*Днём раннее*
Ночью, Драко выбрался из здания Хогвартса. А по короткому пути пошел в Хогсмид. Большинству студентам туда нельзя было. Драко волновался, что его заметят, но, пока что, не заметили. Пройдя по дороге, Драко оказался возле входа в Хогсмид, и здесь он уже смог трансгрессировать. Драко очутился возле «Трех метел», затем направился к Сладкому королевству, вдруг Рон будет там. Послышался шорох позади, Драко сделал шаг, и скрылся в темноте магазина. Мимо прошел Кэрроу. «Точно, сегодня его патруль…» — вспомнил Драко. Когда Амикус скрылся за поворотом, Драко вышел из темноты, и пошел дальше. — Гоменум Ревелио, — прошептал Драко. Ничего не произошло. — Зараза, Рон, да где же ты? Наконец, он увидел знакомый силуэт в теплой клетчатой куртке. Тихо подойдя сзади, Драко схватил Рона за шиворот и толкнул в ближайший переулок деревни, где их никто не увидит. Рон уже собирался поднять палочку, но Драко посветил на своё лицо, и Рон передумал. — Драко? — удивился Рон, — что ты тут делаешь? — Гуляю, — огрызнулся Драко, — какого хрена ты тут делаешь, Рон? — Долгая история… — Я в курсе, что произошло между тобой, Гермионой и Гарри. — Откуда? — Драко показал осколок зеркала, — понятно… — Меня послала Гермиона, — прошептал Драко, — как у тебя вообще хватило смелости бросить их? Неужели ты не знаешь, что Гермиона и Гарри дорожат дружбой с тобой? — Знаю, просто… Я не знаю, что на меня нашло, и… — Драко со всей силы ударил Рона по лицу. Рон пошатнулся, и облокотился на стену одного из зданий. Щека горела, Драко ударил очень сильно. Рон потёр ушибленное место. — Ты ведь знаешь, что надо делать? — Спасибо, очень освежает, — признался Рон, — она сказала, где разместились? — Ещё бы, — сказал Драко, — Западный лес в Англии. — Хорошо, спасибо, друг, — Рон пожал ему руку, — ты сможешь выбраться отсюда? — Конечно, я же слизеринец, — усмехнулся Драко, — передавай привет им. — Хорошо, — и Рон трансгрессировал.***
Гермиона слышала, и не могла поверить своим ушам, что Драко всё-таки, смог найти Рона. Ведь она лишь предположила, не факт, что Рон оказался бы в Хогсмиде. Гарри и Гермиона слушали Рона, стараясь не упускать даже одной маленькой детали. Гермиона кинулась на Рона, и принялась колотить по чему попало. — Ай, Гермиона, ой! Ты чего? А-а! — Рональд… Уизли… ты… последняя… задница! — Каждое слово сопровождалось ударом. Рон пятился, прикрывая голову, Гермиона наступала на него. Гермиона уже собралась пустить в Рона заклинание, но Гарри стал между ними. — Так, достаточно! — сказал громко Гарри, — давайте лучше успокоимся, сейчас не время ссориться. — НЕ ВРЕМЯ ССОРИТЬСЯ? — крикнула Гермиона, — он бросил нас, Гарри, оставил вдвоём, против целого мира, хотя мы поклялись, что будем вместе до самого конца! Если бы я не связалась с Драко, то… — Думаешь, я не пытался вернуться? — крикнул Рон, и Гермиона замолчала, — думаешь, я не жалел, что бросил вас? Ты дура или как? — Как ты меня назвал? — возмутилась Гермиона, — я далеко не дура. Я не стала бы бросать лучших друзей, когда вокруг столько опасностей! — Гермиона, остановись… — Нечего тут командовать, Гарри Поттер! — крикнула она. — Не смей мне указывать! А ты!!! — Она обвиняюще ткнула пальцем в сторону Рона, словно, проклиная. Гарри не мог винить Рона за то, что тот отступил на несколько шагов. — Я бежала за тобой! Я тебя звала! Я умоляла тебя вернуться! — Знаю, — пробормотал Рон. — Гермиона, прости. Я, правда, жалею, что ушел… — Ах, жалеешь! — Гермиона пронзительно расхохоталась. Рон беспомощно посмотрел на Гарри, но тот только растерянно развел руками. — Столько времени шлялся неизвестно где, а теперь явился и воображаешь, что достаточно будет сказать: ты, мол, жалеешь, — и все будет в порядке?! — А что еще я могу сказать? — заорал Рон. «Хорошо, что он хоть как-то пытается постоять за себя», — подумал Гарри. — Даже не знаю! — с жутким сарказмом ответила Гермиона. — Ты уж подумай, Рон, напряги извилины — на это много времени не надо, их всего-то две с половиной… — Гермиона, — встрял Гарри, не вынеся такого низкого приема, — он меня спас… — А мне плевать! — завопила Гермиона. — Меня не волнует, что он там совершил! Столько времени прошло, мы могли десять раз погибнуть, а ему и горя мало… — ДА ПОМОЛЧИ ТЫ, УЖЕ! — наконец, крикнул пронзительно, Рон. Гермиона хотела крикнуть что-то в ответ, но в этот раз её перебил Рон. — Я хотел вернуться, как только ушёл, трансгрессировал туда, где мы были на следующий день, но вас там уже не оказалось. Я подумал, что вы сменили место, и решил подумать, куда вас могло бы занести. Мне вспомнилась скала, про которую Гарри рассказывал, правда сейчас я уже место не помню конкретное, будто хочет там побывать, я трансгрессировал туда, но и там вас уже не было. Потом, я проголодался, и рискнул появиться в Хогсмиде. Герми, ты как знала, что я буду там. Потому что на следующий день, когда я заночевал в подвале Сладкого королевства, ночью, меня нашёл Драко, я искал провизию, чтобы отправиться в путь. Драко сказал, где вы находитесь, и я трансгрессировал туда. Правда, ты не учла, что Западный лес слишком велик, похоже, я приземлился на самой окраине, а это явно центр… Я наткнулся на егерей, — повторил Рон. — Они теперь повсюду шастают, целыми бандами, зарабатывают золотишко тем, что ловят лиц магловского происхождения и предателей чистокровных. Министерство за каждого дает награду. Я был один, а по возрасту вроде школьник, вот они и обрадовались — решили, я из семьи маглов и скрываюсь. — Что ты им сказал? — удивился Гарри. — Сказал, что я — Стэн Шанпайк. Первое, что пришло в голову. — И они поверили? — спросила Гермиона. — Они умом-то не особо блистали. Один по виду вообще частично тролль, и по запаху тоже… — Рон покосился на Гермиону, явно надеясь, что она оценит юмор и смягчится, но Гермиона не реагировала на его юмор. — В общем, они там заспорили, Стэн я или нет. Довольно жалкие типы, если честно, только их было пятеро, а я один, и палочку они отобрали. Потом двое сцепились, остальные отвлеклись, я одного, который меня держал, укусил в живот и выдернул волшебную палочку. Обезоружил того, который держал мою, и трансгрессировал. Вышло не очень удачно, у меня опять случился расщеп… — Рон показал правую руку — на двух пальцах не хватало ногтей. Гермиона холодно подняла брови. — И потом, я оказался в лесу, несколько миль от вас, как я потом понял. Пока добрался, по берегу до места ночевки… вас уже там не было. — Бедненький, как ты натерпелся! А мы с тобой, Гарри, что делали? Побывали в Годриковой Впадине, и что же там такое было, даже и не припомню…. Ах да, Сам-Знаешь-Чья змея на нас набросилась, мало что не убила, а потом и Сам-Знаешь-Кто появился. Мы с ним разминулись буквально на секунду… — Что? — спросил Рон, потрясенно глядя то на нее, то на Гарри, но Гермиона не удостоила его вниманием. — Вообрази, Гарри, он лишился двух ноготочков! Вот это настоящее страдание, я понимаю… — Гермиона, — тихо сказал Гарри, — Рон спас мне жизнь. — Она словно не слышала. — Одно только мне хотелось бы знать, — проговорила она, уставившись в точку над головой Рона. — Как ты нашел нас сегодня? Это очень важно. Если мы это поймем, сможем в дальнейшем обезопасить себя от непрошеных гостей. — Рон угрюмо посмотрел на нее и вытащил из кармана джинсов какую-то серебряную вещицу. — Вот этим. — Гермионе пришлось перевести взгляд на Рона, чтобы разглядеть, что он показывает. — Делюминатор? — спросила она, от удивления забыв держаться холодно и неприступно. — Он, оказывается, не просто свет включает и выключает, — объяснил Рон. — В каком смысле? — спросил Гарри. — Кто-то произносил мое имя. Оказалось, что голос раздавался из делюминатора, который мне подарил Дамблдор. Это были ваши голоса… — Гермиона и Гарри переглянулись. — Ваши голоса шли из этой штуки. — Он снова поднял вверх делюминатор. — И что же мы сказали? — В голосе Гермионы скептицизм боролся с любопытством. — Сказали мое имя — Рон. — Мы впервые произнесли его имя за долгое время, — вспомнил Гарри. — И еще… что-то про змею. — Гарри вспомнил, что в рождественское утро имя Рона прозвучало между ними впервые с того дня, когда он ушел. Гермиона произнесла его, когда Гарри перевязывал ей руку. — Ну вот, я его вынул, — продолжал Рон, глядя на делюминатор, — и вроде он выглядел как всегда, но я же точно слышал твой голос. Так что я щелкнул. В комнате свет погас, но зато появился другой, прямо за окном. Рон ткнул пальцем перед собой, как будто видел что-то такое, чего Гарри и Гермиона видеть не могли. — Это был как будто пульсирующий шар света, синеватый такой, вроде того, что бывает вокруг портала, знаете? — Ага, — в один голос машинально ответили Гарри с Гермионой. — Я понял, что это мне и надо, — сказал Рон. — Похватал барахло, нацепил рюкзак и пошел в за ним. Шарик света меня дожидался, а как я вышел, он полетел вперед, так это подпрыгивая, а я двинулся за ним. Он привел меня за сарай, а потом… ну, переместился в меня. — Это как? — спросил Гарри, решив, что неправильно расслышал. — Он вроде как подплыл ко мне, — Рон показал пальцем точку поблизости от сердца, — вот сюда, а потом как будто провалился внутрь. Я его чувствовал, он такой горячий. Я сразу сообразил, что надо делать. Понятно было, что он вынесет меня, куда нужно. Я трансгрессировал и попал на какой-то холм. Там лежал снег… — Мы там были! — подхватил Гарри. — Две ночи там провели, и на вторую ночь мне все казалось, что кто-то ходит и зовет меня в темноте. — Ага, это, наверное, был я, — сказал Рон. — Ваши защитные заклинания здорово работают — я вас так и не смог увидеть и услышать тоже, но я был уверен, что вы где-то рядом, так что в итоге вытащил спальник и стал ждать, пока вы появитесь. Думал, увижу, когда вы будете складывать палатку. — Да нет, — сказала Гермиона, — в тот раз мы трансгрессировали под мантией-невидимкой, для перестраховки. И отправились очень рано, потому что, как Гарри сказал, слышали, будто кто-то бродит вокруг. — Ну вот, а я целый день просидел на холме, — продолжал Рон. — Все ждал, что вы покажетесь. А когда стало темнеть, я понял, что упустил вас, и опять щелкнул делюминатором, синий свет вошел в меня, я трансгрессировал и оказался недалеко от замёрзшего озера. Ну, вас опять не было видно, оставалось только надеяться, что кто-то из вас объявится… Гарри и объявился. То есть сначала-то я увидел серебряную лань… — Что ты увидел? — резким тоном переспросила Гермиона. Они стали рассказывать ей о том, что случилось. Гермиона хмурилась, переводила взгляд с одного на другого и слушала так сосредоточенно, что забыла держать скрещенными руки и ноги. — Это явно был чей-то Патронус! — воскликнула она. — Ты так и не видел, кто ее создал? Вообще никого не видел? И лань привела тебя к мечу? Даже не верится! А потом что было? — Потом я прыгнул за Гарри в воду, потому что он долго не поднимался на поверхность, ну… — Потом появилась я, — закончила Гермиона. Гермиона некоторое время стояла, молча, и просто слушала. Она видела, как с волос Рона капала вода, вспоминала, как он спас Гарри, как уничтожил крестраж в медальоне Салазара Слизерина, как помог им. Она тяжело вздохнула, хотя злость пробирала её до мозга костей, Гермиона переступила через себя. — В моей сумочке есть тёплые вещи, — сквозь зубы сказала Гермиона, — я заварю чай. — быстро повернувшись, она направилась в палатку. Рон и Гарри пошли следом за ней.***
Уже в палатке, когда Гермиона стала возиться на кухне, Гарри и Рон сели на кровать второго. — Когда ты удирал от егерей, у тебя вроде образовалась лишняя волшебная палочка? — Что? — отозвался Рон, когда задумался над чем-то. — А, ну да. — Он расстегнул пряжку на кармане рюкзака и вытащил короткую палочку из темного дерева. — Вот, я подумал, что не вредно будет иметь запасную. — Как ты был прав! — сказал Гарри, протягивая руку. — Моя сломалась. — Серьезно? — сказал Рон, Гермиона заварила чай. Она зашла к парням. Кружки парили в воздухе. Одна, видимо, кружка Рона, приземлилась на столик, а кружка для Гарри приземлилась ему прямо в руки. Сама Гермиона села на свою кровать, и начала пить чай. Но прежде, спрятала обезвреженный крестраж в расшитую бисером сумочку. Рон передал Гарри новую палочку. — Кажется, обошлось, — пробормотал Гарри. — Угу, — согласился Рон. — Могло быть и хуже. — Гарри видел, что Рон потихоньку улыбается, вытаскивая из рюкзака свою бордовую пижаму. Он уже собирался кинуть рюкзак в угол, как вдруг Гермиона начала говорить: — Я, кстати, нашла значение символа, который был нарисован в книжке, — сказала Гермиона. Рон ничего не понял, а вот Гарри навострил уши. — Он действительно принадлежит Грин-Де-Вальду, правда, не написано, что конкретно означает этот символ. Я поискала в рунах и других книгах, но там такого нет. — Что за рисунок? — удивился Рон. На удивление, Гермиона спокойно вытащила из-под подушки книжку и положила перед Роном. Она кивнула на книжку, и парень открыл её. На первой же странице, Рон увидел знак, напоминающий глаз. — У отца Полумны цепочка с таким символом. — Мы уже поняли, — сказала Гермиона, — Виктор рассказал Гарри, что такой символ вырезан в Дурмстранге самим Галлертом Грин-Де-Вальдом, когда он был там. Получается, что этот символ действительно является его меткой. — Вот только как он попал сюда, — сказал вслух Рон. Он начал о чем-то думать, и Гермиона услышала имя Драко. — Что с Драко? — спросила Гермиона. Рон понял, что не сдержался, и подумал об этом, Гермионе не составило труда прочесть его мысли. — Когда я… В общем, когда я трансгрессировал, то попал прямо недалеко от Малфой-мэнора. Я вначале не понял, что случилось, оказалось, что я думал над словами Драко, и переместился к его дому, благо, что меня никто не заметил. Я только слышал, что Драко кричал, как бешеный, его тащили в особняк, он кричал, что не помогал нам и т.д. Оказалось, что после нашей встречи его нашли Пожиратели, и отвели к родителям. — Ты видел, что с ним делали потом? — Нет, — сказал Рон, — его завели в особняк, и я решил отправляться дальше, чтобы поскорее вас найти. Мысли Гермионы теперь были заполнены лишь тем, что она подвергла любимого опасности, когда попросила найти Рона, ведь его могли спокойно поймать и отвести к Волан-Де-Морту. «Что же я наделала…» — подумала Гермиона.***
Воодушевившись победой над медальоном, они принялись вычислять, где могут находиться другие крестражи. Хоть они уже сто раз все это обсуждали, Гарри был полон оптимизма. За первой удачей наверняка последуют другие! Мрачный вид Гермионы не мог испортить ему настроения. Внезапный поворот к лучшему, таинственная лань, обретенный меч Гриффиндора, а главное — возвращение Рона… Гарри был так счастлив, что с трудом сохранял серьезное выражение лица… — Нам надо поговорить. — Он посмотрел на книгу, которую Гермиона держала в руке: «Жизнь и обманы Альбуса Дамблдора». — Ну что? — спросил он неохотно. У него мелькнула мысль: вдруг там есть глава, посвященная ему? Гарри не чувствовал в себе сил знакомиться с тем, как Рита излагает свою версию его отношений с Дамблдором. Однако Гермиона сказала совсем не то, что он ожидал. — Я хочу повидаться с Ксенофилиусом Лавгудом. Гарри вытаращил глаза. — Что-что? — Ксенофилиус Лавгуд, папа Полумны. Я хочу с ним поговорить! — А… зачем? — Гермиона сделала глубокий вдох. — Гарри, не тупи! — Гермиона дала ему подзатыльник, — у Грин-де-Вальда или Дамблдора мы не можем спросить, значит, придётся спрашивать у Лавгуда. Рон, ты ведь знаешь, где он живёт? — Да, — кивнул Рон. На следующее утро, переместившись, они оказались на продуваемом всеми ветрами склоне холма. Оттуда открывался прекрасный вид на деревушку Оттери-Сент-Кэчпоул. С высоты домики казались игрушечными. Косые лучи солнца падали на землю в разрывы облаков. Заслоняя глаза руками, друзья смотрели в сторону «Норы», но смогли разглядеть только живые изгороди и деревья в саду, защищавшие нелепый домик семьи Уизли от взглядов любопытствующих маглов. — Странное ощущение — совсем рядом, а зайти нельзя, — сказал Рон. — Давай вперед, Рон, у нас нет времени, — возмутилась Гермиона. Возле покосившейся калитки были прибиты три самодельные таблички. На первой была надпись: «Кс. Лавгуд, главный редактор журнала «Придира», на второй: «Омела на ваш выбор», на третьей: «Не наступайте на сливы цеппелины!». Калитка скрипнула, открываясь. Дорожка, зигзагами ведущая к дому, вся заросла самыми причудливыми растениями, включая куст, увешанный оранжевыми плодами в форме редисок, — Полумна часто носила их в ушах вместо серег. Гарри заметил растение, похожее на цапень, и постарался обойти его как можно дальше. У входной двери стояли, как часовые, две старые яблони, согнувшиеся от ветра, без единого листочка, зато на их ветвях висели ярко-красные яблочки размером с вишню и лохматые клубки омелы в бусинках белых ягод. С одной ветки на гостей смотрела маленькая сова с приплюснутой ястребиной головкой. Гермиона трижды стукнула дверным молотком в форме орла по массивной черной двери, утыканной железными гвоздями. Не прошло и десяти секунд, как дверь отворилась. На пороге стоял Ксенофилиус Лавгуд, босой, в одеянии, похожем на замызганную ночную рубашку. Его длинные седые волосы, напоминающие сладкую вату, были не чесаны и, похоже, давно не мыты. По сравнению с этой картиной на свадьбе у Билла и Флер Ксенофилиус был прямо-таки элегантен. — Что такое? Кто вы? Что вам нужно? — закричал он пронзительным, сварливым голосом, глядя сначала на Гермиону, потом на Рона и, наконец, на Гарри. Тут его рот раскрылся, образовав идеально ровную букву «О». — Здравствуйте, мистер Лавгуд, — сказал Рон, протягивая руку. — Это я, Рон. — видимо, Ксенофилиус узнал парня своей дочери, и тепло обнял его, вместо того, чтобы пожать руку. — Это Гарри, и Гермиона — мои друзья, и друзья Полумны, мы были тут недалеко, решили навестить вас и Полумну, мы зайдем, если вы не против? — Лавгуд осмотрел гостей с ног до головы, и запустил их в дом. Едва они успели переступить порог, мистер Лавгуд захлопнул за ними дверь. Они оказались в самой удивительной кухне на свете. Она была совершенно круглой, как будто они стояли внутри гигантской солонки. Все в комнате было изогнутым по форме стен: плита, рукомойник, шкафы с посудой — и все расписано птицами, цветами и насекомыми ярких, чистых оттенков. Гарри подумал, что тут чувствуется стиль Полумны; эффект в замкнутом пространстве получился довольно-таки ошеломляющий. Чугунная винтовая лестница в центре комнаты вела на верхние этажи. Над головой что-то громко лязгало и громыхало. Что же такое там делает Полумна? — А где Луна? — спокойно спросил Рон, проходя мимо кухни. Гермиона и Гарри, да и Панси с Блейзом и Драко, знали, что Рон каждое лето несколько недель проводит здесь, дома у Полумны, она сама его приглашает. Впервые он приехал сюда вместе с отцом, и они познакомились, это было летом, перед пятым курсом. Лавгуд тепло принял Рона, правда Артур долго тут не задержался. Рон был счастлив что, наконец, познакомился с отцом Полумны, ведь он души в ней не чаял — Она скоро придёт, пошла за травами. Поднимемся наверх, — пригласил мистер Лавгуд. Держась по-прежнему скованно, он первым начал подниматься по лестнице. Комната этажом выше оказалась одновременно гостиной и мастерской, а захламлена она была еще сильнее, чем кухня. Чем-то она напоминала Выручай-комнату в тот незабвенный день, когда та превратилась в громадный лабиринт скопившихся за долгие столетия припрятанных вещей, только эта была поменьше размером и круглая. Повсюду лежали высоченные стопки разных бумаг и книг. С потолка свисали искусно сделанные модельки самых невероятных существ, и все они хлопали крыльями и щелкали челюстями. Гремела, как выяснилось, загадочная деревянная штуковина с магически вращающимися штырьками и колесиками. Она была похожа на какую-то странную помесь верстака и старого шкафа. Присмотревшись, Гарри понял, что это старомодный печатный станок — из него непрерывным потоком лезли «Придиры». — Прошу прощения, — сказал Ксенофилиус, выдернул из-под мгновенно развалившейся груды книг неопрятную скатерть и накрыл ею станок. Грохот и лязг стали чуточку глуше. Мистер Лавгуд повернулся к Рону. — Зачем вы сюда пришли? — Рон помялся, затем сел на стул. Гермиона и Гарри сели по обе от него стороны. — Мы пришли проведать вас и…. Кое о чем спросить, — сказал Рон. — Спросить? — удивился Ксенофилиус, садясь в кресло, — о чем же? — Да, — кивнул Рон. — Гарри скажет вам. — Тот медальон, который был на вас на свадьбе Билла и Флёр, — сказал Гарри. — Вы имеете в виду знак Даров Смерти? — спросил Ксенофилиус. — Да, — кивнула Гермиона, — я нашла этот символ в одной из книг, и увидела надпись: ДС, значит, это аббревиатура Даров Смерти? — Да, дорогая, — кивнул Ксенофилиус, — вы о них не слыхали? Это меня не удивляет. Очень, очень немногие волшебники в них верят, чему подтверждением — тот твердолобый юноша на свадьбе вашего брата, — он поклонился Рону, — который набросился на меня, приняв этот знак за символ известного темного волшебника. Какое невежество! В Дарах Смерти нет ничего темного — по крайней мере, в том смысле, какой обычно вкладывают в это слово. Те, кто верит в Дары, носят этот знак, чтобы по нему узнавать единомышленников и помогать друг другу в Поисках. — Он бросил в чашку с настоем лирного корня несколько кусочков сахару и размешал. — Простите, — сказал Гарри, — я так ничего и не понял. — Он из вежливости отхлебнул настой и чуть не задохнулся — это была жуткая гадость, что-то вроде разжиженного драже «Берти Боттс» со вкусом соплей. Когда его попробовала Гермиона, то чуть не выплюнула его на пол. Если бы тут был Драко или Блейз, они бы так и сделали. Рон вообще был готов выбросить кружку в окно, но он слишком любил Полумну, чтобы так обращаться с её отцом. — Видите ли, те, кто верят, разыскивают Дары Смерти, — объяснил мистер Лавгуд и причмокнул губами, явно наслаждаясь вкусом настоя. — А что это такое — Дары Смерти? — спросила Гермиона. Ксенофилиус отставил в сторону пустую чашку: — Я полагаю, вы все читали «Сказку о трех братьях»? — Нет, — сказал Гарри. — Да, — сказали Рон и Гермиона: Ксенофилиус торжественно кивнул: — С этой сказки все и началось, мистер Поттер. Где-то у меня она была… — Она у меня есть, господин Лавгуд, — успокоила его Гермиона, доставая из сумочки книгу Барда Бидля. — Серьёзно? Она в этой книжке есть? — удивился Гарри. — Конечно, именно над названием этой сказки и нарисован символ. Гермиона, любившая читать книги, конечно, же, с удовольствием согласилась прочесть сказку. Гарри никогда не читал сказки для волшебников, поэтому даже обрадовался, что услышит такую редкую и волшебную сказку. Она оказалась достаточно короткой, но интересной. В ней рассказывалось о трёх братьях-волшебниках, которым удалось поставить на колени саму смерть. В награду за их смелость, Смерть решила подарить им подарки. Каждый попросил свой. В итоге, появилось три артефакта: Бузинная палочка, воскрешающий камень и мантия-неведимка. Первые два брата пали ниц перед смертью, когда возгордились: старший — погиб от рук волшебника, который забрал его палочку; второй, пытаясь воскресить возлюбленную, повесился, чтобы быть рядом с ней. А вот третий брат.… Благодаря мантии-неведимке, Смерть долгие годы не могла найти его, чтобы забрать, как и других братьев. Она узрела его лишь тогда, когда он того пожелал: когда передал дар смерти своему сыну. Он добровольно ушёл со Смертью. — Ну вот. — Простите? — переспросил Гарри. — Вот это и есть Дары Смерти, — ответил Ксенофилиус. — Сейчас, найду пергамент и перо! Он выудил из кучи всякого хлама гусиное перо и вытянул обрывок пергамента, засунутый между книгами. Гермиона с друзьями подошла к нему, чтобы посмотреть, что он будет рисовать. — Бузинная палочка. — Ксенофилиус провел на пергаменте вертикальную черту. — Воскрешающий камень. — Он изобразил поверх черточки круг. — Мантия-невидимка. — Он заключил черту и круг в треугольник. Получился тот самый знак, что не давал покоя Гермионе. — Дары смерти… — сказала Гермиона. — Но в сказке даже нет таких слов — Дары Смерти! — воскликнула Гермиона. — Конечно, нет, — согласился Ксенофилиус с дико раздражающим самодовольством. — Это детская сказка, ее рассказывают для забавы, а не для наставления. Но люди понимающие знают, что легенда эта очень древняя и в ней идет речь о трех волшебных предметах, трех Дарах, обладатель которых победит саму Смерть. Наступила пауза. Ксенофилиус опять выглянул в окно. Солнце уже спустилось к самому горизонту. Гермиона заметила, что Ксенофилиус волнуется, но прочесть мысли его не решилась, вдруг он поймет это. Через полчаса после объяснения, все заволновались, потому что по словам Лавгуда, Полумна ушла достаточно давно. — Может, я пойду, поищу Луну? — спросил Рон, направляясь к двери. Лавгуд, будто бешеный, рванул к двери и преградил ему путь. — Господин Лавгуд? — Нет, она… Она сама скоро придёт. Луна так много говорила о тебе, что будет счастлива тебя увидеть. — Гермиона не понимала, по какой причине Лавгуд так резко собрался преградить им путь. Наконец, пересилив себя, Гермиона залезла Лавгуду в голову, и ужаснулась. — Где она… — прошипела Гермиона. На всех парах она подбежала к мужчине и схватила за ворот, — КОГДА ЕЁ ЗАБРАЛИ?! — Лавгуд задрожал. — КОГДА?! — Месяц назад… — прошептал Лавгуд. Гермиона отпустила его, и он упал на пол. Рон ужаснулся этой новости, Гарри увидел, как Рон дрожит. — Кто её забрал? — прошипел Рон, — кто?! — Пожиратели… — сказал Лавгуд. — Мою Полумну забрали, — прошептал он. — Из-за моих статей. Полумну забрали, и я не знаю, где она, что с ней сделали. Но, может быть, они ее отпустят, если я… если я… — Сдадите им Гарри? — закончила за него Гермиона. — Ты позволил им забрать её… — Рон начинал злиться, — но отдать им Гарри у тебя не выйдет, — отрезал Рон. — Уходим! Освободи дорогу! — На Ксенофилиуса страшно было смотреть: он, словно постарел на сотню лет, губы растянулись в ужасной усмешке. — Они будут здесь с минуты на минуту. Я должен спасти Полумну. Я не могу ее потерять! Вы никуда не уйдете. — Он раскинул руки, загораживая лестницу, и Гарри вдруг представилась мама, точно так же заслонившая собой детскую кроватку. — Мы не хотим с вами драться, — сказал он. — Отойдите, мистер Лавгуд. — ГАРРИ!!! — вскрикнула Гермиона. За окном промелькнули несколько человек верхом на метлах. Как только трое друзей отвернулись, Ксенофилиус выхватил волшебную палочку. Он направил её на Гарри, вовремя спохватившаяся Гермиона, отталкивает друга в сторону. Оглушающее заклятие Ксенофилиуса пролетело через всю комнату и задело рог взрывопотама. Раздался чудовищный взрыв. Комната содрогнулась от грохота, посыпались щепки, бумажки и всякий мусор, поднялась густая белая пыль. Гермиону подбросило в воздух, потом основательно приложило об пол. Она ничего не видела, только прикрывала голову руками от падающих обломков. Закричали Гарри и Рон, жутко загромыхало железо — видно, Ксенофилиус не удержался на ногах и покатился вниз по винтовой лестнице. Заваленная мусором и обломками, Гермиона попыталась встать. От пыли было не продохнуть и почти ничего не видно вокруг. Часть потолка обрушилась, в дыре торчали ножки кровати. На полу рядом с Гермионой валялся бюст Кандиды Когтевран с отбитой щекой, в воздухе летали обрывки пергамента, а печатный станок опрокинулся набок и застрял поперек лестницы, ведущей в кухню. Рядом с Гермионой зашевелилась белая фигура — Гарри, покрытый пылью и похожий на еще одну статую, прижал палец к губам. Внизу со стуком распахнулась дверь. — Я говорил вам, Трэверс, что спешить некуда? — послышался грубый голос. — Говорил я, что этот псих, как обычно, бредит? — Раздался громкий треск, и Ксенофилиус вскрикнул от боли. — Нет… нет… наверху… Поттер! И эта девчонка — Грейнджер! — Я тебя предупреждал на той неделе, Лавгуд, что мы больше не будем сюда мотаться по ложным вызовам! Не забыл еще прошлую неделю? Как ты пытался всучить нам за свою дочурку какое-то идиотское устройство для головы? А на позапрошлой… — Снова треск, снова вскрик. — Размечтался, что получишь ее, если сумеешь нам доказать, что на свете существуют морще… (треск) рогие… (треск) кизляки! — Нет! Нет! Умоляю! — захлебывался рыданиями Ксенофилиус. — Там, правда, Поттер! Правда! — А теперь, оказывается, ты задумал нас взорвать! — проревел Пожиратель смерти. Последовала целая очередь магических ударов, перемежавшихся жалобными криками Ксенофилиуса. — Селвин, по-моему, тут сейчас все рухнет, — спокойно заметил другой голос, эхом отдавшись от искореженных ступеней. — Лестница засыпана. Попробуем расчистить? Как бы дом не обвалился. — Ты, лживая мразь! — крикнул волшебник по имени Селвин. — Ты, в глаза не видел никакого Поттера! Вздумал заманить нас и прикончить? Думаешь, за такие штучки тебе вернут твою девчонку? — Я клянусь… клянусь чем хотите — Поттер наверху! — Гоменум ревелио! — произнес второй голос у подножия лестницы. Гарри и Рон услышали, как ахнула Гермиона, и почувствовал, будто что-то пролетело над головой; на миг его накрыла тень. — Селвин, там и впрямь кто-то есть, — резким тоном произнес второй волшебник. — Это Поттер, я же говорю, это Поттер! — всхлипывал Ксенофилиус. — Пожалуйста, отдайте мне Полумну, только отдайте Полумну… — Получишь свою малявку, Лавгуд, — ответил Селвин, — если поднимешься сейчас наверх и приведешь мне Гарри Поттера. Но смотри, если это засада и там нас поджидает твой сообщник — не знаю, останется ли от твоей девчонки хоть кусочек, чтобы ты мог его похоронить. — У Ксенофилиуса вырвался протяжный крик, полный страха и отчаяния. Потом на лестнице послышались скрип и скрежет — это Ксенофилиус разгребал завалы. — Пошли, — шепнул Гарри. — Надо уносить ноги. — Он помог вылезти Гермионе из-под обломков под прикрытием возни Ксенофилиуса на лестнице. Рона засыпало сильнее всех. Гарри и Гермиона как можно тише подобрались к нему через груды мусора и попробовали сдвинуть тяжелый комод, придавивший ему ноги. Пока Ксенофилиус пробивался все ближе к ним, Гермиона исхитрилась освободить Рона, применив заклинание Левитации. — Отлично, — выдохнула Гермиона. Лежавший поперек лестницы печатный станок затрясся. Ксенофилиусу оставалось одолеть всего несколько ступенек. Гермиона была все еще белая от пыли. — Гарри, ты мне доверяешь? — Гарри кивнул. — Хорошо, — шепнула Гермиона, — тогда дай мне мантию-невидимку. Под ней пойдет Рон. — А как же Гарри… — Рон, не спорь! Гарри, держи меня крепче за руку. Рон, хватайся за плечо. — Гарри протянул ей левую руку. Рон исчез под мантией. Печатный станок задрожал сильнее — Ксенофилиус пытался приподнять его при помощи заклинания Левитации. Гарри не мог понять, чего дожидается Гермиона. Она прошептала: — Держитесь крепче…. Вот сейчас…. — Над сервантом показалось белое как бумага лицо Ксенофилиуса. — Обливэйт! — крикнула Гермиона, прицелившись ему в лицо волшебной палочкой, потом направила палочку в пол: — Депримо! — Она пробила здоровенную дыру в полу гостиной. Все трое камнем полетели вниз. Гарри мертвой хваткой вцепился в руку Гермионы. Внизу раздался крик, и Гарри на мгновение увидел двоих людей, разбегающихся в стороны, в то время как сверху на них валилась поломанная мебель и куски камня. Гермиона перекувырнулась в воздухе, и под грохот рушащегося дома Гарри утащило в темноту.***
Гермиона открыла глаза, ей в лицо бил солнечный свет. Выплюнув несколько пылинок изо рта, девушка смогла, наконец, сесть. Трансгрессировать удалось вовремя, иначе бы Пожиратели позвали остальных. — Только Селвина не хватало… — хриплым голосом сказала Гермиона. Местом их на нынешнее время стала окраина леса в нескольких милях от дома Лавгудов, даже дальше… вскоре очнулись и Рон с Гарри. — Протего тоталум… Сальвио гексиа… — Подлый предатель! — пропыхтел Рон, вылезая из-под мантии-невидимки и перебрасывая ее Гарри. — Гермиона, ты гений, просто гений! До сих пор не верю, что мы оттуда выскочили! — сказал Гарри. — Каве инимикум… — когда, наконец, заклинания были восстановлены, Гермиона со спокойной душой зашла в палатку. — Он ищет её…. Ищет палочку… — Гарри… — Да ну тебя, Гермиона, почему ты такая упрямая? Признай, наконец, что Волан… — ГАРРИ, НЕ НАДО! — крикнул Рон. — …де-Морт охотится за Бузинной палочкой! — На его имени Табу! — заорал Рон, вскакивая, и тут же снаружи палатки раздался оглушительный хлопок. — Гарри, я тебе говорил! Нельзя произносить его имя! Скорее, надо восстановить защитные заклинания… так они и находят… Рон умолк, и Гарри понял почему. Вредноскоп на столе засветился и начал вращаться. Все ближе слышались голоса — грубые, возбужденные. Рон выхватил из кармана делюминатор и щелкнул: в палатке погас свет. — Руки вверх, выходи по одному! — раздался из темноты скрежещущий голос. — Мы знаем, что вы там! На вас нацелено полдюжины волшебных палочек. Колдуем без предупреждения! Гарри хотел что-то сказать, но Гермиона, по совету Рона, быстро заткнула первому рот, и приставила палец к губам. Егеря не станут их жалеть, просто сдадут Пожирателям, и дело с концом. Егеря обходили палатку вдоль и поперёк, но не могли зайти, потому что Гермиона успела наложить ключ на вход в палатку. Рон и Гарри благодарили мысленно её за это. Вдруг раздался грохот — это егеря пытались открыть проход, но не получалось. — Прости меня, Гарри… — прошептала Гермиона. Гарри удивился. — За что? — Он увидел, как Гермиона нацелила волшебную палочку — не на вход в палатку, а ему в лицо. Раздался тихий хлопок, полыхнул свет, и Гарри рухнул на пол, скрючившись от боли. Ничего не видя, он только чувствовал, как распухает под ладонями лицо. Совсем рядом протопали тяжелые шаги. Вход в палатку, когда Гермиона убрала защиту, открылся, и зашли егеря. Одного за другим они вывели наружу. Гермиону держал какой-то противный волшебник, походивший скорее на лося, нежели на человека, Рон пытался вырваться из рук не менее уродливого существа, а Гарри, с распухшим лицом, выволок главный егерь. — Пустите! Пустите! — орал Рон. Раздался отчетливый звук удара сжатым кулаком. Рон охнул, а Гермиона закричала: — Не трогайте его! Хватит! — Твой дружок еще не то получит, если я найду его в списке, — сказал знакомый до дрожи скрежещущий голос. — Вы посмотрите кто тут… Гермиона Грейнджер… — У Гермионы все внутри перевернулось. Он узнал этот голос: Фенрир Сивый, оборотень, которому дозволили носить мантию Пожирателя смерти за его беспощадную свирепость. Гермиона сглотнула. — Обыщите палатку! — приказал другой голос. Гермиону швырнули на землю, лицом вниз. Раздался глухой стук — рядом бросили Рона. Слышались шаги и грохот — незнакомцы обшаривали палатку, опрокидывая стулья. — Так, посмотрим, кто нам попался, — злорадно произнес над головой Фенрир. Гарри подвели к оборотню. Луч света от волшебной палочки упал на его лицо. Сивый расхохотался: — Ну, этого надо будет запивать сливочным пивом, не то в глотке застрянет! Что с тобой такое, рожа? — Гарри не ответил. — Я сказал, — повторил Сивый, и Гарри получил удар под дых, от которого сложился пополам, — что с тобой такое? — Ужалили, — просипел Гарри. — Ага, похоже на то, — сказал второй голос. — Или наткнулся на жалящее заклинание? — усмехнулся Фенрир, подходя к Гермионе. Девушку подняли с земли. Фенрир провел пальцами по её подбородку, — я наслышан о твоих способностях. — Пошёл к черту, — послышался звук удара. Гарри увидел, что из губы Гермионы течёт кровь. — Фамилия? — прорычал Фенрир, обратившись к Гарри. — Дадли, — ответил Гарри. — Полное имя? — Вернон… Вернон Дадли. — Проверь по списку, Струпьяр, — велел Сивый. Гарри услышал, как он подошел к Рону. — А ты кто таков, рыжий? — Стэн Шанпайк, — ответил Рон. — Черта с два, — сказал человек по имени Струпьяр. — Стэна Шанпайка мы знаем, он нам как-то подкидывал работенку. Снова звук удара. — Меня зовут Барди, — выговорил Рон. По звуку было слышно, что у него полон рот крови. — Барди Уизли. — Уизли? — повторил Сивый. — Стало быть, ты в родстве с осквернителями крови, даже если сам не грязнокровка. Ну, и на закуску — твоя хорошенькая подружка…. От его плотоядной интонации у Гарри мурашки поползли по коже. — Полегче, Сивый, — предостерег Струпьяр под мерзкие смешки своих приятелей. Кто-то схватил Гарри за волосы и вздернул на ноги. Его протащили несколько шагов, толкнули, так что он с размаху сел на землю, и начали привязывать к кому-то спиной к спине. Он все еще почти ничего не видел сквозь щелочки заплывших глаз. Когда те, кто связывал пленников, наконец отошли, Гарри прошептал: — У кого-нибудь осталась волшебная палочка? — Нет, — ответили справа и слева от него Рон и Гермиона. — Это все я виноват. Назвал имя сдуру…. Простите меня. — Гарри? — Новый голос, но тоже знакомый, прямо за спиной у Гарри. Говорил человек, привязанный слева от Гермионы. — Дин?! Точно, ты! Если они поймут, кого зацапали…. — Это егеря, они просто ловят тех, кто скрывается от Министерства, и сдают за деньги… — Фенрир, — Гермиона указала на оборотня, — он является Пожирателем, не имея метки. Люпин рассказывал, что благодаря своей свирепости, Сами-Знаете-Кто лично наградил его плащом Пожирателя. Он никого из нас не… — Неплохой улов за одну ночь! — заметил Сивый. Мимо Гарри прошагала пара подбитых гвоздями сапог, из палатки снова донеслись треск и грохот. — Грязнокровка, беглый гоблин и трое скрывающихся от закона! Ты уже проверил имена по списку, Струпьяр? — Угу. Тут нет никакого Вернона Дадли, Сивый. — Интересно, — отозвался Фенрир. — Очень интересно. — Он присел на корточки рядом с Гарри, и тот увидел через просвет между опухшими веками серые космы и острые грязно-бурые зубы во рту с запекшимися в уголках болячками. От Сивого воняло точно так же, как тогда, на вершине башни, где умер Дамблдор: грязью, потом и кровью. — Тебя, значит, не разыскивают, Вернон? А может, ты в списке под другим именем? На каком факультете ты учился в Хогвартсе? — Слизерин, — на автомате ответил Гарри. — Смехота! Почему-то они все думают, что мы страх как хотим это услышать, — хмыкнул в темноте Струпьяр. — И ни один не может сказать, где у них общая комната. — В подземелье, — четко отрапортовал Гарри. — Вход через стену. Там черепа и всякое такое. Подземелье прямо под озером, поэтому свет такой зеленоватый. Он вспомнил, ещё со второго курса, когда с Роном превратился с Кребба и Гойла. Гермиона с Драко отвели их в гостиную Слизерина. Вход был настолько мрачный, что грех было бы не запомнить. — Что ж… Раз ты — слизеринец, да ещё и на пару с Грейнджер, то мы, пожалуй, вместе с Барди, отведём вас к нашим старым друзьям. Посмотрим, как они будут рады вас видеть. ВСТАТЬ! Ребят подняли на ноги, и кроме Дина с гоблином, повели к выходу из леса.***
Егеря трансгрессировали вместе с пленниками. Гермиона беспокоилась, что если её увидит Люциус Малфой, то ей конец, потому что Драко дома нет, значит точно, убьют… Пленники повалились друг на друга, приземляясь на загородной аллее. Гермиона разглядела чугунные ворота, а за ними — что-то вроде подъездной дорожки. Она перевела дух. Один из егерей подошел к воротам и потряс решетку. — Как нам войти? Тут заперто, Сивый! Я никак…. Тьфу, черт! — Он в страхе отдернул руки. Абстрактные завитки чугунной решетки зашевелились, складываясь в свирепую морду, которая лязгающим голосом пролаяла: — Цель посещения? — Мы Поттера поймали! — победно проревел Сивый. — Мы поймали Гарри Поттера! — Створки ворот распахнулись. — Пошли! — скомандовал Сивый своим людям. Пленников втолкнули в ворота и погнали по дорожке между живыми изгородями, приглушающими шаги. Гермиона увидела вверху призрачно-белый силуэт и поняла, что это павлин-альбинос. Гермиона споткнулась, и егерь вздернул её на ноги. Пленников втолкнули на крыльцо. Из приоткрывшейся двери на них упал луч света. — В чем дело? — осведомился холодный женский голос. — Мы пришли к Тому-Кого-Нельзя-Называть! — проскрежетал Фенрир. — Кто вы? — Меня-то вы знаете! — В голосе оборотня звучала обида. — Я — Фенрир Сивый! Мы поймали Гарри Поттера! — Сивый вытащил Гарри на свет, отчего другим пленникам пришлось, перебирая ногами, сдвинуться по кругу. — Он, видите ли, маленько опух, сударыня, но это точно он! — вмешался Струпьяр. — Вы посмотрите получше, видите шрам? А на девчонку гляньте! Та самая грязнокровка, что вместе с ним путешествует, мэм! Он это, ясен цапень, и волшебную палочку мы прихватили. Вот, сударыня… — Гермиона узнала в женщине мать своего возлюбленного — Нарциссу. Нарцисса Малфой вгляделась в раздутое лицо Гарри. Струпьяр подал ей волшебную палочку из терновника. Она подняла брови. — Ведите их в дом! — приказала Нарцисса. Пленников пинками погнали вверх по широким ступеням и втолкнули в просторную прихожую с портретами по стенам. — Следуйте за мной! Мой сын Драко приехал из школы на Пасхальные каникулы. Если это Гарри Поттер, он его узнает. После ночной темноты в гостиной было ослепительно светло. Гермиона увидела огромную комнату. С потолка свисала хрустальная люстра, на темно-фиолетовых стенах висели еще портреты. Из кресел у резного мраморного камина поднялись два человека. Драко, увидев Рона и Гермиону, ужаснулся. Он никак не ожидал, что их притащят сюда. Исходя из всего этого он понял, что третьим является Гарри. — Что такое? — Знакомый, лениво растягивающий слова голос Люциуса Малфоя резал слух. Гарри стало по-настоящему страшно — он не видел пути к спасению. Страх помогал отгородиться от мыслей Волан-де-Морта, хоть шрам все еще горел. — Они говорят, что поймали Поттера, — произнес холодный голос Нарциссы. — Драко, подойди. Гарри не смел прямо посмотреть на Драко. Сивый подтолкнул пленников, так что Гарри оказался прямо под люстрой. — Ну, что скажете? — проскрежетал оборотень. Заклинание Гермионы исказило каждую черточку. Черные волосы доставали до плеч, на подбородке лежала темная тень. Не знай, Гарри, что это он здесь стоит, сам бы удивился: кто это, надел его очки? Он решил хранить молчание, думая, что голос наверняка его выдаст, и все-таки старался не смотреть в глаза подошедшему Драко. — Ну что, Драко? — с жадным интересом спросил Люциус Малфой. — Это он? Это Гарри Поттер? — Н-не знаю…. Не уверен, — ответил Драко. Он старался держаться как можно дальше от Сивого и явно боялся посмотреть на Гарри, точно также как Гарри боялся посмотреть на него. Драко краем глаза взглянул на Гермиону. Увидев её синяки и разбитую губу, он сжал кулаки. — Это не может быть Поттер, у него ведь шрама даже не видно. — Ты уверен, милый? — спросила Нарцисса, — если… За спиной у Гермионы открылась дверь. Послышался женский голос, при звуке которого Гермиона окончательно перепугалась. — Что здесь происходит? В чем дело, Цисси? — Беллатриса Лестрейндж медленно обошла пленников кругом и остановилась справа от Гарри, глядя на Гермиону из-под тяжелых век. — Это же та самая грязнокровка! — вполголоса проговорила она. — Это Грейнджер? — Да, да, Грейнджер! — откликнулся Люциус. — А рядом с ней, похоже, Поттер! Поттер и его друзья попались наконец-то! — Поттер? — взвизгнула Беллатриса и попятилась, чтобы лучше рассмотреть Гарри. — Ты уверен? Так нужно поскорее известить Темного Лорда! — Она засучила левый рукав. Гермиона увидела выжженную на коже Черную Метку и поняла, что сейчас Беллатриса коснется ее и вызовет своего обожаемого повелителя… — Я сам собирался призвать его! — Люциус перехватил запястье Беллатрисы, не давая ей коснуться Метки. — Я вызову его, Белла! Поттера привели в мой дом, и потому мое право… — Твое право! — фыркнула Беллатриса, пытаясь вырвать руку. — Ты потерял все права, когда лишился волшебной палочки, Люциус! Как ты смеешь! Не трогай меня! — Ты здесь ни при чем, не ты поймала мальчишку… — С вашего разрешения, мистер Малфой, — вмешался Сивый, — Поттера поймали мы, так что нам и получать золото… — Пф, — хмыкнула Гермиона. На её реакцию оглянулась Беллатриса. — Грязноковка подала голос? — Да, — кивнула девушка. Гарри понял, что Гермиона, являясь выпускницей Слизерина, достаточно самоуверенна, но несмотря на всё это — умна. Она не стала бы натравливать на себя Беллатрису без причины. Беллатриса подошла к ней. — У Люциуса разве когда-то были права? — Вижу, что ты остра на язык, милочка, — усмехнулась Беллатриса, — да, у него никогда… — Белла! — крикнул Люциус. — Помолчите, Люциус, я разговариваю не с вами, — крикнула Гермиона. Беллатриса рассмеялась. — Сразу видно, что училась на Слизерине, верно, Драко? — парень сжал кулаки. — Так же, как и у тебя, Беллатриса. — Гермиона плюнула ей в лицо. Беллатриса пискнула, и сразу же ударила её по лицу. — В ТЕМНИЦУ ИХ ВСЕХ! НЕМЕДЛЕННО! Что же ждёт Гермиону?