Несмотря на то, что от Азриэля регулярно поступали вести о том, что он в порядке, Ториэль, как и всякая любящая мать, не могла за него не волноваться. А уж рождественская встреча на фестивале взволновала её ещё больше, вместо того чтобы успокоить. Слишком уж подозрительным и болезненным выглядел её сын. Столкнувшись с ним лицом к лицу, королева с тех пор начала с удвоенным вниманием прислушиваться к тому, что он передавал через девочек, и заострять внимание на малейших деталях и оговорках. Очень скоро она стала замечать, что состояние Азриэля, судя по всему, ухудшается, и не могла найти себе места от тревоги. Ториэль опять попыталась организовать поиски и отыскать принца хотя бы самостоятельно, девочки даже однажды сдались и выдали ей его местонахождение, но, максимально быстро добравшись туда, козочка никого там не обнаружила. Азриэль начал сниться ей по ночам. Сквозь дрёму ей чудился его голос — то весёлый, то зловещий, то зовущий на помощь.
Вот почему ей никак не приходило в голову встать с кровати, когда в очередной раз послышался звучный возглас:
— Проснитесь и пойте! Встречайте: Азриэль Дриимурр, Абсолютный Бог Гиперсмерти!
Крики становились всё громче, прерывались хрипловатым смехом, на стене плясала большая странная тень, и в конце концов Ториэль, а вместе с ней и Асгор, всё-таки поднялись с постели, чтобы посмотреть, что происходит. Спросонья трудно было догадаться.
Увиденное потрясло их. В воздухе перед их домом завис Азриэль… но какой!.. Ноги у него исчезли, рога заметно удлинились и изогнулись, чёрные полосы на лице проступили ярче, белки глаз совсем потемнели, зато радужки со зрачками, насколько можно было разглядеть среди ночи, побелели и даже будто расширились, а за спиной у принца распахнулись два огромных крыла, напоминавших драконьи и переливавшихся всеми цветами радуги.
Азриэль явился не один. Опустив голову, Ториэль заметила, что внизу, на тротуаре перед домом, мечется Альфис, едва накинувшая пуховик поверх лабораторного халата, и тщетно пытается докричаться до принца, чтобы тот спускался.
— Альфис, что происходит? — со сна голос королевы прозвучал сипло, но Альфис её расслышала.
— Ох, к-королева… Беда. Азриэля нужно срочно с-спасать. Около часа тому назад Азриэль в-вернулся в лабораторию, чтобы п-принять лекарство. Однако я не успела ничего сделать. Он не п-позволял следить за своим состоянием на протяжении достаточно долгого в-времени, и в итоге… оказалось, что к-количество магии, израсходованное на протяжении данного периода, просто безумное. В б-буквальном смысле слова безумное. Поскольку всё это с-сильно давило на его тело и также на его разум, он… сошёл с ума. То есть… ещё держался, когда пришёл ко мне, но в м-момент, когда я уже была готова ввести лекарство, он в-вдруг… Едва не выбил его из моих рук, с-страшно расхохотался и полетел сюда. Я оставила Гастера в лаборатории подготовить всё необходимое для реанимации… она ему п-понадобится… Но Азриэля с-срочно нужно ловить. Если он сейчас опять будет применять огромное количество человеческой магии… а что-то мне п-подсказывает, что он так и сделает… т-то счёт пойдёт на часы.
Альфис жутко не хотела рассказывать всё это Ториэль, но ей пришлось. Она должна была знать. Ториэль ощутила, как её обдало волной ужаса. Сын. Безумие. Смертельная опасность на расстоянии нескольких часов. Она даже не могла сказать, что почувствовала острее — страх за сына, негодование на себя за то, что не сказала ему своё решительное «нет» по поводу всех его затей или нечто ещё. Размышлять было некогда. Высунувшись из окна подальше, Ториэль создала вокруг сына кольцо из огненных шаров. Азриэль попробовал дотронуться до одного. Обожгло.
— Как мило, мам! — воскликнул он. — Воистину ты подготовила мне тёплый приём! Но неужели ты думаешь, что твоя магия удержит такого, как я? Я всего лишь хотел показать тебе, каким стал! Впечатляющее зрелище, да?
— Спускайся немедленно, Азриэль, — теперь-то Ториэль решила попробовать быть суровой. — Это совсем не круто.
— Не круто? По-моему, это самое потрясающее из моих воплощений! Но раз ты не оценила… Да и папа тоже… — принц бросил взгляд на Асгора, мучительно соображавшего, что делать. — Я навещу Папируса! Догоняйте, если хотите!
Азриэль с лёгкостью разбил огненное кольцо своими атаками и унёсся прочь. К Альфис из дома выбежали Фриск и Чара — полностью одетые и причёсанные.
— Ох, вы уже собраны… — удивилась Ториэль. — Что ж, наверное, вы правильно сделали, что оделись, пока мы разговаривали… Дайте нам пару минут.
Король и королева переоделись так быстро, как только могли. Асгор даже не стал причёсываться и кое-как пригладил шевелюру и бороду руками. Спешно покинув дом, семейство Дриимурр устремилось к Грозовому переулку — туда, где, как они знали, находился дом скелетов.
Когда они прибыли туда, Азриэль вовсю кружил над домом, явно забавляясь своей мощью. Он действительно привлёк внимание Папируса — и не только его. Вместе с ним он разбудил Санса и Андайн, в очередной раз ночевавшую у скелебратьев. Последняя уже находилась на улице и пыталась, как и Альфис недавно, доораться до взбесившегося принца.
— Слышь, приятель, ты что творишь?! Что за клоунаду ты здесь устроил? — Андайн явно не понимала, что происходит. — Ты хоть представляешь, что будет, если тебя увидят? Представь себе, живёт себе какой-нибудь человек, спит, встаёт ночью на кухню водички попить, смотрит в окно, а там сияющий козёл с крыльями! И что с ним тогда будет?!
— Бросит пить, — усмехнулся Азриэль.
— Азриэль, Андайн права, не стоит пугать людей по ночам! Давай поговорим внизу! Если тебе хочется повеселиться, мы найдём другой способ! — предложил Папирус, выскакивая на улицу следом.
— Другой способ… — Азриэль сделал вид, что задумался. — Ты прав, Папирус, это место действительно не подходит для того, что я задумал! Что ж, если вы хотите увидеть настоящее веселье… — принц окинул взглядом всех, в том числе приближавшихся родственников и Альфис. — Тогда встретимся на горе Эботт! Проследуйте за мной туда… если только осмелитесь, ха-ха!
Азриэль взмахнул крыльями и полетел прочь.
— Что происходит вообще?! — возмутилась Андайн.
— П-по дороге объясню, — выдохнула запыхавшаяся Альфис.
— Так всей кучей и пойдём? — воительница оглядела собравшихся.
— Л-лучше да. Нам надо заставить его в-вернуться в лабораторию, и срочно. А с такой силой, как у него, лучше б-бороться сообща.
— Ну, значит, держитесь за руки. По очереди поперебрасываю, — пожал плечами Санс.
Телепортация заняла какое-то время, но монстры всё равно оказались на вершине горы Эботт раньше, чем долетел туда принц. Их глазам открылась достаточно широкая площадка с дырой посередине — именно туда больше года назад свалилась Фриск.
— Если нам придётся тут драться, то место не самое подходящее, — заметила Андайн. — Тут проще простого навернуться в Подземелье с огромной высоты. Ну, или… по склону с горы. Мне сложно сказать, что хуже. А ещё тут жуткий ветродуй.
В самом деле, ветер тут дул будь здоров, забираясь под одежду и морозя плохо одетых монстров — спросонья они оделись кое-как, не особенно утеплившись, у некоторых были расстёгнуты куртки или пуховики. Только Фриск, Чара и Санс выглядели так, словно заранее готовились к этому происшествию, и не казались смущёнными холодом. Девочки даже были причёсаны, в отличие от Асгора или от Андайн, которая просто скрутила растрёпанные с ночи волосы во что-то среднее между хвостом и пучком. Альфис принялась судорожно застёгивать пуховик.
— Так и знал, что вы непременно захотите присоединиться к веселью, — послышался голос приближающегося Азриэля. — Прекрасная утренняя свежесть, не правда ли? А какой рассвет!
Он указал на горизонт. С горы действительно было хорошо видно светлеющую жёлто-красную полосу.
— Как чудесно, что мы собрались здесь до того, как привлечь внимание людей.
— Сынок, давай без необдуманных действий, хорошо? Это очень опасно, ты под угрозой разрушения, мы все можем отсюда упасть, простудиться, наконец. Спускайся и пойдём домой. Вот увидишь, тебе станет лучше, когда Альфис введёт тебе лекарство, — Ториэль ещё пыталась увещевать словами.
— Лекарство? Мам, я не хочу принимать никакое лекарство. Ведь тогда у меня не будет таких сил, как сейчас!
— Б-безумие, как оно есть. Разговаривать бесполезно, — вздохнула Альфис.
— Что ж, тогда… Боюсь, достаточно уступать. Азриэль, мы идём домой, — твёрдо проговорила Ториэль.
Она встала напротив парящего в воздухе сына, расставив ноги и разведя в стороны руки, с решительным и упрямым выражением на лице. Мгновение — и десятки огненных шаров окружили принца, постепенно сужая расстояние между ним и собой и сдвигаясь так, чтобы заставить его подлететь ближе к матери и к поверхности земли. Но манёвр не удался: Азриэль снова с лёгкостью разбил материнские атаки. Впрочем, остальные не собирались стоять столбом и оставаться безучастными зрителями: речь шла о жизни монстра. Едва принц разобрался с атаками королевы, как снова оказался окружён огненными шарами. На сей раз они принадлежали Асгору, зашедшему с противоположной стороны.
Завязалось целое файр-шоу: пока Азриэль отмахивался от отца, на него наступала мать — и наоборот. В какой-то момент им обоим удалось атаковать его одновременно, и принц очутился словно за огненным барьером, в котором всё кружилось и мельтешило, ослепляя отблесками пламени. Азриэль на минуту закрыл глаза обеими руками, поморщившись, но затем, вскрикнув, разметал всё мощной магической волной. Асгор и Ториэль вздрогнули и попятились, но не сдались. Асгор призвал трезубец, сделал его голубым и принялся размахивать туда-сюда, вынуждая Азриэля оставаться на месте. Ненадолго это действительно сработало, и Азриэль замер, оглядываясь даже слегка растерянно. В этот момент Ториэль опять пошла в наступление, используя огненную магию. Однако Азриэль вскоре нашёлся и сделал трезубец отца оранжевым, после чего спокойно отлетел в сторону… и едва не напоролся на копья Андайн. Воительница подключилась к сражению. Десятки копий выросли из-под земли по периметру площадки и образовались в воздухе, мешая Азриэлю свободно летать туда-сюда. Как бы там ни было, он вынужден был остановиться, чтобы отбиваться от атак отца, матери и Андайн. На залихватские полёты не хватало времени и места.
Спустя несколько минут Азриэль вышел из терпения. Снова вскрикнув, он опять разметал мощной волной всё, что его окружило, но, видимо, потратил на это слишком много магии: оставшись в очищенном воздухе, принц болезненно скривился и спустился на землю сам. Ториэль не на шутку перепугалась и подбежала к нему.
— Азриэль! Альфис, у тебя есть здесь лекарство? Или Санс… Телепортировать бы… Нужно срочно, а то ведь он…
Дриимурр-младший прервал её, схватив за руку.
— Я плохо выгляжу, мама? Не волнуйся, это всего лишь внешность… В любом случае… Спасибо за заботу, — тут он вскинул голову, посмотрев Ториэль в глаза, и та снова вздрогнула: взгляд сына вблизи показался ей особенно чужим, безумным и страшным. — Ведь этому миру так не хватает Заботы, верно?
Азриэль с лёгкостью подхватил Ториэль на руки и взлетел вверх. Та невольно крепко вцепилась в него, чтобы не упасть.
— Что ты делаешь?! — заорала Андайн.
— Азриэль, зачем ты её поднял?! — всполошился Папирус.
— Не атакуйте! — пробасил Азгор.
— Да никто и не собирается, — отозвалась Андайн. — Попадёшь ещё в Ториэль…
— Азриэль, сынок, что происходит, зачем ты?.. — Ториэль едва успела взглянуть на принца, прежде чем её ослепило вспышкой белого света.
Сияние мешало оставшимся внизу разглядеть, что происходит. Они тщетно щурились, пытаясь рассмотреть, что делает Азриэль, а когда свет иссяк, оказалось, что Ториэль нет. Азриэль парил над площадкой в гордом одиночестве.
— Где Ториэль?! — крик Асгора пронёсся над вершиной горы Эботт. Остальные замерли с приоткрытыми ртами.
— Поглотил, — ответил Азриэль таким тоном, как будто признавался в том, куда подевался суп из холодильника.
— Зачем?!
— Этому миру не хватает Заботы, — отозвался Принц, но это никому не прояснило ровным счётом ничего.
Он взлетел повыше, распахнул крылья пошире, и монстрам показалось, что само пространство вокруг них завибрировало, пошло волнами. Альфис пошатнулась, Санс сел в снег. Стало не по себе. Особенно Асгору, который действительно не понимал, что ему делать и как остановить сына, не навредив ни ему, ни Ториэль.
— Вот дерьмо. Тут бы неплохо пригодилось умение летать… — проговорила Андайн.
— Какого чёрта?! — послышалось из-за спины.
Все обернулись на голос. На вершине горы Эботт появился Меттатон.
— О. МТТ. Не знаю, что здесь забыл лично ты и как ты додумался сюда припереться, но твоя помощь нужна, как никогда, — Андайн указала вверх. — Объясняю кратко. У нас тут психически больной Дриимурр, который может умереть, если не доставить его в лабораторию и не ввести лекарство. Проблема в том, что вместо лечения этот засранец вздумал подраться с нами в неподходящем месте и к тому же поглотил собственную мать. Нам нужен тот, кто умеет летать, чтобы подняться туда и сделать что-нибудь. А летать из всех нас умеешь только ты. Так что вперёд и с песней.
— Б-боюсь, подходящей песни у меня нет, — Меттатон явился в квадратной форме, но, судя по голосу, был ошарашенным — и это очень мягко говоря. — Но… ладно???
Он втянул колесо и взлетел.
— Меттатон, заставь его снизиться! Дальше я знаю, что делать! — вдруг закричала Фриск.
— Какое хорошее предложение, красотуля, — тихо и явно иронически пробурчал Меттатон, не вполне уверенный, что ему вообще стоит приближаться к Азриэлю в этой форме.
Азриэль заметил его, но ничего не сделал. Вместо этого он просто принялся отстраняться. Меттатону пришлось гоняться за ним по воздуху. В процессе преследования робот попытался окружить его электрическим барьером, но тот был разбит магией. Азриэль выписал несколько кругов, испуская какие-то странные вибрации вокруг себя, а затем резко спикировал вниз. Он бы снова взлетел выше, но…
— Ториэль!!! — Фриск окликнула приёмную мать по имени.
Азриэль тормознул. Казалось, что он не мог сдвинуться с места. Что-то внутри него засветилось, запульсировало… и вскоре перед монстрами предстала Ториэль. Радость видеть её длилась у монстров всего секунду: они заметили, что королева стоит без эмоций, не двигаясь с места, и взгляд у неё ничего не выражает. Фриск дёрнулась было к ней, чтобы что-то сделать, но её опередил Асгор.
— Тори!
Король сгрёб возлюбленную в объятия, прижал к себе, поцеловал, стал что-то нашёптывать…
— Нет, я понимаю, что нас сдвинули на второй план, как бы предупреждали… Но чтобы настолько на второй план… — пробормотала Фриск Чаре, отойдя обратно к сестре. — Напомни мне, когда это произошло?
— Когда Азриэлю взбрело в голову… всё это. Давно, — так же тихо отозвалась Чара. — Наш брат пошёл вразнос.
— Фриск, что ты там хотела? Чара! Девочки, вы мне нужны, — послышался голос Асгора.
Взгляд королевы немного потеплел и стал более осмысленным, но ей явно требовалось что-то ещё. Для пробуждения воспоминаний требовались дочери. Упрашивать Фриск и Чару не пришлось: те сразу подбежали к матери, чтобы помочь.
Азриэль в это время ненадолго отвернулся. Никто не увидел за его крыльями, как в воздухе перед ним засветилась кнопка «Сохранить». Он нажал на неё, затем заставил исчезнуть и огляделся по сторонам. Быстро что-то сообразив, принц воскликнул:
— Что ж, полагаю, хронологический порядок не важен!
Он метнулся к Асгору и силой рванул его на себя, рассчитывая взлететь с ним так же, как это было с Ториэль. Едва очнувшаяся королева не успела среагировать, зато успела Андайн: одним прыжком оказавшись рядом, воительница вцепилась в руку короля, не давая поднять его в воздух. С другой стороны быстро подоспел Меттатон, который потянул короля за другую руку. Ещё секунда — и к тянущим присоединился Папирус… Поняв, что так дело не выгорит, принц усмехнулся.
— А вы стали шустрее с начала вечеринки, это впечатляет. Что ж, ладно, тогда по хронологии.
Азриэль быстро подцепил Папируса и рванулся с ним вверх. Прочие монстры, увлечённые Асгором, не смогли так скоро переключиться и упустили скелета. Тот от неожиданности испугался и вывернулся. К несчастью, на нём была расстёгнута куртка, и Папирус попросту выскользнул из неё. Падать было не так высоко, но, не слишком удачно приземлившись у края пропасти, скелет пошатнулся и рухнул вниз…
Андайн уже собралась не раздумывая сигануть за ним следом, как вдруг Папируса подняло огромной лианой, выросшей из Подземелья. Едва монстр оказался на твёрдой земле, как в него прилетела его же куртка, брошенная Азриэлем.
— Если бы я хотел вас убить, я бы уже это сделал. Здесь, да ещё с моими силами, это проще простого, — усмехнулся он. — Но моя цель — не убить. Я всего лишь играю… Вся наша жизнь — игра, не правда ли? И какая же порядочная игра… без крутого финального босса?
Азриэль улыбался. Правда, в его исполнении сейчас это скорее напоминало оскал. Он знал, что непосвящённая часть присутствующих поймёт его метафорически, и не ошибался.
— А уж играть с таким количеством соперников, которые к тому же твои друзья, вдвойне захватывающе.
— Друзья! Азриэль, ты помнишь, что мы друзья! — встрепенулся Папирус, застёгивавший куртку. — Послушай, если ты хочешь с нами поиграть, мы с Андайн можем предложить что-нибудь ещё более крутое и не менее захватывающее! Перестань, тут слишком опасно, а нашим друзьям не нравится такая игра! Тебе нужно послушаться родителей и…
— Не все ли великие события в моей жизни произошли как раз из-за того, что я НЕ слушался родителей? — прервал его Азриэль. — Но мне нравится твоя Доброта ко всем. Ты самый добрый из всех, кого я знаю… настолько добрый, что тебе было под силу усмирить Флауи. Что ж, как считаешь, не пора ли добавить Доброты в мироздание?
Азриэль снова схватил Папируса, но получил первое ранение: Андайн ударила копьём в руку. К счастью, не сильно, лишь заставив его отдёрнуть пальцы.
— Только попробуй, будешь иметь дело со мной. И вообще, заканчивай этот балаган.
Воительница отодвинула скелета и решилась на то, на что не решался никто до неё: сама схватила принца за руку.
— Альфис, как ты там говорила? Гастер дежурит в лаборатории? Вот сейчас я его к нему и телепортирую.
Но попытка телепортации не удалась. Азриэль оставался на месте, и рыба вместе с ним.
— Не всё так просто, Андайн. Я прекрасно умею теперь этому сопротивляться. Но не волнуйся. Твоя Сила тебе зачтётся. И под этим я подразумеваю не только твои боевые навыки, но и твой закалённый дух!
Андайн почувствовала, как на её предплечье жёсткой хваткой сомкнулись пальцы Азриэля.
— Слушай, на хрена тебе вообще нас поглощать?
— Всё очень просто. Я обрёл силу, которая позволяет мне контролировать всё. Да-да, как в старые добрые времена… Но только, возможно, ещё круче! За месяц, что меня не было дома, я весьма многому научился… Но теперь, когда Альфис вылечит меня при помощи лекарства, я рискую всё потерять. Так зачем же я столько трудился? Закончить всё парой минут в лаборатории? Ну уж нет! Я намерен по-другому продлить своё существование без риска рассыпаться в прах! Пропустив каждого из вас через себя…
— Т-ты несёшь бред, — подала голос Альфис. — Д-должна сказать, что это так не рабо…
— Бред или не бред… Но я продолжу то, что начал!
— Слышь, с Папсом повремени, — подал голос Санс, до сих пор наблюдавший за всем, даже особо не шевелясь. — Ты слишком всё усложняешь. Будь проще. Кто тебе сказал, что в лаборатории из-за лекарства ты лишишься сил? Оно их стабилизирует, а не отбирает вроде как.
— Быть проще… — Азриэль отпустил руку Андайн. — Что ж, я буду проще! Никаких проблем!
Он отстранился от рыбы с Папирусом, метнулся к Сансу, схватил его и взлетел. Низкий скелет даже не стал сопротивляться. Мгновение — и он исчез за новой вспышкой белого света. Пространство вокруг снова словно пошло мелкими волнами, заставив монстров замереть.
— Азриэль Дриимурр: повелитель времени и просТРАНСтва… Именно поэтому вам остаётся разве что застыть в трансе, — рассмеялся принц.
— О Боже, Азриэль, нет, только не ты! — взмолился Папирус.
— Шутка Юмора. Плохого, но всё-таки Юмора, — пожал плечами тот.
— Вообще не к месту. Всё в стиле моего братца! Фриск, выручай!
— Санс!!!
Никто из окружающих монстров не мог объяснить, что такого крутого в зове Фриск, что на него появляются те, кого поглотили, но, тем не менее, все были благодарны ей за эту способность. Санс появился — так же, как и Ториэль, забывший всё и всех, ещё более неподвижный, чем обычно.
— Понадобится помощь, — сообщила Фриск. — Нужно напомнить ему как можно больше!
Папирус, Андайн и Ториэль взялись помогать девочке с воспоминаниями. Азриэль в это время отвернулся во второй раз и снова нажал кнопку «Сохранить», а затем, воспользовавшись сумятицей, всё-таки подцепил Асгора… Фриск уже была занята Сансом, но, к счастью, теперь наконец-то в дело вступил второй человек. Чара сдвинулась с места, потряхивая изрядно озябшими за это время конечностями.
— Асгор!!!
— Мне нравится ваша Воля к победе. Бороться, несмотря ни на что… Занятно, что это проявилось именно на Асгоре, ведь у кого столько Воли идти к цели, невзирая на боль в душе, как не у него? — хмыкнул Азриэль, наблюдая за тем, как Чара хлопочет возле отца.
«Сохранить».
Пока прочие монстры вовсю хлопотали с Сансом и Асгором, Меттатон оттащил в сторону Альфис.
— Альфис, дорогуша, ты должна убираться отсюда.
— Но Азриэль…
— Здесь достаточно монстров, которые в состоянии рано или поздно его остановить. Дорогуша, ты не боец, если он возьмётся за тебя, то быстро поглотит, и кто знает, какие у этого последствия?
— Н-ну, технически… Он уже поглощал всех нас когда-то… К-как видишь, последствий ровным счётом никаких…
— Альфис, я не хочу, чтобы ты пострадала. Ты первая среди всех присутствующих, кого я бы стал спасать, так что давай, дорогуша. Уходи отсюда немедленно.
Меттатон потянул ящерку за собой с твёрдым намерением успеть эвакуировать её, пока всё внимание не сосредоточилось на них, но…
— Уже уходите? — Азриэль вскоре преградил дорогу, едва ли дав роботу хоть немного спуститься с учёной вниз по склону. — Ты бы послушал Альфис, Меттатон. Проще дать мне сделать то, что я хочу, так будет быстрее и безопаснее. Она умная девушка. И думаю… что её Ум сейчас особенно пригодится!
Меттатон крепко схватил Альфис. Та пискнула, осознавая, что на её запястьях, скорее всего, останутся синяки от металлической хватки.
— Нет, дорогуша. Альфис я тебе не отдам.
— Думаешь, мне обязательно нужно вырвать её у тебя из рук, чтобы поглотить? Вовсе нет. Просто это неудобно. Да и пропускать энергию через себя сподручнее наверху.
— Я умею летать, — напомнил Меттатон.
— Пока топливо не кончится, — парировал Азриэль. — На твоём месте я бы его экономил. Ты уже потратил немало, пока летел на гору и гонялся за мной. И ты не выглядишь так, словно в тебе огромная ёмкость для полётной жидкости. Побудь здесь, пока я не разберусь с Альфис!
Азриэлю действительно не понадобилось выхватывать Альфис. Мгновение, белая вспышка света — и ящерка исчезла. Лицевые панели Меттатона налились красным.
— Но раз тебе настолько хочется поупражняться и потратить энергию…
Принц поднялся так высоко, что зов Фриск не действовал, чтобы призвать учёную. Меттатон взмыл следом, не собираясь сдаваться.
— Дорогуша, отдай её немедленно. Даже особа королевских кровей не должна так поступать. И кроме того, Альфис практически единственная, кто в состоянии спасти тебя от всего этого!
— Спасти? Меня? Вот я и спасаюсь с её помощью, просто по-своему! Но ты, я смотрю, просто горишь желанием к ней присоединиться. Думаю, я могу этому помочь!
Азриэль перехватил Меттатона, помогая себе телекинезом: робот был слишком тяжёл, чтобы удерживать его просто на весу. Телезвезда попыталась вырваться, используя функцию полёта, но, несмотря на все усилия его двигателей, Азриэль продолжал притягивать робота к себе, хватая его снова, едва ему удавалось хоть как-нибудь освободиться. Вскоре Меттатон почувствовал странное жжение, минутное ослепление и… ничего? Принц выглядел сбитым с толку.
— Что за?..
Волны странной вибрации накатывали на Меттатона одна за другой, но ничего не происходило. Бог Гиперсмерти выглядел озадаченным, но спустя несколько минут в его глазах сверкнула догадка.
— Точно… Ты же наверняка до сих пор… Точно…
Азриэль выпустил робота.
— Знаешь… Я решил немного усложнить задачу. Хочешь заполучить Альфис? Догони меня!
И принц спикировал прямо в пропасть в центре горы Эботт. Делать нечего, Меттатон устремился за ним, не задумываясь, сколько топлива у него осталось. Быстро спускаться в квадратной форме было не слишком удобно, но трансформироваться было бы ещё неудобнее. Робот старался поспеть изо всех сил. Азриэль, достигнув поляны золотых цветов и чуть помедлив, усмехнулся и полетел по Подземелью в сторону Руин.
Меттатон то ехал за ним на колесе, то снова принимался перемещаться по воздуху, но настигнуть Бога Гиперсмерти никак не мог. Несмотря на пещерный полумрак, стоявший везде после отключения Ядра, и узость коридоров, несколько мешавшую Азриэлю с его широким размахом крыльев, тот двигался слишком быстро. Несколько раз Меттатон совсем терял его из виду. Он нервничал всё больше с каждой минутой. Именно на ящерке обезумевший Азриэль решил особенно поиздеваться.
— Азриэль, стой! Отдай Альфис! Дорогуша, этот вопрос стоит решить как-то иначе! Ты устраиваешь заведомо нечестную гонку!
Принц как будто немного замедлился, но не остановился. Теперь Меттатон мог видеть его постоянно, но всё ещё слишком далеко от себя. Это никак не успокаивало. Вдобавок робот был настолько сконцентрирован на цели, что забыл о потрескавшихся полах в Руинах. Крак! — и он благополучно провалился под пол в очередной из комнат.
— Альфис…
Меттатон чувствовал, что напряжён до крайности. Он не понимал, что происходит, не знал, ради чего Азриэль затевает всё это, и его переживания за свою создательницу достигли предела. Розовая душа колотилась и пульсировала где-то внутри металлического корпуса всё интенсивнее, как вдруг…
По всему телу Меттатона пробежала электрическая судорога. Вокруг него на мгновение вспыхнуло розовое свечение. Робот замер.
— О нет. Только не это. Сильная всеохватывающая эмоция… Чёрт… Как же я не понял…
Меттатон снова слился намертво со своим телом. И над ним тотчас же повисла огромная тень.
— Я исполняю мечты, не правда ли, Меттатон? Ты должен быть мне благодарен. И не только за это… Но и за то, что тебя сюда позвали в квадратной форме. Причёска не растрепалась, каблуки не сломались, а на лице ни царапинки. А знаешь, почему? — Азриэль резко схватил робота, поворачивая переключатель на его спине и наблюдая за трансформацией. — Потому что, среди прочего, мне нужна Красота! И именно тебе выпала честь олицетворить её!
Последние слова доходили до Меттатона уже как в тумане. Больше ничто не защищало его, слившегося с телом и принявшего форму ЕХ. Вспышка света, потеря сознания…
Он приходил в себя тяжело, ловя себя на том, что пытается отбиться от того, кто старается ему помочь. Спустя какое-то время до него дошло, что он полубессознательно атакует Фриск. Он сделал вздох и проморгался. Вокруг была всё та же площадка на вершине горы Эботт, а в воздухе кружил Азриэль. Робот медленно вспоминал, как он здесь оказался и что происходит.
— Т-ты в порядке?
— Альфис!
Робот вспомнил, как пытался её защитить, и прижал её к себе.
— Т-тише, я жива-здорова. Д-думаю, что больше принц во мне не заинтересован… У него другие заботы.
Альфис кивнула в сторону Азриэля. Меттатон повернул голову. Бог Гиперсмерти вовсю пытался одолеть Андайн и Папируса.
— Андайн х-хотела телепортироваться за нами, но предполагала, что не п-поспеет за постоянно движущимся объектом, и надеялась, что ты с-справишься. А к-когда мы вернулись… Ох… Азриэль за неё-то и взялся.
— Альфис… Объясни мне, пожалуйста, как это называется. Сначала я изображаю робота-убийцу, чтобы ты стала Королевским Учёным. Потом я изображаю робота-убийцу, чтобы ты подружилась с человеком. Потом я вообще подчистую теряю тело, потому что тебе приспичило спасти Гастера. А потом меня поглощает взбесившийся принц, потому что я пытаюсь спасти тебя. Вот и что это такое?
— Это з-значит, что ты мой лучший друг… — смущённо улыбнулась ящерка.
Азриэль, исторгнув обратно ящерку и её творение, действительно взялся за Андайн и Папируса… и встретил в их лице по-настоящему достойных противников. Если Санс отдался ему сам, Ториэль и Асгор из родительских чувств опасались навредить, Альфис практически не сопротивлялась, а Меттатон был побеждён хитростью, то эти двое собирались сражаться всерьёз. Андайн отказалась быть монстром, который защищается. Андайн стала монстром, который нападает. Её целью явно было не только не дать себя поглотить, но и самой «поймать» Азриэля и заставить его отправиться в лабораторию на лечение. Что касается Папируса, то он изо всех сил старался помочь подруге и тоже хотел спасти принца как своего близкого друга. Остальные, «помятые» и не вполне могущие пользоваться магией после поглощения, не мешали.
— Азриэль, остановись! Мы с Андайн всё равно остановим тебя! Как Королевские Стражи! Сдавайся! Это вопрос жизни и смерти!
— Сдаться? Нет, Папирус! Великий Бог Гиперсмерти никогда не сдаётся! Мне осталось пропустить через себя вас двоих… И тогда я смогу полностью и без опасений использовать свою мощь! Время… Пространство… Магия во всех её проявлениях… Я стану тем, кого невозможно представить!
— Аргх, Азриэль, ты по уровню понтов уже Меттатона в огромную лужу посадил, — фыркнула Андайн, отскакивая в стороны от сабель хаоса. — На хрена тебе такая мощь в повседневной жизни? Куда ты её денешь?
— Азриэль, мне не кажется, что тебе становится лучше от поглощений! У тебя глаза полностью чернеют! И крылья светятся ярче! И твой голос стал намного более хриплым! Я совсем не думаю, что это хорошо! — переживал Папирус.
— Да ни фига ему лучше не становится, выделывается он. Альфис говорила, что он рассудком поехал, с ума сошёл. Но это ничего. В атаку, Папирус! Нужно обездвижить его, и как можно скорее!
В Азриэля полетело огромное количество копий, и тому ничего не оставалось, кроме как отмахиваться от них. Принц замер на месте, призвав бластер и расстреливая копья снарядами из него. Когда серия обычных выстрелов закончилась и на боку оружия замигал индикатор, означавший приближение радужного выстрела, перед ним в последнюю минуту возник бластер Папируса, который принял удар на себя и нейтрализовал его ответным выстрелом. Андайн взяла паузу после первого залпа копий, и Азриэль воспользовался коротким промедлением, чтобы запустить в неё и Папируса целую стаю атак, применяемых им обычно в гипер-форме. Но и этот манёвр был нейтрализован: скелет призвал целую серию бластеров, по кругу разметавших все атаки принца. На сей раз не мешкала уже Андайн. В ту же секунду, как прекратились громыхания с белыми вспышками, она сделала души Азриэля зелёными и блокировала их перемещения в пространстве. Вот только Азриэль, усмехнувшись, поменял режим душ обратно. Воительница заскрипела зубами. Тут Папирус резко поднял голову, словно у него возникла какая-то идея. Он отошёл назад, разогнался по площадке и… сиганул вниз, в пропасть посередине горы Эботт. Андайн не успела даже закричать ему.
Расчёт оказался верен: Азриэль вовсе не собирался давать кому-то рисковать разбиться насмерть при падении с высоты. Как и в прошлый раз, Папируса вынесла наружу огромная лиана. Едва оказавшись наверху, скелет потянул лиану на себя и перерезал её костью. После этого, не медля ни мгновения, он сделал все души Азриэля синими, притянул его к себе и набросил лиану на него.
— Прости, Азриэль, но тебе будет очень плохо, если ты не прекратишь! Я волнуюсь, твоё здоровье в опасности! Андайн, помоги!
Андайн сделала большой прыжок, ухватилась за другой конец лианы, и оба они с Папирусом, торопясь, принялись опутывать крылья Азриэля. Но и это не сработало. Принц дал себя связать, но затем сделался невидимкой, и Андайн с Папирусом потеряли его из виду. Всего спустя полминуты он резко подхватил скелета, сделавшись видимым, и взлетел с ним повыше.
— Глупенькие! Эта лиана призвана моей магией и от неё же исчезает! Как же вы не подумали?
— Нгаааххх, как же ты достал!!! — Андайн нешуточно злилась от того, что вся эта чрезмерно пафосная битва слишком затянулась. — Ладно, пойдём на крайние меры!
Воительница телепортировалась прямо на плечи Азриэлю и вцепилась в его рога.
— Ты же в курсе, что вы оба теперь уязвимы ещё больше, чем раньше? — спросил Азриэль, даже не пытаясь её сбросить.
— Я в курсе, что атакую тебя прямо отсюда! И если надо, как следует дам по башке, чтобы выбить дурь!
— Хе-хе-хе… Эту «дурь» тебе не выбить, Андайн. Она полыхает внутри меня… Проникает в каждую частичку моего тела… В каждую из моих душ… Я чувствую море магии и огромное желание её реализовать… Я…
Папирус, внимательно смотревший принцу в лицо, вдруг окликнул воительницу.
— Андайн! Слушай, ведь те, кто попадает внутрь Азриэля, всё забывают?
— Ага. Вспомни прошлый раз. Если бы Фриск нам потом не рассказала, как был разрушен барьер, мы бы и не знали, что с нами произошло.
— Я тут подумал… У меня есть идея, как заставить Азриэля прийти в себя! Я придумал уникальный способ победить! Правда, я не уверен, что это сработает… Но не важно! Андайн, мне нужна твоя помощь! Мы должны дать Азриэлю поглотить нас, но только одновременно! Взявшись за руки!
— Ты с ума сошёл?! Как это поможет?
— Просто доверься мне, Андайн! Я придумал! Мы ничего не решим сражением, оно не помогает! Азриэль сказал, что этому миру не хватает Доброты! Посмотри на него, ему тоже не хватает! Я хочу поделиться с ним, чтобы он почувствовал себя лучше! А ты дашь ему Силы продержаться дольше! Тогда он точно попадёт в лабораторию!
— Мне нравится твой настрой, Папирус, — ощерился Азриэль. — Даю вам десять секунд взяться за руки.
Андайн сильно сомневалась в том, что стоит это делать, но скелет выглядел необыкновенно убедительно. Скрипнув зубами и что-то пробормотав неразборчиво и хрипло, воительница перегнулась через плечо Азриэля и взяла Папса за руку. В тот же миг всё потонуло в белом сиянии.
Азриэль сам не очень понял, что именно взбрело в черепушку Папируса. Он только почувствовал внутри себя Силу и Доброту, которые и хотел заполучить для своих целей. Он начал тот же процесс, что и с остальными монстрами, но… Вслед за этим появилось новое, не изведанное ранее ощущение.
Все души внутри него задрожали. «Пожар» в груди начал стихать. На глаза навернулись слёзы.
— Что происходит?..
Резко упало желание парить, носиться, выкрикивать громкие слова, хвастаться магией и атаками. Резко расхотелось кого-то преследовать, хватать, поглощать… Охватили одновременно чувство переигранности и искреннее сочувствие к собравшимся здесь монстрам, что, за исключением двоих, сидели и стояли внизу на снегу и смотрели на него полными волнения глазами.
— Хитрый Папирус… Я… Я…
Безумие проходило. Всё, что заставляло Азриэля вести себя безрассудно, растворялось в разуме бесследно. Почерневшие глаза посветлели. Сверкание крыльев стало тусклее. Принц опускался на землю, в последний раз заставляя пространство вокруг себя идти мелкой рябью. Тяжело приземлившись, он в последний раз нажал кнопку «Сохранить»… И тотчас же Фриск и Чара осевшими, нестройными голосами позвали Папируса и Андайн.
— Я всё помню! Я в порядке! — заявил Папирус, едва оказавшись снаружи. — Займитесь Азриэлем, ему срочно нужна помощь! Я сам разберусь с Андайн!
Принц лёг на снег ничком и тяжело дышал. Клубы пара вырывались из его рта, плечи крупно дрожали. Он плакал. Асгор и Ториэль сразу подбежали к нему.
— Азриэль!
— Азриэль, держись!
— Мам… пап… Я… В поря… То есть… Альфис… Альфис…
Ящерка подбежала к нему, переваливаясь по снегу.
— С-срочно в лабораторию. С-срочно! Н-не хотелось бы разводить панику, но счёт идёт на часы, — выдохнула она.
— Я телепортирую, — подошёл Санс. — Сначала его и Альфис, потом возвращаюсь за родителями.
Так он и поступил. Телепортировавшись дважды туда-обратно, Санс подошёл к девочкам.
— Вас тоже, я так понимаю? Как бы… судьба брата на волоске, все дела.
— Пусть идут к нему! Азриэлю нужна помощь! Я сам здесь. С Андайн и… — Папирус оглянулся на Меттатона, всё ещё остававшегося здесь. — И с Меттатоном.
— Окей.
Санс исчез с Фриск и Чарой. Андайн вздохнула.
— Погодите, ребят. Я очухаюсь… и тоже вас телепортирую. Метт, не уходи никуда, тебя тоже. Держу пари, батарея у тебя не слишком заряж… Меттатон?
Робот не отвечал. Воительница, закряхтев, приблизилась к нему. Робот сидел, прислонившись к ближайшему камню и прикрыв глаза. Она потормошила его. Он не отзывался.
— Даже договорить не успела. Разрядился. Как-то быстровато, но это, наверное, из-за поглощения. Ладно, я была у него дома, отнесу его туда. Только немножко «отойду» — и сразу.
— Не торопись, Андайн! Тебе не надо рисковать сейчас!
— Слушай, Папс… А что ты всё-таки такое сделал с Азриэлем?
— Я просто добавил ему Доброты! Ему было очень плохо, кто-то должен был его согреть! Безумие сделало его… ну, не совсем злым, но близко к тому. И у меня возникла идея. Что, если проникнуть внутрь него и поделиться с ним чем-нибудь тёплым? Но мне нужно было сохранить память. И я подумал… что, если удастся сохранить память, если очень-очень сосредоточиться на чём-нибудь или ком-нибудь и не выпускать это из головы?
— И на чём же ты сосредоточился?
Папирус сделал паузу, вздохнул и немного ссутулился.
— На тебе, Андайн. Вот почему мне была нужна твоя помощь. Когда я взял тебя за руку, я точно помнил, что должен не только раствориться в Азриэле, но и помочь нам обоим выбраться обратно! Я хотел помнить о тебе, о том, что спасаю не только его, но и тебя тоже! Азриэль всё равно поглотил бы нас обоих, и мне хотелось, чтобы это было не по очереди… Чтобы я в такой момент был рядом с тобой!
— У тебя получилось, — непривычно тихо отозвалась Андайн. — Знаешь, Папс… Ты самый крутой герой из всех, кого я знаю. Ты не побоялся помочь мне сразиться с Азриэлем, а потом спас сразу его и меня. И на всех тех тренировках ты был невероятно крут. Я просто не знаю, что ещё тебе сказать.
— Тогда… наверное… стоит сказать мне? Две недели с тех пор, как мы сходили в ресторан… Нет, не так. В смысле!..
— Папс, — Андайн упёрлась руками в бока и усмехнулась. — Давай без предисловий. Не мелодраму снимаем. А главный режиссёр в отключке.
— Андайн… Я тебя люблю!.. — выпалил Папс.
Было похоже, будто он сам испугался того, что сказал, потому что замер с вытаращенными глазницами, едва переводя дух. Он всё ещё боялся, что слишком рано говорить такое. Андайн засмеялась и обняла его.
— Ну, тогда можешь считать, что сегодня обзвёлся девушкой, приятель.
— Ох… Д-да? П-правда? Ваушки! — Папирус покраснел.
— Ага! И я буду любить тебя тоже! До мозга костей!!!
— Андайн!!!
— Ха-ха, я просто не могла не, как говорится. Иди сюда!
Андайн отстранилась немного, перехватила скелета поудобнее и поцеловала в челюсть. Это было не совсем то, что представлял себе Папирус (он рассчитывал, что сам первым поцелует Андайн и сделает это не так резко), но, похоже, страсть воительницы опережала её саму. С того похода в ресторан она многое передумала о Папсе, часто представляла его рядом с собой и даже обнаружила в себе, что давно считает скелета чем-то большим втайне от самой себя…
В разгар поцелуя послышался звук фото-щелчка.
— Меттатон, зараза такая!!!
— Прости, дорогуша, но я так и знал, что как только вы с Папирусом останетесь на горе Эботт вдвоём, между вами произойдёт какая-то «химия». Это просто не могло не случиться после столь эпичной битвы, в которой Папирус повёл себя, как подлинный рыцарь по отношению к даме. Ты права насчёт моей батареи. У меня осталось всего пять процентов. Поэтому я решил притвориться разряженным, чтобы дотянуть до романтичного момента. Вы меня благодарить потом будете, что я сфотографировал миг искренней любви ради вас же двоих.
— Я тебя прибью, — непонятно было, угроза это или нечто более позитивное.
Андайн двинулась на робота. Тот встал со снега и начал отходить назад, выставив руки перед собой.
— Анди, дорогуша, тебе точно понравится этот снимок, у меня даже руки не дрожали! Ты можешь сама посмотреть, только не удаля!..
Каблуки Меттатона, не раз подводившие его на заснеженных улицах, сыграли с ним злую шутку и в этот раз. Выронив телефон, робот поскользнулся, пятясь задом, оступился и полетел вниз по склону горы Эботт. К счастью, тот с этой стороны был ещё более или менее пологим.
— Папс, возьми его телефон. Тьфу ты, блин. Только Меттатон может на последних процентах заряда навернуться с горы Эботт просто из желания сфотографировать чей-то поцелуй. Готов к акробатике? Полезли! Сейчас будем вытаскивать этого короля гламура. Не дай Бог опять сильно переломался. Альфис работы выйдет опять надолго.
Андайн и Папирус принялись спускаться по склону.
За их спинами, по всей верхней площадке горы, принялись распускаться золотые цветы, не испугавшиеся ни холода, ни снега, ни ветра. Несколько минут — и золотые цветы густо усеяли всё пышным ковром, сияя желтизной на белом фоне.
***
Глубоко в Подземелье, в комнатке, затерявшейся в Снежнеграде, за стареньким компьютером сидел пёсик Тоби, стучал коготками по клавиатуре и тявкал. Из недр памяти всплыл текст, который до сих пор обрабатывался, но не был нормально сохранён:
«Недавным-недавно История Поверхности стала продолжением Подземной Истории. Великие чародеи объединились с принцем Азриэлем, чтобы вдохнуть жизнь в новые страницы и исправить свою роковую ошибку. Новый мир, исполненный Заботы, Доброты, Силы, Ума, Красоты, Смеха и Воли, вот-вот грядёт. Но кто проявит Милосердие в третий раз? В чьей душе возникнет порыв помиловать? Не слишком ли тесно пересекутся Милосердие и Доброта? Начинается новая история… История Поверхности… История Азриэля Дриимурра… Игрока или главного героя?..»
Тоби стёр большую часть текста и набрал заново. Теперь он звучал так:
«Наступил новый мир, исполненный Заботы, Доброты, Силы, Ума, Красоты, Смеха и Воли. И в третий раз Милосердие проявил тот, в чьей душе было больше всего Доброты. Монстр, что всегда был рядом и вечность верил в лучшее, смог вовремя прийти на помощь. Начинается новая история… История Поверхности… История Азриэля Дриимурра… Игрока и главного героя».
Документ сохранился. Тоби полез настраивать что-то в файлах игры…
***
В ночь перед финальной битвой Альфис и Гастер задержались в лаборатории. Они вообще стали гораздо меньше спать, поскольку готовились к первой в их жизни научной конференции. Человечество более-менее попривыкло к присутствию монстров, большая часть людей перестала шарахаться от них на улицах, и наконец-то встал вопрос об обогащении человеческих знаний научными достижениями, выработанными в Подземелье. Поскольку лекарство для Азриэля было уже готово, Альфис и Гастер часами сидели на кофе, подготавливая доклады о Ядре, о головоломках, об исследованиях Решимости, коих было немало… Обо всём. Они отбирали фактический материал, «отшлифовывали» язык, стараясь сделать его научным, но достаточно понятным, и были погружены в работу с головой.
Часы показывали три, когда в двери лаборатории постучали. На пороге возник Азриэль. Наружность принца, мягко говоря, оставляла желать лучшего. Его заметно шатало. В глазах виднелась вселенская усталость, словно он только и делал, что работал круглосуточно, не прерываясь на сон ни разу за последние пару недель. Временами вокруг него разливалось слабенькое и какое-то болезненное разноцветное свечение.
— Альфис… — его голос отдавал хрипотцой.
— Азриэль!.. — ящерка тотчас же бросила все дела. — Ты наконец-то п-пришёл принять лекарство?
— Остался последний шаг… Ещё один шаг до запуска новой игры. Мне нужны все… все основные, кто вставал у Фриск на пути в Подземелье. То есть родители, Папирус, Санс, Андайн, Меттатон… и ты. Я должен поглотить вас и пропустить вас через себя… Время и пространство… Как основу… Как символы… Долго объяснять. Так надо. Это безопасно, если что. Гастера там быть не должно, он не входит в число.
— Я… ох. Ты уверен?
— Абсолютно. Но и это ещё не всё. Поскольку я продолжал активно пользоваться разрушающим меня объёмом человеческой магии и силы душ на протяжении недель… Я, похоже, начал сходить с ума. И вот-вот обезумею окончательно. Так нужно, чтобы у вас был «финальный босс». Ну… в нашем случае одновременно начальный. Но я не хочу сходить с ума. Если я по-настоящему обезумею, у вас против меня не будет и шанса. Я должен сохранить хотя бы часть сознания, чтобы отдавать себе отчёт в том, что происходит. А кроме того… Я чувствую себя так, что не уверен, переживу ли это сражение вообще. Так что… Да, я пришёл принять лекарство, но не всё. Только часть. Чтобы сохранить разум и точно пережить это.
— М-может, передумаешь?
— Ни за что. Это означает все усилия месяцев насмарку…
Альфис дрожащими пальцами набрала небольшую дозу лекарства.
— Я уже был у девочек тайком. Залезал через окно. Они уже потихоньку одеваются и причёсываются. Санса я предупредил ещё вчера. Заставил его при мне поставить пятнадцать будильников, чтобы он точно проснулся. А за Меттатоном я отправил Тоби. Тоби проследит, чтобы Меттатон полностью зарядился и вовремя прибыл куда надо. Я сам к нему не пойду. Мы лично не знакомы, а кроме того, я не хочу светиться посреди элитного района. Тамошняя богема спросонок сначала удивится, а потом раструбит больше, чем нужно.
Ящерка ввела лекарство. Взгляд Азриэля потеплел. Ему явно стало лучше, пусть и не намного.
— Сейчас мы выходим на улицу, я принимаю гипер-форму, и мы идём к родителям. За несколько домов начинаешь бежать, запыхаться успеешь, вроде как бежала за мной от лаборатории. Говоришь, что я сошёл с ума. Тем более что это практически правда. Я «отпущу» себя и позволю себе нести много всякого… как в каком-нибудь фильме. У меня правда есть желание… «покуражиться». Сильное желание. Только благодаря твоему лекарству я буду хоть как-то осознавать, что я вообще творю и что происходит. Гастер… — принц поднял взгляд на скелета. — Подготовь здесь всё для реанимации. Я уверен, она мне понадобится. К сожалению. Итак…
Азриэль вышел на улицу и изменил свой облик. Вскоре в воздух взметнулась огромная чёрная тень с размашистыми крыльями.
— Ура-ха-ха-ха! Азриэль Дриимурр, Абсолютный Бог Гиперсмерти, уже летит заполучить контроль над всеми «основами» игры!
