Heartstrings

Когда Микки открыл глаза, он чувствовал себя полностью обновленным, словно за прошедшую ночь он наверстал несколько лет постоянной нехватки сна. Как только он моргнул, чтобы разглядеть все четче, то мгновенно застыл. Лицо его уткнулось прямо в грудь Йена, и сейчас он пялился на его футболку, одной рукой ее сжимая. Скосив глаза, Милкович заметил, что Йен не спал и что-то печатал на телефоне. Блять, Микки даже не знал, с чего ему начать. Может, ему притвориться спящим, пока Йен не уйдет? Однако рыжий, судя по всему, не намеревался куда-либо уходить в ближайшее время. Микки чувствовал давление в горле, но он был слишком растерян, чтобы хоть что-нибудь сказать. — Проснулся? — спросил Йен, не отрывая глаз от телефона. Микки покраснел и резко отпустил футболку Йена. Видимо, он так увлеченно пялился в свой мобильник, только чтобы спасти его от смущения. От этой мысли брюнет занервничал. — Да, — сипло ответил Микки и сглотнул, все еще будучи не в силах и пальцем шевельнуть. Йен чуть опустил телефон, чтобы мило ему улыбнуться, а затем продолжил печатать. Микки чуть не подпрыгнул, когда Йен заерзал и сменил позу на более удобную, все еще ни на сантиметр от него не отстраняясь. Теперь его колени были вжаты в колени Микки, а рука, что была свободна от телефона, непринужденно лежала у брюнета на боку. — Я рад, что ты выспался, — промычал Йен; Микки готов был поклясться, что расслышал некий скрытый мотив в его словах. — Да, — снова произнес он, чувствуя себя невероятно глупо из-за своего смятения. Ну проснулся он рядом с Йеном, что с того? Но Микки помнил, как ночью он липнул к рыжему, словно какая-то недоласканная девчонка, и это было просто унизительно. Не его вина, что Галлагеру вздумалось разбудить его прямо посреди очередного кошмара, и в тот момент его заспанному рассудку показалось, что прицепиться к Йену будет отличной идеей. — Мне скоро домой, — продолжил Йен все тем же счастливым тоном. — Ладно, — тупо ответил Микки и буквально остолбенел, потому что Йен кинул свой телефон на кровать и обхватил его покрепче за талию, положив голову на подушку рядом с Микки так, что лица их находились напротив друг друга. По телу Микки пробежала мелкая дрожь, когда он увидел мечтательную улыбку на губах рыжего. — Я терпелив, — рискнул Йен, большим пальцем поглаживая бок Микки. — Чего? — все еще сиплым голосом спросил Микки, запнувшись. Ебанный боже, с каких пор он разучился строить нормальные предложения? — Я всегда с тобой терпелив, Мик. Если не хочешь это обсуждать, — низким голосом рассмеялся Йен. — То мы можем и не обсуждать. Микки ничего не ответил, но почувствовал, как место, где до него дотрагивался палец Йена, охватило жаром. Он мог бы его оттолкнуть, но не стал. Это было глупо, очень глупо, но Микки не хотел, чтобы Йен прекращал поглаживать его бок. — Но можешь хотя бы сказать, значит ли это что-нибудь? Мне просто нужна хоть какая-то определенность, а ты мне ее особо не даешь. Хочется знать, с чем я работаю, — попросил Йен, глядя на него сияющими глазами. Микки резко втянул носом воздух, когда рыжий придвинулся ближе. — Так значит или нет, Микки? Веки Микки на мгновение опустились; ощущение руки Йена на талии сводило его с ума, пробуждая эту непонятную нужду вновь прилипнуть к нему и спать дальше. Микки резко пришел в себя и, отстранившись, перевернулся на спину, закрыв ладонями глаза. Твою мать, вот стыдоба. — Микки? — вновь спросил Йен. Зная, что Йен не станет на него давить и закроет тему, если Микки не станет отвечать, брюнет сделал глубокий вдох. Йен был прав, говоря о том, что Микки не давал ему определенности. — Бля, ладно, — застонал он в ладони. — Да, блять. Значит. Он не знал, какого хера Йен от него хотел. Значило ли это что-нибудь? Что вообще это могло значить? Сердце Микки забилось как сумасшедшее, когда Йен отвел его ладони от лица. — Не хочешь зайти к нам на Рождество? — с добротой спросил Йен, широко улыбнувшись. Микки отвернул голову, до чертиков смущенный тем фактом, что ладони Йена накрывали его собственные. Какого хуя он постоянно его трогает? — Не, я собираюсь навестить дядю и кузена. Решил, что пора уже вырасти и сходить к ним. Они живут в трех часах езды, но кузен меня сам подберет. — Это отлично. Надеюсь, тебе там понравится, — все еще почему-то счастливым голосом промурлыкал Йен. — Спасибо, — буркнул Микки, и в следующий момент рыжий соскочил с кровати и начал обуваться. Наконец-то Микки мог снова дышать, блять. До этого он даже понятия не имел, что способен протянуть без воздуха так долго. — Тогда давай зависнем вместе на Новый Год, — решил Йен и потянулся, закинув руки за голову. — Ага, ладно, — согласился брюнет, все еще не двигаясь и камнем лежа на кровати. — Проводить тебя? — Нет, все нормально. Я позвоню через несколько дней. Увидимся, Мик, — Йен так сиял, что на долю секунды Микки даже показалось, что он снова вернется в кровать, но нет; парень ушел, насвистывая себе под нос. Микки помассировал ладонями глаза и снова застонал. Блять, да что с ним было не так?

***

Йен не сказал точно, когда он позвонит, а потому Микки постоянно таскал телефон вместе с собой. Его даже подбешивало то, что он так волновался, думая о скором звонке Йена и его голосе. Твою мать, они же просто обнимались. В этом не было ничего такого. Микки вообще не был в сознании все это время, так в чем, блять, дело? Брюнет закусил нижнюю губу, постучав ногой по асфальту у автобусной остановки. Был канун Нового Года, и он уже начинал подумывать пойти к Йену без приглашения, ведь технически тот сказал, что не был против. Телефон Микки завибрировал, и он подпрыгнул, внутренне врезав себе за то, что взял трубку так быстро. — Че? — ворчливо спросил он. — Хэй, Микки. Мы сегодня будем запускать фейерверки, так что заглядывай, если хочешь присоединиться, — раздался с другого конца линии радостный голос Йена. — Окей, все равно больше нечего делать, — угрюмо пробормотал Микки и отключился, услышав смех рыжего. Когда он подошел к дому Галлагеров, все уже расположились во дворе. Небо окрасилось в холодный, какой-то серовато-голубой цвет и слабо подсвечивало землю. Йен сидел на крыльце вместе с Мэнди, а перед ними стоял Лип, сжимающий в руке банку пива. — Ты опоздал, мудак, — вместо приветствия сказала Мэнди при виде брата. — Это моя вина. Я позвонил ему в последний момент, — признался Йен, взглянув на Микки. Встретившись с ним взглядом, Микки тут же об этом пожалел и принялся лихорадочно искать, на что бы еще посмотреть. — Поможешь загрузить фейерверки, Микки? — спросил Лип, отхлебнув пива из банки. Микки пожал плечами и спрятал руки поглубже в рукава своей легкой куртки. — Пошли, бля. Они обогнули дом и вышли на задний двор, где огромный парень с бородой загружал фейерверки в фургон. Лип представил его; это был Кевин, их сосед, и втроем они принялись набивать фургон петардами. — Откуда вы столько достали? — поинтересовался Микки, решив проявить вежливость и начать разговор. В конце концов, они же его приняли. — А что? По нам не скажешь, что мы можем себе это позволить? Думаешь, мы все сперли, потому что мы с Саутсайда? — глумливо спросил Лип, заработав себе неприязненный взгляд. — Или же ты все спер, потому что ты долбоеб? Лип одобрительно ухмыльнулся и захлопнул дверцу фургона. — Да, возможно и так. Когда они вернулись к остальным, Лип впихнул сигарету между губ и закурил намеренно рядом с Микки. — Мы и впрямь все сперли, — сказал кудрявый. — И для кого это новости? — огрызнулся Микки, отмахиваясь от дыма. — Бля, съеби от меня подальше. — Да ладно тебе, Мик, прими этот щедрый дар. Я же благодарю тебя за помощь. Йен и Мэнди засмеялись, и Микки, недовольно фыркнув, оторвал взгляд от Липа и перевел его на Йена, которого, казалось, вся эта ситуация не очень напрягала. Затем все забрались в фургон, и Микки оказался зажатым на заднем сиденье вместе с Липом и Мэнди, которые всю дорогу строили друг другу глазки. Блять, он не хотел этого видеть. Йен, сидевший на сиденье спереди, повернулся к нему, и когда взгляды их снова пересеклись, в животе у Микки все сжалось. — Хочешь запустить фейерверк, Микки? — Мне все равно, — пожал плечами Микки, не придавая всему празднеству особого значения. Йен, однако, не повернулся обратно. Когда фургон подпрыгнул, проехавшись по кочке, и все внутри подпрыгнули вместе с ним, уголки губ Йена потянулись в разные стороны, грозясь расплыться в улыбке, но прежде, чем это случилось, Йен успел отвернуться. Фургон остановился, и все начали вылезать. Они были в парке около озера, где не было ни души. Младший брат и сестра Йена рванули к кромке воды, по пятам преследуемые Фионой с самым мелким — Лиамом — на руках. Соседи последовали их примеру, а Лип с Мэнди пошли куда-то за фургон; видимо, им захотелось немного уединения. Выпрыгнув из фургона, Йен подошел к Микки. — Хорошо, что сегодня не слишком холодно, — сказал он, глядя на озеро. — Кому как, блять. Я забыл нормальную куртку, — поморщился Микки. Футболка под тонкой курткой не спасала его от вечернего ветерка, но хотя бы большая часть снега, выпавшего на прошлой неделе, уже почти исчезла. Он растаял почти мгновенно. — Хочешь мою? — слишком быстро спросил Йен, уже стягивая с себя куртку. — Не, оставь себе, — резко замотал головой Микки. Он понятия не имел, почему был так против этого, но от мысли о том, чтобы носить куртку Йена, лицо его обдавало жаром. — Уверен? — еще раз спросил Йен; он уже стянул один рукав. — Я в норме, — кивнул Микки, старательно оглядывая все вокруг, но только не Йена. Вскоре они спустились к озеру, где развлекались все остальные, и Микки увлекся интересным разговором с Липом. Йен и Мэнди брызгались водой вместе с Лиамом, а оставшиеся Галлагеры нажирались в жопу вместе с соседями. — Видимо, зажигать все придется нам, — пробормотал Лип. — Или же это местечко нахуй сгорит. — Адское было бы шоу, — заметил Микки. — Без шуток. — Кстати, насчет огонька, — внезапно Лип чиркнул зажигалкой и поднес пламя к очередной сигарете, зажатой между своих губ. Затянувшись, он с ухмылкой посмотрел на Микки. — Нахера ты вообще бросил? Йен сказал, что ты был зависимым. Самое интересное в этой жизни упускаешь, чел. — Отъебись, — проворчал Микки и, отобрав у Липа сигарету, сделал быструю затяжку, словно это была естественная реакция его организма на близость к куреву. К ним подошли Мэнди с Йеном. Мэнди тут же прижалась поближе к Липу, которому явно было все равно, а Йен сел на корточки перед Микки. Он скрестил руки на своих коленях и изогнул бровь, увидев сигарету между пальцев Милковича. — Нет, погоди, — торопливо замямлил Микки и быстро посмотрел на Липа, который, догадавшись, в чем тут дело, начал смеяться. Микки метнул в него гневный взгляд, понимая, что оправданий у него не было. — Бля. — Все нормально, — улыбнулся Йен. Когда Лип с Мэнди начали разговаривать, он приблизился к лицу Микки. — Рассчитаешься за это позже. Микки понятия не имел, о чем говорил Йен, но он хотя бы не злился. Брюнет стряхнул немного пепла на землю. — Так что, я могу продолжать курить или…? — Да, — рассмеялся Йен, отобрав у него сигарету, чтобы затянуться, а затем вернул ее обратно. Он достал из кармана зажигалку и поднес огонек к сигарете, чтобы обновить пламя. Это была зажигалка Микки. — Нам все равно пора заключить новое пари, — пробормотал рыжий, глядя Микки прямо в глаза, словно говоря, что новое пари будет еще сложнее. — Ха, — ухмыльнулся Микки. В голове его мелькнула мысль о том, что лицо Йена выглядело еще лучше в мягком свете огня зажигалки; однако мысль эта быстро исчезла, потому что внезапно брюнет закашлялся, подавившись дымом. — Растерял навыки? — подколол его Лип, и Микки недовольно на него посмотрел. — А вот ее я тебе не верну, — сказал Йен, положив зажигалку Микки обратно в карман джинсов. — Зачем ты ее с собой таскаешь, это стремно, — фыркнул Микки. Йен опустил подбородок на прижатые к груди колени. — Я дорожу ею. К счастью для Микки, в этот раз он не курил, так что давиться было нечем. — Ты хоть думаешь, прежде чем говоришь такие вещи? — спросил он, не зная, хочет ли знать ответ на этот вопрос. — В этом нет необходимости. Я говорю как есть, — Йен улыбнулся и легко пожал плечами. Микки побежденно повалился на спину. В темное небо над их головами взлетела петарда. Она устремилась ввысь и взорвалась множеством искрящихся огней, которые сквозь облака начали плавно падать на землю и растворяться в воздухе, так и не долетев до нее. — Блять, они их поджигают, — выругался Лип и вскочил. Мэнди побежала за ним — туда, где группа людей безудержно хохотала, поджигая фейерверки. Микки молча наблюдал за тем, как еще несколько петард взлетели в небо. Они с грохотом взорвались, окрасив ночь в разноцветные, яркие огни; Микки почти чувствовал тепло, исходившее от их сияния. Оно ласкало его лицо и руки. Рядом раздался звук копошения; Йен придвинулся ближе к нему и теперь сидел совсем рядом, тоже наблюдая за шоу. Микки поражало, что от такого обыкновенного зрелища, как взрыв фейерверков в вышине, у него могло перехватить дыхание. Это было невероятно красиво. Он слышал, как пьяные Галлагеры у озера принялись отсчитывать секунды, оставшиеся до нового года, не переставая при этом громко хохотать. Микки моргнул, не понимая, зачем вообще они сотрясали воздух. Он знал, что в ту секунду, когда наступит новый год, он не почувствует ничего особенного, и этот год ничем не будет отличаться от предыдущего. Йен слегка выпрямился и, перестав обнимать колени, одну руку положил на траву рядом с головой Микки. Он посмотрел на Милковича сверху вниз, пока его семья продолжала считать секунды. За их спинами раздалась очередная серия залпов, и в небо над их головами с веселым, приятным свистом устремилось еще несколько петард. Глаза Микки оторвались от салюта и метнулись к глазам Йена, и у него перехватило дыхание. Когда Галлагеры торжественно досчитали до одного, Йен опустился к нему; не слишком низко, чтобы соприкасаться телами, но достаточно, что потереться своим носом о нос Микки и с любовью чмокнуть его в губы. Со стороны озера раздались громкие аплодисменты, но никто так и не заметил, что Йен и Микки отсутствовали. Спустя несколько ударов сердца, Йен отстранился. Взгляд его был затуманенным и счастливым. — Теперь мы в расчете, — прошептал он, и если бы Микки не прочитал по губам, то не услышал бы его за всем этим шумом, что окружал их. Йен вскочил и исчез; наверняка пошел поздравлять свою семью с новым годом. Микки остался там, где лежал, и продолжил наблюдать за взрывающимися в небе огнями. В этом году ощущалась какая-то перемена; нечто, чего Микки не чувствовал раньше. Он не знал, что это было, но одно он знал точно: он нисколько не жалел о том, что взял у Липа сигарету.