Волки и Змеи

Ей нравился город, погруженный в мягкую вечернюю дымку. Когда небо плотно прилегало к дальним горам и лесам, крышам зданий, сливаясь в единое целое, чуть укрытое мягким оттенком надвигающейся темноты. Когда прощальные, яркие лучи скользили по городу, по людям, вычерчивая их силуэты, резкие черты лица, острые углы зданий, дальние тени торопящейся толпы. Когда дул прохладный ветер, тревожащий кожу, волосы и одежды людей. Прижавшись виском к леденящему кожу стеклу, шатенка внимательнее вгляделась в происходящее за небольшим стеклянным бордюром крыш. Чуть поджала губы, наблюдая за некой девушкой, неторопливо шагающей вдоль улицы. За тем, как колыхались на ветру медные тяжёлые локоны, падающие на светло-бежевое пальто. Как оглядывались с интересом ей вслед парни, а она поправляла солнцезащитные очки, придирчивым взглядом окидывая улицу и прилежащие к ней дома, насмешливо улыбаясь точно подведёнными алыми губами. Марина сдержанно улыбнулась, представляя у себя в голове некую картину. Но уже в следующий момент одёрнула себя, вновь внимательным взглядом провожая девушку, дошедшую до кафе-бара со светящейся издалека ярко-зелёной, почти неоновой вывеской. Перекатившись на коленях по поверхности здания, избегая лишних взглядов, девушка поднялась в полный рост, отряхнув коленки и распуская волосы. Каштановые локоны, завиваясь, мягко упали на плечи и спину. Всколыхнулась под порывами ветра юбка платья, которую шатенка тут же усмирила, одёрнув на место. Накинула на плечи белую кожаную куртку, поспешно спускаясь по лестнице, прилегающей к зданию, вниз, на улицу. Внизу ветер не был столь сильным. Сталкиваясь с препятствиями в виде зданий, деревьев, людей, каких-то уличный столбов или карет, спешно едущих вдоль улиц, он набирал силы лишь у краёв дорог, тротуаров. И Мари часто приходилось придерживать колышущиеся волосы и взмётывающуюся юбку, стоя у края дороги, в ожидании, пока промчится очередной всадник или карета. Бар-кафе «Лесные тропы». Туда и направлялась её знакомая незнакомка. Внутри было чуть душновато, в отличие от улицы. Яркие зелёные оттенки, обвивающие какие-то выступы в стене лианы, дурманящие разум запах неких цветущих растений, за которым практически незаметен оттенок чьих-то духов или приторный запах сигарет, теряющийся в такой какофонии. Поморщившись, Марина переборола мимолётную слабость, окидывая быстрым взглядом посетителей. Нужная ей девушка сидела лицом к ней, уже сняв очки, отложенные в сторону. Карие глаза, выразительно подведённые чёрным, холодно смотрели на официантку, торопливо записывающую что-то в блокнот, спустя пару секунд упорхнувшую. Усмехнувшись, шатенка уверенно направилась к нужной ей «жертве». Проигнорировала взгляды нескольких парней, расположившихся за столиком ближе, звонко ударив каблуком возле столика Ребекки, бесцеремонно присаживаясь напротив неё. — Думаю, ты не будешь против, если я присяду рядом, — растянула губы в лёгкой усмешке Марина, привлекая к себе внимание. Ребекка подняла на неё взгляд. В карих глазах, кажущихся золотистыми в отблеске горящего освещения, было явно заметно удивление. Щёлкнув пальцами, шатенка не отвела от неё взгляда, небрежно бросив официантке: — Чай. Опустила взгляд, отдёрнув белоснежный рукав куртки. Сидящая напротив Бекс отчего-то отчётливо усмехнулась, поддаваясь вперёд и упираясь локтями в столешницу, разглядывая её. Сложила ладони в лодочку, мягко сощурившись, неощутимо становясь хищнее в своём взгляде. — Ну, знаешь, — в голосе сквозила издевательство и насмешка. Как похоже на то, что ей описывали. — Здесь ещё полным-полно столиков, милая. — Как грубо с твоей стороны, — притворно грустно вздохнув, покачала головой Марина, вновь насмешливо вздёрнув уголок губы вверх. Искоса взглянула на подошедшую официантку, представившую перед двумя собеседницами заказ. На несколько секунд между обоими повисло напряжённое молчание, которое, вновь проигнорировав, разорвала шатенка, взяв чай, немного отпивая. — Мне было интересно, как долго ты ещё следить за мной будешь. Как видно, не особо, — Ребекка принялась помешивать ложечкой чай. После чего достаточно резко на неё взглянула, поджимая губы. — Что надо? Марина чему-то довольно улыбнулась, стараясь растягивать губы не в слишком лукавой улыбке. Сделала ещё один небольшой глоток чая, обжигающим кипятком прошедшимся по внутренностям, отставляя белую чашку на фарфоровое блюдце. — Я тебя выискивала несколько недель, к сожалению, — шатенка лениво взглянула на ногти, окидывая взглядом маникюр. Определённо, уже стоило сменить. — Мне тебя рекомендовали, как одну из лучших студентов с медицинского. Понимаешь ли, небольшой проект… — Гранде подняла голову наверх, чуть дрогнув уголками губ при виде внимательно смотрящей на неё Фэйрчайлд. — Мне нужен какой-нибудь доклад о болезни мёртвых. Естественно, на литерийском. А с меня перевод на демонический, — девушка качнула головой, ненадолго затихнув. И снова улыбнувшись своей чуть странной, пугающей людей улыбкой. — Совместное дело, так сказать. Не согласишься помочь? Ребекка ошеломлённой или удивлённой больше не выглядела. Лишь по-прежнему слегка насмешливой, методично отламывающей кусочек за кусочком от своего пирожного. Она поправила медную тяжёлую прядь волос, спокойно кивнув головой. — Ладно, раз нужен доклад, то я тебе помогу, — девушка чуть передёрнула плечиками, всем своим видом показывая пустяковость дела. Мари вновь опустила ресницы, насмешливо наблюдая за слишком сильно ударившимися о поверхность стола ноготками цвета бордо. — На твоё счастье, один такой у меня завалялся. Тебе к какому времени надо? — Желательно сегодня-завтра, — шатенка неопределённо повела плечами. — Чем быстрее, тем лучше. После чего вновь поднесла к бледным губам чашку, делая небольшой глоток чая. Прикрыла глаза, вслушиваясь в звон колокольчиков над головой входящих в здание людей. От двери тянуло лёгким холодком, кравшимся по ногам сидящих внутри. Прикоснувшись указательным пальцем к ключицам, слегка надавливая их, едва разминая, Мари немного приподняла тёмные ресницы, разглядывая укрывающийся пеленой надвигающихся сумерек город, тонущий в своей тьме. Зажигались яркие фонари, прожекторами, безумным светом разрезая улицы, деля их на части из тёмных и светлых полос. — Но вопрос здесь стоит иначе, — Марина перевела взгляд на молчащую собеседницу, поедающую свой заказ. — Когда ты сможешь его предоставить? — Когда угодно, — девушка отложила ложечку, откидываясь на спинке кресла, скрещивая руки на груди. Остатки солнечного света, скользящие в отблесках стёкол магазинов, короткие лучи фонарей, они высвечивали каждую резкую черту лица Ребекки, скользили по медному каскаду волос, бежевым складкам пальто, скрадываясь тёмными оттенками за ними. — Но тебе нужно — ты и приходи за докладом. Гранде задумчиво прикрыла глаза, из-под тёмных ресниц наблюдая за тем, как вдоль каштановой пряди скользит последний золотистый луч. А потом тухнет, постепенно исчезая. — Конечно, приду, — она отозвалась более спокойно, даже с чуть заметно сквозившей в голосе насмешкой. — Только небольшая проблема, — девушка сделала короткий глоток чая, сжимая в руках уже чуть поостывшую чашку. — Мне нужен либо твой адрес, либо пойти с тобой прямо сейчас и забрать доклад сразу. Марина улыбалась, мягко щурясь. И едва сдерживая себя, чтобы не растянуть губы в более широкой и издевательской улыбке, потому что тогда тонкая нить игры бы оборвалась. — Хорошо, — Ребекка кивнула головой, коротким щелчком пальцев подзывая официантку. — Тогда, если ты всё, идём. Счёт, пожалуйста, — это уже было к подбежавшей сотруднице кафе-бара. Мари обратила внимание на себя. — Мне тоже. Отсчитав мелочь в виде сорока медных монет, отданных за чай, Марина поправила каштановые кудряшки, поднимаясь с диванчика. Одёрнула чуть задравшуюся мягкую ткань голубой юбки с некими цветами, поплотнее запахнувшись в белоснежную куртку. Первая двинулась к выходу, открывая дверь и ёжась от налетающего прохладного вечернего ветра. Следом за ней вышла Бекс, одёргивающая бежевый ворот пальто. Она кинула странный, чуть задумчивый взгляд на Мари, будто бы о чём-то раздумывала, и это что-то касалось шатенки. Гранде, в свою очередь, чуть поморщилась от ударившего в лицо ветра, принёсшего с собой осенние листья и пыль, перемешавшуюся с запахом чего-то жжённого. Засунув руки в карманы куртки, голубоглазая поравнялась со своей спутницей. Фэйрчайлд дёрнула уголком губ, будто хотела усмехнуться, но в последний момент передумала. — Идём? — Марина вопросительно изогнула бровь. Ребекка кивнула головой, отвернувшись от неё. — Идём, — она чуть передёрнула плечиками, будто от холода налетающего ветра, первая зашагав вдоль улицы. Отставая от неё на четверть шага, Марина тенью последовала за девушкой. Внимательно оглянулась, разглядывая стремительно темнеющие проспекты города. Глядя на пробегающийся вдоль полос дорог лучи золотистого света, выхватывающие из тени какие-то фигуры и очертания. И всё же, городская ночь была по-своему прекрасна и необычна. В ней всё словно обретало свой шарм, свою отличительную ото дня черту. И это притягивало. Они шли молча, не обращая на прохожих никакого внимания. Из зданий клубов и неких баров неслась, перемешиваясь, музыка. На самых разных языках: начиная от литерийского и заканчивая родеонским. Слова проскальзывали мимо сознания, в то время как Марина продолжала скользить взглядом по крышам зданий, словно что-то выискивая. Мягко улыбнулась кончиками губ, когда заметила некий крест, поворачиваясь к идущей слегка впереди неё Бекс, поправляя каштановую прядь волос. «Тебя, возможно, перехватят. Будь готова.» «Окай.» Ходы между домами отличались малочисленностью людей и сгустившимся мраком. Мимо торопливо проходили некие люди, живущие в домах, расположившихся рядом. Кто-то спешил к себе, а кто-то торопливо уходил прочь. Обычные жизненные ситуации, проскальзывающие в любой семье, разгорались и здесь, во мраке надвигающейся ночи, во дворах, домах и свете комнат. К моменту, когда они начали заворачивать к конкретному дому, стемнело уже окончательно. Оглядев двухэтажный особняк в бордовых оттенках, Марина коротко взглянула на шагающую рядом девушку, впервые за весь путь вновь напоминая о себе. — Мы подходим? — Да, мы почти на месте, — кивнула головой Ребекка, не оборачиваясь на неё. Уверенно прошла к запримеченному Мари дому, приглашающе открывая дверь. — Проходи. Марина сделала шаг вперёд, мысленно напрягаясь. И тут же сжала ладонь, до боли впившись острыми ногтями в кожу, расслабляясь всем телом, что-то соображая буквально на последних секундах. От того и не почувствовала практически удара дверью, от которого подкосились коленки. Его было достаточно, чтобы ей уйти в нокаут. Не будь она столь расслаблена. Но сейчас Мари изображала умиротворение и вид упавшей в обморок — более чем просто реалистично. И это оказалось выгодным. *** Марина примерно даже предполагала, куда её тащат. Догадывалась по реакции Ребекки на неё, по меняющемуся сквозь неплотную ткань мешка освещению, по запахам, сменяющим один другой. Пыльный уличный дух сменился на влажный, а потом ещё ко всему прочему заметно похолодало. Подвалы. Место, куда её притащили, было штабом «Змей». Девушка чуть дёрнулась, когда её почти что бросили на некую поверхность. Благо, ещё мягкую: судя по всему, это был диванчик. Продолжая прикидываться обморочной, Мари прислушивалась к голосам, зазвучавшим в комнате. —…добрый, Бекс. Что это? — тихий и едва различимый голос мужчины, нотки которого отдавали слишком явной брезгливостью. Смешок Ребекки, более отчётливый и ясный. — «Волчица», следившая за мной около трёх недель, — её голос звучал ровно и спокойно, но в нём всё же звучала какая-то насмешка, смешавшаяся с превосходством. — Решила сегодня со мной познакомиться в кафе, якобы для доклада в Лицей. — А может, это действительно доклад? — голос мужчины стал отчётливее. Теперь в нём была слышна хрипотца. Невольно вспомнив, что Вика говорила о хрипящих представителей «Змей», Мари убедилась в том, что в одной комнате с ними Глава. — Вы издеваетесь? — Бекс фыркнула, вновь разливая в воздухе какое-то нервное беспокойство. Решив, что её время пришло, шатенка медленно начала приоткрывать глаза. — Да, ясное дело, что она… — Я? — хрипло вопросила Марина, заведя речь девушки в точку. Рыжая замолчала, истязая её долгим, леденящим взглядом. — Мисс… — мужчина, нависавший над ней, достаточно дружелюбно и даже немного виновато улыбнулся. — Простите меня за мою дочь. Она порой не всегда соображает, что делает, — произнёс он, помогая ей приподняться на диванчике в сидячее положение. Шатенка коснулась рукой затылка, поморщившись от воображаемой боли. — Так это ваша дочь? — чуть менее хрипло поинтересовалась Мари, спокойно глядя сначала на Главу, а позже на Ребекку. Девушка сдержанно улыбалась, заведя руки за спину. Вдоль кожи особенно сильно выступила пробежавшаяся жилка натянувшихся мышц. Мужчина выглядел более спокойно и расслаблено. — Да, она у меня крайне несносная особа, — он со вздохом покачал головой. — У неё паранойя с детства слишком сильно развитая. Считает всех врагами народа, тащит домой, прося избавить от них. — О как, — шатенка с грустью покачала головой, с жалостью взглянув на Бекс. Та дёрнула уголком губ, пытаясь улыбнуться, но Марина точно знала — прибить хотели именно её, в данный момент и желательно уж наверняка. — Бедняжка. — Так что вы простите её за это, — Глава слегка улыбнулся. — Ребекка вас проводит. Вы можете недолго подождать в коридоре, пока я с ней поговорю? — Конечно, — Марина достаточно мило и дружелюбно улыбнулась в ответ, снова сменяя одну идеальную маску на не менее идеальную другую. — Тогда пройдёмте, я помогу вам подняться. Не сильно затылок болит?.. Прислонившись спиной к стене, девушка задумчиво опустила взгляд вниз, из-под тёмных ресниц наблюдая за торопливо шагающими вдоль коридора служащими, в свою очередь, косо поглядывающих на неё. Нужную легенду Глава Змей, несомненно, среди служащих уже распространил, но вот в наивность стоящей в их коридорах «волчицы», видимо, никто из людей не верил. И правильно, поскольку Марина не любила стоять просто так. Она очень внимательно вслушивалась в звуки за стеной, на счастье «волчицы» оказавшейся достаточно тонкой для того, чтобы можно было различить то, о чём говорили люди. —…какого чёрта? — раздражённый голос Бекс и удар по столу рукой. — Какая, чёрт возьми, «дочь»?! — Такого, — холодный и стальной ответ. — Мне более интересно, зачем ты её сюда привела. — Она — шпионка «Волков», если вы до сих пор не поняли. Она следила за мной три недели. И она со своим грёбанным отрядом хочет нас уложить, — зло проговорила девушка. Мари прикрыла глаза, представляя, как яростно сверкнули карие глаза. — Вот именно поэтому, моя дорогая, — голос мужчины перешёл на тихие и шипящие нотки. — Мы должны сейчас залечь на дно и не отсвечивать, чтобы не привлекать лишнего внимания! — Мы должны их убрать! — крик. И хлопок, слышимый даже случайным прохожим в коридоре. Марина поморщилась, потерев виски, делая вид, что у неё болит голова. Косо смотрящий на неё паренёк отвернулся. — Сопоставь наши силы. И вспомни, кто нападает, а кто планирует и убивает изнутри. Или ты уже даже тактику «Волков» переняла?.. Марина задумчиво взглянула на портрет некой женщины, висящий на стене напротив неё. Чему-то усмехнулась, опуская взгляд голубых глаз вниз. Определённо, то, что она представляла, как часть плана, более чем сбывалось. *** В такое раннее время в городе было ещё достаточно тихо. Бесшумно передвигаясь по улицам, наполненным лишь первыми золотистыми лучиками солнца, пытающихся прогреть безнадёжно охладевший за ночь воздух, а также запахом распускающихся на рассвете цветов, посаженных в горшочках на вторых-третьих этажах невысоких красивых домов, выполненных в смешанном нессийско-литерийском стиле, Марина коротко оглядывалась по сторонам. Редкие люди в такое время поднимались, с заспанным видом спеша на работу. А на крышах некоторых домов можно было заметить людей, парочек, которые, явно, проводили всю ночь, наблюдая за город. Мари наблюдать за городом становилось день ото дня всё более пресно. Старо и скучно, избито и обыденно. И лишь новые дела открывали какие-то редкие, более новые, незнакомые девушке проспекты Литы, заставляя иначе взглянуть на родной город. И сейчас, плоская подошва туфель бесшумно касалась мощённой брусчатки города, давно изученного почти наизусть. Коротко оглядываясь по сторонам, шатенка чуть хмыкнула, замечая сонное лицо немолодой женщины, выглянувшей из какого-то дома и с ленивым интересом наблюдающей за шагающей по улице девушкой. Скользнув за очередной поворот, Гранде вдохнула чуть прохладного воздуха, глянув на колышущиеся верхушки деревьев. Листья приобретали жёлтую окраску, с каждым днём всё более отчётливую. Осень, чёрт возьми. Огибая лужи и разглядывая мимолётные отражения пейзажей в спокойной глади воды, Марина спешила куда-то между сужающихся проходов. Внутри кралась лёгкая паника, лёгкий страх, и она невольно перешла на бег, быстро преодолевая короткое расстояние. Уткнулась руками в стенку, поднимая взгляд наверх, туда, где на несколько этажей вверх распростёрлись серые объятия стен. Девушка прикрыла глаза, выдыхая чаще. Чёртова клаустрофобия. Душит, сжимает, не даёт выдохнуть. Шатенка глубоко вдохнула в лёгкие воздуха, словно желая выгнать оттуда этим вздохом всё лишнее. Приоткрыла слезящиеся глаза, резко выдыхая. Страх начал отпускать, а морально сжатые стены отступили назад. Как какое-то странное лекарство. А потом забила кулаками по стене. Через несколько секунд стука послышался глухой рык. — Свои, — упёрлась в кирпичную кладку рядом девушка, ударив ногой по земле. — Чёрт возьми, «волки». Marina, das le Alicia! Земля задрожала. Вцепившись пальцами в выемки кладок на стене, шатенка немного дикими глазами огляделась. Никого рядом не было, лишь какая-то птаха испуганно вспорхнула из здания неподалёку, взмывая в высокое небо, окрашенное в светло-голубые тона раннего утра. А потом она начала проваливаться. С криком рухнув вниз, Марина зажмурилась, чувствуя, как темнота и завывающий в ушах вихрь ветра подхватывает её, относя всё ниже и ниже. А потом последовал болезненный удар, вышибающих весь воздух из лёгких. Несколько секунд девушка просто лежала на матраце, созерцая тёмный потолок штаба. А потом сделала первый короткий вдох, приводя себя в норму. Поморщилась, чувствуя острую боль в области затылка и приподнимаясь на руках, глядя на стоящих перед ней парочку женщин, скрестивших руки на груди и чуть нахмурившихся. — Дочь Алисии, Марина? — с чуть слышимым в голосе смешком поинтересовалась одна из них. Усевшись более-менее ровно, Марина коротко кивнула головой, преодолевая боль, пронзившую её от затылка до позвоночника. — Она самая. Евангелина Траст и Кларисса Мэдисон в штабе? — подняла на женщин короткий холодный и чуть леденящий взгляд голубых глаз девушка. Другая кивнула головой, оглянувшись в коридоры. — Идёмте, я вас проведу. Тёмные коридоры, освещаемые различными цветами. Зелёные светильники, красные перекрёстки, синие повороты, белые лестницы вниз и чёрные — вверх. Марина на мгновение зажмурилась, перебарывая в себе неприятный рвотный рефлекс, вызванный резкой сменой цветов, после чего, оттолкнувшись ладонью от стены, торопливо зашагала следом, внимательно оглядываясь по сторонам, когда они вышли на небольшую площадку. Там, за прозрачными стенами куба, на матах, тренировалось двое девушек, изворачиваясь и стреляя друг в друга ледяными стрелами и шарами лавы. Но они проследовали дальше, в очередные коридоры, проходя к некому кабинету, выполненному в спокойных кофейных расцветках, со множеством мягкой мебели внутри. — Мисс Траст и Мэдисон. К вам посетительница, — постучалась женщина, заглядывая внутрь. Мари выглянула, замечая двоих девушек, сидящих на миррорском ковре, постеленном на полу и разбирающих документы. Клэри подняла голову, смерив «посетительницу» недовольным взглядом, а Ева тепло улыбнулась. — Заходи. — Доброе утро, — чуть хрипло поздоровалась с ними шатенка, заходя внутрь, кидая мимолётный взгляд на себя в зеркало, висящее на противоположной стене. Видок у неё, конечно, ещё тот: растрёпанные каштановые волосы, тёмные круги, залёгшие под голубыми глазами, смятая одежда и какие-то пятна на вороте рубашки. Чуть-чуть поскребя ногтём по вороту, девушка вздохнула, когда поняла, что это кровь. И как только оказалась — вопрос. — Доброе, — вразнобой отозвались девушки, пока Марина прошла к ним, мягко присаживаясь на ковёр рядом. Снимать туфли и подползать к ним поближе девушка не стала, как в силу своей собственной усталости, так и в силу по-прежнему недовольного взгляда Клэри. — Что-то случилось? — Ева внимательно взглянула на Гранде, чуть склонив голову, отчего из тщательно собранного светлого пучка волос выпала прядь, повисшая возле виска. Мари покачала головой, откинув волосы назад. — Ничего особенного… — она пробежала взглядом по ровной мебели, аккуратно стоящим в шкафах папках. Столу, на котором расположилась ваза с цветами. — Но есть кое-что, что, боюсь, может предоставить мне только Сестринство. По делу «Змей», а конкретнее Доверону и Фэйрчайлд. Мне нужно знать, нет ли между ними какой-либо родственной связи. Девушки удивлённо переглянулись. Траст нахмурилась, пытаясь понять, какая родственная связь может быть между двумя представителями «Змей», а вот Мэдисон поднялась на ноги, спешно обуваясь. — Может и есть, — брюнетка хмыкнула, кивнув сидящим девушкам головой. — Пойдём поищем, у нас, вроде, более полные бумаги на этих людей приводятся. Ева, пока сиди тут, разбирайся с бумагами. — Я тебя не оставлю, — возмутилась блондинка, собираясь тоже подняться. Наклонившись к ней, Клэри упёрлась ладонями в плечи напарницы, усаживая её обратно. — Со мной ничего не случится. Пошли, Мари. — Иду, — отозвалась шатенка, со странным смешком наблюдавшая за этим коротким представлением. Явно обидевшаяся на подругу, Евангелина отвернулась, слишком уж внимательным взглядом изучая бумаги. Кларисса едва слышно вздохнула, поглядев на обидевшуюся девушку. Поднявшись на ноги, Марина кивнула головой Мэдисон, первая выдвигаясь в сторону выхода из комнаты. Придержала дверь, ожидая, пока следом выйдет ученица Сестринства, после прикрыв дверное полотно и сделав шаг в сторону. Девушка взглянула на неё странным, чуть испытующим взглядом карих глаз в чёрной резкой подводке. — Идём, — ненадолго замявшись, более уверенно кивнула головой она, первая направляясь вдоль коридора. Чуть усмехнувшись, шатенка последовала за ней, молча изучая взглядом сменяющие цвета коридоров и поворотов, продолжающие мутить сознание. Они прошли несколько поворотов, вновь перекрёстков и сменяющих цвета лестниц. Мимо проходили молодые девушки, более взрослые женщины. С каждой из них Клэри здоровалась, вежливо и уважительно, но не останавливалась, чтобы пообщаться. Молча кивая незнакомкам головой, голубоглазая продолжала следовать за своей знакомой. Девушки вошли в огромное помещение, стены которого, навскидку, составляли этажа три ввысь. По стенам, да и внутри, плотно прижатые друг к другу, стояли огромные шкафы со множеством папок. Где-то глубоко внутри кто-то сдавленно ругался женским голосом. — Я ведь тебя раздражаю, да? — неожиданно, даже для самой себя, хриплым голосом от долгого молчания поинтересовалась Марина, наблюдая за оглядывающей архив Клэри. — С чего ты взяла? — как можно более беззаботнее поинтересовалась она. Тем не менее, в голосе, за маской спокойствия, скользила отчётливая лёгкая злость и настороженность. — Ты торопишься побыстрее от меня отвязаться, — шатенка скрестила руки на груди, останавливаясь на месте и заглядывая в глаза брюнетки. Та обернулась, снова чуть приглушенно-зло сверкнув карим оттенком на неё. — Тебя раздражает то, что я появляюсь рядом с тобой и Евой, и ты очень не хочешь, чтобы я находилась вместе с ней. Кларисса некоторое время молчала, оглядывая её внимательным взглядом, цепляющим любые мелочи. После чего растянула губы в усмешке, отчего в звонкой тишине этого места раздался отчётливый смешок. — Да, ты меня раздражаешь, — Клэри сделала шаг вперёд, холодно глядя на неё. — Ты меня ужасно бесишь. Но ты в этом не виновата, — брюнетка хмыкнула, приблизившись к ней. — Виновато лишь это дело и Ева. — Неожиданное трактование, — Марина вскинула бровь. — А Ева-то что? — Чуть я начинаю говорить об этом деле — она упоминает о тебе. Чуть мы начинаем шагать в сторону того клуба — она вспоминает о тебе. Иногда она просто так заговаривает о тебе, и, Мари, меня это жутко бесит, — раздражённо процедила Мэдисон, сощуриваясь. Гранде с отчётливо загоревшимся в голубых глазах интересом приблизилась на совершенно опасное расстояние. — А может я ей просто нравлюсь, мм? Кларисса сжала руку в кулак, а вдоль руки пробежала, вспыхнув, волна огня. И тут же погасла, едва девушка контролем подавила в себе подверженную эмоциям магию. — Может, — она неожиданно хмыкнула, как-то слишком странно успокаиваясь и отворачиваясь от неё. — Хотя и не знаю, что в такой… как ты, может что-то понравится, — цокнула языком брюнетка, подходя к небольшому стенду. Коснулась его рукой, прикрывая глаза и отстраняясь от только что произошедшего разговора. — Джон Доверон и Ребекка Фэйрчайлд. Личные дела. Некоторое время ничего не происходило. А потом стенд загорелся синим цветом, медленно перетекающим к зелёному и красному. И на Клэри свалилось две крупных папки, которые девушка удивительно ловко успела подхватить, удерживая на весу. — Вот, — она протянула их обе Марине. Подхватив, Мари выдохнула, чувствуя ощутимую тяжесть дел, прижавшей её чуть к земле. — Больше ничего не нужно? — Нет, всё необходимое я выяснила, — девушка отрицательно качнула головой. — Я могу забрать эти дела на некоторое время себе домой, для более нормального изучения? Кларисса утвердительно кивнула головой. — Только под расписку, — и, указав рукой на выход, дождалась, пока шатенка выйдет. И спокойно выдохнув, прикрыла дверь следом. *** Скрестив ноги по-миррорски, девушка сидела на кровати, листая дела. Она скользила быстрым взглядом по написанному там, цепляясь взглядом за что-то, что было важно ей. Делала заметки в блокноте, лежащем рядом. И временами подносила бокал с соком к губам, в очередной раз едва не расплескав его, замечая написанное там. Марина отставила стакан в сторону, осторожно затирая пальцем крохотную капельку, попавшую на бумаги. И снова вчиталась в тёмные буквы, которые, словно издеваясь, уже не хотели читаться, словно как следствие длительной бессонной ночи. — Чёрт возьми, — девушка откинула дело в сторону. Вскочила на ноги, проходя до окна, резко дёрнув шторы по сторонам, открыла окно, вдыхая чуть освежающего воздуха, благодаря которому она начала соображать. Несколько раз моргнула, потерев виски и продолжая разглядывать улицу. После чего выдохнула, заново захлопывая окно и задёргивая шторы. Мари медленно прошла до кровати, подхватив дело на руки. И заново вчиталась в буквы, что уже не так расплывались перед глазами. В деле были ясно указаны все родственники Доверона, уходящие своими корнями в достаточно далёкое прошлое. Открыв аналогичное древо Дома Фэйрчайлд, шатенка прикусила губу, соединяя их в единое целое. Мать Джона Доверона, престарелая миссис Абель Доверон, была родной сестрой мистера Армстронга Фэйрчайлда, приходящийся отцом Владиславу Фэйрчайлду. А последний уже, в свою очередь, был несколько лет как мёртвым отцом Ребекки. Но не это так сильно привлекло внимание Марины. Если верить записям, — а им уж придётся, то можно заметить, что двоюродные братья, не смотря на ссору своих родителей, брата с сестрой, общались. Причём, судя по датам, общались они уже в тот период, когда им было за двадцать лет. «За двадцать лет, понятное дело, сводит людей не нужда в родственниках и общении, а нужда в родственниках, как средство помощи», — Мари чуть нахмурилась, листая записи дальше. Наблюдения, ведомые некой женщиной из Сестринства, записывались едва ли не через день, но девушка скользила глазами по записям быстро, желая уцепить то, что было самым нужным. Основным. И смогла, закладывая палец на нужном отрывке, представляя себе то, как это могло бы быть. *** (19 лет назад). Мягко ступая по шуршащей под ботинками листве, мужчина медленно переступал, направляясь в одну конкретную, определённую сторону. Там, у высокого раскидистого дуба, чуть кривого и наклонённого в сторону севера, стоял другой парень. Определённо, не совсем юный: за серой рубашкой и кожаной курткой прятались перекатывающиеся мышцы, на лице, усталом и с задумчиво опущенным взглядом на землю, виднелась не бритая несколько дней щетина. Обветренные сухие руки, в которых он сжимал некую цепочку с медальоном. Волосы, каштановые, с чуть медным блеском от солнца, чьи лучи пробивались сквозь остатки листвы на деревьях, шевелились от порывов ветра. Порой чёлка неровно падала на лицо, путая взгляд карих глаз. Таких же, как у маленькой девочки, замеченной Джоном несколько дней назад на руках у красивой молодой рыжеволосой женщины. Он до сих пор помнил, какой страх сковал его, когда девочка, разревевшись, повернулась к нему. И открыла глаза, такие же карие и непривычно серьёзные, затихнув и шмыгая носом. И этот взгляд, за которым мужчине почудился огонь, он его пугал более всего. — Добрый день, — глухо поприветствовал его Владислав, поднимая голову. Доверон прошёл чуть ближе, вглядываясь в чуть выцветший взгляд карих глаз. — Ты всё же пришёл. Джон некоторое время молчал, заложив руки в карманы. Чувствуя, как ветер треплет рыжие волосы, забегая под тёмно-бордовую рубашку. Мягко гладит вдоль щёк, почти как руки матери. Добрые и нежные. — Если бы я не пришёл, — наконец заговорил он, разглядывая резкие черты лица брата. — То, боюсь, ты бы никогда не смог сказать то, что хочешь сказать. Фэйрчайлд кивнул головой. — Твоя правда. А мне нужно рассказать тебе немалое. Владислав чуть покачнулся на носочках. — Наша семья… семья изначального рода, Фэйрчайлдов, тянущаяся, как и многие другие, практически от самого создания мира, имеет уникальное наследие в виде двойственной магии. Магия так называемых в народе Двуталантов, где перемешались Огонь и Земля. Огонь — в преобладающей силе. И так вышло, что со сменой фамилии твоя мать заметно ослабла в своих способностях, поскольку уже не принадлежала роду Фэйрчайлд. Твоя, если не ошибусь, заключается уже исключительно в Огне. Доверон утвердительно кивнул головой, внимательно слушая. Но взгляд его был прикован к загадочному медальону, который мужчина держал в руке. — Наш Дом продолжил эту линию магии. Но, если ты слышал, не так давно был сильный выброс магии в мире — поговаривают, родился кто-то с силой Пространства. И из-за этого моя дочь, родившаяся не так давно… она может овладеть всей своей магией в полном варианте, а не частично, как я или отец. Для этого ей понадобится медальон, — он поднял на свет золотую цепочку. На ней висел небольшой плоский овал из золота с красным рубином посередине. Но стоило свету упасть на него иначе, и по камню побежали зелёные блики. — Однако, есть одна загвоздка. Я не могу его удерживать дома, поскольку он только будет усиливать магию, как мою, так и дочери. Мне нужно знать, сможешь ли ты его сохранить. Джон поднял взгляд на стоящего напротив. И ветер в этот момент поднялся сильнее, всколыхнув одежды родственников.