Красный шиповник

Однако на завтра Дис постаралась максимально загрузить меня работой по подготовке к празднику, да и Кили куда-то запропал, за день я ни разу не видела его. Но мое решение на этот раз было твердо: я поговорю с ним напрямик. Выполняя свою работу почти автоматически, я погрузилась в подробный анализ мотивов тех или иных моих поступков здесь, в Средиземье. В прошлое мое появление все это было… проще. Да, несмотря на то, что я оказалась не подготовлена, несмотря на то, что боялась и переживала – проще. Потому что просто был выбор: сделать это или умереть страшной мучительной смертью. Иногда выбор немного видоизменялся: сделай это или тринадцать твоих знакомых, успевших тебе понравиться, умрут страшной мучительной смертью. Потом они стали друзьями. Но времени и места для любви в таком раскладе не было. По крайней мере, я так считала… И ошиблась, позволив себе влюбиться. Или просто не успев вырвать с корнем первые ростки привязанности… А что делать теперь?.. У меня есть сведения, за которые Гэндальф вполне может отдать свой посох. Но проблема в том, что я не имею права ими делиться. Для начала надо определить вред, нанесенный мои предыдущим появлением и изменением истории. Не может быть так, чтобы одна из важнейших историй для Средиземья закончилась по-другому, и это никак не повлияло на дальнейший ход событий. И не может быть так, чтобы сейчас меня сюда занесло просто потому, что это прикольно. Надо сказать, сейчас я понимаю, что многочисленные попаданцы, мечтая оказаться в любимом мире, не знают, на что подписываются. Это не прикольно, когда тебя пытаются съесть (да не один раз!), зажарить заживо (почти успешно), или убить одним ударом булавы (чуть-чуть не удалось). И совсем не прикольно стать для кого-то причиной страданий… - Что там за шум? – заинтересовалась Райни, зорко углядев у главных врат Эребора гомонящую толпу. Мы проходили мимо, неся в руках огромные тяжелые корзины с драгоценными тканями – здесь были и шелка, и бархат, и парча. Все на бальные платья. Конечно, три-два дня это маловато, но если учесть, что и женщин не особо много… Я с радостью предложила гномихам свои услуги, помогала подобрать фасон, цвет, так, чтобы подчеркнуть все достоинства фигуры. В основном, я помогала улучшить уже готовые платья, мало кто задержал пошив прямо за два дня до самого праздника. Какой-то молодой гном махнул нам рукой, и весело подмигнул Райни. - Идите сюда! Гэндальф приехал! – воскликнул он. - Гэндальф приехал! – переглянувшись, одновременно воскликнули мы с Райни. Я поставила корзину прямо на пол, и устремилась к вратам. И тут же они распахнулись, впуская высокого старца с длинной бородой, одетого в неприметную серую хламиду и темно-серую шляпу. Старец опирался на посох, но ступал легко и свободно. Следом за ним… - Бильбо! – не сдержавшись, воскликнула я и бросилась к нему. - Несси! – пораженно вскричал он и застыл на месте. Все такой же, почти не изменившийся Бильбо, только одет немного побогаче, поизысканней. И держится одновременно с достоинством, но без ненужной напыщенности. Я обняла его крепко-крепко и почувствовала слезы, текущие по лицу. И тогда, и, судя по всему, сейчас, Бильбо – единственный, кто ничего от меня не требует, принимает все мои решения, какими бы дурацкими они не были, может дать совет, да и просто от его присутствия на душе становится легче. К своему удивлению, я заметила слезы и в его глазах. - Ох, Несси! Не может быть, - невнятно пробормотал он. – Ты же… мы же думали… - Значит, ты вернулась, - совершенно спокойным тоном произнес Гэндальф. Я выскользнула из объятий Бильбо и взглянула на мага. Он приподнял голову, и ярко сверкнули из-под тени, отбрасываемой шляпой на его лицо, глаза. Я только кивнула. * * * В связи с приездом старых друзей Дис разрешила мне, хоть и скрепя сердце, отвлечься от работы и провести время с ними. Очевидно, у нее на уме было только то, что Кили и Фили, как и остальные участники похода, тоже захотят повидаться с почетными гостями. Ей это, должно быть, не нравилось. Станем ли мы с Дис когда-нибудь общаться более… дружески? Например, если она узнает, что я окончательно порвала с Кили? Или если я расскажу, что она могла лишиться и брата, и обоих сыновей, не принеси меня какая-то нелегкая в Средиземье семь лет назад? Нет, я не буду ей этого говорить… Нечестная игра, слишком легко заработанные очки. Да и не решила я еще, что мне говорить можно, а что – нельзя. Несмотря на почти неформальную обстановку ужина всех участников похода, Гэндальф выглядел несколько озабоченным, хмурым, а Бильбо казался немного пришибленным. Как будто что-то случилось… - Гэндальф, - я легонько коснулась его руки, - я могу позже поговорить с тобой наедине? Волшебник оглянулся на гномов, занятых разговором с Бильбо. Я постаралась удержать свой взгляд на истари, и побороть соблазн хоть украдкой полюбоваться Торином. Как ни странно, мне это удалось, хотя его присутствие совсем близко я ощущала примерно так же, как пламя Смога, летящее мне в спину. Невыносимый жар, на самой грани боли… Так, не отвлекаться. - Да, нам нужно о многом поговорить, - многообещающе прошептал Гэндальф. – Пожалуй, связь с тобой прямая… Мне потребуется твоя помощь. Моя помощь? Гэндальф с сосны рухнул, а поблизости не оказалось орлов? Какая от меня может быть помощь?! Может, неожиданно шепнул мне внутренний голос, ты знаешь все, что должно произойти дальше. Но я не могу… Ох, потом решишь! - Да что я! – неожиданно воскликнул Бильбо и махнул рукой. – Я-то все время в Шире жил себе и жил, да мы и в прошлом году виделись! А вот Несси… Все тут же уставились на меня. По коже пополз холодок. - Как ты снова здесь оказалась? Получается, ты очнулась… Это же просто… сумасшествие! Я-то думал, все будет, как обычно, как уже семь лет, из года в год… а тут такой приятный сюрприз! Ну, расскажи, как ты жила? Странно, но до сих пор я слышала этот вопрос всего дважды – от Бофура и Ори. Ни Торин, ни Кили не стали этим интересоваться. У меня, по правде говоря, сложилось впечатление, что они нарочно избегают этого вопроса. Может, боятся, что я начну скучать по тому миру, откуда явилась? Или начну рассказывать о тех, кого любила там… Сердце болезненно сжалось, в голове пронзительно зазвенело, в висок словно вонзился раскаленный металлический штырь. Запах гари и горячего металла наполнил ноздри. Пламя в моей жизни всегда имело только негативную окраску… Я попыталась улыбнуться. - Ну, моя жизнь была очень веселой, - кажется, мои слова прозвучали глупо. Торин не сводил с меня напряженного взгляда пронзительно-голубых глаз. Взгляд Кили был несколько… хмм… погорячее. Фили глядел на брата, словно надеясь заслонить его от меня. - Хотя здесь всегда веселее, - добавила я. Рассказать им, что за последний год моя жизнь превратилась в кладбище, и тропинки между могилами становятся все уже, и я боюсь, что земля под моими ногами разверзнется… и поглотит меня. - В общем-то, я добилась почти всего, чего хотела, - продолжала я, как можно безразличнее пожав плечами. – Исполнились мои мечты… - Вроде у тебя была маленькая дочка? И муж? – собрав забавные морщинки между бровей, вспомнил Бильбо. – Как они? Услышав это, Торин напрягся еще сильнее. Казалось, его взгляд способен прожечь меня насквозь. Улыбка Кили слегка подвяла, я заметила, как его рука чуть дернулась, словно он хотел или поднять ее или… Фили накрыл его руку своей широкой ладонью. Младший гном немного расслабился. - Они погибли, - резко сказала я, как отрезала. – Два месяца назад. - О, прости меня, - тут же расстроился Бильбо. – Я сожалею, я… - Не надо, - я больше не могу. Я встала и вышла из-за стола. Не могу больше слушать их голоса, не могу видеть взгляд Торина. Что такое темное и непонятное мелькнуло в его взгляде, когда он услышал о гибели тех, ради кого я вернулась семь лет назад? Я вышла из обеденной залы. Крепко сжатый кулак со всего размаху прилетел в стену. Все вокруг разлетелось вспышками боли. В глазах остро потемнело. Я тихонько охнула и прижала руку к груди, баюкая, как младенца… Из-под крепко сжатых век стремились просочиться горячие слезы. Что мелькнуло в его взгляде? - Несси… Я обернулась и, не открывая глаз, почти рухнула в его объятия. - Мне следовало найти время и поговорить с тобой, хоть немного, - шептал он. – Я так сожалею… Я просто плакала, громко всхлипывая и захлебываясь слезами. В них, в этих слезах, было все – и стыд за мое поведение, за то, о чем я подумала, увидев то странное в его взгляде, за то, что давала авансы Кили, и смутное волнение от самого присутствия Торина, и жгучая злость на те неведомые силы, которые играли со мною, как с пешкой на шахматной доске – хотим, сделаем королевой, хотим, отдадим на съедение более сильным фигурам. - Просто я… - Не надо, - хрипло шепнула я, поднимая на него заплаканные глаза. – Не нужно ничего объяснять. Я все понимаю. Он гладил меня по спине, по длинным шелковистым волосам, по лицу. И какая-то жаркая сила, какое-то нежное томление поднималось во мне, накрывало меня волнами, убеждая отдаться потоку, который обязательно унесет… туда, где все будет хорошо. Его губы легонько коснулись моих, словно он спрашивал разрешения, словно не был уверен до конца… Я отстранилась, положила палец на его губы. - Не сейчас, - шепнула я. Нет, сначала я разберусь со своей жизнью. Сначала я поговорю с Кили. И вот тогда… после… после я буду иметь законное право быть с Торином. Только так. С самого начала надо было так. * * * Бильбо остался на обеде, а Гэндальф вышел из залы и поманил меня рукой. Торин, переведя взгляд с меня на него, легонько кивнул и вернулся в обеденную залу. - Что-то случилось, - я не спрашивала, я утверждала. Гэндальф кивнул, свернул налево, уверенным шагом идя вперед. Я поняла, что он направляется к усыпальнице. - Зачем нам… туда? – с подступающей паникой спросила я, пытаясь нагнать развившего приличную скорость мага. - Нам не туда, - коротко ответствовал он. И правда, мы не дошли до усыпальницы всего ничего и свернули в пещеру, бывшую когда-то кладовой, что ли… Сейчас она выглядела заброшенной. - Ты спрашиваешь, случилось ли что-нибудь, и ждешь от меня ответа, - слепо глядя куда-то в темноту, начал Гэндальф. – Но я и сам не знаю, что именно произошло, и что еще может произойти. Я знаю только, что Тень накрывает Средиземье. Я долго думал над тем, что ты мне сказала семь лет назад… о том, что история должна идти так как идет, и что любое изменение, внесенное тобой, может привести к страшным последствиям… Это абсолютно верно, я и сам это всегда знал. И сейчас… сейчас мы начинаем прозревать эти самые последствия. - Какие? – сердце мое упало, с губ сорвался только свистящий шепот, почти неслышный, и от того кажущийся очень страшным. - В течение этих семи лет я получал донесения со всех уголков Средиземья, - Гэндальф тяжело оперся на посох; в этот миг он показался мне глубоким старцем, которому все уж опротивело. – Случаи появления странных людей, говорящих на странных языках, случаи исчезновения эльфов и гномов… А кое-кто рассказывал, что видел Черных Всадников. - Назгулов? – неосторожно воскликнула я. Гэндальф почти с безумием посмотрел на меня. - Не нужно произносить этого, - пробормотал он. – Не нужно. - Прости. Я прижала пальцы к губам. Но ведь рано, рано, слишком рано! Вот оно – самое страшное последствие моих изменений – Война Кольца может начаться раньше! И что же тогда будет?.. - Некромант, в изгнании которого из Дол-Гулдура участвовал Бильбо, слишком легко сдался, и сгинул семь лет назад, - продолжал Гэндальф. – А затем начали разноситься мрачные слухи о строительстве, возобновившемся в Мордоре… Там когда-то стояла крепость Врага. Мне это показалось слишком подозрительным, я начал искать… собирать сведения… И теперь я понимаю – Некромант, которого мы изгнали, Некромант, которого Белый Совет посчитал лишь человеком, практикующим черную магию, этот самый Некромант никто иной, как сам Саурон. Слишком рано! Душу мою обуяла чистая, незамутненная ничем паника. Война Кольца же не начнется сейчас? Ведь не начнется же, правда? Еще даже не родился Фродо, еще совсем другая расстановка сил, еще не стало известно о предательстве Сарумана… Слишком рано! С другой стороны… Все это говорит только в нашу пользу… в пользу сил Света… Саурон еще не готов нанести удар, он еще не собрал свои армии, и он еще не знает, где Кольцо… Но имею ли я право объяснить все Гэндальфу? - Но ведь Саурон не имеет силы без кольца? – тонким, срывающимся от волнения голосом спросила я. - Кажется, ты знаешь больше, чем говоришь, - сурово заявил Гэндальф. – Если ты принесла из своего мира какие-то вести, способные нам помочь, говори! И таким властным неожиданно стал его голос, фигура словно выросла, окуталась сиянием, грозный взгляд пригвоздил меня к месту, почти физически ощутимо… Я сглотнула и раскрыла рот, чтобы рассказать все. Действительно, кто я такая, чтобы решать судьбу всего Средиземья? Но что-то мне помешало. Какая-то смутная тревога, что-то неслышимое, неосязаемое, невидимое… Я закрыла рот и опустила глаза, не в силах больше выносить взгляд Гэндальфа. - Я не понимаю, какова во всем этом моя роль? – дрожащим голосом спросила я. – Я хотела спросить тебя, как и зачем я сюда попала… снова. Хотела спросить, могу ли вернуться назад… Надо ли… - Я не знаю, - голос волшебника был полон горькой усталости. – Я пока еще не знаю. Я подняла голову, заглянула ему в лицо, и поняла, что не одна я скрываю тайны. Гэндальф ЗНАЛ или догадывался, но говорить не собирался.