Heartstrings

Йен нервно постучал пальцем по руке. У него оставалось меньше часа до французского, к которому он подготовил презентацию, и как бы упорно парень ни практиковался на отражении в зеркале, он все еще боялся провала. Мэнди ушла с ланча пораньше, чтобы встретиться с тем самым блондином с Хэллоуинской вечеринки; кажется, у них и впрямь что-то намечалось. Йен не возражал, убеждая себя в том, что его настоящей любовью в данный момент были учебники. Он решил выйти во двор, где было меньше людей, и продолжил бормотать себе под нос фразы из своего приближающегося выступления, постоянно запинаясь и ужасаясь своему французскому акценту. Спустя еще несколько репетиций он поверженно отбросил учебник. — Эй, рыжий! Йен узнал этот голос: это был один из тех громил, что постоянно ошивались около Микки. Когда он поднял голову, то увидел всю компанию под кизиловым деревом вместе с сидевшим на траве Микки. — Нахуя он тебе? — спросил Микки, нахмурив брови. Парень, который звал Йена, на секунду посмотрел на брюнета. Йен никак не мог понять, какого черта эти почти взрослые мужики постоянно прокрадывались на школьную территорию, только чтобы позависать с одним из учеников. — Хотел послушать, что думает твой маленький бойфрэнд, — ухмыльнулся парень, щелкнув костяшками. — Да? А мне кажется, ты просто хотел послушать свой уродский голос, — с насмешкой отозвался Микки. Йен не знал, стоит ли ему возвращаться к учебнику или нет. — Иди сюда, пацан, — поманил его другой парень, и Микки посмотрел на Йена, ожидая его дальнейших действий, а затем быстро отвел взгляд, когда рыжий закинул все свои вещи в рюкзак и направился к их дереву. Это было даже весело — наблюдать за тем, как Микки делает вид, будто присутствие Йена его совсем не волнует. — Что? — сухо спросил Йен и изогнул бровь, глядя на парня, который постоянно называл его рыжим. — Как долго ты его знаешь? — он указал большим пальцем на Микки, и тот закатил глаза. — Не знаю. Не слишком долго, наверное. А что? — ответил Йен, испытывая легкое любопытство. — Этот долбоеб считает, что у него нет табачной зависимости, — объяснил парень, и двое его друзей громко прыснули. Йен немного рассмотрел их. У одного были черные, зачесанные назад волосы, и одет он был в байкерские шмотки. Другой был весь в пирсинге и такой худой, что его чуть ли ветром не сдувало. Тот, кто говорил с Йеном, был темнокожим, а волосы у него были крашенные, темно-рыжий цвет плавно переходил в черный. — Да он пиздец зависимый, — согласился Йен, и все мгновенно опустили взгляд на смеющегося Микки. — Ха! Видите, он нихуя не знает, как я и говорил. Несмотря на то, что слова Микки звучали оскорбительно, Йен улыбнулся. В следующую секунду все они стали свидетелями того, как брюнет достал из кармана брюк сигарету и замер, прежде чем поднес ее ко рту. — Значит, я ничего не знаю, м? — самодовольно спросил Йен, в ответ на что Микки смял бумагу и табак в кулаке. Он резко взлетел со своего места и, оттолкнув друзей в сторону, встал лицом к лицу с Йеном. — Окей, заключим пари. Йен скрестил руки на груди и кивнул, все еще улыбаясь, потому что Микки был просто… Он не знал, как это описать, но ему нравилось смотреть на заведенного Микки. — Ладно, какое пари? — Ты ведь не можешь член в штанах удержать больше дня, правильно? — спросил брюнет, растаптывая выброшенную сигарету носком ботинка. Глаза Йена метнулись к дружкам Микки, но ни один из них, кажется, не обратил особого внимания на его слова. Йен вновь перевел взгляд на Милковича. — Так в чем заключается пари? Я суну член в тебя, если ты бросишь курить? Хороший способ завязать, но мне с этого какая выгода? Микки склонил голову вбок, выглядя слегка развеселившимся. — Притворимся, что ты не самонадеянный мудак. Пари заключается в том, что тебе нельзя трахаться и дотрагиваться до парней всю неделю, а мне нельзя курить. Тот, кто сорвется первым, проиграл. — Никакого секса, — в комичном ужасе выдохнул Йен, а затем рассмеялся. — Мне пизда, лучше сдамся прямо сейчас, ведь я так уверен в твоих силах. Естественно, твоя зависимость не напомнит о себе через несколько минут. — Увидим, сучка, — сурово отрезал Микки, но когда он прошел мимо Йена, то выглядел взволнованным; его дружки последовали вслед за ним, так и ничего не сказав.

***

С начала пари уже прошло двадцать четыре часа, и ни одна клеточка в теле Йена не изнывала от недостатка интимного контакта с другим телом. Он был в полном порядке, а учитывая его загруженность в школе, он все равно не мог сейчас позволить себе роскошь в виде регулярного секса. Кроме того, обычно он трахался ради денег, а не из-за того, что ему это нравилось. В большинстве случаев. Конечно, у него в памяти были воспоминания о нескольких горячих ночах с очень даже горячими парнями, которые он был бы не прочь повторить. Ему нравились ощущения во время секса, это не являлось чем-то нежеланным, но он мог спокойно подрочить недельку. Снова наступил перерыв на обед, и Мэнди опять ушла пораньше, чтобы успеть в библиотеку на какой-то тест, который она пропустила. Йен был рад, что она и впрямь заботилась о своих оценках и не собиралась всю жизнь сидеть на шее у отца. Оставшись в одиночестве, он решил пойти поискать Микки и нисколько не удивился, обнаружив его на школьном дворе, разместившимся на ветке дерева. Йен наклонился и погладил гитарный кейс, словно старого друга, а затем приподнял козырек своей кадетской кепки, чтобы посмотреть на Микки. Открывшееся его взору зрелище было самым комичным из всех, что он за сегодня видел. Микки где-то приобрел пэдлбол и теперь играл им, наблюдая за движениями мячика так пристально, что Йен невольно задумался, не разболелась ли у него голова. — Что делаешь, Мик? Микки проигнорировал его и продолжил стучать деревянной ракеткой о красный мячик, максимально концентрируясь на своем занятии. — Пытаешь отвлечь себя, м? Все так плохо? — спросил Йен и, взяв гитару Микки, начал намеренно вертеть ее в руках. Брюнет даже не шелохнулся.

***

Наступила среда, третий день их пари, и Йен выходил из кабинета, когда в него врезался один его симпатичный знакомый из бейсбольной команды. — О, Йен, привет, — поздоровался бейсболист и чуть притормозил, что посмотреть на то, как футболка рыжего тесно обтягивала его точеные руки и торс. Йен уже привык к такого рода вниманию и лишь улыбнулся в ответ. — Привет. Этот парень, насколько Йен помнил, был открытым геем, так что Йен просто не мог не питать к нему симпатии. Ну и внешность у него тоже была ничего. — Чел, давно мы с тобой не разговаривали, — с намеком произнес парень и облокотился на свой шкафчик. — Хочешь позависать как-нибудь? Позависать на его языке означало потрахаться. — Прости, сейчас никак. Но я свободен на следующей неделе, если что. — Ооо-оо, ты занятой парень. Ладно, забронируй мне местечко на следующей неделе, — рассмеялся парень и добавил, перед тем как уйти. — Буду ждать с нетерпением. Ладно, а вот это уже было сложно. Какая-то часть Йена жалела, что он заключил с Микки пари, потому что он только что проебал хороший секс. Он мог с легкостью сделать это за спиной у Микки, но он не был намерен рушить доверие, которое с таким усердием старался завоевать. Да и сам Микки подошел к их сделке со всей серьезностью, что было жутко мило. Черт, но от того бейсболиста он бы не отказался.

***

В четверг Йен, выходя из школы, увидел, что Микки ждет его у школьных ворот. Брюнет казался нервным и дерганным, он постоянно оглядывался по сторонам, резко поворачивая голову. Йен подкрался к нему сзади и слегка дотронулся, ловко увернувшись от мгновенно полетевшего в его сторону кулака. Когда Микки осознал, что перед ним был всего лишь Йен, согнутый в три погибели от смеха, он раздраженно выпрямился. — Блять, какого хера? Заканчивай с этим дерьмом, — огрызнулся он и почесал шею. — Ты жуешь жвачку? — спросил Йен, даже не скрывая своих мотивов. Микки ничего не ответил и лишь попытался жевать более незаметно. — Я сегодня домой не иду, так что сейчас мы пиздуем к тебе, — это прозвучало скорее как требование, нежели утверждение, и в следующую секунду Микки сорвался с места. — Как пожелаете, ваше величество, — усмехнулся Йен и последовал за ним. Как только они вошли в комнату Йена, Микки принялся агрессивно тереть запястья и выплюнул жвачку в мусорную корзину, а затем тут же положил в рот другую пластинку. Йен повалился на кровать с учебником по химии и улыбнулся, думая о том, как это пари обернулось для бедняги. Пока его глаза изучали учебник, Микки начал что-то бубнить и кружить по комнате. — Температура, давление газа, заряд электрона, — это были единственные слова, которые Йен смог опознать в бормотании парня. Он приподнялся на одном локте и растянул губы в улыбке. — Эй, псих, поможешь мне с этим? Микки буквально кинулся через всю комнату к кровати и наклонился, чтобы поближе рассмотреть задание. Несколько секунд он читал его, а затем продолжил наматывать круги. — Это этанол, там у кислорода нет двойной связи, — протянул он разочарованным голосом, а затем начал рыться в вещах Карла, изучая гору мусора на его кровати. — Спасибо, — рассмеялся Йен и продолжил решать уравнения. Он комфортно вытянулся и положил голову рядом с учебником, продолжая при этом царапать в тетради. — Перекур помог бы тебе расслабиться, — напомнил он, когда Микки начал жонглировать складными ножами Карла. Если бы они не были сложены, он бы точно вмешался. — Кому, блять, это надо? Есть куча вещей, которые гораздо лучше курева! Веселость голоса Микки начала пугать Йена, и он, отодвинув учебник, подпер подбородок ладонью и уставился на гиперактивного брюнета. — Это всего лишь спор, а тебя тут словно по крэку ломит. — Иди в зад. — Ладно. Давай я воспользуюсь твоей задницей, чтобы ты победил, — предложил Йен, жутко развеселившись при виде того, как Микки выронил все ножи и сердито на него посмотрел. — Я не настолько отчаянный. — Правда? А мне так не кажется. — Отъебись. — Знаешь, а мы ведь даже не решили, что будет делать проигравший, — Йен перевернулся на спину и с отсутствующим видом постучал пальцем по стене. Микки вновь сменил жвачку и встал перед кроватью Йена. — Ты так стремишься к победе, разве тебе не полагается награда? Не то чтобы ты ее выиграешь, конечно, — зевнул рыжий и зыркнул на Милковича, который сверлил его взглядом. — Ладно, говнюк. Что тебе дать? — Ооо-оо, — просиял Йен. — Отличный вопрос, Микки, что ты мне дашь? — Я сказал тебе заканчивать с этим дерьмом. — С каким? С гейским? — рассмеялся Йен, и Микки прищурился. — С этими подкатами. Прибереги их для дятлов, которых ебешь. — Тебе нравятся парни, Мик? — вдруг спросил Йен, почувствовав искреннее любопытство. Казалось, вопрос застал парня врасплох, и он тут же встал в оборонительную позицию, сложив руки на груди. — Отъебись. Это не было негативным ответом. Внезапно Йен почувствовал себя необъяснимо счастливым. — Ладно, сейчас подумаю о призе. Йен принялся размышлять о том, чего бы они оба хотели в случае победы, но было трудно что-нибудь сообразить вот так сразу. По виду Микки было понятно, что помогать он не станет. Деньги или что-то, что можно купить, отметалось сразу. Чем еще увлекается Микки помимо чтения и музыки? Прежде чем он успел хоть что-то придумать, Микки заговорил. — Если ты проиграешь, то перестанешь трахать незнакомцев. Йен резко сел; пульс его участился, а глаза расширились. — Кэш не был незнакомцем, — в свою защиту сказал Йен, заинтересованный, почему Микки вообще это волновало. — Да я не… — Микки сделал паузу и разомкнул сложенные на груди руки. — Тот парень, с которым ты танцевал на той вечеринке. Ты же потом трахнул его, так? Долбоебский ход, если хочешь знать мое мнение. Микки что, злился из-за этого? Именно поэтому он потом танцевал с ним в лесу? Йен не знал, что ему думать, и когда он произнес следующую фразу, собственный голос показался ему чужим. — И что? Это просто секс, что такого? Это прозвучало так монотонно, что Йен сначала не поверил, что это были его слова. Может, дело было в том, что он рос с Моникой и Фрэнком, которые, видимо, просто не знали, как перестать пихать друг другу в глотки свои языки. Он часто случайно натыкался на Кева с Вероникой и Фиону с ее парнями. В этом не было ничего особенного, так почему Микки раздувал из мухи слона? Микки ничего не ответил, и прежде чем Йен понял, что происходит, колено брюнета вжалось в матрас прямо около его бедра, а сам Микки навис над ним. Он разместил одну руку справа от головы Йена и моргнул, глядя на него сверху вниз серьезными, спокойными глазами. Йен почувствовал, как его сердце забилось в сумасшедшем темпе, а тело словно окоченело под этим непоколебимым взглядом. — Если я выиграю, ты перестанешь трахать всех подряд, — мягко произнес Микки. Йен втянул носом воздух и попытался немного отползти, смущенный этим внезапным наступлением. Какого черта Микки творил? Он слегка впился пальцами в одеяло, почувствовав, как бок его прижимается к стене. Микки загнал его в угол. — Отлично, — резко выпалил Йен, а затем добавил, пытаясь говорить максимально уравновешенным голосом. — Если я выиграю, то переночую у тебя дома. Микки, вновь промолчав, склонился чуть ниже и легко подул на ухо Йена, который в ответ передернулся всем телом и поднял на брюнета затуманенные глаза. — Если хоть дотронешься до парня, то сразу проиграешь, — медленно продолжил Микки и немного отстранился, чтобы посмотреть на Йена. — Блять, да ты мухлюешь, — прошептал Йен, внезапно осознавая, что все действия Микки имели непосредственное отношение к их пари. — Если ты выиграешь, то можешь остаться на ночь, — усмехнулся Микки, принимая условия. Глаза рыжего расширились. — Серьезно? — Если выиграешь, — еще раз уточнил Микки, наклонившись снова, чтобы невозмутимо и едва касаясь провести губами вдоль шеи Галлагера, к его напряженному кадыку. Кожа Йена покраснела в тех местах, где ее коснулись губы Микки, и он закрыл глаза, изо всех сил впиваясь пальцами в постель, чтобы сдержать соблазн прикоснуться к брюнету. — Твою мать, ты издеваешься? — выдохнул он. — Ты планируешь заставить меня перестать трахать парней, а потом сломаться и трахнуть тебя? — А у тебя на уме все одно, — проворчал Микки. — Тебе и в самом деле посрать, кого ты ебешь и почему, да? Йен резко замолчал; слова Микки завертелись у него в голове, словно эхом отражаясь от стен черепной коробки. Он открыл глаза и посмотрел на Микки, который, судя по его виду, говорил серьезно. Йен почувствовал, как его конечности словно налились свинцом, а потяжелевшее тело вжалось в кровать. — О чем ты? — Ты хоть что-нибудь чувствуешь, Йен? — сердито спросил Микки и отстранился. — Когда дотрагиваешься до кого-нибудь или когда кто-то дотрагивается до тебя? Ощущаешь что-нибудь? Йен, слишком ошарашенный вопросом, не смог выдавить ответ. Внезапно на него что-то нашло, и он, вытянув руку, дотронулся до лица Микки. Кончики его пальцев словно ударило током, и заряд этот отозвался у него в животе, в котором и так уже все сжималось; он ощутил тепло и странное чувство эйфории. Да, ощущения от прикосновения к Микки были запутанными и непонятными, и он определенно не испытывал ничего подобного раньше. — Обычно нет, — честно ответил Йен, в ответ на что Микки отдернулся от его руки и соскочил с кровати. Неожиданно Йен буквально кожей ощутил, как вокруг Микки собирается знакомая паническая аура, и вновь почувствовал необъяснимое желание заплакать. — А ты сам? Ты ничуть не лучше, — униженно возразил он. — Ты без проблем целуешь меня, танцуешь в лесу и дразнишь, разве не так? Он вскочил и подошел к Микки впритык; лицо его запылало. — Хочешь смотреть на меня сверху вниз за то, что я много трахаюсь с кем не поподя, но тебе при этом разрешается играть с чужими чувствами, а потом отмахиваться? — Я не ебу, о чем ты вообще говоришь. — О да, ведь друзья постоянно занимаются подобными вещами, да? Микки посмотрел на него так, словно собирался что-то враждебно рявкнуть, но внезапно вся его агрессия испарилась. Он резко развернулся и направился к двери. — Пари отменяется, — бросил он и захлопнул дверь за собой. Сначала Йен просто стоял в середине комнаты, словно примерзнув к полу под грузом смешанных эмоций, которые пробудил в нем Микки, но затем схватил дверную ручку и сбежал по ступенькам. Теплый воздух на улице приятно освежал, и при ясном свете дня Йен увидел удаляющуюся фигуру брюнета, успевшего преодолеть уже приличное расстояние. Он побежал за ним, заметив, как плечи его странно поникли, и хоть Микки шел быстро, шаги его все равно были слабыми. Он уже пытался зажечь сигарету. Когда Йен догнал его, он даже не знал, как описать словами все то, что он хотел сказать. Он вообще не понимал, почему бросился догонять Милковича. Он только знал, что оттолкнул Микки, каким-то образом причинил ему боль, чего он делать не хотел. — Прости меня, — выпалил Йен, загородив дорогу парню, который все еще возился с зажигалкой. Микки поднял взгляд, и в глазах его мелькнуло отражение вспыхнувшего огонька. — Тебе не нужно извиняться, — ответил Микки, позволив огоньку потухнуть. — Но я тебя взбесил, это очевидно. — Забудь. Ты нихуя не сделал. От этого ответа Йен лишь сильнее растерялся. — Почему ты тогда уходишь? — Блять, это мои проблемы, ясно? Мне надо закурить. Зная, что причина была не только в этом, Йен покачал головой. Микки отдалился, как он обычно это делал, когда Йен пытался понять, что происходило между ними. А дело было в том, что между ними создавалась неопределенная связь, которая сводила Йена с ума, и о которой Микки отказывался говорить из чистого упрямства. — Хорошо, — слабо пробормотал Йен, ведь у него не было права выпытывать что-то. Ему стоило знать, что у него ничего не получится; у Микки и Мэнди были слишком сильные проблемы с доверием, которые так быстро не исчезнут, спасибо их папаше. Даже теперь, когда он так сблизился с Мэнди, он все еще порой чувствовал, будто она не открывается ему до конца, а ведь они дружили несколько лет. Он не мог ожидать от Микки, что тот уснет, а на следующее утро проснется в полной готовности обсуждать чувства и эмоции. Может, именно это Микки и имел в виду, говоря, что это его проблемы. — Еще немного, — мягко возразил Йен, накрыв своими руками пальцы брюнета, уже готовые вновь чиркнуть зажигалкой. Эти слова могли значить что угодно. Еще немного, пока ты мне не откроешься. Еще немного, пока ты не сможешь доверять мне. Еще немного, пока ты не объяснишь, кто мы друг другу. Но вместо этого Йен сказал: — Я не буду ни с кем заниматься сексом, так что продержись еще немного, хорошо? И что странно, вместо того, чтобы оттолкнуть его или же осыпать потоком красноречивой брани, Микки тут же отдал Йену зажигалку, и голос его почти дрожал, когда он ответил: — Хорошо.