Лица и маски

— Я ненавижу насилие и жестокость! — разнесся по детской площадке девичий голосок. — Демоны бояться святых и серебряных предметов, верно? — ехидный мальчишеский голос.       Вновь пронесся по местности пронзительный, полный боли, девичий крик. Следом за ним последовали испуганные крики других детей, которые либо застыли на месте, либо тут же в ужасе разбежались прочь по домам.       Некоторые матери закрыли детям глаза, при этом отводя взгляд, стараясь не вдыхать пропитавшийся отвратительным запахом металла некогда чистый, весенний воздух.       Трава вокруг постепенно окрашивалась в багровый.       На землю упала, свернувшись калачиком, маленькая девочка в темном платье, прижав ладонь к левой щеке. Она дрожала и плакала, перекатываясь с боку на бок и вскрикивая от невыносимой боли. Ей казалось, что на ее лицо вылили кислоту или кипяток, и сейчас ее кожу медленно разъедает вместе с мышцами и костями, постепенно добираясь до души.       На лицах нескольких хулиганов отразились ужас и отвращение, а также осознание произошедшего. Один из мальчиков закрыл себе рот ладонью, и, отвернувшись, резко скрючился в три погибели, выпуская все содержимое собственного желудка. Сегодня он получил несколько новых фобий, среди которых страх крови и красного цвета.       Второй, отводя взгляд, лишь бы не видеть то, что они сделали с новенькой из их класса, потряс за плечо повернувшегося к нему хмурого главаря, дрожащим, тоненьким голосом пролепетав что-то о намечающихся проблемах с ее семьей и директором школы, а также свидетелях. — Ты прав. — ухмыльнулся громила, обнажая ряд неровных, одного из которых не хватало, зубов. — Надо избавиться от улик. В данном случае от нее. У нас два варианта: либо убить и закопать на кладбище, попутно воткнув ей в грудь осиновый кол или серебро, либо вылить на нее святую воду, а затем сбросить в канаву и прикрыть ветками. Она быстро издохнет, и никто не сможет доказать, что это были мы. Может ее даже не найдут и тут же забудут. Вполне возможно, что нам даже спасибо скажут, ведь мы избавим нашу школу и город от чудовища в облике маленькой девочки.       По правой, целой щеке, текли слезы, по второй кровь, проходя сквозь испачкавшиеся в ней пальцы и руку. Она перевернулась на бок. Ее почти бездыханное тело то и дело дергалось в судорогах. По испачканной в крови траве, вокруг головы и за спиной разметались длинные алые волосы, практически смешиваясь с этой отвратительной лужей. — Не знаю как вы, — испуганно сглотнул тот, что только что блевал, вытирая рукавом футболки рот. — Но я не притронусь к ней даже пальцем, иначе выпущу из себя все органы. — Я-я тоже… — сглотнул тот, что больше всех боялся скорого наказания. — Трусы, — презрительно выплюнул главарь в их сторону, отчего оба паренька вздрогнули. — Вечно приходится все делать самому. — он уверенно направился в ее сторону, сжимая пальцами испачканный в крови девочки, отливающий на солнце серебром, отцовский кинжал. Когда ему осталось всего пару шагов, что-то темное мелькнуло в воздухе, упав прямо у его ног и подняв облако пыли. — Какого черта? — со страхом и злостью вскрикнул пацан, успев вовремя отпрыгнуть назад и прикрыть лицо рукой, защищая рот и глаза от черного облака пыли, по запаху напоминающего гарь. — Что это, черт возьми, было? — Брат-близнец этой девочки. — услышал он негромкий, мальчишеский голос. — Который пришел, чтобы чтобы отомстить за свою младшую, испытавшую адскую боль от твоих рук, сестру. — из клубов дыма вышел невысокий мальчишка с растрепанными, закрывшими глаза, синими волосами, в данный момент кажущимися черными, как этот дым. Поднявшийся ветер развеял свободную майку и накинутую поверх нее куртку, в карманах которой он держал руки. — Я заставлю тебя ощутить ту же боль, какую сейчас испытывает она. — ледяной голос худощавого паренька пронизывал до костей. А когда он поднял глаза, все, даже главарь, с чьего лица мгновенно сошло недовольство и непонимание, замерли, не в силах не то, что пошевелится, отвести взгляд от его наполненных чернотой глаз, которых словно не было. Между плотно сжатыми в кулак пальцами начал клубится все тот же черный дым. — Позаботься о ней. — тихо сказал он непонятно откуда возникшей у него за спиной светловолосой девочке, в которой они с изумлением признали одну из самых красивых и популярных девчонок их школы.       Ее струящиеся по открытым плечам и спине серебристые, с мелькающими в них голубыми прядками, волосы, и серебристо-аквамариновые глаза уже не казались такими завораживающими как прежде. Сейчас она была похожа на саму Снежную Королеву. — А ты о них. — негромко, таким же ледяным тоном ответила она, кивнув, после чего, даже не посмотрев в их сторону, отвернулась, подняла сестру на руки и тут же исчезла, растворившись в вихре снежинок и льдинок.       А дальше лишь тьма и больше ничего.

***

— Дженни была права. — негромко сказала лежащая на боку в своей кровати Эмили, смотря на противоположную стенку, сплошь увешанную плакатами с группой Скиллет, второй группой, которую так любит Ларри, и парочка с аниме.       Мрачные она в комнате, закрытые шторами окна, и собственный, слегка погасший внутри огонек создавали ту самую депрессивную и печальную атмосферу, когда не хочется даже плакать, лишь только лежать и смотреть в потолок, пока в голове прокручивается множество мыслей или же ни одной.       Она поднесла к лицу ладонь и несколько раз сжала пальцы. Перед глазами пронеслось испуганное и в тоже время немного хмурое лицо Дженни, которое затем стало взволнованным при виде ее реакции. — Хоть я и полукровка, силы мамы во мне все-таки больше. — Она перевернулась на спину и и подняла вверх руку. — А возможно ли… чтобы столь разные существа как ангелы, демоны и другие расы были друзьями? Но ведь я хорошо общаюсь с Салли, Ларри и остальными ребятами, притом, что некоторые из них тоже не обычные люди. У Салли есть супер — способности и он мой лучший друг. Лучший… — серые глаза прикрыли ресницы. -…друг, верно?       Пальцы второй руки коснулись старых порезов на левой щеке, которые обычно скрывали длинные волосы. Эмили всегда хотела дружить с людьми. Ведь ее папа тоже человек, пусть и ставший темным магом. Он влюбился в ее мать, которая, как и многие ее соплеменники и прочая нечисть решили начать новую жизнь среди людей. После этого они соединили свои души, создав ее и всех остальных, пусть в ее мире это считалось своего рода грехом — объединять души противоположных друг другу рас, особенно с человеческой. Ведь тогда на свет появлялись они — полукровки, каждый из которых в той или иной мере наследовал силу своих родителей и даже предков. В ее случае это сила матери и чуть чуть от отца, а у ее брата и сестер квинтэссенция с уклоном в сторону темной магии. — Мне нужно перед ней извинится. — пробормотала она в подушку, уткнувшись в нее носом и обняв руками, прикрыв глаза. — И перед другими тоже. Надеюсь, Салли не подумал обо мне ничего плохого. Как и Ларри. Ему ведь нравится Дженни.       Тут посреди комнаты возник большой, светящийся золотисто-красным овал, ненадолго осветив полумрак комнаты. Лежащая на кровати, лицом в подушку девушка никак не отреагировала, лишь крепче сжала пальцами мягкие края подушки.       Когда кровать рядом с ней прогнулась, она слегка повернула голову в сторону, встречаясь взглядом с зелеными глазами немного взволнованной матери, которая слегка наклонилась, вглядываясь в ее лицо. — Ты с кем-то поссорилась? — громким шепотом спросила она, прикрыв рот ладонью. Так было всегда, когда ее дочь приходила домой в плохом настроении или была чем-то расстроена. Ей это всегда казалось довольно забавным, притом, что ее мама — олицетворение стихии огня и наоборот, должна быть куда более эмоциональной, особенно в таких ситуациях. — Не знаю, можно ли назвать это ссорой… — она подняла голову и села рядом с матерью, сложив на коленях руки и мысленно подбирая слова. — Признаюсь честно, мой день не задался с самого утра. — осторожно, негромким голосом начала она, и, дождавшись кивка со стороны мамы, в сопровождении внимательно смотрящих на нее глаз, продолжила. — В последнее время к нам снова цепляются люди. Даже дети. На уроках физкультуры нас стали разделить на две команды: команду «нормальных» и команду «изгоев», в которую вошла я, Салли, Ларри, и несколько других ребят из тех или иных кланов, даже элементали. Сначала этот урок поднял мне настроение, так как он один из моих любимых. Но затем моя радость смешалась с одним внутренним чувством… — ее голос стал тише. Длинная челка скрыла глаза. — Что было дальше? — осторожно спросила Мэри, положив ей на плечо руку. Эмили опустила голову, пальцы сжали подол юбки у нее на коленях. — Еще по дороге в школу один из моих одноклассников, который является сыном священника, вылил на меня немного святой воды. — при эти словах зеленые глаза красноволосой женщины сузились и она издала испуганный вздох, прикрыв рот ладонью, после чего забегала глазами по рукам и ногам дочери, проводя по ним пальцам. — Они уже зажили, так что можешь не беспокоиться. Я разозлилась и что есть сил бросила пару шаров, один из которых сильно ударил его. Удар не был смертельным, но все же достаточно тяжелым для смертного. Осознала я это лишь после того, как мне сказала об этом Дженни — Ангел. В тот момент я словно открыла глаза и осознала, что сделала. Я отомстила ему за то, что он сделал мне больно, нанеся ответную. Но ведь это неправильно, да? — голос начал подрагивать. — Вы с папой учили нас тому, что ни в коем случае нельзя поддаваться ненависти и внутренней тьме. Мы решили жить, как обычные люди, в мире как с ними, так и с другими расами, но сегодня я почти нарушила этот закон. Мама, ты на меня злишься? — она подняла на нее блестящие от слез серебряные глаза. — Я разочаровала тебя?       Мэри молча покачала головой и крепко обняла удивленно распахнувшую глаза дочь, проводя рукой по распущенным алым волосам. — Что бы ни произошло с нами в этом таймлайне, что бы ты не сделала и кем бы в итоге не стала, даже если бы вернулась в изначальную сущность, — Мэри отстранилась, смотря на нее с нежной улыбкой и слезами в изумрудных глазах. — Мы с папой никогда не перестанем тебя любить или считать своей дочерью. Как и твои брат и сестры. Они очень о тебе беспокоились, но ты не пускала их. Тогда Эрик попросил меня поговорить об этом с тобой. Папа тоже хотел присоединиться, но я сказала, что поговорю с тобой лично. — А как ты можешь жить среди смертных и терпеть все, что они с нами делают? — дрожащим голосом спросила Эмили. По ее щекам потекли слезы. Мэри вновь обняла ее, прижав к своему плечу и гладя по волосам, в то время как та тихо всхлипывала, сжимая пальцами ткань платья у нее на спине. — Я просто стараюсь быть выше этого. Использую свои силы для добра и помощи окружающим. Мы должны набраться терпения, Эмили. Рано или поздно все сильно изменится и мир станет именно таким, о каком мы всегда мечтали. Ты не одна, милая. У тебя есть друзья, которые принимают тебя такой, какая ты есть. Особенно тот мальчик, Салли. Ты ему вроде как нравишься. — подмигнула зеленоглазая с мягкой улыбкой.       Серые глаза расширились. Слезы резко остановились. -«Нравлюсь?» — К тому же он очень похож на твоего отца. Присмотрись к нему, вдруг он и есть твоя судьба? — Мэри встала с кровати, и, взяв с тумбочки телефон, дала его в руки дочери, которая молча, широко раскрытыми, с застывшими в них слезами, серебряными глазами смотрела сначала в одну точку, а затем и на светящийся экран телефона, на котором отображался значок с конвертом и надпись «пропущенное сообщение» с ником «Мой лучший друг».       «Прости, что беспокою, но не могла бы сейчас зайти? Со мной только что произошло кое-что странное и я боюсь сказать об этом отцу. Не знаю, как объяснить, лучше покажу. Ларри и Дженни тоже придут. Если можешь, то поспеши. Это срочно! Мне нужна твоя помощь! Я не знаю, что с этим делать! Эта штука упала с неба прямо в мое окно и ударила меня по голове, и еще она светится, а также сливается с окружающей обстановкой.»       Дальше она уже не читала. Убрав телефон в карман юбки, вскочила с кровати и быстро выбежала из своей комнаты подобно красной стреле, в сопровождении удивленного и обеспокоенного взгляда зеленых глаз своей матери.