Мальчик голубых кровей. Испытание дружбой

Депрессия — это замороженный страх. (Зигмунд Фрейд)

— Малфой! — Драко просыпается от того, что Рон Уизли своими потными руками трогает его за плечо. — Вставай! — Эй, Уизли… — Вставай, я говорю! Время глянь! — Уже? — сонно отзывается мальчик. — Опаздываем? — Опоздали, пока только на завтрак, — вздыхает рыжий и с тоской смотрит на пустующую койку Поттера. Гарри всегда вскакивает именно вовремя — не даёт товарищам проспать, с тех пор, как МакГонагалл обещает его превратить в карманные часы. — Жаль, что наш персональный будильник отсутствует. Кстати, сегодня после ужина можно будет навестить его. — Уизли, слушай, — Драко садится в кровати. — Ты это сейчас просто так сказал, я надеюсь? — Нет. — Значит, ты думаешь, что я пойду навещать Поттера? — уточняет блондин, давя зевоту. — Что у вас там случилось? — Рон не такой идиот, как о нём многие думают. — Я знаю, что ты в этом замешан. И Забини. — Ну вот, с ним и пообщайся! — мальчишка откидывает лоскутное одеяло. — И вообще, оставь меня в покое! — Ты опять ведёшь себя как последний… — Кто? — Драко свешивает босые ноги на пол. — Давай, договаривай… я веду себя, как последний… кто? — Неважно. — Договаривай, Уизли, если не струсил. — Козёл, — Рональд смотрит прямо Драко в глаза. — И как тебе самому не противно от этого? — Ещё раз назовёшь меня жвачным травоядным, я из тебя его и сделаю, понял? — Драко тянется за своей палочкой. — И вообще, с чего ты взял, что я нуждаюсь в твоих замечаниях? Иди лучше Грейнджер мораль почитай. Драко приходит в Большой зал последним. На каждом столе стоят огромные декоративные тыквы. Есть со смешными рожицами, вырезанными прямо в плодах, а есть просто разукрашенные пищевыми красками. Меню на Хэллоуин подается исключительно овощное. И тыквенный сок в двойной дозировке, конечно же. Ученики весело галдят и никому, похоже, нет дела до того, насколько всё паршиво. Драко удрученно смотрит на Уизли, который опихивает себе в рот всё, что видит. Мальчик поражается тому, насколько резиновым может быть желудок у детей из многодетных семей. Грейнджер сидит, подперев голову рукой, и вяло ковыряется вилкой в салате. Другие Гриффиндорцы и Когтевранцы с Пуффендуйцами вдруг оборачиваются на него. Малфой замирает, так и не дойдя до своего места. Мальчику неприятно это. Столько взглядов сразу. Что они увидели? Что такое? Или что они думают: что раз святой Поттер попал в больничное крыло, то сразу виновен он?! Драко фыркает и быстро садится на своё место — рядом с Гермионой. Он уже подумывает над тем, чтобы сменить положение и присоединиться, скажем, хоть к Симусу, но парень не подпускает его, говоря, что меняться местами плохая примета. Нашли суеверного! — Малфой, как спалось? — Гойл (непонятно каким образом оказавшийся за столом Гриффиндорцев) окликает Драко. — Кошмарики не мучили? А зря! Из-за тебя Блэйз попал в переделку! И отвечать будешь ты, если с ним что-то случится! — А что он сделал с Блэйзом? — раздается откуда-то со стороны Когтевранского стола. — Говорят, что Забини пропал! Драко не поворачивает головы. — Молчишь? — Гойл снова высовывается из-за плеча Перси Уизли, спокойно жующего. — Правильно делаешь, сопляк. Берегись теперь… Тебя забыл спросить, что мне делать! — Гарри Поттер пострадал из-за тебя, — Джастин Финч-Флетчи поддерживает своих однокурсников, которые начинают переговариваться и тыкать в Драко пальцами. — Он полез защищать тебя, Малфой. Только было бы, за какие заслуги. А завтра Квиддич. Ты же всю команду подвёл. Закройте свои поганые рты! И особенно, ты, грязнокровый баран! — Подвёл? — усмехается кто-то из Пуффендуйцев. — Да он обрёк Гриффиндор на позорный проигрыш! Ну и отлично! Может, хоть кто-то поймёт, что Поттер и Квиддич не совместимы! — Без ловцов обе команды просто не допустят до игры, — замечает Полумна Лавгуд, самая способная среди товарищей и обычно довольно молчаливая. — Но Гарри скоро поправится. Мадам Помфри сказала, что он счастливчик. На нём всё, как на собаке… — Точно! — реагирует эмоциональный Финниган. — Сказали, что Забини утащила какая-то огромная черная собака! — Что? — Да! — мальчишка размахивает руками, видимо, желая показать размеры, но Драко-то знает, что собака была почти обычных размеров. Чуть больше среднестатистической овчарки. — Утащила и сожрала внутренности! — Фу! — девчонки начинают давиться. — Финниган! — А что? — смеётся тот. — Профессор МакГонагалл так сказала. — Сильно сомневаюсь, Симус. — выдает Гермиона. — Что профессор могла такое ляпнуть… Драко тоже улыбается краешком губ. — Тебе ещё и весело?! — Грегори Гойл вскакивает с места, (которое ему и не принадлежит) и рывком разворачивает Драко в свою сторону. — На меня смотри, ничтожество Гриффиндорское! Ученики сразу затихают. Все взгляды сосредотачиваются на двух (особенно выделяющихся сейчас) мальчишках. Гойл крепко держит Драко. Наклоняется к нему и сверлит убийственным взглядом. — Давай, Гойл! — поддерживают Слизеринцы. — Покажи ему! — Оставь его, — сама Гермиона неожиданно приходит на помощь. — Никто не знает, что произошло на самом деле. Но ваш Забини — идиот, каких мало, и он получил то, на что так долго нарывался. Грейнджер, ты попала в десятку! Тебе можно отдать все очки мира. И это не шутка! — Что ты пропищала, грязнокровка мелкая?! — Слизеринец мгновенно фокусируется на девочке. — Рискнешь повторить? Давай, Грейнджер, не подведи! — Опусти его, — в словах Гермионы слышен металл. Ни шагу влево. Она сейчас выглядит как последний спартанец, защищающий крепость. — Или ты хочешь неприятностей? — И кто же мне их устроит? — усмехается Грегори. — Ваш Поттер уже получил по щам. Мало? — Не советуем тебе нарываться, — Симус, Рональд и Дин, словно три богатыря (плечом к плечу), под одобрительные перешептывания студентов, сжимают кулаки и выразительно играют бровями. — Лучше закрой свой рот, Гойл. Слизеринец, не ожидавший такого резкого перепада общего настроения, теряется на секунду, но этого хватает, чтоб Драко оттолкнул его. Тот ударяется копчиком о близко стоящий соседний стол. Снова нарастает гам. Гриффиндорцы, подхватывающие волну, созданную Грейнджер, начинают грозно пыхтеть, обращая внимание только на Слизеринцев, притихших и сжавшихся. — Гриффиндор! — Перси, наконец, наевшись, встаёт из-за стола. — Успокойтесь. Это приказ. Слизерин, вернитесь к своему факультету. Немедленно. Драко выдыхает. Но руки у него чуть потряхивает. На лбу снова пот. И мальчик проклинает себя за этот идиотский страх. Страх перед физической болью. Даже больший, чем страх перед моральным унижением. Мерлин, ну почему всё так? Так по-идиотски? Так по-Гриффиндорски? Так… неправильно?! — Драко, — Гермиона единственная из всех других остаётся с ним за столом после завтрака. Она впервые обращается к нему по имени. Драко Малфоя передёргивает от этого. — Ты как? Нормально всё? Мальчик смотрит на неё растерянно. Нужно бы нагрубить или послать, но он не может. Он смотрит и перебирает в уме ругательства. Но вслух не произносит ни слова. Девчонка терпеливо выжидает. Малфой, в конце концов, прекращает выжимать из памяти различные непристойные слова и кивает. Этот жест дает понять, что он слышит её и реагирует. Не так, как ему хочется, но всё же. — Как это вышло? — Грейнджер вдруг решает, что Драко будет с ней разговаривать о том, что произошло с Поттером в Хогсмиде. — И что же случилось с Блэйзом? Ты видел? — Видел. Гермиона снова замирает и в её взгляде мелькает радость. Драко не может понять, что он сделал, но потом до него начинает доходить — Грейнджер боится остаться одна. Она пытается разговорить его и думает, будто, с этого может начаться что-то похожее на «дружбу». Наивная девочка. — И что же? — Грейнджер. — Драко хочет уйти. — Тебе больше нечем заняться? — Есть, чем заняться, но… — Вот и оставь меня в покое, — мальчик покидает зал. Драко идет в гостиную и замечает там кучку однокурсников, которые старательно шепчутся о чем-то. Рональд первым видит Драко и манит его жестом. Малфой подходит к ним с вопросом в глазах. — Что будем говорить Мадам Трюк? — А что, ей, разве, не сказали? — усмехается Малфой. — Не думаю… — Ты хочешь, чтоб нашу команду дисквалифицировали? — Рон надувает губы. — Мы потом вообще до конца следующего года играть не сможем. Нужно действовать. И даже без Гарри. — И как же, интересно? — мальчишка опирается спиной о шкаф с книгами и настольными играми. — Уизли, давай блесни умом. — Обязательно, — говорит рыжий. — Итак, вот мой план. Без Гарри игры не будет, значит, нужно сделать так, чтобы кто-то заменил его. — Как заменить? — размахивает руками Симус. — Трюк сказала, что в основном составе не может быть замены. Разве что в крайнем случае. Вратари и ловцы — неизменны. — Да, — кивает Рональд, хитро щурясь. — Я лично не смогу поучаствовать в этом зрелище, но кто-то из вас обязан. — Давайте яснее, — требовательно произносит Драко. — Скажем? — Финниган переглядывается с Рональдом. — В лоб же не даст? Да, Малфой? — Не дам, только говорите! — фыркает мальчик. — Нужно выпить оборотку! Драко не может понять смысл слова «оборотка». — Оборотное зелье, — выдает Рональд заговорщическим шепотом. — Вырвем у Гарри волосок и вперёд! — А кто сварит тебе хорошую оборотку? А? — Найдем, кого надо, — Рональд явно уже готов дожать своих братцев. — Малфой, ты согласен? — Да вы спятили, — шепчет Драко. — Это уже даже не смешно! Нас выгонят вместе с Забини! Кстати, о нём… Он — ловец Слизерина. Пока нет его не будет и игры. — Черт! — ругается Симус. — Такой шанс обламывается, ребята… — Но я слышал, что игру в Квиддич, особенно у первогодок, нельзя отменять. Это традиция. — Дин влезает в беседу. — Дамблдора погонят из кресла директора, если он отменит матч. — И с кем же мы тогда сыграем? — Когтевран или Пуффендуй, — пожимает плечами Уизли. — Вариантов немного. Но я бы хотел утереть нос этим слизнякам в зелёном. — Кто бы не хотел, — мечтательно произносит Симус. — Слышь, Малфой, а ты близко знаком с нашим деканом? — С кем? — С МакГонагалл. — А вам что? — Драко напрягается. — Какая разница, кто и с кем знаком… — Она сможет нас прикрыть перед Снеггом? — Рональд кусает губы. Драко понимает, что эта идея с оборотным засела у мальчишки в голове. — Если мы пойдем за ингредиентами? — От этого стоит отказаться, — качает головой Малфой. — Я серьезно. Ничего хорошего не получится. Может стать только хуже. — Ты же так хотел побыть ловцом. Вот твой шанс, Драко. — Симус кладет руку на плечо Малфою. — Неужели ты упустишь его? *** — У нас чрезвычайное происшествие! — Дамблдор ходит из угла в угол и репетирует выступление перед Попечителями. — Похищен студент первого курса. Я прошу у Министра дать мне неограниченные магическим законом полномочия для поимки опасного преступника… — Директор, — Снегг входит в кабинет и застает старика не в самом лучшем виде. — Можно? — А, Северус, ты вовремя. Отправляйся в Азкабан и проверь, готова ли петля для Блэка, чтоб его Дементор отымел. — Он сбежал. — Опять?! — Директор, я сделал всё, что смог, — оправдывается Снегг. — Я еле отбил у него Забини. — Как мальчишка? — без особенного энтузиазма спрашивает Альбус. — Не сильно ранен? — Да нет, — машет рукой Снегг. — Напуган, разве что, до чёртиков. — Не мудрено, — кивает Альбус. — Знаешь, я что подумал… Блэк рассчитывал на это. Он хотел взять заложника и пробираться прямо в замок. Сукин сын. И если бы он натолкнулся на Поттера, то я боюсь даже представить… Северус наперед знает, что будет делать Дамблдор — он поднимет всех на уши, организует мощную волну паники, а Блэк отсидится спокойно и улизнет. Если верить Минерве, то он давно знает все входы-выходы из замка. — Что вообще Забини делал там? — Альбус, я не могу сейчас тебе всё объяснить. — Нет? — лицо старика вытягивается перпендикулярно полу. — Тогда, не обессудь, что я отправлю тебя гнить в блэковскую камеру. Ладно? — Альбус! — Минерва, опаздываешь, — укоризненно бросает директор. — Проходи. Волшебница застывает на пороге. Она не ожидает увидеть там Снегга. Но в глубине души рада тому, что зельевар не пострадал. К тому же, по взгляду Дамблдора становится ясно, что любые милости кончились. Остался только гнев. А, значит, лишнее дружеское плечо пригодится. — Итак, дорогие мои, — голос у Дамблдора становится приторно-сладким и Северуса едва не выворачивает. — Давно я так не огребал за действия своих же сотрудников. Давно. Нужно что-то делать… вы совершенно отбились от моих рук. — Не будьте так категоричны, директор, — выговаривает Минерва. — Ошибки в преподавании, да и в жизни, случаются у всех, без исключений. Мы все только люди… — И профессор Снегг? — с едкой усмешкой выдает Альбус. — И он тоже. — Нет. У него слишком мало извилин. — Напротив, их больше, чем у кого-либо. — Не согласен. — Альбус, хватит. — Нет, не хватит! Пора ставить точку! — Скорее уж многоточие, — МакГонагалл встречается глазами с Северусом. Он лишь поджимает губы и плотнее запахивает мантию. — Профессор Снегг сделал всё, что смог. Альбус, ты опять думаешь не о том. Нам сейчас нельзя быть врознь. Мы нужны друг другу… — Благородно, что ты защищаешь Снегга, но знаешь, Минерва, как я устал от того, что он творит? Северус молча смотрит на них и проклинает весь свет. Они смеют обсуждать его кандидату в его же присутствии. Изверги. Это же нокаут для самолюбия. — Он, разве, виноват в том, что ты не можешь найти общего языка с ни в чём ни повинным Блэком? — вдруг выдает Минерва, злясь. — Что ты сказала? — Альбус краснеет. Руки его сжимаются в кулаки. — Я тебе скажу, кто виноват во всём, что сейчас происходит! Ты! И только ты! Женщину как будто ударили. Она часто моргает и замолкает. — Как это — не повинным? — с легким замешательством роняет Снегг. — Вы же мне сказали, что он сидит за убийство Поттеров… за содействие Тёмному Лорду. Нет? Альбус… я требую логичных доводов. — Я не говорил, что он убил Поттеров, — оправдывается Дамблдор. — Я лишь обмолвился, что Лорд был благосклонен к его семье. И Сириус Блэк должен был пойти к нему в услужение. Но почему-то не пошел… для отвода глаз, наверное. Потом случилось то, что случилось. Блэк был там… в Годриковой впадине ночью в 1991 году… — И ты посадил его в Азкабан только за свои необоснованные подозрения? — в черных глазах профессора зельеварения мелькает истинный ужас. — Альбус, да как ты смог с этим жить?! — Не надо делать из меня злодея, Северус, — мотает седой головой Дамблдор. — Я заботился о благе других. Тогда и сейчас. По следам чертового Блэка сюда нагрянул Волан-де-Морт. Он уже разнес в пух и прах всё, что мы создавали долгими годами… Если бы не быстрое реагирование Азкабана, то ничего бы не спасли… — Есть и другое мнение. — Одиннадцать лет, Северус, все мы жили спокойно. Теперь нас ждёт новая война. И я больше не допущу измены… — Ты мне больше не доверяешь? — Снегг жутко оскорблён. — Ты сам довел до этого, — разводит руками волшебник. — Северус, я отстраняю тебя от своей канцелярии. И от ведения уроков. На время. — Что? — ахает МакГонаглл. — Альбус, нет! Без профессора Снегга нам всем конец… — А я на что? — Дамблдор настроен решительнее некуда, но это и пугает. Северус опускает голову и тихо ругается. — Значит так, я ввожу экстренное положение в Хогвартсе. Мистер Филч! Завхоз появляется из-за задних дверей. — Филч! Срочно сову в Министерство. С докладом о том, что ситуация будет улажена в течение сорока восьми часов. Напишите, что я взял контроль над всеми входами-выходами. Никто из учеников и преподавателей не покидает замок, пока Блэк не будет пойман. И в Азкабан пусть сообщат, что они просто идиоты, раз до сих пор не могут справиться с одним психопатом… — Есть, товарищ директор! — Филч кланяется и уходит. — Альбус, — Минерва смотрит на старика с долей разочарования. — Хогвартс — не тюрьма. Ты не сможешь держать нас всех тут как кроликов в клетке. — За двое суток с вами ничего не случится. Подышите воздухом в другой раз. — А Квиддич? — женщина, кажется, знает больше об учебном плане и программе, чем сам директор. — Завтра же игра. — Отменить. — Ты не можешь её отменить, — Снегг язвительно скалится. — Комитет по спорту не даст тебе этого сделать. И будет прав. — Уж не хочешь ли ты, Северус, донести на меня за самоуправство? — Альбус смотрит зельевару в глаза. — Не хочешь? — Даже если бы ты был полным идиотом, — не без сарказма замечает Снегг. — Я бы не стал стучать. — Хорошо, что это так, — соглашается Дамблдор. — Потому что у меня язык всё равно лучше подвешен. — Альбус, — Минерва качает головой. — Твоя политика в последнее время… слишком радикальна. — А что ты предлагаешь? — в кои-то веки интересуется волшебник. — Просто подождать. Не устраивать облавы. Просто сделать видимость незащищенности. Позволить Сириусу Блэку подойти очень близко и потом… — Ты с ума сошла.  — Нет. — Минерва, если он попадет в замок, то нам конец, — озвучивает Дамблдор. — Он найдет Поттера и расскажет ему всю правду о том, чей тот сын… — И чей же он сын? — женщина выжидающе глядит на старика. — Дамблдор считает, что Поттер — наследник Слизерина и сын Того-кого-нельзя-называть. — Снегг приходит Минерве на выручку. — В Пророчестве сказано, что ребёнок чистокровный. — У нас есть только один ученик с похожей историей. Невилл. — Минерва поджимает тонкие губы. — Альбус, почему ты не можешь узнать наверняка? Поттер или Долгопупс? — Какие вы умные, коллеги, однако. — Проведи обряд на крови, — Снегг делает шаг вперед. — Я могу помочь. И буду рад это сделать, чтобы раз и навсегда узнать… — Мы не имеем права. У сирот не берут кровь на «анализ». — кривится Альбус. — Мы не в маггловском мире, чтоб всё было так просто. Это риск загнать малышей в могилу, Северус! Ты знаешь! — И что же тогда делать? — Минерва удрученно вздыхает. — Я могу применить к тебе заклинание Легиллиментс, Минерва, — говорит Альбус. — Если ты готова… Посмотрим, что было в ту ночь и заодно, как Том Реддл смог вернуться. — Меня там не было, — напоминает женщина. — Ничего. Воспоминаний много не бывает, — Дамблдор тянется к своей палочке. — Альбус, не смей, — Снегг сжимает кулаки и встает перед Минервой. — Не смей её использовать, как омут памяти! — Неужели? — роняет свою палочку Альбус и нагибается, чтобы поднять ту. — Снегг, если бы я тебя плохо знал, что решил бы, что ты сейчас её защищаешь, но, позволь спросить, от кого? От меня? Снегг смущается и на его лице проступает подобие румянца. Он трясёт головой, желая поскорее избавиться от неловкости. — Какое благородство, — фыркает Альбус. — Рыцаря заказывали? Минерва кладёт руку на плечо Северусу. Тот дёргается, будто током ударили, и оборачивается к ней. Смотрит и понимает, что женщина устала сопротивляться напору этого старика. И сейчас, чтобы доказать свою правоту, нужно согласиться на его условия. *** Драко сидит на кровати в спальне. Он не идёт с другими студентами смотреть на самую большую тыкву (выращенную благодаря новым гормонам роста) у Мадам Стебль. Ему хочется побыть в одиночестве. Драко замечает, что это далеко не в первый раз. Мальчик случайно задевает что-то тяжелое под кроватью ногой. И тут он вспоминает, что котел с книгами из волшебного магазинчика новинок всё ещё у него. Поттеру, который получил сотрясение мозга, теперь станет явно не до книг. Или всё же до? Драко заходит в больничное крыло. Он ещё помнит, как пахло здесь, когда он отлеживался после избиения. Сейчас, запаха стойкого, того угнетающего больничного, нет. Драко Малфой тихо здоровается с Поппи Помфри, которая улыбается ему и кивает на лежащего Гарри Поттера, словно знает, что Драко сюда пришел именно к нему. — Он ждал кого-нибудь из товарищей ещё со вчерашнего дня. Гарри, с перебинтованной (туго-натуго) головой, лежит в постели и не открывает глаз — под ними у него серые мешки, — и лицо мальчика выглядит очень бледным и осунувшимся. Драко осторожно приближается к койке и видит на тумбочке тарелку с нетронутым рагу и немного конфет. Очки Поттера сложены и стёкол в них нет. Драко усмехается про себя, что Поттер теперь будет не только тупым, но и слепым. Мадам Помфри кашляет и Драко замирает и оглядывается через плечо, будто просит Помфри оставить их наедине. Она понимает ситуацию и уходит. Слава Мерлину! Драко Малфой кладёт книгу на тумбочку слишком громко, и Поттер шевелится, давая понять, что разбужен. На мгновение морщится и открывает глаза, щурясь от света. Драко тем временем делает шаг назад и пытается сбежать, пока Поттер окончательно его не увидел. — Привет, — произносит тихий мальчишеский голос. Черт, заметил. Кстати, у Поттера он мягкий и дружелюбный почти в любой ситуации. Драко подкупает именно это. — Привет, — медленно кивает остолбеневший Малфой. — Я вот тут… мимо шел и решил… — А больше никто не придет? — Понятия не имею. — И куда же ты на самом деле направлялся, а, Малфой? — интересуется Поттер. — Я думал, что придешь вместе с ребятами… С Роном и с Гермионой. Тебе вообще думать вредно, Поттер. — Вот ещё! — Ну, хоть вообще зашел, — с улыбкой кивает Гарри. — Первый… — Хотел в библиотеке найти что-нибудь стоящее. Но раз сегодня Хэллоуин, то Пинс меня отправила отдыхать, — пояснил Малфой. — Значит, эта книга тебе больше не нравится? — Да нет, я про неё вообще только сейчас вспомнил, когда наткнулся на котел. — А зачем тогда принес? — спрашивает Гарри, смотря на Драко. — Прочитал уже? — Да нет, — мотает головой мальчик. — Времени не было, к тому же… она твоя. — Я же тебе её подарил, — слабо улыбается Поттер. И что? Я теперь чем-то обязан? — Учебники Когтевранцам будешь отдавать сам. Гарри слабо мотает головой, словно говоря, что другого он и не ожидал. — Да, побыстрее бы выйти отсюда. Драко вспоминает про Квиддич. И усмехается. — Что? — Гарри в недоумении смотрит на него. — Что сказала Помфри? Сколько нужно лежать с сотрясением? Неделю, как минимум? — Драко засовывает руку в карман. — Так? — Так что, книгу точно забирать не будешь? — Гарри берёт в руки томик Златопуста Локонса. — Но тебе сейчас нужнее, — неловко выдавливает Драко и торопится на выход. — Ладно, мне пора. — Стой, Малфой! — Гарри чуточку приподнимается на локтях. — Расскажи хоть, как дела? Драко останавливается. Поворачивается к Гарри. — А что ты хочешь узнать? — Ну, например, как всё прошло с Забини? Что с ним? Чего теперь делать? Не тарахти, Поттер. Вредно для моего слуха. — Ты хоть знаешь, что было после того, как ты отключился? — Драко выгибает брови дугой. — Хочешь, я расскажу? — И что же было? — Забини-козёл стал меня отпинывать, но тут появился… Сириус Блэк. — Кто? — Гарри удивленно моргает. — Ты разве не знаешь о Блэке? Он же твой крёстный! — Мой крёстный? — Поттер роняет на пол челюсть. — Что? — А ещё он кузен моей матери, — выдает помрачневший Драко. — Сириус Блэк должен сидеть в Азкабане, кажется. — Он сбежал! Говорят, за тобой охотится, Поттер, — сарказм проскакивает в голосе Драко. — Ты знал? — Тогда почему же ты его видел, а я нет? — Мистер Малфой, — мадам Трюк входит в больничное крыло с перебинтованной рукой. Мальчишки смотрят на неё и не могут ничего понять. — Поттер, как дела? — Добрый день, мадам Трюк, — кивают они почти синхронно. — Производственная травма, — она показывает забинтованное место. — Бладжер на тренировке так взбесился, что, думали, убьёт кого-нибудь. — Мадам Трюк! — Гарри кричит ей вслед. — А как же наша завтрашняя игра? Я же ловец… — Оу, Мистер Поттер, — с жалостью вздыхает Трюк. — Боюсь, что игру отменят, мой мальчик. Дамблдор уже дал распоряжение. — Нельзя отменить Квиддич! — Драко сжимает кулаки. — Это всё из-за Сириуса Блэка, который едва не лишил Слизеринца жизни. — Забини? — ахает Гарри. — Да, — кивает профессор. — Именно его. Вы же знаете о Сириусе Блэке? Знаете, что он опасен? Гарри Поттер смотрит, то на Драко, то на Трюк. — Мистер Малфой, вас ищет декан, говорит срочно, — сообщает она прежде, чем удалиться с Помфри в укромное место для перевязки. — Поправляйтесь, Поттер. *** Нарцисса просыпается после полудня с ужасной головной болью и тяжестью во всем теле. Постель со стороны, на которой спит её супруг, застелена и не тронута. Нарцисса почти свыкается с той мыслью, что он не ложится с ней спать. Он предпочитает спать полусидя, в своём рабочем кабинете, но именно сейчас, когда ей так не хватает чье-нибудь поддержки и помощи, Малфой мог бы изменить своим принципам. — Люциус? — зовёт она. — Хозяин отбыл в Министерство, — говорит эльф. — Велел присматривать за вами. — Обойдусь, — женщина встает с постели. — Принеси завтрак лучше. — Да, госпожа, — эльф исчезает и буквально через пару минут появляется с подносом. — Госпоже ещё что-нибудь нужно? — Мне нужно будет навестить старого знакомого. Люциусу об этом знать вовсе необязательно, ясно? — Нарцисса выпивает кофе в несколько глотков. Горький, черный, неразбавленный, кофе, даёт ей хоть маломальский заряд бодрости. Через час она готова отправиться в Хогвартс. Да, Нарцисса знает, что именно её там ждёт Дамблдор. И, может, не только он. Нарцисса понимает, что сны, которые преследуют её уже больше года, не могут быть обычными кошмарами. Нарцисса также знает, что с её воспоминаниями что-то происходит. Её память избирательна. Крайне. Если что-то она помнит очень четко, то некоторые моменты жизни стираются, будто их не было. Чтобы хоть как-то заполнить пробелы, Люциус Малфой подсовывает ей разные колдографии с маленьким Драко, снимки с их свадьбы. Но Нарцисса не так глупа. В семейном архиве семьи Блэков, в ячейке Гринготтс, она находит странные бумаги, которые утверждают, что Блэки являлись самыми ярыми сторонниками идей Волан-де-Морта. И Малфои, которые примазались намного позже, просто пешки, в то время как Беллатриса, старшая сестра Нарциссы, одной из первых удостоилась привилегии метки. Про свою сестру Нарцисса помнит лишь то, что та крайне вспыльчива и опасна. Именно за то, что она так поддерживала Тёмного Лорда, её и упрятали в Азкабан. Ещё до его падения, кстати говоря, и тому было нужно срочно найти кого-то кто сумеет сохранить тёмные тайны. И вот тут-то её Люциус пригодился… Нарцисса удивляется тому, насколько помешался старик-Дамблдор, когда у входа в замок её встречают авроры из отдела Магической Безопасности. Другая группа проверяет посылки для учеников на наличие запрещенных вещей. Начинается допрос: «к кому, зачем, на сколько, есть ли разрешение» и так далее. Нарциссу спасает только задумчивый до предела Северус Снегг, идущий по коридору нижнего этажа. — Что ты здесь делаешь? — шипит мужчина, беря Нарциссу под локоть и уводя подальше. — Люциус не предупреждал, что сейчас это опасно? — Это всегда будет опасно. Лучше отведи меня к Дамблдору. Северус смотрит на женщину ошарашенно. Но знает, что волшебник такого уровня, как Дамблдор, всегда добьётся поставленной цели, но, чтобы Нарцисса Малфой добровольно пришла к нему — это нонсенс. Люциус должен был обработать женушку по полной. Но почему-то до сих пор не делает этого. И назревает вопрос: «Почему?» — Нарцисса, ты понимаешь, что делаешь? — А что я делаю? — в глазах у неё читается легкое волнение. — Ты на самом деле собираешься отказаться от сына? — Нет, — качает головой женщина и сердце у Снегга чуть не выпрыгивает из груди. Он почему-то ожидает именно такого её ответа. И становится больно оттого, что эта наивная женщина считает, что способна что-то изменить. — Я лишь хочу кое-что прояснить. А про Драко я не хотела бы сейчас, Северус. По иронии судьбы именно этим же путем идут Драко и Минерва. Через пару десятков шагов четверка сталкивается. Северус матерится, не стесняясь двух женщин и мальчика, а Нарцисса смотрит на Драко так, будто впервые его видит. Минерва МакГонагалл всплескивает руками и торопится увести Драко подальше, но мальчишка оправдывает её худшие опасения — бросается к матери на шею и плачет навзрыд, и умоляет его простить, и забрать домой. Нарцисса Малфой стоит, как статуя, не имея моральной возможности оттолкнуть мальчика при посторонних, хотя совсем недавно это ей не помешало, но теперь она чувствует себя крайне неуютно при взгляде сразу двух пар глаз, осуждающих и презрительных. — Драко, — голос её дрожит. — Прекрати сейчас же… ты же взрослый мальчик… не смей плакать… Минерва подходит ближе и кладёт руки на трясущиеся плечики ребёнка. Этот жест кажется Северусу слишком собственническим, и он показывает всем своим видом, что Минерве стоит отойти в сторону, но та, напротив, делает всё, чтобы вызвать Нарциссу на ревность. Две женщины, делящие ребёнка. Снегг терпеть не может соплей, но сейчас и ему становится не до холодного презрения и усмешек. Мужчина понимает, что должен что-то предпринять и вырулить ситуацию с наименьшими потерями, прежде всего, для мальчугана. — Драко Малфой, сейчас же прекрати! — Нарцисса не выдерживает такого напряжения и делает шаг назад, попутно отдирая ручонки сына от себя. — Посмотри, что ты устроил! Драко! — Мне всё равно! — кричит Драко и вцепляется в подол мантии Нарциссы ещё крепче. — Мама! — Вам не стыдно? — Минерва не оставляет попыток оттащить своего студента от женщины. — Что вы делаете с ребёнком, неужели вы не думаете, о том, что для него это стресс? — Да кто бы говорил! — цедит Нарцисса. — Попасть на ваш факультет — вот это стресс! — Да как вы смеете?! — Минерва, ради Мерлина, — Снегг намеревается отправить декана Гриффиндор восвояси. — Прекрати сама. Мистер Малфой! Немедленно марш отсюда! — Нет! — Драко! — Нарцисса приседает на корточки и резко обнимает сына. Яростно и жадно. Так, словно делает это в последний раз. — Послушай меня, сынок, ты должен… уйти… сейчас… — Мам, забери меня домой. Забери куда угодно, — давится слезами первокурсник. — Пожалуйста. Забери меня, и я больше никогда тебя не разочарую, правда! — Драко, я… Минерве не нравится подобная реплика мальчишки и она, думая, что отстаивает честь всего Гриффиндора, грубо хватает Драко почти за шкирку и отшвыривает в сторону от матери. Нарцисса не успевает ничего понять — Снегг тут же встаёт перед МакГонагалл, закрывая её с Драко своим телом, облаченным в иссиня-черную мантию. — Нарцисса, тебе прямо по коридору, — почти не размыкая губ, говорит зельевар. — Иди к Дамблдору. — Северус, — Нарцисса тянет руку к сыну, но того, плачущего, забирает Минерва. — Подождите… Драко! Мальчик ещё оглядывается на неё, но МакГонагалл крепко держит его за запястье и волочет за собой, не обращая внимания на протест. — Зачем ты это? — в глазах у миссис Малфой стоят слёзы. — Северус, я же только хотела ему сказать… — Что бы ты ему не сказала, твой муж не позволит вернуть его в семью. А если и вернёт, то жизнь ваша никогда уже не будет прежней. Не стоит давать напрасные надежды мальчишке, Нарцисса. Не ломай его больше, чем он уже сломлен… *** Минерва приводит Драко не к своему кабинету, а к другому. К тому, про который недавно распиналась, объясняя детям, что педагог-психолог теперь будет играть для них роль жилетки и любому, кто захочет рассказать о своих проблемах, дверь его открыта. — Я не пойду туда! — Драко вырывается из последних сил. — Не пойду! Пустите! — Драко, ты сам не понимаешь, что творишь. Тебе необходима помощь опытного специалиста! — профессорша прижимает мальчика к себе. С одной стороны, она прекрасно всё понимает, но с другой на неё давит клятва, данная Дамблдору. Она не имеет права привязывать к себе Драко. Но и позволять ему общаться с бросившей его матерью, Минерва не может. Ей больно за него. — Поверь мне, слышишь? Ты должен смириться с тем, что к матери с отцом ты больше не вернешься… — Нет! — Драко кусает женщину за руку. Та дёргается, но пальцев не разжимает. — Пустите! — Драко, — Минерва останавливается и прислоняется к стене. — Успокойся. — Если не отпустите, то я напишу на вас жалобу! — Малфой — он везде Малфой. Минерва усмехается. Мальчонка похож на отца, но сам пока того не зная, делает всё, чтобы измениться. Минерва знает, что он ходил к Поттеру и знает то, что Драко ищет точки соприкосновения, пытаясь подружиться с Избранным. И им движет отнюдь не жажда власти или славы — им движет желание прогнать одиночество. Даже Рональд Уизли понял бы его, если бы не попал в купе к Гарри Поттеру сразу. — Хорошо. — Минерва разжимает пальцы и Драко отбегает в сторону. — Я отпустила. Видишь? Мальчик смотрит на неё затравленно. Он испуган. Глаза у него припухшие и красные от слёз. Минерва прекрасно понимает, что такими методами она оттолкнет от себя Драко, и ей не хочется пугать его сильнее. — Моя мама здесь, чтобы забрать меня, — утвердительно произносит предложение Драко. — Нет, — Минерва стоит по струнке смирно и не двигается. Только раскрывает рот, чтобы сказать ему всё, то, на что никто бы не решился. — Она здесь по своим делам, Драко. Директор ждёт её, но не для того, чтобы позволить забрать тебя. Мы же вчера с тобой поговорили о том, что новая семья… — Я передумал! — Драко по-деловому складывает руки на груди. — В новую семью я не поеду. Мне нужна моя. — Твоя семья здесь, — Минерва имеет в виду факультет Гриффиндор. Драко Малфой морщится от мысли, что она очень любит всех своих студентов и говорит такое каждому. — Чем меньше ты будешь сопротивляться этому, тем раньше поймешь, что я права. — Зачем вы привели меня к этому… психологу? — задаёт вопрос мальчик, шмыгая носом и опять начиная истерику. — Я не псих! Я не собираюсь обсуждать с кем-то посторонним свои проблемы! — Ну, одно осознание — это уже не так и мало, Драко, — кивает ему Минерва. — Если есть проблемы, значит, их нужно решать. Согласен? — Я думал, что вам можно верить, потом сомневался, затем вы опять убедили меня в том, что всё нормально, но теперь… — Драко, — женщина делает попытку подойти, но мальчишка наготове и резко принимает беговую стойку. — Всё будет нормально, если ты научишься мне верить. Понимаешь? — Нет, — мотает головой Драко. — Не понимаю. — Заходи, — дверь кабинета приоткрывается, как по мановению волшебной палочки, которой в руках у Минервы нет. — Это ненадолго. Драко, прошу тебя, сделай так, как я говорю. — Если я сделаю, то вы обещаете рассказать мне о Сириусе Блэке больше? И ещё, рассказать о том, почему Поттер стал для всех Избранным. Вот мои условия. — Условия? — Минерва думает не больше секунды. — Хорошо. *** Дамблдор открывает глаза, когда в кабинете колышется воздух. Чьё-то присутствие становится очевидным. Старик медленно встаёт из кресла, в котором частенько любит подремать после бессонной ночи. Фоукс издает звук, оповещающий, что посетитель чужак. — Чем обязан? — Дамблдор ещё не поворачивается, но уже ощущает некую смену энергетики. — У меня сегодня не приёмный день. — И для меня тоже? — Нарцисса Малфой холодно усмехается. — Миссис Малфой, — растягивает слова Дамблдор. — Какая честь. — Сомневаюсь, — выдаёт она безэмоционально. — Приступим? — Я в курсе, как вы обошлись с гостями Министра, Нарцисса. Не очень-то вежливо. К тому же, вы сами выкопали эту яму. Не находите? — Осмелюсь предположить, что именно вам было угодно посадить нашу семью в эту яму, Дамблдор, — женщина делает шаг к его столу. — И ваша работа не прошла даром — наш сын попал на Гриффиндор! — О, Нарцисса, я уже говорил на собрании вашему супругу, что со стороны Хогвартса не было никакого заговора именно против вашего Драко. Так было угодно не мне, отнюдь, а Шляпе. — Очень удобно сваливать всё на Шляпу. — Добрый день, Нарцисса, — полка, на которой «отдыхает» Распределяющая Шляпа, скрипит. — Хочешь поговорить о сыне? Давай. — Что ты мне можешь сказать? — Нарцисса Малфой не верит в то, что какая-то неодушевлённая вещь может знать больше её самой. — Если бы была хоть одна причина, по которой ты делаешь свои гнусные поступки, то я могла бы понять, но так… — У меня есть причина, — кряхтит Шляпа. — Очень веская причина. И если бы ты всё помнила, то поняла бы. — Неужели? — Драко нужен на Гриффиндоре. Не меньше, чем был бы нужен на Слизерине, если бы ты снова хоть что-то помнила, Нарцисса. — Хватит морочить мне голову! — Малфой в негодовании взвизгивает. Но вместе с тем она сильно пугается. Пускать кого-то в свои мысли Нарцисса совершенно не хочет. Она не сомневается в том, что в её памяти есть страшные моменты, узнав о которых ей будет заказан путь в Азкабан. — Прошу прощения, дорогие дамы, — влезает в их беседу Дамблдор. — Мне нужно лишь одно слово, чтобы проверить и подтвердить правильность своих догадок… Альбус Дамблдор снова и снова возвращается мысленно к тексту Пророчества. И понимает, что слова Северуса о том, что семья Малфоев-Блэков играет важную роль в становлении легенды о неуязвимости Лорда, всё больше обретают смысл. — Нарцисса, я осмелюсь предложить тебе один эксперимент. — Какой ещё эксперимент? — Ничего особенного, но если всё пройдет удачно, то ты получишь ответы на свои вопросы, а я — на свои, — улыбается старик-Дамблдор. — Я не обещаю, что правда будет сильно приятной, но раз ты здесь, значит, что-то происходит, я прав? — Я лишь хочу вернуть сына, — сглатывает Нарцисса. — Драко вряд ли теперь будет тем же самым любимым мальчиком в твоём сердце, Нарцисса. Ты сама заварила кашу. Ты позволила Люциусу поработить все свои чувства давно и сейчас вырваться — не означает сразу восстановиться. Понимаешь ли ты меня? — Я понимаю, что отвертеться не удастся, — отвечает Нарцисса. Дамблдор отводит женщину в дальнюю комнату. Низкий потолок и кирпичные оранжевые стены навевают её на мысль, что здесь когда-то была каминная зона. Пристройка своего рода к основному помещению. Дамблдор сажает Нарциссу на жесткий стул. Она ежится, но ничего не говорит. Парочка свечей гаснет, как только Альбус поднимает руку в специальном жесте, используя невербальное. — Я погружусь в твой омут памяти, Нарцисса. Мне придётся выудить довольно много и процесс очень сильно может тебя утомить, но не дергайся, пока не закончим. Иначе это плохо кончится. Я буду осторожен и не трону самые глубинные воспоминания из детства, но не обещаю, что оставлю в покое то, чего ты сама так боишься — воспоминания о Тёмном Лорде. Нарцисса Малфой сжимает пальцы на своих ухоженных руках. Крутит кольцо, подаренное ей Люциусом на годовщину. Она не решается смотреть Дамблдору в глаза. Он известен своими штучками и даже одного прямого взгляда может хватить для того, чтобы он пробрался в те уголки сознания, которые всегда должны быть скрыты. — Начинаем, Нарцисса, — с этими словами Дамблдор взмахивает палочкой, произнося быстро, как только может, какое-то неизвестное заклинание. Комнатушка наполняется слепяще-белым светом и Альбус Дамблдор попадает в воспоминания Нарциссы Блэк… *** Драко оказывается в просторном помещении, едва переступает порог. Ему кажется, что этот кабинет чуточку больше, чем кабинет трансфигурации у МакГонагалл. Хотя, декан Гриффиндора специально требует простора для того, чтобы иметь возможность сразу на практических отрабатывать сложные комбинации. За столом сидит темноволосая женщина. Молодая. Драко даже не может понять, сколько ей лет — не больше тридцати, очевидно. Возможно, и меньше. Она поднимает голову и улыбается. Весьма красивая улыбка. Только меня ты ею не проведёшь. — Миссис Кроткотт, — произносит взявшаяся за спиной мальчишки МакГонагалл. — Добрый день. Мы к вам. Драко оглядывается. Он непонимающе смотрит на Минерву. Насколько ему известно, к подобным педагогам все ходят строго по желанию и без свидетелей. — Профессор МакГонагалл, верно? — женщина встает и подходит к профессорше, протягивая руку. Затем смотрит на Драко, чуть нагнувшись. Она высокая и стройная. Малфой отмечает детали в её внешности, успокаивая себя тем, что она, видимо, недавно начала работу и совсем не знает, как обращаться с подобным. — Меня не предупреждали о том, что сеансы начинаются уже сегодня. Отлично! Тогда, можно идти? — Да, но у молодого человека форс-мажорные обстоятельства, Мэри, — доверительно шепчет ей МакГонагалл. — Я хотела бы, чтоб вы пообщались с глазу на глаз. — Да, конечно, — кивает новоявленная преподаватель «черт знает, какого предмета». — Как зовут молодого человека? — Драко, — Минерва подталкивает мальчика к стулу, стоящему напротив стола. — Драко Малфой, первый курс, Гриффиндор. Насчет последнего можно было и промолчать! По форме видно. Когда Минерва покидает кабинет, Драко мысленно крестится. Мальчишке становится не по себе от мысли, что старуха может что-то разузнать из разговора, который вообще должен предназначаться для знакомых ушей. Ушей, которым доверяешь безоговорочно и не будешь дёргаться, боясь огласки. Психологи обязаны давать клятву о неразглашении. Как и колдомедики в тяжелых случаях. Драко помнит, как они с отцом навещали перед поездкой в Хогвартс дедушку Абраксаса. Последний раз, как выяснилось днём позже. Драко любит старика и тот, покуда был жив, отвечал ему тем же. Люциус никогда не узнает о том, что сказал однажды дед внуку и как эти слова повлияли на Драко Малфоя нынешнего. Родителей матери Драко никогда не видел. И не мог предугадать, как бы они отнеслись к тому, что их чистокровный внучок попал на Гриффиндор. — Что же, Драко, — начинает Мэри. — Давай немного познакомимся, чтобы наша беседа была несколько более непринужденной, ладно? Непринужденности тебе, тётя, не занимать! — Что вам нужно? — насуплено выдавливает мальчик. — Меня зовут Мэри Элизабет Кроткотт. Я состою заместителем в Комитете по обеспечению безопасности конфиденциальных сведений о волшебниках. Я здесь по распоряжению Министерства Магии. Совет Попечителей также одобрил моё нахождение рядом с вами до тех пор, пока не будет нейтрализована угроза. — Какая угроза? — Драко напрягается. — Я думаю, что ты достаточно серьезный и рассудительный мальчик, чтобы понять: события, цепочку которых запустили много лет назад без нашего непосредственного на то согласия, нужно распутывать. Снова тайны Хорватского двора. — И вы расскажете, что это за события? — Нет, конечно, — мотает она головой. — У меня нет таких полномочий, но я могу сделать всё, чтобы вы, ученики Хогвартса, были морально подготовлены к любого рода опасности. — И долго вы будете здесь находиться? — Министерство само назначит мне дату отбытия, — улыбается женщина и достаёт какие-то бумаги. — Давай пройдёмся по основным твоим… интересам. Драко непонимающе смотрит на лист и видит там написанные ровным почерком слова о том, что Драко Люциус Малфой — активный, талантливый, но избалованный мальчик из древнего чистокровного рода. Далее следует какое-то неразборчивое предложение, после которого опять ровная строка: «Наблюдается агрессия и замкнутость в связи с отсутствием понимания в семье и среди сверстников…». — Драко, скажи мне, как ты отнёсся к тому, что попал на факультет Гриффиндор? Нашла, что спросить! Ведьма! — А как я должен к этому относиться? — Драко пожимает плечами. — Мне не нравится Гриффиндор. И не может понравиться. С какой стати, я должен гордиться тем, что попал сюда, если все мои предки заканчивали Слизерин? — Да, я читаю как раз, — отрывает глаза от пергамента Мэри. — Послушай, но кто тебе сказал, что факультет Гриффиндор чем-то хуже Слизерина или Пуффендуя с Когтевраном? — Это и так всем известно, — Драко Малфой усаживается на высоком стуле чуть удобнее. — Чистокровные должны обучаться на Слизерине. Особенно такие, как я. — А какой ты? — ловит на слове его женщина. — Расскажи мне. — Я — особенный. — Правда? — с некоторым неверием проговаривает Мэри. — А в чем это выражается? Только в чистоте крови? Не думаю. Должно быть что-то ещё, Драко. — Ну… мне многое удается. В магии, — щеки у Драко заливает краска. — И вообще, даже эта чертова Шляпа сказала, что у меня большое будущее, но потом… отправила меня в Гриффиндор! Зачем? — Ты идешь в правильном направлении, Драко. Шляпа направила тебя в Гриффиндор, потому что заметила в тебе те черты, которые воспитываются на факультете с тех пор, как он появился. У всех у вас есть задатки, и Шляпе досталась непростая роль, между прочим… Именно она должна «отобрать» нужных и важных людей для того, чтобы факультет процветал и приносил пользу не только школе, но и обществу. Драко замечает в речи психолога три вещи: во-первых, она говорит быстро, во-вторых, не всегда по делу, в-третьих, Министерские «замашки» проскакивают частенько. Она говорит о всеобщем благе неспроста. Её подослали, чтобы узнать тайные замыслы Дамблдора? — Но ты должен кое-что запомнить, Драко. — Что же? — скучающим тоном спрашивает мальчик. — Сколько ножек у стола или стула? Драко мешкает. Нет, он знает ответ, но не может понять, зачем она задает такие идиотские вопросы. Что толку отвечать? — Четыре, — Драко старается придать своему лицу максимально серьезное выражение, но не выходит. Усмешка пробивается сквозь плотно сжатые губы. — А что? — Как ты думаешь, что будет, если сломать одну ножку? — Ничего. — Драко говорит это с титанической уверенностью. — Ножки все одинаковы? — Да, — Малфою непонятен ход мыслей женщины. — Но какая же разница? — Большая, Драко. — Мэри встает и протягивает руку Драко. Когда мальчишка несмело дает ей свою, она ведет его в центр кабинета. Достаёт палочку и стул, который покоился у стола, подъезжает к ним по гладкому паркету, которого в других кабинетах не предусматривается. — Ты сказал, что если убрать одну ножку, то стул устоит. Смотрим? Взмахом палочки Мэри делает так, что одна из ножек рассыпается. Драко усмехается. Стул на самом деле продолжает стоять. Конечно, она же убрала переднюю, а не заднюю. — Теперь попробуй сядь на него. — Зачем? — Экспериментировать нужно до конца. Если не трусишь. Драко садится на стул и тут же падает с него. Конструкция, хоть и кажется устойчивой, но стоит приложить вес, как три ножки не справляются с подобной нагрузкой. Драко, не ожидавший такого, распахивает глаза и смотрит на Мэри Кроткотт. — Вставай, Драко. Теперь ты можешь мне сказать, что стул с тремя ножками надежен? Нет? А почему? Мальчик молчит. — Представим на секунду, что этот стул — Хогвартс. И каждая его ножка — это факультет. Гриффиндор, Слизерин, Когтевран и Пуффендуй, — женщина обходит стул кругом. — Нет разницы между ними. Конечно, я это в глобальном смысле, Драко. Они все составные части одного целого. Они — опора. — Ну, а при чем тут Гриффиндор-то? — переводит тему Малфой, потирая ушибленную пятую точку. — Вы хотели мне что-то объяснить на примере стула? — Да, — кивает волшебница. — Ты можешь относиться к Гриффиндору как угодно плохо, но если вдруг станется так, что кто-то захочет сломать эту «ножку» у стула под названием «Хогвартс», то пострадают не только студенты Гриффиндора, но и Слизеринцы в равной степени, Когтевранцы и Пуффендуйцы, потому что Школа не сможет существовать. Она станет ненадежной, как и этот стул с тремя ножками. Понимаешь? То же самое касается каждого отдельного факультета. Драко вздыхает. — Когда ты молчишь, Драко, я не совсем понимаю тебя. Лучше говори. Пусть даже неправильно. Но не молчи. — По вашей теории все равны, но тогда почему я оказался не в Слизерине?! — По моей «теории» вообще неважно, на каком ты факультете, — говорит Мэри и, улыбаясь, возвращает ножку стулу. — Драко, всё, что есть в тебе и хорошего, и плохого — это тоже составные части одного целого. Нарушать этот баланс нельзя. И крайне опасно, когда кто-то навязывает человеку одностороннее мнение, каким он должен быть и чему учиться… — А вы с какого факультета? — вдруг спрашивает Драко. — С Когтеврана. — Вы — полукровка? — Нет, Драко, — Мэри произносит эти слова без тени страха. — Я — магглорождённая. Представь себе. — Но как же вы получили такую должность? — недоумевает мальчишка. — В Министерстве, по словам отца, работают только профессионалы из чистокровных или хотя бы полукровных волшебников. Магглам и их… наследникам там не место. — Ты уверен? — Так всегда было! — Видишь ли, Драко, слепая уверенность и тоталитарная теорема, придуманная ещё Тем-кого-нельзя-называть, о том, что только чистота крови, то есть происхождение, влияет на историю и на людей, уже устарели. Человек сам выбирает, кем и когда ему становиться. — Вы поддерживаете идеи чистокровности, хотя сами не являетесь такой? — Драко садится обратно на стул. В его взгляде читается некое подобие уважения. — Не только идеи и не только чистокровности, — уклончиво отвечает Мэри Кроткотт. — Должность обязывает, Мистер Драко Малфой. — У вас есть дети? — мальчик смотрит на её обручальное кольцо. — Нет, пока ещё нет. — А если бы были, вы бы отправили их сюда? — Думаю, что да, — волшебница кивает несколько заторможено. Она видит, что маленький поганец хочет выведать как можно больше информации о ней. Надеется перехватить инициативу. — А почему это так тебя заинтересовало? — Если вы так переживаете за благо Хогвартса и верите, что каждый его ученик влияет на процветание страны, то куда бы должен был попасть ваш сын или дочь? — Драко нащупывает слабую сторону. Безошибочно. — В Министерстве на руководящих постах работает большая часть выпускников одного факультета. И отступления от этого не принимаются высшими чиновниками. Мне отец рассказывал. — На что вы, Драко, намекаете? — Слизеринцы — вот кто получает любую должность в Министерстве. И не только там. И, наверное, вы хотели бы, чтоб ваши дети стали уважаемыми людьми… так? Мэри теряется с ответом. — Наверное, на сегодня достаточно, Мистер Малфой. *** Нарцисса сидит с закрытыми глазами. Она чувствует себя выпотрошенной до капли. Тело её тяжелеет ещё больше, чем раньше. Дамблдор с медленным вдохом опускает палочку. Ментальный контакт прекращается. Женщина едва не падает со стула. Старик успевает её подхватить и зовёт Снегга. — Как всё прошло, директор? — роняет зельевар, отмечая, что бледность лица Нарциссы Малфой не лезет ни в какие рамки. — Ей нужно восстанавливающее. Срочно. — А для чего я тебя, думаешь, вызвал, — хмыкает Дамблдор и, мрачный, дальше ехать некуда, уходит обратно в свой кабинет. — Долго не возись и иди сюда. Снегг знает, что всё то, о чём молчала, а точнее, благополучно «забыла» эта женщина, может погубить не только Хогвартс, но и всю Британию. Альбус решился взять на себя ответственность, но вот, получилось ли у него? И вообще, играть с чужим разумом может только опытный легиллимент. Такой, как Волан-де-Морт, например. Северус прогоняет навязчивые мысли о Лорде и подходит к столу Дамблдора. — Что ты увидел, Альбус? — Всё, что я увидел, подтверждает наши худшие опасения, Северус. — Альбус залпом выпивает стакан крепкой настойки и не закусывает. — Минерва как? — Нормально, но есть проблема, Директор. — Какая на сей раз? — Вы так надавили на неё в прошлый раз, что теперь она может навредить мальчишке. Она злится. — Я надавил на неё ровно настолько, чтобы получить нужную мне информацию. А о её привязанности к Драко ты мне можешь не заикаться. Благо скоро каникулы и его увезут куда подальше. — Минерва может всё испортить, позволь мне контролировать это, — Снегг крепче стискивает кулаки, но Альбус настолько погружен в себя, что не замечает открытой двойной игры. — И кстати, я всё ещё отстранён от работы? — Нет, — Альбус смотрит на зельевара снизу-вверх. — Ты снова можешь приступить к работе. Потому что, её у нас прибавилось. — Слушаю вас, Директор, — Снегг, сама внимательность, опирается о столешницу. — Вы позволите мне собственноручно придушить Квирелла? — Северус, кроме шуток, Квирелла нужно вывести на чистую воду. Да, я знаю, что он давно вызывает подозрения, но теперь в этом появилась острая необходимость. — Есть новости о Пророчестве? — только это волнует Снегга, как и любого на его месте бы. — У Волан-де-Морта на самом деле есть наследник. Рождённый на исходе седьмого месяца. Чистокровный мальчик по имени Гарри… — Что?! — Снегг скрипит зубами. — Северус, обещай мне молчать даже если придется умереть за правду, — Дамблдор вскакивает кидается к профессору. — Ты знаешь, почему у Нарциссы Малфой стёрта большая часть памяти? Почему Малфой так боится за неё? Почему с лёгкостью отказался от сына? — Я думал над этим, но… — Я тебе скажу, — Дамблдор кладет руку на плечо зельевару. — Нарцисса Малфой стала единственной претенденткой на роль матери ребёнку Волан-де-Морта после того, как были замучены Алиса и Фрэнк Долгопупсы. Ему нужна была чистая кровь. — Подожди, Альбус. — Северусу становится нехорошо, и он хватается за ближайшую опору. — Но как же мальчишка оказался в ту ночь у Поттеров? Откуда, черт возьми, Лили там взялась?! — Люциус узнал о Пророчестве. И он стёр жене память, а её первенца, её ребёнка, то есть Гарри, отдал Джеймсу Поттеру. Тому, кто как раз и бросал вызов Волан-де-Морту трижды. У Лили обнаружили бесплодие. — А сам Лорд? — Ты хочешь спросить, почему он не знал об этих манипуляциях? — Дамблдор хитро прищурился. — Здесь Сириус Блэк постарался. Он заманил Лорда в ловушку и требовал прекратить третировать нас… едва не погиб… — Почему? — Они с братцем похитили у него какую-то шибко ценную вещь. Регулус не выжил. А с младшим Блэком вон что стало… — Поттеры почти год возились с мальчишкой, как со своим… черт возьми… — Да, Северус, материнское сердце — это всё. Это всё, и всегда так было. Лили очень хотела ребёнка. Объяснив невозможностью растить сразу двоих, Люциус продал Гарри за молчание Джеймса в любой ситуации. — Двоих? — не понял Снегг. — К тому моменту Нарцисса была беременна Драко. — Получается, что Драко сейчас не одиннадцать, а десять? — Люциус и этот факт замял. Сделал поддельное свидетельство. — Альбус, черт возьми! — Снегг, находясь вне себя, стукает кулаком по столу. — Это слишком! — Всё, что было дальше, мы и так знаем… — Во время последней схватки Лили ранила Его, — Снегг проговаривает это с горечью. — И он решил отомстить ей, убив то, чего она так долго ждала — её сына. Но не знал того, что это его сын… И Лили просто… — Попала под горячую руку, — горько усмехается Альбус. — Получается, наш лже-Поттер и Драко Малфой — братья по матери? — Что вы сказали? — Нарцисса выходит из комнаты обряда и одёргивает подол платья. — Северус? Альбус переглядывается с зельеваром. Они оба знают, что Нарцисса больше никогда не вспомнит рождение Гарри. Утраченную память нельзя восстановить и вообще, никаких манипуляций провести нельзя. Могут оставаться отрывки, во снах или в виде навязчивых идей, но не более. — Нарцисса, тебе лучше отправиться домой. Хочешь, провожу? — Снегг, всё ещё под впечатлением, подходит к женщине. — Ты устала… — О чем вы говорили? — Это неважно, — машет рукой захмелевший Альбус. — Я узнал всё, что нужно. А если у вас есть вопросы по поводу Драко, то я всё улажу в течение недели. Хотите, его привезут на пару дней в Малфой-мэнор? — Да, — кивает женщина и вытирает пот со лба. — Отлично. — Мой сын должен остаться в семье. — Нарцисса… — начинает Снегг, но Дамблдор прерывает его жестом. — Миссис Малфой, комиссия по делам попавших в сложную ситуацию детей, работает исправно и поэтому они не могут ошибаться. Вашему сыну будет лучше в новой семье. — Я оспорю это решение. — Ради Мерлина. Флаг вам в руки, — Дамблдор свистит Фоукса. — Мне срочно нужно прогуляться в Гринготтс. Всего наилучшего, дамы и господа. С этими словами Дамблдор хлопает в ладоши и исчезает вместе с фениксом. Северус морщится от яркой вспышки. Нарцисса стоит посреди помещения, как к расстрелу приговоренная. Снеггу жаль её. Теперь уже не так, как было раньше, до того, как он узнал все шокирующие подробности. Он смотрит на неё совершенно по-другому. Теперь, с точки зрения Снегга, понятны её вспышки гнева и агрессии. А ещё он видит, будто впервые, её волосы. Нарцисса Малфой одна из немногих волшебниц, чьи волосы отличаются удивительными свойствами и также цветом. Одна половина тёмная, почти черная, а вот другая — светлая. *** — Ну что, Малфой, решился? — Рональд всё ещё терроризирует Драко с игрой в Квиддич. — Ты был у Гарри? — Откуда знаете? — Драко смотрит на Симуса и Уизли. — Нам Мадам Помфри сказала. — Ну и что теперь? — Ничего. Игру же не отменят, — Рональд гордится собой, так как уверен, что его гениальный план с оборотным зельем сработает. — У нас последний шанс! — А вот Трюк утверждает, что Дамблдор уже её отменил, — раздраженно шипит Драко. — Ещё вопросы? — Да не может этого быть! — Симус кипит праведным гневом. — Пошли к ней и спросим! — Засветиться решили? — Драко останавливает парней. — Нам нужно знать наверняка. — Тогда лучше уж к Вуду сходить. — Точно! — хлопает себя по лбу Рональд. — Слушай, Малфой, а ты бываешь сообразительным. — Только заметил? — едко усмехается Драко. Оливер Вуд сидит в Большом зале и чистит свою форму. Вокруг него всегда много студентов. Разных курсов. Девчонки виснут на капитане команды Гриффиндор больше, чем на других. Первокурсники ждут, когда Вуд, наконец, соизволит обратить на них внимание. — Привет, Оливер, — улыбается своей бестолковой улыбкой Уизли. — Поможешь нам? — В чем? — с прищуром спрашивает Гриффиндорец. — Ты же слышал, что случилось с Гарри Поттером? Так вот, у нас ведь игра завтра… — Не будет. — Почему? — Симус никнет головой. — Без ловца команда неукомплектована. — Но ведь можно произвести замену? — Драко решается вставить словечко. — Разве нет? Я же сижу на скамейке запасных для этого? — Нет, дружок, ты сидишь там на случай, если во время игры кого-то из охотников или загонщиков выбьют из седла. Но заменить Вратаря и Ловца нельзя. — Тогда, получается, что Квиддича в этом году среди первокурсников не будет? У Слизерина вон тоже нет ловца, — возражает Рон. — Мадам Трюк, что, не может пойти на уступки? Ради большого спорта? — Так, мелкотня, — смеется над ними пятикурсник. — Идите по-хорошему. И сидите дальше на скамейках запасных. Для вас, увы, Мадам Трюк не сможет ничего сделать. В этом году будет играть только пара Когтевран-Пуффендуй. Вам в следующем сообщат… — А если Гарри поправится? — Симус кусает губы. — До завтра? — уточняет Вуд. — Да. Возьмёт и сядет на метлу! И сделает всех! — Рональд вскидывает руки и показывает, как Гарри будет ловить Снитч. — Тогда посмотрим, кто будет смеяться. — Если он у вас киборг, то, валяйте! — не верит их словам Оливер. В гостиной Гриффиндора тишина. И несмотря на это, Симус Финниган лазает на коленках по полу. Он боится, что кто-нибудь, вроде Невилла, опять подслушает их. — Да нет тут никого! — Драко устает наблюдать за его задницей, выставленной кверху. — Что за конспирация у вас нездоровая? — Сам ты больной! — Рональд толкает Малфоя. — Пошел ты! — тут же готов к перепалке Драко. — Так, успокойтесь. Нам нужна стратегия. Малфой, ты не струсил? — Симус заглядывает в глаза блондину. — Точно не подведёшь? Смотри, мы тебе честь команды доверим… — Допустим нас не расколют раньше времени, но… кто будет готовить зелье? Куда девать Поттера настоящего? Пока я буду вместо него летать? И вообще, у него же метла сломана! А она именная! Помните? — Драко задает весьма дельные вопросы. — Да, это проблема. — Большая! — поддакивает Рональд. — Ничего, мы выкрутимся, — Финниган уверен в своих силах. — А про зелье… давайте подключим твоих братев, Рон? — Они не станут. — Может, у Слизеринцев спросим? — Ты хоть кого-то там знаешь? — Есть одна кандидатура! — сияет вдруг Драко. — Кто же? — Дафна Гринграсс. — Кто? — щурится Симус. — Я такой не знаю. И когда ты успел? — Она на пятом сейчас. У неё сестра приедет на будущий год — Астория. — Ты времени-то зря не терял, а, Малфой? — засмеялся Финниган. — Значит, с тебя будет договориться с этой Дафной, чтоб зелье нам сварганила. — А ей доверить хоть можно? — Ну она же не выскочка вроде нашей Грейнджер, — пытается очернить грязнокровку Драко. Но Рональд лишь качает головой. — Ладно, увидим… — Ничего вы не увидите! — голос Невилла становится громким по мере его приближения к троице заговорщиков. — Я вам не позволю! Из-за ваших выходок нас всех исключат! — Что? — Рональд оборачивается. — Я… буду… с вами драться! — Как смешно, — проговаривает Драко. — И ничего смешного. — Долгопупс выглядит решительно. — Невилл, не смей этого делать. Мы собираемся вывести Гриффиндор на кубок Школы. Дурья твоя башка! — Рональд яростно взмахивает руками. — Ну и что! Вы не должны нарушать правила! — И что теперь делать? — Драко перешептывается с Финниганом. — Петрификус Тоталус! — раздается за спиной Долгопупса и тот падает как замороженный. — Гермиона! — Рональд открывает свой большой рот. — Как ты… это сделала? — Стандартная книга заклинаний, Рональд. — поучительным тоном отвечает Грейнджер. — Хотите оборотное зелье? Будет. — Мы и без тебя обойдемся. — усмехается Драко. — Не обойдетесь. — Гермиона подходит к мальчишкам. — Забини снова в строю. И он вряд ли будет рад тебя увидеть, Малфой. — А я не к нему собираюсь. — Неважно, — девочка качает головой. — Весь факультет Слизерин на ушах. Сейчас соваться туда себе дороже.