Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна, И не вижу ни одной знакомой звезды. Я ходил по всем дорогам и туда, и сюда, Обернулся — и не смог разглядеть следы. Кино (Виктор Цой)
На кровати, влажной от пота, метался во сне молодой парень. Его пальцы комкали светлую простынь, одеяло давно отправилось на пол. Молниевидный шрам ярким пятном выделялся на блестящем лбу. — Подъём! Вставай! Поднимайся! Он вздрогнул и проснулся. Тётя продолжала барабанить в дверь. — Живо! — провизжала она. Мальчик услышал её удаляющиеся шаги, а затем до него донёсся звук плюхнувшейся на плиту сковородки. Он перевернулся на спину и попытался вспомнить, что же ему снилось. Это был хороший сон. В этом сне он летел по воздуху на мопеде. У него было странное ощущение, что когда-то он уже видел этот сон. Тётя вернулась к его двери. — Ты что, ещё не встал? — настойчиво поинтересовалась она. — Почти, — уклончиво ответил мальчик. — Шевелись побыстрее, я хочу, чтобы ты присмотрел за беконом. И смотри, чтобы он не подгорел — сегодня день рождения Дадли, и всё должно быть идеально. В ответ он застонал. — Что ты там говоришь? — рявкнула тётя из-за двери. — Нет, ничего. Ничего… Проснулся парень в холодном поту. Сновидение не хотело его отпускать даже спустя десять минут, когда Эдвин успел умыться и избавиться от липкой одежды. В шкафу он нашел черные джинсы и белую майку. Приглаживая перед зеркалом свои влажные волосы, парень вспомнил разговор с Сухаем. В нем теперь течет амберская кровь. Рассмотрев эту мысль со всех сторон, Эдвин попытался понять, что он по этому поводу думает. Никакого отклика, будь то ужаса или, наоборот, радости, новая информация в нем не вызвала. Наверное, это из-за остальных странностей. Гораздо более эмоционально он воспринял свой сон. Женщина из сновидения, пусть так ни разу и не попалась на глаза, казалась Эдвину чем-то привычным и, к тому же, неприятным. А еще парень был свято уверен, что помимо тетки, в этом воспоминании не хватало пары человек — точно таких же противных и дотошных, настроенных по отношению к нему предвзято и агрессивно. Должно быть, он провел в их доме довольно долгий срок. Здраво рассудив, что память к нему вернется в любом случае, парень отложил это воспоминание на потом. К тому же, ему хотелось побыстрее найти Мерлина. Сухай, как он понадеялся, отправился восвояси. Но Эдвина ждало небольшое разочарование, так как мужчины все еще сидели за столом. Мерлин, заметив его возвращение, свернул разговор в другое русло и предложил гостю выпить чего-нибудь. Эдвин, проведя рукой по волосам, решил сам приготовить себе кофе. Все же, его немного смущал тот факт, что Мерль оказался королем. Пусть мужчина и заботился о нем, когда он прибывал в беспамятстве, но сейчас-то все изменилось. Да и вообще, забота казалась Эдвину чем-то непривычным, принимать ее приходилось с толикой неловкости. Налив в небольшую чашку крепкий ароматный напиток, приправленный кардамоном, парень вернулся в компанию магов. Вкус кофе оказался приятно-знакомым. Интуитивный выбор специи дал ему насладиться вкусом сполна. Надо будет поэкспериментировать позже. Мерлин с интересом принюхался к аромату, исходящему из чашки юноши, сбив с него обещание как-нибудь повторить варку и для него. Эдвин лишь весело рассмеялся. Так, глядишь, и поваром устроится на королевскую кухню… — Сухай нашел способ помочь тебе, Эдвин. — более серьезно продолжил Мерль. — И это будет тот самый, немного ненадежный способ, о котором ты говорил ранее? — уточнил парень. — Немного ненадежный, юноша, это слабо сказано! — строго ответил старик. Зрачки его на мгновение вытянулись. — Вернуть вам воспоминания можно только посредством преодоления Логруса или Пути. Но отправляться в Амбер слишком опасно, особенно тебе, простому смертному. — Ну, ладно, Логрус так Логрус. — выдохнул Эдвин, раздражаясь от превосходства в голосе старшего мага. — Когда пойдем? Мерлин и Сухай рассмеялись в полный голос. Успокоились они только спустя пару минут, когда Эдвин уже на полном серьезе успел обидеться и подумывал уйти прогуляться. — Когда? Когда?!. Это тяжелое испытание. Не все хаоситы выдерживают нагрузку, испытываемую при прохождении Логруса. Он задействует и магическую энергию участника, и физические силы. Сейчас ты слаб, и резерв заполнен процентов на двадцать. Не пройдешь и четверти пути. После подготовки, возможно, твои шансы повысятся до семидесяти процентов. И то не факт, и только из-за смешанной крови Мерлина. Парень разочарованно выдохнул. А он то думал, что через пару дней уже сможет узнать все о себе и, возможно, отправиться домой. В принципе, ему и здесь было очень неплохо. И перспективы, дающие ему Тени только радовали. Но оставаться безымянным путником без прошлого — это ли не худшее, что вообще можно представить. Нет, так жить он не сможет. Парень обреченно вздохнул. Старик насмешливо взглянул на него и откинул за спину гриву седых волос. Наклонившись поближе, будто собираясь сообщить ему великую тайну, он выложил ему систему подготовки. Тут-то Эдвин и пожалел, что вообще согласился встать на путь восстановления памяти. Может оно ему не сильно-то и надо? План их состоял в том, чтобы сделать его физически выносливее и крепче. Программа включала в себя бег, силовые упражнения, фехтование. А магическая сторона его так и вовсе напугала. Учить волшебству и обращению со стихиями его станут оба наставника. Мерлин взял на себя боевую магию, а Сухай — работу со стихиями. Как между этими занятиями еще успевать, хотя бы, спать, не говоря уже о еде, парень не знал.***
Поздним вечером учебный план был составлен, список пришпилен к одной из стен, а Эдвин находился в прострации. Сухай отправился по своим делам и прихватил с собой Мерлина. Старшего мага ждал Логрус, который нельзя оставлять без Хранителя на долгий срок. А король удалился решать дела, оставленные без присмотра более чем на неделю. За это парень получил от своего Наставника так, что Эдвин вжал голову в плечи и позорно спрятался за надежной спинкой кресла. Видеть, как от переизбытка эмоций Хранитель Логруса теряет человеческий облик, формы его покрываются рябью, и проступает демон — это не для слабонервных. От нечего делать, парень пошел осматривать комнаты. Дом, пусть внешне и небольшой, внутри насчитывал около десятка комнат неясного предназначения. Помимо того, что на первом этаже расположились кухня, гостиная, одна гостевая спальня и уборная. Эдвин предположил, что на втором этаже, кроме его и хозяйской спальни, должен быть еще и кабинет, и, возможно, еще пара комнат для гостей. Но что в остальных? Любопытство взыграло в подростке, и он, наплевав на осторожность, стал обследовать комнаты на втором этаже. Три из них действительно оказались спальными, огромные окна которых выходили на крыльцо и газон. За одной из дверей оказался огромный тренировочный зал, по размерам занимающий сразу три комнаты. В помещении с высокими потолками были раскиданы маты, с потолка свисало несколько канатов, а в углах притаились разные тренажерные установки. Предназначение их оставалось только угадывать. Долго находиться здесь, где совсем скоро с него сгонят семь потов, совсем не хотелось. Так что он побрел дальше. В следующем помещении оказалась лаборатория. Ну, по крайней мере, он так предположил. На двух продолговатых столах находилось множество мелких деталей, инструментов и прочего хлама, совсем непонятного Эдвину. Он покрутил в руках пару деталей, но так и не вспомнил, или же просто не знал, для чего они нужны. Но вот его шпионская деятельность принесла свои плоды. За следующей дверью, неплотно прикрытой, находился рабочий кабинет. Вламываться туда, ему показалось неловким, но он все же зашел, прикрывая за собой дверь. В кабинете царила атмосфера запущенности. Кажется, хозяин поместья даже не пользовался им по назначению. В лаборатории, например, все сверкало чистотой, пусть беспорядок и имел место быть. Но то было творческое место, а здесь же прямо пыль в воздухе летала, когда парень дверь открыл. Свет, попадающий в помещение сквозь оранжевые шторы, окрашивал все вокруг в огненные оттенки. Красные подушки на черном диване, который даже на вид казался жутко мягким. Ковер возле камина. Глубокое кресло возле книжной полки. Все это вызывало ностальгию и непонятное чувство защищенности. Решив, что вернется сюда чуть позже, когда спросит разрешения владельца, Эдвин развернулся к выходу. Но, не дойдя до двери, парень почувствовал резкое головокружение и боль в затылке. Картинка перед глазами померкла. В голове замелькали многочисленные образы, наполненные смехом, запахами еды и легким волнением. Но все они были расплывчатыми, не дающими никакой информации. Только отголоски эмоций и чувств. Они стояли в конце коридора перед портретом очень толстой женщины в платье из розового шёлка. — Пароль? — строго спросила женщина. — Капут драконис, — ответил высокий мальчик, и портрет отъехал в сторону, открыв круглую дыру в стене. Все пробрались сквозь неё самостоятельно, только кого-то неуклюжего пришлось подталкивать. Круглая уютная общая гостиная была заставлена глубокими мягкими креслами. Высокий парень показал девочкам дверь в их спальню, мальчики вошли в другую дверь. Они поднялись по винтовой лестнице — очевидно, комната находилась в одной из башенок, и, наконец, оказались в спальне. Здесь стояли пять больших кроватей с пологами на четырёх столбиках, закрытые тёмно-красными бархатными шторами. Постели уже были постелены. Все оказались слишком утомлены, чтобы ещё о чём-то разговаривать, поэтому молча натянули свои пижамы и забрались на кровати. — Классно поели, правда? — спросил у него… После воспоминаний голова ужасно разболелась. Парень чувствовал липкую кровь, что текла из его носа. Попытавшись подняться, Эдвин только и смог, что доползти до двери, и потерял сознание, едва коснувшись ее рукой.***
Прибыв во Дворец, Мерлин проскользнул в свой рабочий кабинет. Вопреки всем ожиданиям, бумаг, которые требовали его подписи, собралось не так уж и много. Договор с домом Хендрейка оказался наиболее значимым, и король, которым он себя все еще не ощущал, сел за разбор деталей контракта. Прошло совсем немного времени, когда дверь приоткрылась, и внутрь кто-то вошел тихой поступью. Мерлин как раз сидел лицом к окну, и видеть нарушителя своего спокойствия не мог. Впрочем, как и визитер не имел шанса разглядеть его за широкой спинкой кожаного кресла. Нарушитель, судя по звукам, открыл один из книжных шкафов и собирался достать оттуда фолиант. Кто бы это мог быть? Зашуршали страницы. Решив не гадать попусту, Мерлин повернул кресло на прежнее место и увидел возле дальнего стеллажа высокого мужчину. Светлые длинные волосы, даже на вид довольно жесткие. Черная одежда с белым кантом. Прямая спина. Длинные пальцы держат на весу довольно увесистый том законов — международное право. Ох, это же меняет дело… Лицо, обращенное к нему, на мгновение вытягивается в удивлении, но маг тут же берет себя в руки. По непроницаемому выражению лица эмоций не разобрать. — Здравствуй! — тянет Мерлин, свободно откидываясь на спинку кресла, жестом предлагает гостю присесть. — Здравствуй? — переспрашивает Мэндор, занимая кресло напротив. — Издеваешься? Ты где пропадаешь, Величество? — Путешествую. Заглянул проверить дела. Советник на это недовольно кривится, но ничего не говорит. Все же, как не крути, здесь Мерлин — король и верховная власть. В последующие полчаса ему приходится выслушать доклад о политике во Дворах, новых договоренностях с Амбером и ворох сплетен о происходящем во Владениях. Терпеливо выслушав половину рассказа, Мерлин понял, что находиться в своем тайном доме не так уж и плохо. Никаких сплетен, слухов, и, что самое главное, раздражающих обязанностей. Он никогда не желал становиться королем. Ему нравилась простая жизнь, в которой он мог заниматься, чем душа пожелает. За весь его век, лучше всего жилось в Америке. Там Мерль был свободен, как птица. Пока не началась вся эта эпопея с престолонаследием. Мэндор заметил его отсутствующий вид, конечно же. Но ничего не сказал. Дорогой советник придерживался в этом мире одного принципа — не переходи дорогу тому, кто может стать твоим союзником. Или тому, кто пригодится, будет полезен. А Мерлин, в общем-то, как раз подходил по двум категориям сразу. — Ладно, я понял. — прервал мужчина советника, поднимаясь из кресла. — Договор с Хендрейком подписан. Еще срочные бумаги есть на подпись? Блондин лишь покачал головой, нахмурив при этом брови. — Меня не будет еще довольно долго. Документация и важные дела на твоем попечении. Если уж совсем тяжко придется — позовешь Дару. Даже если у королевского советника и были возражения, он благоразумно оставил их при себе. Быстро попрощавшись с Мэндором, Мерлин исчез в галереях дворца. Нужно было зайти в библиотеку перед уходом.***
Найти книги, которые помогли ему однажды преодолеть Логрус, не составило труда. Он помнил их названия, будто испытание завершилось только вчера. Вспоминая годы тренировок под руководством матери, а позже Сухая, Мерлин подумал, что у Эдвина этого времени нет. Как бы мужчина ни старался, что только не говорил, но молодой совсем парень пробуждал свою память самостоятельно. Он, может, и не до конца осознавал, что сам запускает нужные механизмы, но факты на лицо. Когда ментальный блок сметет лавина воспоминаний, что случится с сознанием, до сих пор не вполне взрослого мага? Затем и нужно прохождение Логруса — он сотрет эту черту мягко, барьер не обрушится на него сразу, превращая в душевнобольного или, еще хуже, мертвого, а просто вернет все на свои места. Ну, поболит голова денек — так от этого никто не застрахован, верно? Так, размышляя о делах насущных, мужчина подбирался к последнему тому, когда почувствовал вызов. Стопка книг в руках пошатнулась, но не упала. Связь с Дворами стабильно оставляла желать лучшего, все об этом знали. Значит, вызов срочный? — Слушаю. Кто вызывает? — открыл он доступ вторженцу. — Корвин. — Что-то случилось? — обеспокоился маг, тщетно пытаясь вспомнить, когда же они говорили в последний раз? Отец постоянно путешествовал, так что и виделись они редко. — В Тенях появились странные существа, порождения Хаоса. Хотел узнать, что об этом знаешь ты? В этот момент Мерлин понял, что многое упустил во время своего отсутствия. Порождения Тьмы? — Ничего. Я довольно долго отсутствовал. Появились неотложные дела. — Дела? — рассмеялся Корвин, лукаво улыбаясь. — Что важнее может быть для короля, чем королевство? Маг на это замечание лишь скривился. С отцом они не водили сердечной дружбы. Реалии Амбера не позволяли доверять кому бы то ни было. Но сейчас, во всей этой ситуации с потерявшим память занесенцем из Теней… Он слишком сильно нуждался в Корвине. Ему хотелось спросить у отца совета. — Ты сейчас очень занят? — спросил Мерлин. — Эта история довольно длинная. — Что ж, протяни руку, сын. Что он и сделал. Мгновение спустя его уже обнимал родитель. Его волосы с последней встречи стали опрятнее. Добротная одежда сидела как влитая, но перевязь с мечом привычно занимала свое место. — И насколько же интересно твое дело? Но их уединение было прервано. В библиотеку ворвался Призрак. Голося на все лады, он прокатился прямо к Хозяину. Из сплошного потока несвязной речи, Мерлин все же выделил основное — Эдвин потерял сознание. — Идем, отец. По дороге все расскажу. Нужно было спешить.***
На полу, посреди старого пыльного кабинета, которым он отродясь не пользовался, лежал Эдвин. Пришлось несколько секунд ожидать следующего вдоха. Из ушей и носа натекла небольшая лужица крови. Он что, пытался колдовать? Корвин сориентировался раньше него. Подбежав к парню, он схватил его на руки и понес в указанную Призраком комнату. На фоне белого постельного белья, Эдвин казался бледным и болезненным. Черные влажные волосы прилипли к вискам, разметались по подушке. Дыхание стало прерывистым, будто парню снился дурной сон. — С ним раньше такое было? — уточнил Корвин, проверяя пульс. — В первые дни он был совсем плох: многочисленные переломы, гематома головы и общее истощение. Но сейчас-то он уже поправился. Оставалось только подтренировать его и вернуть память. В разговор вмешался Призрак. — Парень осматривался в доме. Ничего особо его не цепляло. Но когда вошел в кабинет… он произвел на него совсем другое впечатление. Постоянно шептал «Гриффиндор» и «гостиная». А потом схватился за голову и упал. Корвин задумчиво почесал подбородок. — Видимо, это помещение действительно напомнило ему о чем-то из прошлой жизни. Может, гарнитур или расцветка. Воспоминания могли нахлынуть от запаха или ощущения. Вариантов на самом деле великое множество. Мерлин лишь покачал головой. Глупое стечение обстоятельств может серьезно навредить ребенку. А именно так Эдвин сейчас и воспринимался — как неразумное дитя, лезущее играть с огнем. Оставалось только ждать, когда парень очнется. И молиться Великому Змею, чтобы Эдвин не сошел с ума.