Пятая глава
Прощаю.
Тецу и сам не знал куда идет, он просто шёл, держа в руках мяч, и думал о сказанных словах. Он понимал, насколько это было жестоко по отношению к Такао, но ведь тот сам виноват — он первый написал, что Куроко его не понимает и является плохим другом. А ведь сам когда-то говорил, что они будут поддерживать друг друга всегда, и сам же ставит преграды. Как Куроко может поддержать его, если даже не знает что происходит в жизни Казунари? Хотя, возможно, просто Тецу плохо слушал? «Если память мне не изменяет, то в той СМС-ке он писал про музыку». Куроко готов был биться головой об стену. «Ну точно, я либо идиот, либо действительно плохой друг, Такао ведь уже где-то года два музыкой увлекался. Неужели у него получилось пробиться в какой-то клуб и это стало причиной пьянства?» Тецу сам еще не понял от чего радости больше: от успеха друга или от своей поздней догадливости? «А то, что я такой тупой и говорил, чтоб он не маялся с этой музыкой объясняет его слова про плохого друга. Как же все п-р-о-с-т-о. Блииин, получается, я просто так на него наорал, хотя нет, его вина в этом тоже есть». Куроко был убежден, что в этой ситуации идиот не только он, ну или пытался убедить себя в этом. «Какого черта он не рассказал мне о том, что собирается работать с музыкой? Я же его лучший друг. Ну ладно, надо будет позвонить и договориться встретиться, я извинюсь, он извинится и подробнее мне обо всем расскажет. Осталось только позвонить!» Куроко только сейчас понял, что во время своих рассуждений он шел на автопилоте и забрел неизвестно куда, хотя стоило ему оглянуться вокруг, как нахлынули воспоминания, связанные с этим местом. Их первая площадка — нет места лучше для уединения и спокойной игры в баскетбол. — Думаю, Казунари полезно поволноваться, — произнес Куроко в пустоту и, подбрасывая в одной руке мяч, не спеша стал приближаться к кольцу. Прошло где-то полчаса, Тецу даже попал два раза в кольцо, два раза из двадцати, но не важно, это уже прогресс. Можно было бы спокойно продолжать, но Куроко ощутил на себе довольно знакомый взгляд, но что-то в нем было не так. Куда делась эта добродушная насмешка? Ах, точно, они же поругались. Очень хотелось подойти к Такао и сразу извиниться. «Нее-аа, давай его помучаееем». — Шепнул внутренний голос. Давно же в Куроко не просыпался этот «ангел из ада». — «Предлагаю сейчас поиграть злого и обиженного, давай кидай мяч, промахнешься и изобразишь че-нить на лице, главное не фальшивь, а то скрывать эмоции научился, а проявлять их на сцене мы не можем». Куроко был в предвкушении, давно же у него не было человека, над которым можно было бы поиздеваться. Но разве можно провернуть такое с лучшим другом? «Я не уверен в этом плане, но пофиг, будет, по-твоему». — Куроко не поступил бы так в любой другой ситуации, но сейчас ему хотелось проучить этого идиота Такао». Бросок, мяч отскакивает от щита. Тецу изо всех сил старается правдоподобно изобразить злобу и отвращение. «Переигрываешь». Ехидно. «И без тебя знаю!» Тецу старается спрятать неудачу за новой эмоцией — боль. «Актер из тебя так себе, но все равно сработало, он идет к нам, сделай морду кирпичом и изобрази че-нить там, злое, не знаю в общем действуй». Ехидство граничило с азартом. «Как с мордой-кирпичом я должен че-то изображать? Хреновый ты советчик, бесишь». Азарт вызывал нервозность. «Ну вот, смотри, можешь, когда хочешь». Видимо внутренний голос этого и добивался. Такао стоял в метре от Тецуи и смотрел на носки кроссовок, подаренных никем иным как Куроко. «Боже он, что сейчас плакать начнет? Вот гадство, зачем же я его так мучаю?» Благородство и дружеские чувства терзали сердце Тецуи. «А по-моему смешно». Да, видимо все хорошее в Куроко резко уснуло, ведь ему действительно стало смешно. — Прости… — по щекам Такао потекли слезы. — Такао… Ты ведешь себя как девчонка… — лицо Куроко выражало полную безэмоциональность, но Казунари видел, как в глазах плясали смешинки. — П-прости, но я так не могу, пф-ха-ха, черт аха-ах, прости. По лицу Тецу было видно, что он искренне старался не смеяться. Но у него это плохо получалось, поэтому он стал смеяться, уже не пытаясь сдерживать себя. На лице Такао отразилось непонимание, слезы прекратили течь, и соленые дорожки на щеках начинали подсыхать. Было видно, что он просто не знал, что делать. но его можно было понять, ведь только с утра ему сказали чтоб он больше не звонил и не писал, и что дружбе конец, а теперь над ним в открытую ржут из-за того, что он видите ли ведет себя как девчонка. — Да ты ахуел! — как бы поставил диагноз Такао. — Я себя как девчонка веду? Ну, подумаешь, поплакал, ты с утра тоже вел себя как истеричка, и что? Казунари понимал, что идет по очень тонкому льду, но чувство личного достоинства этого не замечало. — Ах так, я значит этому придурку тут оправдания уже нашел, простил его, готов был смахивать слезинки с его ресниц и сам извиняться, — последнее Тецу сказал с каплей издевки. — А эта свинья тут на меня еще и наезжает. Вот возьму сейчас и не прощу. Куроко театрально надул губы, показывая что он вновь обиделся. — Че ты там с ресниц моих смахивать собрался? — Такао скептически посмотрел на Куроко. А потом поняв комичность ситуации тоже засмеялся. — Забей, — уже успокоившись, произнес Тецу, — Ах да и еще я прощаю тебя за то СМС, а ты прости меня за то, что не уделял внимания твоим увлечениям. Так что заканчиваем эти сопли, я хочу узнать у тебя подробности вчерашней ночи и поиграть. Казунари рассказал обо всем, начиная с открытия в себе DJ и заканчивая вчерашним дебютом. К сожалению, рассказ затянулся и парни так и не сыграли, но это не имело значения, у них ведь было еще столько времени впереди.