстаблук пребывал в состоянии невидимости, но стоило обслуживанию номеров удалиться, как он проявился обратно. Ни заниматься «умными» разговорами, ни обсуждать Меттатона Эйри сейчас совершенно не хотелось. Всё померкло перед счастьем видеть наконец-то друга после долгой разлуки — к тому же почти единственного знакомого в чужом городе. «Старая» Эйри действительно дала о себе знать: девушка говорила много и активно, пытаясь через эту болтовню выплеснуть всё, что накопилось внутри. Хаппстаблук не менее активно поддерживал беседу, отпускал шуточки, посмеивался, задавал вопросы — словом, делал всё, чтобы казаться более близким и непосредственным на фоне будущего образа Меттатона. — Кстати, пока не забыл: Блуки просил передать тебе привет, и… Эйри? Ты… Ты плачешь?.. — Нет, ты что, совсем не плачу. Просто глаза слезятся немножко. Это от радости, не обращай внимания, эмоции. — Ох… Ты и правда прям настолько соскучилась… — Хаппста выглядел искренне смущённым, но совсем недолго. Он улыбнулся и снова обнял девушку. — Ну, ну… Не плачь. Ты что-то перевозбудилась. Должно быть, от усталости. Тебе нужно отдохнуть. Например… покушать в спокойной обстановке? Пойдём в ресторан сходим. Он будет открыт ещё пару часов. — Ты же здесь нелегально? — уточнила Эйри. — Пфф, здесь это не имеет значения. В ресторане могут обедать все, необязательно для этого проживать в номере отеля. Пойдём. В ресторане Эйрифлайс действительно расслабилась: отчасти из-за спокойной атмосферы, создаваемой негромко играющей музыкой, отчасти от того, что она уже не позволяла себе громко вести себя на публике. Звук её голоса звучал всё глуше, пока не затих. Она задумчиво смотрела в тарелку, где минуту назад лежала призрачная еда. — Леди, да ты клюёшь носом. Тебе нужно выспаться, — заметил Хаппстаблук. — Я расплачусь. Лети в номер. — Уууф… Спасибо. Да, спасибо. Ты придёшь завтра? — Да, приду. Только пока не знаю, во сколько. Дело в том, что… Меттатон сам хотел увидеться с тобой. Завтра. — Что? Уже завтра? — Да. И… перенести это нельзя. Видишь ли, у него всё распланировано по минутам, так что он завтра сам тебя найдёт. Не уходи никуда из отеля, пожалуйста. — Что ж… Ладно, — Эйри вздохнула протяжно и опасливо. — В чём дело? — Мммм… Ни в чём. Не обращай внимания. Спокойной ночи! Эйри улыбнулась другу напоследок и направилась к себе в номер. Она решила не рассказывать Хаппстаблуку о своих опасениях насчёт Меттатона, потому что предположила, что тогда Хаппста всё расскажет роботу, а тот начнёт «подстраиваться». Ей хотелось видеть, как Меттатон поведёт себя «изначально», «на самом деле». Обсуждать с привидением его фанатизм к звезде она тоже собиралась гораздо позже. Пока же она просто вернулась к себе и легла спать. Проснулась она часов около одиннадцати. Первые несколько минут она даже бодро и весело заправляла кровать и поправляла косички, но потом вспомнила, где находится и что её ждёт. Вздохнула, перекусывая чем-то из захваченной с собой еды и настраиваясь на грядущую встречу. Внутри разливалось нешуточное волнение, которое девушка старалась сдержать. Эйри покинула номер. «Сам меня найдёт… Интересно, как…» Она летала туда-сюда по коридорам и осматривалась. Постояльцев было не так много, практически все они были людьми, но интересовали Эйри не они. Она приглядывалась к обстановке и разглядывала то, что Меттатон недавно с восхищением именовал «гламурным и фешенебельным». — Вот ты где, дорогуша, — послышался за спиной красивый механический голос. — А ты явно любишь поспать. Я успел достать половину отеля, пока ты не выбралась из номера. Эйри обернулась. Перед ней стоял Меттатон «при параде» — его обычный облик дополнял приталенный чёрный пиджак с укороченными рукавами, а глаза и губы были аккуратно подкрашены тёмными тонами. — Здравствуй… те. Я Эйрифлайс. Вы, должно быть, это знаете. Я, эм… Мне нужна была встреча с вами, чтобы попросить помощи. У меня есть театр теней… Эйри смотрела куда-то в сторону: так было проще сосредоточиться. Постепенно её голос начинал звучать всё увереннее, хотя для этого приходилось на ходу выстраивать фразы, не особо успевая их осмысливать и заботясь лишь о том, чтобы они звучали без долгих пауз. — В общем, у меня много недочётов, и я рассчитываю на то, чтобы вы мне помогли их исправить, если найдётся время. — Время найдётся, дорогуша, иначе бы я попросту не согласился, — заметил Меттатон. — В конце концов, я составил кое-какое представление о твоём творчестве по твоим рассказам и тем видео. У меня действительно есть пара замечаний, однако… Давай-ка для начала вернёмся в твой номер и немного познакомимся лично. — В мой номер? То есть никуда не пойдём? — Пока нет. Видишь ли, мой офис сейчас в отдельном здании. Оно чисто служебное, и частным лицам туда нельзя. Но я уверен, мы прекрасно побеседуем в неформальной обстановке. Веди меня, дорогуша. Эйрифлайс привела Меттатона в номер. Робот устроился на стуле, закинув ногу на ногу, и ободряюще улыбнулся. Эйри улыбнулась в ответ. — Не волнуйся, дорогуша, я не кусаюсь. Со мной легко поладить. Подумай о Хаппстаблуке. Всего лишь привидение, никому не известное, амбициозное… А мы с ним стали хорошими друзьями. А друг Хаппстаблука — мой друг, не правда ли? — Пожалуй, что так, — согласилась Эйри дружелюбным тоном, хотя мысли у неё были немного другими. Она смотрела то на Меттатона, стараясь понять, что он думает, то в сторону, беспокоясь, достаточно ли нормально она себя ведёт в таком месте и с таким лицом. Помимо этого не отпускало беспокойство на тему того, насколько далеко Меттатон зайдёт с контролем её театра. Робот просто спокойно улыбался. — К слову, раз уж мы начали на такой дружелюбной ноте и в такой камерной обстановке, сразу скажу, что ты можешь обращаться ко мне на «ты». А теперь, дорогуша, чтобы не тратить время… Перейдём к делу, — Меттатон вёл себя достаточно приветливо, но не переигрывал с симпатиями и держался, как деловая персона. — Видишь ли, у меня очень плотный график, так что встречаться мы с тобой сможем в строго определённое время. Я бы предпочёл пятницу, субботу и воскресенье подряд, в час дня. Тебя устроит, я надеюсь? — Я думаю, что я не могу ответить нет? — Эйри ответила вопросом на вопрос. — Устроит, я думаю. — Чудесно. Теперь по поводу места встречи. Ходить тебе никуда не понадобится. В этом отеле на верхнем этаже есть концертный зал со сценой. Его оборудовали для меня ещё летом, до турне. Это нужно для того, чтобы я мог выступать прямо здесь, но не в этом суть. Там будем заниматься твоим театром. Смотреть, что к чему, вживую. Теперь что касается «программы», по которой я тебя буду «подтягивать». Сразу скажу, что сюжеты оставляю чисто на твоей совести. Никаких правок сюжета я делать не стану. Единственное, что меня будет интересовать по этой части — это выдержанность в том плане, сценка это или просто серия перетекающих друг в друга жутких моментов. Смеси быть не должно. Остальное — опять же на тебе. Дальше. Декорации. Здесь чуть посложнее. Набор декораций — твой. Как их лучше поставить согласно теме выступления — здесь я уже буду вмешиваться. Впрочем, если будешь категорически против, настаивать не стану, потому что моя задача тебя направить, а не переделать. И последнее. Актёрское исполнение. Здесь я буду… — Меттатон поднял взгляд к потолку, подбирая подходящее слово. — Ммм… Скажем так, буду достаточно… Взыскателен. Потому что это моя непосредственная специализация. И вот здесь тебе будет лучше действительно меня послушать. — Хорошо, я поняла, — Эйри посерьёзнела и выглядела сосредоточенной. — Но мне кажется, вы… Ты забыл кое-что. Ты как-то упоминал, что что-то не так с моим имиджем. — Имиджем займёмся в последнюю очередь. Театр теней — это не та сфера, где стоит об этом слишком уж печься. Лишь парочка корректирующих штришков — и всё. Внимание зрителей обращено на тени, на декорации, а не на тебя. В этом специфика твоей работы. Тебе нужно не блистать, а… скажем так… Просто не выбиваться из общей обстановки. Ты немного выбиваешься, но опять же, это в последнюю очередь, — Меттатон немного помолчал, выжидательно глядя на Эйри. Та не отвечала. Тогда он продолжил. — Ты знаешь, какой сегодня день, дорогуша? — Какой? — Пятница, дорогуша. Понимаешь, о чём я? Предлагаю приступить к первой репетиции прямо сейчас. — Так скоро? — по лицу Эйри скользнуло растерянное выражение: она рассчитывала, что в первый день просто пообщается с роботом. — Почему бы и нет? Ни к чему затягивать, верно? У нас есть ещё полчасика до установленного времени, как раз пройдёмся по отелю и немного поболтаем. — Но мне нужны декорации… — начала было Эйри. — Ах, не беспокойся, — Меттатон махнул рукой. — Я уже позаботился об этом вчера. Посмотрел по твоим видео, что нужно, достал и сегодня утром расставил. Эйри поняла, что отступление невозможно, и последовала за роботом. Чувствовала она себя странно. С одной стороны, она настраивалась вести себя как можно независимее, но в итоге робот всё равно вывернул всё на свой лад, причём без всяких усилий — он держался уверенно, говорил много, быстро и чётко, и как-то она не находила возможности особо вставлять свои слова в его речь — тем более что вместе с необходимостью независимости помнила о вежливости и «личном пространстве». С другой стороны, Меттатон несколько раз подчеркнул, что не собирается в корне изменять её замысел и как-либо вообще перекраивать его под свои вкусы, что внушило ей немалую надежду. Робот словно чувствовал её опасения и заранее их развеивал. Он шёл по отелю неторопливо, кивками головы указывая то на одно, то на другое, и постоянно что-то объясняя. Он говорил уже теплее и непосредственнее, чем при обсуждении планов в номере — там его тон больше походил на что-то вроде дружелюбного собеседования. Сейчас он был более эмоционален, порой шутил и явно старался расшевелить постоялицу. Той потребовалось ещё какое-то время, чтобы раскрепоститься. В конце концов, кое-как избавившись от опасливой реакции на робота, Эйри уже сама поймала нить разговора и оживилась. Между ними оставалась заметная дистанция, и Эйри отлично её чувствовала, но первоначальная зажатость прошла. Ей стало даже смешно, как она могла так перепугаться. «Ладно, я просто стала параноиком. Эльза была права, не такой уж он и страшный… Вполне… милый. И… такой же, какой был в сети. И под описания Хаппстаблука вроде подходит. И пока мне не кажется, что я хочу взять и зафанатеть. Всё не так уж и плохо! Я просто слишком себя накрутила. Обычный монстр. Обычная телезвезда». — …так что я безумно доволен этим всем. И да, дорогуша… Мы пришли. Меттатон отворил дверь в зал.