Гарри Поттер и повороты судьбы

Гарри даже не заметил, как наступило двадцать четвёртое августа. В последний вечер перед этим вокруг Изабель, Дафны и Астории, как подметил Сигнус, «была мёртвая тишина», поскольку они проверяли всё по второму и третьему разу, чтобы быть уверенными в безупречности приготовлений. Ровно в восемь вечера Дафну, Асторию и Гарри отправили по постелям, чтобы они успели отдохнуть перед наступавшим днём, в то время как Сигнус и Изабель не ложились до глубокой ночи. На следующий день все проснулись, едва часы пробили семь утра — на этом настаивала Изабель, чтобы успеть закончить все приготовления. Гарри и Дафна, жутко нервничая, встали даже раньше; для Астории, как для «жаворонка», это не было проблемой, и лишь Сигнус и Изабель, чрезвычайно переживавшие из-за того, что если в церемонии что-то пойдёт не так, то над Родом Гринграсс будут потешаться по меньшей мере до Хэллоуина, и потому не спавшие допоздна, проснулись с трудом. — Гарри, Дафна, вы помните свои речи? — спросила Изабель, после чего гоняла их по этому вопросу добрых двадцать минут, пока её не прервал Сигнус, сказав, что им стоит заняться делом, так как хотя церемония и начинается в два часа дня, Изабель договорилась с Трейси, Сьюзен, Ханной, Луной и Невиллом, что они могут прибыть в Гринграсс-мэнор в девять утра и здесь готовиться к церемонии. Так что они быстро позавтракали — никому, особенно Изабель, кусок не лез в горло, так что все ограничились чаем и тостами, после чего немедленно занялись подготовкой «Большого Дня», как его в шутку прозвал Сигнус. Изабель — при помощи Пинки, Астории и магии — вскоре разобралась с тем, какая причёска лучше всего подойдёт Дафне. В конце концов они решили заплести её волосы в одну длинную красивую косу, после чего скрутить её в пучок и закрепить волшебными заколками. К тому моменту, когда с этим было покончено — на взгляд Гарри, прошли годы — прибыли Трейси и Луна вместе с матерью Трейси. Изабель, начав работу над причёсками девочек, решила, что будет лучше, если они будут такими же, как у Дафны. А мама Трейси, Леди Наоми Дэвис, взялась за причёску Гарри, пытаясь хоть как-то справиться с тем беспорядком, что творился у него на голове, а затем дала ему зелье тёмно-синего цвета, мерцавшее в солнечном свете, заливавшемся через окна. — Это для твоих глаз, — сказала она Гарри. — благодаря ему твоё зрение будет идеальным в течение двадцати четырёх часов, после чего тебе снова придётся надеть очки. Если хочешь, можешь принять его прямо сейчас, так что его действие продлится до завтрашнего утра. Мы с Изабель подумали, что это будет прекрасно, если сегодня все увидят тебя без очков. — Спасибо, — сказал Гарри, принимая пузырёк. — А существует ли постоянное решение этой проблемы? — Зелья, подобные этому, продаются в Косом переулке, — задумчиво сказала Наоми. — Хотя качественные зелья довольно дороги. Но если ты не хочешь покупать зелья, то всегда можешь воспользоваться маггловскими контактными линзами, или же применить специальное заклинание. Есть такой магазин, «Волшебный Глаз», в котором продаётся всё необходимое, чтобы расстаться с очками. Кажется, наш домашний эльф был там, когда покупал какие-то зелья для Томаса. — Томаса? — спросил Гарри. — Старшего брата Трейси? — Да, — сказала Наоми. — В любом случае зелье нужно запивать водой, а также сразу после приёма советуют закусить его чем-нибудь сладким. — Она направилась в сторону Трейси, чтобы сделать ей точно такую же причёску, как у Дафны, а к Гарри подошёл Сигнус. — Я предложил бы тебе принять это зелье, — сказал он. — Таким образом, тебе не придётся носить очки ни на церемонии, ни на последующей вечеринке, и это очень хорошо, так как тебе нужно будет танцевать… — Сигнус в ужасе замолчал, чтобы секунду спустя закричать: — Изабель! Я только что понял, что Гарри не учился танцевать! А вечеринка уже сегодня! — Ой, разумеется, он учился, — ответила та. — Я учила его танцевать вместе с Дафной — открывающий и закрывающий танцы, и ещё несколько по ходу дела. Не беспокойся, родам Гринграсс, Поттер и Певерелл позор сегодня не грозит. — Певерелл? — спросил Гарри. — Причём тут Певерелл? — Поттеры — родня Певереллам, — объяснила Изабель. — Иоланта Певерелл, единственная внучка Игнотуса Певерелла, вышла замуж за одного из Поттеров, что означает, что у тебя в предках есть Певереллы. О нём ничего не было слышно в течение многих лет, хотя, по слухам, их богатство всё это время возрастало, и сейчас Род претендует на четыре места в Визенгамоте, что означает по меньшей мере двенадцать миллионов галлеонов в хранилищах Гринготтса. — Изумлённый Гарри собирался было, за неимением под рукой гоблинов, расспросить Изабель подробнее — но тут её отозвала Наоми, чтобы вместе разобраться с причёсками Астории и Луны. Вскоре на свою очередь за причёсками прибыли Сьюзен, Ханна и Невилл, чьи праздничные мантии были уменьшены и упакованы в специальные рюкзачки, чтобы можно было переодеться в них непосредственно на месте празднества, так что в комнате становилось всё более шумно, и Изабель сказала Дафне, Астории и Гарри, что им пора переодеться. Сигнус передал Гарри мантии для него и Дафны, полностью покрытые рунами. — Под них можете надеть что хотите, — сказал он. — Они должны быть на вас во время церемонии, а затем можете снять их и отдать мне или Изабель, чтобы мы их убрали. Наряды на вечеринку — на ваш выбор, но постарайтесь выглядеть соответственно статусу. Гарри, тебе подсказка — постарайся надеть что-то подходящее к наряду Дафны. Это производит хорошее впечатление. — Спасибо за совет, — ответил Гарри. — Постараюсь ему последовать. — Взяв мантии и ещё раз поблагодарив Сигнуса, он вышел из комнаты, чтобы найти Дафну и переодеться. Переодевшись в эту мантию, под которую он надел чёрные рубашку и брюки, подросток отправился искать комнату Дафны. При помощи вызванной им Пинки это удалось сделать довольно быстро. Отыскав дверь с её именем, написанным серебряными буквами на чёрном фоне, он постучал в неё, и Дафна почти тут же открыла. На ней уже была накинута церемониальная мантия, а также черные блузка и юбка до колен. — Привет, Гарри, — сказала она. — Ты меня искал или кого-то другого? — Тебя, разумеется, — ответил Гарри. — Как сказал Сигнус, мы должны попытаться одеться похожим образом. Так что я пришёл посмотреть, что ты выбрала для вечеринки. Могу я войти? В ответ Дафна открыла дверь и впустила его внутрь. Её покои были значительно больше, чем у Гарри, но выстроены в том же стиле. Небольшой коридор, выложенный в зелёных и золотых цветах — цветах Гринграссов, точно так же, как цветами Поттеров были красный и серебряный — вёл к гостиной. Но здесь для кухни была выделена целая комната, а не отдельный угол. Точно также было несколько диванчиков кремового цвета, но на них было довольно много вещей, так что сидеть можно было лишь на креслах. А кофейный столик был целиком заложен номерами еженедельного журнала «Юная Ведьма». Стены с широкими окнами были выкрашены белым цветом. — Присаживайся вот тут, — сказала Дафна, указывая на одно из пустующих кресел. — Подожди немного, я захвачу свой наряд на вечеринку. Едва Гарри успел устроиться поудобнее, как Дафна вернулась с очаровательной мантией голубого цвета. — Думаю, что на вечеринку я надену вот это, — сказала она, — и ещё ожерелье, которое мне купила мама. У тебя найдётся что-нибудь подходящее к этому наряду? — Думаю, да, — ответил Гарри. — Я подобрал себе чёрную мантию, но вроде как у меня есть кое-какие аксессуары синих цветов. Я сейчас вернусь к себе и поищу. — Ну вот и хорошо, — улыбнулась Дафна. — Увидимся позже. Гарри вышел за дверь, понимая, что сейчас ему в её комнате не место, и отправился в свои апартаменты, чтобы отыскать что-нибудь подходящее к её наряду. Обед был весьма краток — все съели по тарелке томатного супа с чесночным хлебом. Они не собирались много есть, поскольку уже через несколько часов должна была начаться вечеринка, на которой им предстояло есть, танцевать и пить примерно до десяти-одиннадцати часов вечера. Что, собственно, было обычным делом для мероприятий, на которые приглашалось много высокопоставленных лиц, так что веселье порой продолжалось до последней бутылки вина на столах, после чего тем, кто ещё стоял на ногах, приходилось помогать выпившим слишком много. Само собой, до Гарри всю эту информацию довела Дафна, которой уже доводилось ранее бывать на балах и празднествах. — Но учти, тебе стоит внимательно следить за некоторыми людьми, — предупредила его Дафна. — Например, за весьма противной дамой по имени Долорес Амбридж, Первым Заместителем Министра. Я знаю, что какое-то время назад мама хотела разместить её на первом ряду во время церемонии, но она изменила своё мнение и заменила её на Минерву Макгонагалл, так что Амбридж теперь на втором ряду. Готова поспорить, что она от этого будет в бешенстве, когда узнает. — Ясно, — сказал Гарри. — К кому ещё мне стоит присмотреться? — К Альбусу Дамблдору, я полагаю, — продолжила Дафна. — Ты говорил, что он украл у тебя деньги и отправил тебя к Дурслям, так что, я полагаю, он будет пытаться как-то вмешиваться в твою жизнь. С другой стороны, сегодня в программе довольно много танцев, так что вряд ли у него будет достаточно шансов на это. А также здесь будут некоторые из предполагаемых Пожирателей, которых так и не осудили, вроде Люциуса Малфоя. Папа говорит, они всё ещё злятся из-за того, что ты одолел Сам-Знаешь-Кого. — Спасибо за информацию, — сказал Гарри. — То есть у нас сегодня будет «коктейль» из Тёмных, Серых и Светлых семей? — Да, в целом так, — ответила Дафна, нахмурившись. — Тёмные семьи часто имеют очень большое политическое влияние, как те же Малфои, хотя они и не относятся в Благороднейшим и Древнейшим. Серые семьи часто достаточно сильны магически, так что они тоже заслуживают приглашения. Ну и Светлые семьи, оказавшиеся на стороне победителей в Первой Магической Войне, как правило, занимают много важных постов. — Ясно, — сказал Гарри. — А каким образом Род получает титул Древнейшего и Благороднейшего? — Смотри, — ответила Дафна. — Древнейший Род может проследить свою магическую генеалогию задолго до времён Мерлина, как минимум на две тысячи лет назад. Древние рода могут построить генеалогическое древо по меньшей мере на полторы тысячи лет. Старшие — на семьсот, Младшие — на триста, а Малые Рода отсчитываются с третьего поколения. Благороднейший — значит, по меньшей мере семь твоих предков отличились великими деяниями, Благородный — не меньше трёх, Достойный — хотя бы один. Но «Благородного» статуса можно лишиться, если в Роду появится слишком много изменников, предателей или преступников. — Простите, что прерываю вас двоих, но нам пора отправляться, — сказал Сигнус. — Дафна, твоя мать сказала, что тебе следует подправить макияж, а ты, Гарри, можешь идти. Подождёшь нас в каминной комнате? — Гарри кивнул и отправился туда, убрав в карман уменьшенные парадные мантии. Альбус Дамблдор провёл последние две недели в весьма приподнято настроении, и сегодня был счастливее, чем обычно. Его планы на Гарри Поттера, составленные им «ради Великого Блага», едва не пошли прахом, когда он обнаружил, что Гарри сбежал от Дурслей, и не смог его найти, даже с помощью своих волшебных изобретений, которые он связал с Гарри. Что означало, что Гарри оказался по охраной сильных чар. Директора даже охватила было лёгкая паника, затормозившаяся лишь мыслью о том, что Гарри должен прибыть в Хогвартс первого сентября, после того как Минерва получила от него письмо, гласившее: Уважаемая Профессор Макгонагалл, Благодарю Вас за приглашение в Хогвартс. Я с радостью принимаю его и прибуду в школу первого сентября сего года. С уважением, Наследник Гарри Дж. Поттер из Древнейшего и Благороднейшего Рода Поттер Неделей позже вечером в замок прибыли несколько серых сов, принесших письма ему, Минерве, Помоне, Филиусу и Северусу. Открыв своё, директор обнаружил, что это было приглашение на церемонию помолвки Наследницы Дафны Изабель Гринграсс и Наследника Гарри Джеймса Поттера! Ему претила сама мысль о том, что Гарри окажется под присмотром столь традиционной нейтральной семьи, которую он не контролирует, но радовало уже то, что Гарри нашёлся. Это означало, что Дамблдор сможет встретиться с Гарри и начать постепенно превращать его в орудие Света и свою собственную пешку. Оказавшись в Хогвартсе, Гарри сможет довериться ему как старому доброму дедушке. К часу дня он был полностью готов к тому, чтобы отправиться на церемонию. Директор облачился в свою лучшую мантию ярко-красного цвета с зелёными краями, длинную рубашку с жёлтыми и красными завитками и брюки с красно-желтыми полосками. Так же он нацепил свои очки в форме полумесяцев и привёл в порядок бороду — в конце концов, он считал, что первое впечатление очень важно, и это определённо должно выделить его на общем фоне. После чего он спустился в учительскую, где уже собрались деканы факультетов, все облачённые в парадные мантии или нечто похожее на это. — Привет, Альбус, — сказала Минерва, передавая ему горшок с летучим порохом. — Я обнаружила, что у нас осталось совсем мало пороха, так что стоит пополнить запасы, а то после сегодняшнего мероприятия, раз уж мы всё отправляемся на него через камин вместо аппарации (помните этот ужасающий случай в прошлом месяце с расщеплением?), у нас почти ничего не останется. — Что ж, — сказал Дамблдор, — пожалуй, я зайду сейчас в Гринготтс, чтобы взять немного денег из хранилища Хогвартса. Ваши планы это не нарушит? — Он на самом деле знал, что мог бы и не спрашивать, но таким образом всё выглядело так, что он проявлял уважение к профессорам. Встреча в Гринготтсе с управляющим его счетами также прояснит ему, сколько золота сейчас в его хранилищах, а также позволит забрать некоторую сумму на нужды Ордена Феникса (который он про себя называл не иначе как «Союз Священного Шмеля», в честь Арианы, чьё имя означало «Святейшая» и своей собственной фамилии) как из его хранилищ, так и из хранилищ Гарри, и ещё нескольких, к которым у него был доступ. — Меня это устраивает, — сказала Минерва, а три остальных профессора кивнули в знак согласия. — Увидимся с Вами на церемонии. Дамблдор кивнул, взял из горшка горсть Летучего пороха, бросил его в едва горящий камин и шагнул внутрь со словами «Дырявый Котёл!». Тем временем Гарри, Гринграссы и их друзья наконец-то покончили с причёсками (и макияжем для девочек) и ровно в час дня прибыли на место сбора. И хотя вечеринка должна была пройти именно в Гринграсс-мэноре — все эльфы, принадлежавшие Гринграссам, а также многие, нанятые на этот день, сейчас готовили Большой Зал мэнора к ней — но сама церемония помолвки должна была состояться здесь, в церкви известной под именем Церковь Мерлина. Церковь Мерлина была одной из самых известных в волшебной Британии. Большая часть ритуалов помолвки и вступления в брак проходила именно здесь, исключением были лишь небольшая часть полукровок и большинство магглорожденных. Она была полностью скрыта от маггловского мира, так что видеть её и знать о её местонахождении могли лишь волшебники. Магглы видели лишь руины старого строения, обрушившегося много лет назад, окружённые полицейской лентой с запретом прохода. Сигнус рассказал заинтересовавшемуся этим фактом Гарри, что вокруг также наложены чары, гарантирующие, что магглы даже не попытаются пройти внутрь. Церковь была выложена из белого камня, на колокольной башне был хорошо различим символ инь-янь — та хоть и не использовалась уже больше ста лет, но содержалась в полном порядке. Ко входу вели ступени из белого мрамора, уставленные горшками с шафраном — как рассказал Сигнус, шафран был одним из символов Гекаты, древнегреческой богини ведьм, волшебных растений и колдовских атрибутов. На двери также была изображена эмблема инь-янь, символизировавшая светлую и тёмную стороны магии. Сразу же за дверь располагалась небольшая прихожая с подключённым к сети камином, через который обычно прибывали гости, также неподалёку находилась точка для аппарации. Следом за прихожей находился большой широкий зал, уставленный десятью рядами кресел, пронумерованных от 1 до 30 в каждом ряду, с широким проходом посередине. Перед ними находился покрытый рунами алтарь, а на нём — чаша с шипом, по всей видимости, принесённая священником. Стены также были покрыты рунами с пожеланиями счастья, благоденствия и тому подобного. — Так, сначала нам предстоит кое-что сделать, — сказала Изабель. — Нужно расставить вокруг все эти горшки с фиалками, розами и жасмином. Также на каждое кресло нужно положить копию распорядка празднества. — Щёлкнув пальцами, она крикнула: «Пинки!», и эльфийка немедленно появилась перед ней. — Нам нужны бумаги с сегодняшним распорядком. насколько я помню, они в гостиной. — Да, мистрисс Изабель, — пропищала Пинки, исчезнув с громким хлопком. Меньше чем через минуту она вернулась, неся огромную стопку бумаг. Передав бумаги Изабель, эльфийка снова исчезла с не менее громким хлопком. После чего Изабель разделила стопку бумаг на три части, передав их Гарри, Дафне и Астории с указанием разложить их по всем креслам. — Что дальше? — спросил Сигнус. — Сначала цветы, или есть другие дела? — Нет, только цветы, — ответила Изабель. — Наоми, ты мне не поможешь? Вместе с миссис Дэвис она принялась размещать цветы по вазам, зачарованным на неразбиваемость, так, чтобы вазы соответствовали цветам — и расставлять их по залу в соответствии с нарисованной заранее схемой. После того, как было покончено с бумажной работой и все цветы расставлены по своим местам, все, за исключением Гарри и Дафны, отправились переодеться в парадные мантии в ванных комнатах в задней части церкви. И хотя снаружи они казались довольно небольшими, но к ним было применено магическое расширение пространства. По словам Невилла, внутри ванные комнаты были по меньшей мере втрое больше, чем это казалось снаружи. Примерно в это же время Дамблдор прибыл в Гринготтс. Для банка это был самый обычный день, так что директор направился прямо к ближайшему гоблину-кассиру, а за его спиной волшебники и волшебницы указывали на него своим детям, шепча: «Видишь? Это Дамблдор! Это лидер Света и новое воплощение Мерлина. Он единственный, кого вообще боялся Сам-Знаешь-Кто». Дамблдор мысленно улыбнулся, наслаждаясь столь желанным вниманием. Если оно было таким даже через сорок шесть лет после того, как он стал Победителем Геллерта Гриндевальта, что же будет после того, как он станет Победителем Волдеморта? разумеется, настоящее пророчество (так же, как и фальшивое, но это не имело сейчас значения) упоминало Гарри, как спасителя, но у него были планы, как обойти это. Если в финальной битве Гарри будет убит Волдемортом, то директор тут же вступит в бой, чтобы убить Тёмного Лорда. Но если Гарри выживет, то Дамблдор мог бы заявить, что это он подготовил Гарри, и таким образом получит вместо того всю причитающуюся славу. Гарри после этого мог бы остаться жить, но только как ничего не значащая персона, упоминаемая в «Ежедневном Пророке» только тогда, когда это будет удобно Дамблдору, тогда как он сам будет постоянно купаться в лучах славы. — Добрый, день, — сказал директор гоблину на гоббледуке. — Я хотел бы увидеть управляющего счетами Дамблдоров, а также забрать немного денег из своего хранилища. — Он улыбнулся гоблину, который не ответил ему тем же, а вместо этого написал что-то на небольшом листочке и бросил его в ближайший ящик. — Ждите, пока кто-нибудь не явится за Вами сюда, — ответил гоблин. — Нет, Вы не можете отправиться вниз сами; и нет, я туда Вас не отведу. Ждите, как и все остальные. Следующий! — Так что Дамблдору пришлось отойти. Но вскоре к нему подошёл ещё один гоблин. — Вы Альбус Дамблдор? — спросил он. Когда директор утвердительно кивнул, гоблин продолжил. — Следуйте за мной. Я отведу Вас к Рагноку. — У гоблина было очень серьёзное выражение лица, так что Дамблдор занервничал, хоть и не подавал лица. Какую ошибку он допустил, чтобы его захотел увидеть Рагнок? Гоблин проводил его прямо к офису старшего управляющего Рагнока, после чего негромко постучал в дверь, из-за которой послышался ответ «Входите!» на гоббледуке. Введя Дамблдора внутрь, гоблин тут же вышел из кабинета, закрыв за собой дверь, и директор очутился лицом к лицу с Рагноком, которого он не видел уже много лет. — Ага, Дамблдор, — сказал Рагнок. — Полагалось бы сказать, что я рад Вас видеть, но я не желаю кривить лицом. Нам с Вами многое предстоит обсудить, так что присаживайтесь. Между тем гости продолжали прибывать в Церковь Мерлина. Домашние эльфы — по большей части нанятые на этот день, но были и принадлежавшие Гринграссам — ходили между входящими внутрь колдунами и ведьмами, предлагая им бокалы со сливочным пивом, водой, огневиски и тыквенным соком на зелёных с золотом подносах, а на входе специально нанятый волшебник проверял у всех приглашения, чтобы исключить попадание внутрь случайных людей. Гарри и Дафна в это время находились в небольшой каморке рядом с главным залом, выкрашенной в белый цвет и практически пустой, за исключением нескольких кресел посередине и часов над дверью. — Осталось пять минут, — сказала Дафна, посмотрев на часы. Согласно плану Изабель, они должны были пройти по приделу рука об руку ровно в 14:05, когда все гости окажутся на своих местах. Точно в указанное время они стояли у двери перед главным залом. — Ты готова? — спросил Гарри после того, как они оба глубоко вдохнули. — Да, я в порядке, — ответила Дафна. — Идём, нам пора. Как только они начали свой путь, зазвучала романтическая музыка, а все вокруг дружно захлопали. Когда пара подошла к алтарю, музыка и аплодисменты стихли, а Гарри и Дафна повернулись лицом друг к другу. Священник, также облачённый в покрытую рунами мантию, стоял рядом с ними перед алтарём. Ещё раз глубоко вздохнув, Гарри спокойно начал произносить заученную наизусть речь. Стоило ему закончить, как через несколько секунд слово взяла Дафна. Священник протянул им чашу, они укололи себе пальцы, и в неё упало по семь капель крови, тут же смешавшейся в одно целое. После чего, опустив пальцы в чашу, они почувствовали, как эта кровь втягивается обратно. Наконец священник протянул им красную подушечку с двумя бело-золотыми перстнями, один из которых был украшен сапфиром. Взяв этот перстень, Гарри надел его на левый безымянный палец Дафны, а она проделала то же самое с другим перстнем. После чего они повернулись к священнику, который сказал им напутственную речь. А затем пара отправилась обратно, вновь под звуки романтической музыки и аплодисменты. Десять минут спустя после попадания в кабинет Рагнока Дамблдору было, мягко говоря, не по себе. Гоблин немедленно вытащил большое чёрное досье с пометкой «Дамблдоры», и сразу открыл его в конце, вытащив оттуда папку с надписью «Альбус П. В. Б. Дамблдор». — Знаете, что это? — спросил Рагнок, встряхивая папкой перед лицом Дамблдора. Когда тот покачал головой, гоблин продолжил. — Здесь записи всех прегрешений Вас и Вашей семьи: нарушения интересов гоблинов, Гринготтса и всех наших высокопоставленных клиентов в том или ином виде. И как Вы можете видеть, у большинства членов Вашей семьи папки толщиной не более пятидесяти страниц, тогда как Ваша вдвое, если не втрое больше. — Каким образом я нарушил Ваши интересы? — спросил Дамблдор. — Знаете ли Вы, что один из таких клиентов — Наследник Гаррисон Джеймс Поттер-Певерелл? — спросил Рагнок, и его лицо пересекла кривая усмешка, заставившая Дамблдора слегка побледнеть. — Что ж, с тех пор, как он в первый раз пришёл в Гринготтс, и мы узнали, что вы намеренно скрывали от него информацию о волшебном мире, эта папочка существенно выросла в размере, а уважение к Вам со стороны гоблинов так же сильно упало. — Дамблдор попытался было заговорить, но Рагнок остановил его взмахом руки. — И если Вы до сих пор не поняли, зачем Вас сюда сегодня привели, то я Вам скажу. Сегодня мы с Вами поговорим о том, как Вы поступили с мистером Поттером и какими для Вас будут последствия. — Ясно, — сказал Дамблдор. — Ну что ж, начинайте. Он понимал, что выхода у него сейчас нет, хотя и надеялся обойтись уклончивыми ответами на несколько вопросов. Но ещё сорок минут спустя чувствовал себя полностью раздавленным. Рагнок, использовав гоблинскую магию, наложил на комнату Заклятие Правды, не имевшее себе аналогов среди волшебников, пользовавшихся для таких целей Веритасерумом и аналогичными зельями. А гоблинам, в свою очередь, было недоступно изготовление такого зелья, поскольку они не имели права на приобретение ряда ключевых компонентов. Примерно к часу сорока пяти минутам пополудни всё закончилось и Рагнок убрал Заклятие. — Что ж, с Вами всё ясно, — сказал Рагнок, после чего, взяв из небольшой стопки позади стола какой-то пергамент, поставил на нём штамп и подпись, после чего бросил его Дамблдору. — Это акт о закрытии Вашего хранилища, — сказал он. — Данное решение пожизненное и не обжалуется. У вас есть двадцать четыре часа, чтобы забрать всё, что Вы сочтёте нужным из него, но Вас не допустят к другим хранилищам, над которыми Вы заявили опекунство. Как Вам должно быть известно, хранилища лишь одалживаются волшебникам, за исключением Древнейших и Благороднейших Родов, которым позволено иметь постоянные собственные хранилища. А Род Дамблдор в это число не входит. Прощайте. Дамблдор открыл было рот, но Рагнок снова взмахнул рукой и в комнату вошли два тяжеловооружённых гоблина. Взяв директора за руки, они протащили его к входной двери в банк, захлопнув её перед его лицом. Дамблдору оставалось лишь вздохнуть в надежде, что когда-нибудь всё образуется. После чего он вернулся в «Дырявый Котёл» и по каминной сети переправился в Церковь Мерлина. Ровно в половине третьего, поскольку все появились вовремя, началась вечеринка. Кто-то из гостей аппарировал, кто-то использовал каминную сеть, а некоторые и вовсе «Ночной Рыцарь», но опоздавших не было. Тот же волшебник вновь проверял у них приглашения, а затем эльфы проводили каждого на предназначенное ему место. Гринграссы, Гарри, Лонгботтомы, Боунсы, Дэвисы, Эбботы и Лавгуды заняли главный стол вместе с теми, кто сидел на первом ряду во время церемонии. — Сначала я представлю тебя некоторым людям, — прошептал Гарри Сигнус, помня, что тот не знал всех присутствовавших на церемонии, за исключением Лонгботтомов, Дэвисов, Боунсов, Эбботов и Лавгудов. Так что этим вечером ему предстояло познакомить будущего зятя со всеми гостями. Гарри изо всех сил напрягал память, чтобы запомнить их лица и имена, а также некоторые факты и слухи о них, которые сообщал ему Сигнус. Кто-то из пришедших был другом семьи, некоторые состояли в родственных отношениях, но большинство оказалось здесь по чисто политическим соображениям. Тем временем Дамблдор, также сидевший за главным столом, поскольку он был очень сильным волшебником, и каждый на Светлой стороне чуть ли не считал, что Солнце всходит и заходит по его велению, постоянно оглядывался по комнате в поисках Гарри, одновременно разговаривая с Министром. Он сидел так уже два часа в помещении, оказавшимся довольно большим и удивляясь, как ему так долго не удаётся заметить Гарри. Неожиданно он заметил мальчика вместе с его будущим тестем, Сигнусом Гринграссом, который вёл его по залу, представляя различным людям. Прямо сейчас они возвращались к главному столу вместе с Тибериусом Огденом, одним из старейшин Визенгамота, так что Дамблдор мысленно приготовился к столь ожидаемой им встрече. Прервав долгий и ужасно скучный рассказ министра о его последнем разговоре с Шарлоттой Огден, младшей внучкой Лорда Огдена, Дамблдор спросил: — А Вы уже встречались с Гарри Поттером? Министр Корнелиус Фадж прищурился. — Прошу прощения? А! Вы говорите о Наследнике Поттере, не так ли? Что ж, весьма приятный мальчик. Но вам ли этого не знать, ведь Вы его магический опекун? Дамблдор почувствовал себя неуютно. Фадж был очень близок к тому вопросу, которого он боялся вот уже десять лет, незаконно присвоив себе опекунство над Гарри Поттером, и с тех пор проведя с ним всего несколько часов, в течение которых он изучал фрагмент души Волдеморта, оказавшийся в шраме Гарри. Но с той минуты, как Гарри оказался у Дурслей, директор не уделил мальчику ни минуты. Он знал лишь что тот жив, несмотря на плохое с ним обращение, благодаря установленному за Гарри при помощи различных магических приборов наблюдению. — Разумеется, я это знаю, — сказал Дамблдор. — Я просто спрашивал, встречались ли Вы с ним. — Похоже, сейчас из Корнелиуса нельзя было вытрясти больше информации, не вызвав подозрений. — Но вернёмся к Шарлотте Огден. Так что, Вы говорите, она ответила? — А, так вот, она сказала «Я сожалею, но…», — забубнил Корнелиус. Воспользовавшись возможностью, Дамблдор взглянул, где сейчас находятся Гарри и Сигнус. Они быстро приближались к нему, на сей раз стоя рядом с мадам Августой Лонгботтом и её единственным внуком (и вторым кандидатом на звание Мальчика-Который-Выжил) Невиллом Лонгботтомом. Так продолжалось еще пятнадцать минут, и наконец, они подошли к Дамблдору и Фаджу. — Ну и как Вам, наверное, известно, это Ваш так называемый «магический опекун», Альбус Дамблдор, — сказал Сигнус с нейтральным выражением лица. — А также директор школы, где Вам предстоит учиться начиная с сентября. — Добрый вечер, Сигнус и Гарри, — сказал Дамблдор. — Рад наконец встретить тебя, мой дорогой мальчик. — Прошу прощения, директор Дамблдор, — сказал Гарри, пытаясь сохранить максимально возможное нейтральное выражение лица. — Но я не припоминаю, чтобы я давал Вам разрешение на столь фамильярное обращение ко мне. И сомневаюсь, чтобы Сигнус давал Вам разрешение так обращаться к нему. — Мои извинения, Га… мистер Поттер, — сказал Дамблдор. — Я всё же надеюсь, что в один прекрасный день мне будет позволено такое обращение. Как-никак, я всё же Ваш магический опекун. — Для меня это не имеет никакого смысла, — сказал Гарри. — Сигнус, мне кажется, нам пора поздороваться с оставшимися гостями и занять свои места — подошло время для чая. — Именно так, — ответил Сигнус. — Идём, Гарри. — Он отвёл Гарри обратно на их места — как нарочно, находящиеся на противоположном краю от Дамблдора — и они завели беседу с остальными членами семьи Гринграсс. Дамблдор мог лишь вздохнуть, понимая, что первая встреча с Гарри для него прошла неудачно. Остаток вечера для Гарри был весьма размытым. Хотя ему были и не по душе все эти политические спекуляции, которых стало слишком много, учитывая, что за его столом, хотя и на противоположном краю, сидели Дамблдор и Министр — ему всё же досталось немало веселья. Дафна, сидевшая рядом с ним, давала ему и Астории постоянные комментарии о том, кто и как был одет, как это на них смотрелось, какие слухи о них ходят — всё при помощи Изабель. На Гарри вывалилось огромное количество информации об окружающих. К концу ужина он узнал обо всех нелицеприятных фактах, которые большинство сидящих за столом предпочло бы скрыть от окружающих, а также о слухах, о которых, по мнению Изабель, он должен был знать. Затем начались танцы. Большую их часть Гарри провёл с Дафной, но иногда приглашал на танец и других девушек, знавших, что он помолвлен и потому не позволявших себе флиртовать с ним, чему немало помогал тот факт, что Дафна всегда была неподалёку. Первый раз, когда она увидела девушку, позволившую себе это, на несколько лет старше Гарри, чей дед был членом Визенгамота, по имена Кейра Фосетт, она гневно смотрела на неё некоторое время, после чего увела «на серьёзный разговор». Когда время подошло к одиннадцати вечера, гости начали расходиться. Следуя чистокровному этикету, Гарри и Гринграссы прощались с каждой семьёй и каждым гостей, когда они уходили. Дамблдор всё пытался убедить Сигнуса разрешить ему являться в Гринграсс-мэнор в любое время, чтобы обсудить с Гарри нужные ему вопросы, но Сигнус отказался. После чего Дамблдор просил разрешения на встречу с Гарри хотя бы раз в несколько дней до его прибытия в Хогвартс, в чём ему также было отказано со словами «Вы в любом случае увидите Гарри в Хогвартсе через неделю», а также потребовали не обращаться к Гарри столь неформально, не имея на то соответствующего разрешения. Дамблдор отправился прочь крайне несчастливым человеком.