Возможность быть везде и всюду открывается лишь перед истинными решительностью и смелостью. Разбей цепи мирской умеренности — и перегонишь сам рок.
Новая пара выстрелов уже в который раз подняла стаи птиц и мелких Неверморов к небесам. Ветер свистел в ушах и играл с волосами, заставляя рыжую гриву тянуться огненным следом. Рейда подставляла лицо стремительным потокам воздуха, радуясь скорости и уклоняясь от проносившихся мимо деревьев. Порывы, подстёгнутые энергией порталов и играющие с пламенными локонами и складками на одежде, как всегда приносили восторг. Норовившие хлестнуть мечницу ветви либо вовсе не находили своей цели, либо попадали по рукавам кожаного болеро и штанинам джинсов. Чёрная материя одежды, пусть и развеваясь на ветру, прекрасно защищала от ударов и не давала помешать движению. Руки, даже сквозь беспальцевые перчатки, приятно холодили ножны Дискорда и Демайза. Сами утигатаны летели рядом, взрезая воздух и лаская слух гулом и свистом. Клинки, будто голодные хищники, зычно гудели от переполнявшей их энергии красных порталов — на оранжевом металле лезвий диким танцем играло и переливалось чёрно-красное пламя. Девушка была довольна такой компанией своих клинков. Нет для охотника большей радости, чем вид собственноручно собранного оружия! Равно как и нет большего удовольствия, когда верная штуковина — которая ещё и стреляет, ага — ведёт себя точно и исключительно так, как желает того хозяин! Ну, хорошо-хорошо, не охотника, а охотницы, и не настоящей, а пока только готовящейся к поступлению в одну из Академий. Но какая, в пекло, разница! Главное — движение, драйв и свобода. Свобода от глупых предрассудков, нравоучений об опасности, зависти, проблем. Чувство, променять которое на что-то — всё равно что подписаться под переездом своей крыши на помойку. Ощущение, не сравнимое ни с чем иным, получаемое лишь только в полёте… и в бою! Который Рейде, к её превеликой радости, был предоставлен её маршрутом. В лице — или, скорее — мордах — нескольких монстров Гримм. Летящий слева Дискорд был в мгновение ока перехвачен правой рукой и занесён для удара. Со свистом металла и шипением энергопламени, утигатана располовинила показавшегося из-за дерева Беовульфа. Инерция удара развернула Рейду — переворачиваясь в воздухе, она поймала Демайз левой рукой и наотмашь резанула. Атака пришлась на синий полупрозрачный шар, приютившийся на одной из веток. Энергетическая проекция лопнула с грустным булькающим звуком и истаяла, равно как и поверженный Гримм. «Семь из девяти! Блеск, — только появившаяся на губах мечницы улыбка увяла стоило ей бросить взгляд на пристёгнутые к запястью часы. Электронный циферблат неумолимо отпускал драгоценные доли секунд в небытие. — Аарррргх… Быстрее…» С силой оттолкнувшись ногой от ствола проносившегося мимо дуба, Рейда ударила по ножнам мечей — мизинцы, как и было задумано, резко дёрнули задние спусковые крючки. Из фьюзионных драйверов, больше похожих на металлические закруглённые совки, вырвались новые праховые заряды. Потоки огня рванули девушку вперёд, к новым тварям. Одному Беовульфу Дискорд, прошедший слева направо, снёс голову, второй монстр, не успевший среагировать, напоролся на выставленный горизонтально Демайз. Клинки врубились в относительно мягкие ткани, не испортив своей владелице инерцию движения. Не теряя времени, мечница вернула утигатаны в ножны и схватилась за чёрный металл. Большие пальцы надавили на маленькие стики-манипуляторы, впаянные в конструкцию почти у самого конца ножен. Движение манипуляторов вправо и вверх заставило драйвера наклониться в противоположную сторону. Последовавший новый выстрел ускорил и отклонил Рейду вправо по диагонали, ещё один — когда драйвера вновь были возвращены на вертикальную ось — вырвал будущую охотницу из «поворота» вперёд. Манёвр позволил набрать скорость и увеличить дистанцию от ещё одной угрозы — почуявшая человеческое присутствие, группа Морселькорпсов неслась слева наперерез. «В очередь, долбаные рогатики, в очередь… — Рейда лёгким касанием пальцев прокрутила разноцветные радиальные регуляторы, что находились под стиками. На обоих кругах «активную», вертикальную позицию занял ультрамариновый сектор, сменивший красный. Затем пришёл черёд нажать на курки на внешних сторонах ножен. — Никого не отпущу обиженным, скоты…» От сдвига курков утигатаны начали трансформироваться. Драйвера и крайняя часть ножен отъехали назад, образуя цевья, передние спусковые крючки прикрепились к проворачивающимся рукоятям и спрятались за подъезжающими барабанами с Прахом. Дальние концы ножен чуть сдвинулись, приобретая более прямую форму; клинки мечей рассеклись надвое внутри ножен и прильнули к их внутренним стенкам, пока те превращались в стволы. Рейда улыбнулась конечному итогу, снимая оружие с пояса. Получившиеся пушки были чем-то средним между крупнокалиберными карабинами и тяжёлыми револьверами. Сама мечница называла «вторую» форму Дискорда и Демайза не иначе как «магнум-карабинами». Насколько это было неправильно с точки зрения профессиональных оружейников, Рейду мало волновало. Большее значение она придавала мощности и точности оружия — и разрази её гром, если результат не был впечатляющим! Улыбка на лице мечницы, когда она взяла Гримм на прицел, разрослась в озорной оскал. — Ты получаешь пулю! Ты получаешь пулю! И ты получаешь пулю! — возгласы сопровождали каждый заряд Праха, отправленный в полёт. Выстрелы были мощными, но за годы тренировок и доработок Рейда научилась справляться с отдачей: теперь она нисколько не мешала ни стрельбе, ни движению в воздухе. Попадания по молодым Гримм, составлявшим большинство в стаде, оказывались летальными и для самих целей, и для всех их окружавших. Удары пуль валили молодняк наповал сами по себе, раскрывавшиеся во взрывах ледяные цветки нещадно прокалывали и разрывали оказавшихся рядом монстров. Выделялся лишь вожак. Огромный и мощный по сравнению со своими сородичами, он тоже пострадал от обстрела, но стоически продолжал галоп. Чёрные ноги с белыми копытами отбивали не предвещающий ничего хорошего ритм, из пасти Гримм клубами валило тёмное дыхание. Играть в догонялки с таким, может быть, было и весело, но время подобную забаву не позволяло. Повинуясь новому сдвигу курков, карабины вновь сложились в мечи. Не теряя ни секунды, Рейда вытащила утигатаны под солнечные лучи лишь для того, чтобы вложить их обратно — но не до конца: почти на самом дне ножен открылись небольшие порталы. Оказавшись в тёмных пространственных дырах с красным окаймлением, клинки быстро принимали на себя порцию энергии разлома. Когда чёрно-красное пламя уже начало вырываться из ножен наружу, Рейда высвободила мечи и нанесла двойной удар по воздуху справа налево. Инерция от движения крутанула мечницу, развернув на триста шестьдесят градусов, но это был не повод останавливаться. Не теряя ни секунды, Рейда рубанула обоими мечами пространство перед собой ещё раз, теперь — слева направо, и вновь отправилась в краткое вращение. Но все эти развороты стоили полученного результата до последней капли затраченных на них усилий: чёрно-красные энергетические проекции, похожие на волны пламени, были отправлены в полёт. Лишь ненамного перегоняя создательницу, они зловещими дугами ворвались в тут же открытый специально для них портал, на этот раз — с зелёной кромкой. Поглотив энерговолны без остатка, он захлопнулся и исчез, пропуская молниеносно приближающуюся Рейду вперёд. Выход атака нашла уже из другого, точно такого же портала, открывшегося далеко позади девушки. Чёрная гладь с зелёным ореолом исторгнула из себя уже не только четыре настоящие, чёрно-красные энергетические дуги, но и дюжину их тёмно-зелёных копий. К несчастью для создания Гримм, от своих «собратьев» они отличались лишь цветом. — А ты получаешь валом хероты по башке! Юху! — Рейда рассмеялась, когда все шестнадцать энергетических волн врезались в голову и шею Морселькорпса. Как мечница и ожидала — не сомневалась в этом — дубликаты резали и сжигали её противника ничуть не хуже оригиналов. Удары распарывали плоть чудовища, превращая голову в скопище тонких быстро тающих на ветру ломтиков; остальное тело, лишившись контроля, застопорилось, споткнулось и, уже испаряясь, покатилось кубарем. Чёрно-белая амальгамация преодолела ещё метров двадцать, прежде чем окончательно обратилась в ничто. Победа над вожаком стада была приятной — не часто их увидишь даже здесь, за пределами Королевств. Однако, ослаблять внимание мечница не собиралась: Дискорд и Демайз вновь оказались спрятаны, регуляторы возвратились на положение с огненным сектором во главе. Заряженные огненным Прахом, утигатаны снова были обнажены и слегка прокручены в руках. Не позёрство — тем более, не перед кем — но техника анализа пространства, призванная помочь восприятию найти новых врагов — и, будто по мановению судьбы и интуиции будущей охотницы, справившаяся с этим. Когда привлечённый шумом большой Урса достиг приемлемого расстояния, Рейда уже открывала порталы в нужных точках — шесть светившихся по краям оранжевым пространственных дыр. Три слева — два входных и один выходной, пересекающая лесную тропу пара на вход и выход чуть впереди первой тройки и ещё один выходной — справа, ближе всех остальных порталов к мечнице. Встретив работу своего Проявления одобрительным кивком и преодолев ещё несколько метров в полёте, Рейда сделала новый удар по задним спусковым крючкам. Выстрелы буквально вбросили девушку в портал. Её мечи к тому моменту уже были сложены в боевую позицию — справа от тела, рядом друг с другом, клинками вверх и вправо, рукоятями на уровне глаз. На выходе «оранжевый» портал придал будущей охотнице дополнительное ускорение — казалось бы, куда уж больше, но для запланированного — как раз кстати. Оранжевые лезвия утигатан, окружённые красными праховыми эманациями, метнулись вниз и влево, навстречу телу Гримм. Столкновение не только рассекало тёмную плоть, но и высвобождало из клинков огненный вихрь и закручивало мечницу. Удары заставили Урсу взреветь от боли и вскинуть лапы вверх. Вращающаяся волчком Рейда, пройдя в третий портал в ряду, вышла из второй пары с ещё большим толчком вперёд. Огненный вихрь, плясавший на крутящихся лезвиях Дискорда и Демайза, выжигал и вырывал куски из груди и морды Гримм. Рёв ярости и боли проводил Рейду в следующую дыру, на выход из последнего портала — новая порция ускорения позволила двойному удару снести Урсе голову и остановить крутящий момент. Мечница, наконец, выровняла траекторию движения — но, увы, слишком поздно для того, чтобы поразить ещё одну мишень. — Да хрена с два! — сорвалось с её уст, когда новый синий шар энергии, зависший в кроне одного из деревьев, пронёсся мимо. Возвращение грозило лишней растратой времени, чего будущая охотница позволить себе просто не могла. Демайз был чуть ли не вбит обратно в ножны, с щелчком укрепляясь на законном месте. Левая рука перехватила Дискорд, правая — крепко обхватила гладкий чёрный металл ножен его брата-близнеца. Указательный палец лёг на передний спусковой крючок и резко нажал его. Часть механизма была вдавлена почти до упора в ножны, порождая выстрел — на этот раз в роли снаряда выступил меч. Утигатана вырвалась из ножен дикой кошкой, устремляясь вперёд и исчезая в открытом портале с серым ореолом. Рейда слепящей чёрно-оранжевой тенью удалялась от выходного разлома, но это уже не имело значения: полторы секунды спустя уха достиг столь желанный булькающий звук, ещё через две — и сам меч, тут же пойманный. Клинки снова заняли приличествующее им положение в руках. Тем временем, летевшие навстречу порывы ветра стали мощнее и чувствовались слегка по-другому: опушка леса стремительно приближалась. Пейзаж, открывшийся за ней, разительно отличался от зелёно-коричневой палитры леса. Каменистый пустырь испещряла сеть ручьёв, речушек и озёр, будто паутина — затхлый угол дома. На противоположном конце серого прогала брала своё начало новая горная гряда. Недвижимые исполины её скал тут и там несли на себе серебристые вены водопадов, создававшие рваную, причудливую систему водоёмов. Где-то там, наверху, на одном из выступов завис последний шар энергии, а ещё выше — красно-оранжевый флаг, конечная цель этого спринта. Но главной достопримечательностью пустыря были вовсе не природные красоты или рукотворные штрихи. Прямо посреди сплетения речушек и мелких озёр поднимался на ноги Райндикс. Исполинский Гримм, размером с двухэтажный дом, сопел, рыл ногами влажную каменистую почву и тряс головой из стороны в сторону. Единственный рог чудовища, возвышавшийся у самого края его морды на месте носа, был мокрым и блестел в лучах предзакатного солнца. Достойный противник и последняя преграда на пути к пункту назначения, един в двух амплуа. Как только Райндикс обратил на неё внимание, Рейда снизила траекторию полёта с помощью ещё одной серии выстрелов из драйверов. Поджатые ноги не доставали до булыжников, гальки и воды всего полметра, но риск зацепиться об элемент ландшафта не волновал мечницу. Как только тварь начала медленное и неуклюжее движение в её сторону, по морде Гримм был открыт огонь из превращённых утигатан. Взрывы огненных пуль ослепляли гиганта и заставляли мотать и кивать головой, открывая прекрасную возможность, которой было грех не воспользоваться. Вновь трансформировавшиеся мечи разнесли по округе звук ещё пары «драйверных» выстрелов, пробрасывая скользящую Рейду новой порцией ускорения вперёд, мимо головы и лап исполина. Всё ещё несущие на себе тёмное пламя и заряды огненного Праха, скрещенные над головой хозяйки утигатаны впились в плоть Гримм. С чавкающим звуком пропарывая брюхо Райндикса, Дискорд и Демайз оставляли за собой широкие тлеющие борозды на всём протяжении туши твари. Выскользнув из-под противника, Рейда направила драйвера вертикально вниз и ударила по задним крючкам: заряды подбросили её вверх, давая возможность запрыгнуть на Гримм. Лишь только почувствовав под ногой покрытую белым костным наростом спину, будущая охотница метнулась вперёд, к голове. Каждый свой шаг она сопровождала двойным ударом клинков с обеих сторон, крест накрест. Заряженный Прахом и энергией порталов металл неплохо прорезал защитную роговицу, однако сама чёрная плоть Гримм задевалась пусть и чувствительно для Райндикса, но не глубоко. Оправившись от обстрела по морде и разъярившись от болезненных ударов, монстр резко рванулся вправо, потрясая головой. Внезапное движение настигло будущую охотницу и отправило её в воздух, когда она уже почти добралась до неприкрытой шеи монстра. Сохранить равновесие помог очередной — который по счёту? — выстрел драйверами, вознося Рейду вверх, к вершинам водопадов. Короткий взгляд вниз, на добычу, дабы определить, где и как именно стоит Гримм, был отвлечён открывшимся с высоты видом. Солнце клонилось к горизонту, окрашивая небо в нежный персиковый цвет и бросая позолоту на зелёные кроны деревьев, закатные лучи играли с потоками водопадов, преломляясь в ниспадающих струях на весь спектр радуги. Прекрасное, завораживающее зрелище, достойное пристального внимания и вдумчивого созерцания… Если ты не в бою и не взмываешь ввысь на огромной скорости. Но драными задницами всех богов и демонов — именно такое и подстёгивало в Рейде жизнь. Смертоносные противники, серьёзные проблемы и прочие источники опасности были для неё тем, что встречать иначе кроме как с улыбкой не получалось. Кто-то бы назвал это адреналиновой зависимостью, а саму будущую охотницу — яркой свечой, которой суждено сгореть пусть и феерически ярко, но быстро. Плевать она хотела на этих тупоголовых чванливых мудаков! Грозные препятствия были для Рейды не дозами куража, но ступенями на лестнице жизни. Камнями, о которые можно заточить клинки и закалить мускулы. И чем круче враг — тем лучше для мечницы. Тем отточеннее будут её навыки, тем быстрее реакция, тем — ну, уж не без этого — громче будет петь её душа. И тем лучшим защитником будет Рейда для тех, кого она поклялась защитить. Родителей, Акселя, Ян, Джаспес, Гоуффра, Паарса, Пирру, Митру и Мастера Паекса — как будто бы им требовалась опека, но в пекло — лишняя пара клинков никому не придётся лишней! И Руби. Особенно Руби. Хрена с два Рейда допустит, чтобы вкус жизни и надежда у всех них были отняты ордами тёмных тварей. А это значит, что одного однорогого монстра заждалось долбаное забвение. Его — и мириады впереди. Высоко перед собой Рейда открыла «оранжевый» портал, по бокам — по два ряда наползающих друг на друга «красных». Дискорд и Демайз, всаженные в боковые «линии» по самые цуги, извергали из пространственных дыр чёрно-красное пламя подобно тлеющим смолистым веткам. Гул и вибрация в клинках нарастал прямо пропорционально набранной высоте — до поры. Влияние Проявления прекратило усиливаться, когда мечи были извлечены из разломов, а сама будущая охотница влетела в чёрную гладь окаймлённого оранжевым портала — лишь для того, чтобы вынырнуть из открывшегося рядом. — Время рейда, ублюдок! — крик, сорвавшийся с губ мечницы, равно как и её появление, был больше похож на выстрел. Чёрно-красное пламя тянулось за её утигатанами длинным зловещим шлейфом, визуально удлиняя клинки впятеро, а то и вшестеро. Рейда стремительно неслась навстречу земле — и Гримм, выжидая момент для удара. Своё стремительное падение мечница прервала одновременными ударами клинков с обеих сторон — столь сильными, что вой металла и пламени ворвался в гул несущихся на встречу потоков воздуха. Энергия порталов, плясавшая на клинках, была похожа на две костлявые руки или пару ужасных крыльев, буквально стёрших шею твари с лица Ремнанта. Голова чудища была отсечена от тела с жутким звеняще-шкворчащим звуком, знаменуя кончину Райндикса. Но успешная финальная атака и взорвавшийся в груди тысячей фейерверков восторг и экстаз не остановили будущую охотницу — и не думая замедлять ход, она вонзилась в новый портал с оранжевым ореолом, открытый на земле. Выход был уже высоко над поверхностью озёр и речушек, оставляя истлевающее тело Гримм далеко внизу. Разрезая на лету последний синий шар ударом Дискорда, Рейда приземлилась на вершину одной из малых гор. Аккурат подле вожделенного флага. Сорвав кусок ткани со флагштока, мечница позволила себе его рассмотреть, пока переводила дыхание. Ткань на ощупь была не похожа ни на что иное, что Рейда трогала в своей жизни, пусть она и не впервые имела дело с этим материалом. Увы, ни разу за всё это время распознаванию и более точному определению материя не поддавалась. Само полотно было по-глубокому яркого красного цвета, но в целом — ничего необычного: гораздо больший интерес представлял рисунок, выполненный в оранжевом цвете. На флаге были изображены две буквы «омега», причём одна из них — вверх ногами. Символы были «спаяны» вместе, образуя сцеплением своих округлых частей миндалевидный прогал. В этом «глазе» имело место быть ещё более странное изображение, как будто художник — кем бы он ни был — попытался запечатлеть в красках барельеф в виде львиной головы. По краям от главенствующей композиции, составляя архаичную кайму для флага, были вышиты тем же оранжевым цветом и другие символы. Увы, они тем более не были знакомы Рейде, малый же размер каждого из них не помогал в расшифровке. — Ну да ладно, всё равно успех, — усмехнулась мечница, затыкая цветастую тряпку за пояс и бросая взгляд на экран наручных часов. Улыбка её тот час же треснула и осыпалась, когда будущая охотница увидела вердикт бездушной электроники. Три минуты и сорок секунд в сухом, беспощадном остатке на обратный путь. — Да чтоб их!.. Прежде, чем мысль об этом успела зародиться в мозге, ноги сорвали хозяйку с уступа, а пальцы — вдавили задние спусковые крючки в ножны. Времени на раздумья — да вообще на что-либо — не было. Указательные пальцы рвали задние крюки так, будто бы хотели оторвать части механизма напрочь. Порталы с оранжевыми и серыми ореолами появлялись больше по велению наития и инстинктов, нежели чёткого расчёта: целые ряды и серии разломов в пространстве создавали сложные скоростные участки, превращая воздух в туннель для гоночного трека. Уже после первых двух секций от набранной скорости у Рейды перехватило дух. Бившие в лицо порывы ветра заставляли щуриться. Спёртое дыхание и заложенные от воя и свиста уши окончательно дезориентировали — единственным способом восприятия оставались собственные клинки и Проявление. Гудящие от рассекаемых воздушных масс мечи и собственное чувство пространства позволяли прокладывать дорогу из новых и новых порталов. Путь через дыры в небе над зелёным морем вёл к одинокой горе, стоявшей на противоположной стороне лесного массива. К месту старта этой безумной гонки со временем. Преодолев изрядную часть расстояния бешеной молнией, Рейда сменила паттерн полёта. В новой порции порталов «оранжевые» сменились разломами с голубыми ореолами — проекции этого вида Проявления мечницы, плавно замедляя хозяйку, вернули ей чувство полной ориентации в пространстве и возможность контролировать движение без помощи Проявления. Общая траектория движения искривилась, уводя будущую охотницу на снижение, спуская в кроны и дальше, ближе к земле. Не смотря на уменьшенную скорость Рейды, опушка леса с грубо срубленным домиком всё так же стремительно приближалась. Последние полторы сотни метров мечница преодолела уже на ногах, спринтом, изредка подгоняя себя выстрелами из драйверов. Попавшуюся на пути корягу она бесхитростно перепрыгнула, затем — вошла в серию перекатов, оставляя полосу деревьев и победный писк электронных часов позади. К уже поджидавшему её доктору Паексу Рейда выехала выходом из кувырка и прокатом на коленях. — Юуууууухуууууу! Накуси-выкуси! — ученица позволила себе упасть на спину, поджимая ноги. Кожа была мокрой от пота, нагрузка и напряжение брали своё. Даже сквозь материал футболки и болеро, казалось, ощущалась каждая травинка на земле. В поднятой вверх руке красовался добытый и вытащенный из-за пояса флаг. — Достала все цели, вырезала всех Гримм, стащила тряпку и… — быстрый взгляд был брошен на экран часов. — Целая минута двадцать в запасе! Ууууууспех! — Воистину, замечательный результат, лучше которого вряд ли могло быть что-либо иное, — сверху к Рейде спустилась закованная в чёрную когтистую перчатку рука. Металл полностью отрицал игру закатных лучей — казалось, перчатка просто пожирала свет вокруг себя. Мечнице всегда это казалось странным, но ото всех вопросов учитель уклонялся. В конце-концов, это превратилась в ритуальную игру: Рейда засыпала его вопросами, Паекс топил их в череде пространных и запутанных фраз. Изречения эти пониманию ученицы тоже не помогали: приходивший на ум смысл было слишком легко поставить под сомнение, либо значение слов и вовсе ускользало, — во всяком случае, на данный момент. - Мои поздравления. — Ага, спасибо, — металл перчатки показался обжигающе холодным для разгорячённой руки. Что ж, тем сильнее будущая охотница стиснула свою хватку, скрипя кожей беспальцовок. Подъём на ноги оказал почти отрезвляющее действие и дал в полной мере ощутить последствия полёта. Усталости почти не чувствовалось, а вот напряжение заполнило мышцы тяжестью. Впрочем, несколько наклонов и переминаний с ноги на ногу, больше похожих на бег на месте, помогли привести тело в норму — сказывались бесконечные тренировки на протяжении последних нескольких лет. Не так-то просто дать склонить себя чему-то, с чем тебе приходится сталкиваться ежедневно. Особенно, если преодолеваешь это всё на пути к заветной мечте — а решительности Рейде в желании стать охотницей было не занимать. — Ну так что у нас дальше в меню? Мучильня? Триатлон? Спарринг с двойниками? Давайте, Мастер, только свистните! — На самом деле, — усмехнулся мужчина, отворачиваясь от ученицы. Неспешные, размеренные шаги по направлению к дому были больше похожи на издёвку, не говоря уже о том, что мечнице приходилось делать три шага за каждый его один чтобы не отстать, — ничего. — Отли… — Рейду будто бы окатили ведром воды, замороженной до абсолютного нуля. Сердце, казалось, пропустило удар — и будущая охотница сама не поняла, что её ввело в ступор больше. Лаконичный, почти режущий ответ сам по себе… или же его суть? Обычно тренировки начинались — как и сегодня, за исключением пары выходных раз в каждые две недели — с рассветом. Физические нагрузки, занятия по различным теоретическим и практическим дисциплинам, практика боя, использования ауры, оружия, акробатики, Проявления… Бешеная карусель обучения шла весь день с перерывами на еду и заканчивалась уже чуть ли не за полночь. Сворачиваться ко сну сейчас было как минимум… странно. — Стоп, погодите. Как это — «ничего»? Серьёзно, не ломайте комедию! У нас полным-полно времени! Чем ещё займёмся? — Ненадоедающий бальзам на душу — видеть такое пламенное рвение, но всё же — сейчас мы завершим наше занятие, отужинаем и каждый будем заниматься своими, личными делами — до твоего сна грядущего, — хозяин грубо срубленного домика у леса, казалось, вовсе не обращал внимания на свою протеже. Даже когда та перегнала его и засеменила перед ним спиной вперёд, Леонквейм не почтил мечницу никоим образом, кроме речи. Ни взмаха укрытой в ножнах эсток-рапиры, ни паса свободной правой рукой, ни кивка головы. Ничего. Нутро Рейды разжигало в себе зудящее пламя азартного раздражения — даже бросить лишний взгляд Мастер счёл излишним. Хотя, если судить строго, то вообще непонятно было, каковы движения глаз доктора или его взгляд. Очки с широкими чёрными линзами в яшмовой оправе всегда плотно прилегали к лицу, не оставляя даже прогала. Сколько будущая охотница помнила, он их никогда не снимал и никогда не показывал своих глаз. Ещё одна тайна доктора Леонквейма Паекса, остающаяся неразгаданной и не перестающая распалять её любопытство. — Мне предстоит нанести последние, но обязательные штрихи на некоторые крайне важные документы. Уверяю, что прокрастинации это предприятие не потерпит ни секундной. — Так, а ну стоять, ты, мурзилище, — Рейда остановилась перед своим учителем, как вкопанная, вынуждая и его оборвать шаг. Её улыбка превратилась в хищный, недовольный оскал, ноги чуть подогнулись в коленях, руки легли на рукояти клинков — всем своим видом будущая охотница не предвещала ничего хорошего. Во всей ситуации было что-то неправильное, вконец неправильное, и мечнице это не нравилось. А с вещами и событиями, которые смели проделывать такое, она предпочитала разбираться без лишних ужимок. — Я не знаю, кто ты и что ты сделал с моим учителем, но на твоём месте я бы начала писать завещание и очень быстро и подробно объясняться. Иначе я скормлю тебе порцию своей фирменной вздрючки и покромсаю на самый хреновый салат в мире. Готов заводить рассказ — или мне начинать? — О, дитя моё, в обнажении твоего прекрасного оружия нет ни малейшей необходимости, — в ответ на выпад Рейды Паекс лишь рассмеялся. Впервые за весь разговор учитель повернул свою голову в её сторону и протянул руку. Чёрная перчатка легонько потрепала ученицу по голове, взъерошив волосы и передавая эхо ауры. Отголоски манифестации души Леонквейма как всегда накатывались подобно цунами, но и… успокаивали. По крайней мере, теперь можно было отринуть мысли о подмене. — Мы оба знаем, что подобная атака в своём итоге будет столь же бесплодной, сколь и неприятной для тебя. Лучше ответь мне — не нашла ли ты прошедший спринт в какой-либо мере… — левая рука Мастера отпустила эсток-рапиру, делая отрывистый и причудливый жест. Будто бы он пытался взмахом указать на доселе невидимую дорогу, — экстравагантным? — Хм. Ну, если подумать… — отпустив утигатаны и выпрямившись, будущая охотница потёрла подбородок. Даже с полученным доказательством, что Мастер — это Мастер, ситуация яснее не становилась. Да и как показывала практика, вопросы учителя никогда не были блажью в облаках. Каждый из них, сколь бы неуместным и выбивающим почву из-под ног не казался, нёс в себе вполне определённую цель. Как правило — направлял на размышления и подталкивал к тем или иным выводам. Равно как и сейчас — пусть и пришла Рейда к верному, по её мнению, заключению спустя немногим меньше половины минуты. — Маршрут был как у Крипа из задницы, тварюшки были интереснее, чем обычно… — улыбка мечницы окрасилась едкостью и озорством, пока заманчивая и показавшаяся правильной мысль истолковывалась её устами. — И часики поджимали в плечах. Правда, Мастер, могли бы хоть предупредить, что подкручиваете гайки. Я бы не загнулась, знай, что в котомке пара лишних булыжников! — Как всегда, обезоруживающе проницательно, — каждый из четырёх кивков своей головы доктор Паекс сопровождал медленными, смакующими нить разговора хлопками. — Я действительно несколько изменил задание в сторону большей проблематичности — так, чтобы оно было излишне сложным, я бы даже сказал — невозможным — для абитуриентов, а то и некоторых студентов охотничьих академий, — лучи прячущегося за горизонт солнца царапнули по линзам очков хозяина лесного коттеджа, — Не говоря уже об учениках боевых школ. — А ну минуточку… Тормоз в землю, Мастер… — картина наконец завершала своё составление в голове и одновременно с этим дезинтегрировала опору под ногами Рейды. Самые смелые предположения расползались по разуму, как обнаглевшие тараканы. Однако тешить себя ложными надеждами будущая охотница не хотела. И всё же… — Вы же не хотите сказать, что… — брови Рейды вопросительно изогнулись, пытаясь контрастировать с чуть расширившимися в предвкушении зрачками. — О да! — Леонквейм резким движением расправил плечи. На фоне надвигающегося заката и темнеющего леса он был похож на льва. Разлёгшегося на камне, полностью осознающего свой триумф и значительность и наслаждающегося этим осознанием льва. — Мои поздравления, Рейда Неларейндж. Данный эпизод твоего обучения под моим крылом в этом чудесном месте подошёл к блистательному концу. Ты готова — воистину, без лишнего бахвальства — более чем готова к поступлению в Академию охотников. Несчастные птицы — и вызывающие намного меньшую жалость Неверморы — были вырваны из принимавшего их в свои объятия сна. Но на этот раз беспощадно, как по команде, в высь их подняли не выстрелы Дискорда и Демайза. Пронзительный визг победы, счастья и восторга Рейды прорезал тишь лесов, небес и эхом отразился от гор. Ещё как минимум полчаса мечница открывала порталы по всему периметру домика и скакала в эйфорическом аллюре из одного в другой и не только. И никто не посмел бы заявить, что она не заслужила полного права на подобное.***
Этим вечером внутренние помещения дома доктора Паекса оглашали лишь скрип старомодной перьевой ручки, стук клавиш терминала, хлопки расправляемой одежды и треск поленьев в камине. Первый этаж коттеджа был устроен без особых изысков, но со вкусом. Правую часть занимала большая тренировочная зала с выходом на улицу, переходившая в располагавшуюся по середине общую гостиную. Наконец, слева, за тонкой стенкой, уместилась маленькая уютная кухня. Редкая мебель была вырезана из дерева или выточена из камня вручную и с заботой, потолок подпирали толстые деревянные столбы. Глядя на всё это было сложно поверить, что хозяином дома является столь эксцентричная личность. Скорее уж коттедж подходил под обиталище какого-нибудь древнего мягкого старичка-отшельника, но никак не смертоносного охотника в отставке с бритвенно-острым умом и ворохом разрушительных способностей и оружия. В том, что Мастер владел подобным арсеналом, Рейда не сомневалась — приходилось видеть самолично. И не сказать, чтобы юную протеже не восхищали методы и средства учителя. Сидя на спальном мешке, мечница трясла и одёргивала постиранную и просушенную одежду. Спала она прямо на полу гостиной — диван ей не нравился, кроватей же в лесном домике не было ни одной. Сам Леонквейм не спал вовсе — во всяком случае, Рейда ни разу за все эти годы не застала его в подобном состоянии. Впрочем, не сказать, что подобный расклад ей был не по душе — будущая охотница с детства любила походы, да и к подобным ночёвкам привыкла очень быстро. Со спины расправляемого кожаного болеро на неё смотрела её эмблема. Оранжевый глаз со зрачком из чёрных полумесяцев, окружённых с обеих сторон чёрными миндалевидными порталами, из каждого из которых показывались чёрные клинки-полосы с оранжевыми проблесками. Такой же значок красовался на штанинах её джинсов — аккурат над коленями — и на чёрной бляхе ремня. Возможно, подобный сигил был излишне перемудрён, но Рейда плевать хотела на подобные заявления. Эмблему она придумала и нарисовала, будучи в возрасте восьми лет, и ни за что бы не променяла её на иную. Первая вещь, которую она создала по-настоящему сама, не считая утигатан. Напоминание о днях, когда всё было… добрым. Не таким сложным и покалеченным, как сейчас. Когда мама ещё не получила свою травму, а тётя Саммер не сгинула на задании. Когда Митра, её кузина, бывшая совсем как родная старшая сестра, за которой будущая охотница во многом повторила дизайн болеро и перчаток, заглядывала и домой, и к Мастеру чаще. Непогрешимый знак того, что впереди всё будет ещё лучше. А все угрозы и невзгоды рассыпятся в прах, стоит только бросить на них недобрый взгляд. Наконец, Рейда просто считала, что в общем и целом, знак хорошо подходил к её характеру и Проявлению. Достаточно красноречивая эмблема для её сущности и того, чтобы эту сущность выразить. — Мастер, меня давно парит один вопрос, — закончив расправлять болеро, мечница отложила его к остальной экипировке. — Вы — трубы в сторону — охренительный учитель. Иногда та ещё заноза в заднице, да, но все эти годы, пока я у вас тренировалась — чёрт, они лучшие в моей жизни! Не то чтобы есть с чем сравнивать, это правда, но хей — я бы посмотрела на тот ураган, что даст им фору. Да и если судить по тому, что я узнавала из писем друзей из Сигнала и Санктума… Рейда усмехнулась, глядя в спину сидящему за терминалом Паексу. Да, тренировки были многочисленными и суровыми, но таковы уж были требования учителя. Делая, достигай вершин — или не берись вовсе. К тому же, почте приходить они не мешали, а сама мечница, приспособившаяся к такому режиму и к его тяготам в первые пару месяцев, находила время, чтобы читать письма и отвечать на них. Иного она себе просто не простила бы — ни слабости перед испытаниями, ни наплевательского отношения к друзьям. Так что из того что она узнавала от Акселя, Гоуффра и сестёр Сяо Лон-Роуз из Сигнала и Пирры Никос из Санктума, Рейда могла сравнивать уровни подготовки в боевых школах и то, через что её прогонял хозяин домика. — Короче говоря — долбаное небо и грёбаная земля. Так вот, — продолжила она, едко улыбнувшись про себя. Всё-таки приятно знать, что ты можешь дать фору даже лучшим из лучших. Никакого бахвальства — только бритвенно-острые навыки и чистое желание не дать ни единой сволочи повредить друзьям, — какого вы не держите свою собственную академию? Или хоть боевую школу? Народ к вам косяками валил бы, сделай вы это! Даю свою гриву на отсечение, если не так. Или у вас с бумагами херня? Ну, знаете, квалификация, или ещё что-то вроде того… — О, нет, дело не в этом, — подхватывая разговор, Леонквейм не переключал внимания от терминала и бумаг. Даже несмотря на то, что мужчина сидел в окружении стоп листов, книг и электронных носителей, полностью погружённый в работу, речь его не сбивалась. Более того — Рейду не покидало ощущение, что он видит её, даже сидя к ней спиной. — Хоть мой путь был извилист, амальгамичен, причудлив и чудесен и во всех отношениях — необычен и не похож ни на что-либо когда-либо виденное любым из обитателей этого мира в своей жизни, все и всяческие документы, касающиеся моей персоны и моего статуса охотника и доктора различных дисциплин, находятся в полном безукоризненном порядке. Иначе бы я просто не был вправе обучать тебя, тем паче — те бумаги, которые я готовлю для твоего поступления, не имели бы никакой силы вовсе. Суть же моего уединённого образа жизни и того факта, что я сейчас нахожусь здесь, а не в уютном кабинете одной из четырёх академий — или, вот же дикая фантазия — новой, пятой — в том, — к Паексу с кофейного столика по воздуху подплыла высокая красная чашка с чаем. Сделав из неё большой шумный глоток, Мастер продолжил — как работу над бумагами, так и речь, — что, как ты могла на протяжении всех этих лет оценить воочию, мои методики обучения довольно… эксцентричны, концептуальны, неортодоксальны, трансцендентны в своих стандартах и в некоторой степени — непривычно инновационны и… эффективно-архаичны в равной степени. Кто-то может подумать, что помимо этого они рискованны, безрассудны, сомнительны и опасны, но кто-то также не может найти свои ягодицы без посторонней помощи, лишь думает, что думает и вообще — непорядочно долго, на мой взгляд, зажился в столь чудесном мире и опасном мире, при таком удручающе скудном, ущербном и ограниченном разуме. Если не полном его отсутствии как класс, — ещё один глоток. — Помимо прочего, сама цель, которую я ставлю в своих преподавательских изысканиях перед своими учениками, что, думаю, также не избежало твоего внимания — по крайней мере… мельком, несколько отличается от общепринятых концепций и воззрений на охотников и охотниц, их мораль и долженствующую линию поведения. Но это мы обсудим позже — при встрече, когда ты уже будешь иметь место среди студентов одной из академий. — Воу, почти прямой ответ с минимальным количеством дыма, — Рейда усмехнулась и поправила воротник оранжевой рубашки. Мечница использовала эту старую, потёртую вещицу в качестве пижамы, благо материал был мягким и прекрасно пропускал воздух. Ещё один подарок от Митры — точнее, раньше рубашка принадлежала ей. — Мастер, с вами точно всё в порядке? Не заболели? Может, взгреть вас было и не такой уж плохой идеей. Реально, давайте ткну пару раз клинками — мне всё равно как два пальца об Мистраль! — О, дитя моё, мириад титанических благодарностей, но всё же позволю себе отказаться. Как я уже говорил, это предприятие окажется для тебя как минимум бессмысленным, как максимум — болезненным. А подобный опыт я считаю абсолютно лишним, тем паче — учитывая предстоящую дорогу, — хозяин отложил ручку в сторону, продолжая работу с терминалом уже в две руки. — К слову о предстоящем — ты уже определилась с академией, в которую собираешься поступать? Вопрос продиктован не праздным интересом — всё-таки, документации потребуется вполне определённый адресат. Насчёт валидности подобного не изволь волноваться — от моих данных и рекомендаций директора академий не отказываются — и всё же, какой бастион из четырёх желаешь почтить своим присутствием? — Хм. Выбирай яд по вкусу, а? — будущая охотница рухнула спиной на спальник, подложив руки под голову. Такой простой и такой сложный вопрос. Ей никогда не нравилось подобное. Вот так просто, решить судьбу — свою, чужую, не суть важно — одним росчерком, словом, жестом. Заманчиво, чертовски заманчиво, но в подобном всегда был подвох. Это уже было чем-то вроде неписанного правила, нарушение которого вознаграждало — подумать только — разочарованием: не каждый день ты остаёшься недовольным тем, что судьба не пнула тебя под зад. Впрочем, если говорить о подвохах и трюках, то сама жизнь была одним большим фокусом для отвода глаз. Только и оставалось, что стереть с лица начинку прилетевшего в него пирога и продолжать идти вперёд. — Знаете, а пожалуй… Да, точно. Бикон, — в конце-концов, двойное дно всяко лучше, чем крышка, — и нет, не передумаю. — Итак, жребий брошен, — доктор Паекс шумно усмехнулся, металлические пальцы перчаток с новым рвением начали порхать над клавиатурой. Конечно, ему легко смеяться. С его стороны это — пара нажатий клавиш, а Рейде потом разбираться с последствиями выбора целых четыре года. Но хей, какого чёрта?! Это её решение, кому-то не нравится — пошли вон отсюда, Гримм будут рады позднему ужину. Какая разница, где учиться — везде можно найти классных людей, которые будут за тебя горой. Той, которая смогла заполучить друзей и в верхах, и в низах общества, это было известно как никому другому. — Должен признаться, категорически одобряю выбор, хоть и слегка удивлён — приятно удивлён. Нежелание перебираться через моря вполне понятно, равно как и исходящее из этого отсекновение Атласа и Хейвена, а вот что же до двух оставшихся опций… Зная твою натуру — и отрой я свой дух азарта из самых малокасаемых глубин своей души — то скорее бы поставил на Шейд, но Бикон — бесспорно, достойный вариант. Решила попытать счастье в наиболее нейтральных стенах? — Можно и так сказать, — Рейда вытянула правую руку вверх, разглядывая металлические дуги набоек перчаток. Те блестели в свете подвешенных под потолком праховых светильников. Маленькие огоньки в ночи, указывающие путь и не дающие забрести в дебри. Хотелось верить, что такие будут встречаться и когда будущая охотница попадёт в академию. Всё-таки, компании компаниями, но настоящие друзья — те, кто реально мог поднять тебя после падения и пройти с тобой самые крутые буреломы — были на вес золота. Да и не для одной Рейды эти огни предназначались. — А ещё — дом под боком. Теперь, когда папу дёргают по поездкам партнёры, а мама снова выбирается в экспедиции… Не знаю. Просто как-то неправильно будет сбегать на край света. Так что выигрыш по всем слотам. Действительно, бросать семью на произвол судьбы не хотелось. Конечно, её родители не были тряпичными куклами для битья. Отец, бывший охотник, а сейчас — успешный оружейник и фактический глава небольшого, но крепкого торгового сообщества, повидал на своём веку различных приключений, изъездил немыслимое количество дорог и по сей день оставался грозой бандитов Сануса и Анимы. Мама Рейды не отставала — может быть, на первый взгляд учёные не представляли опасности. Но попробуйте этой сказать прожжённому археологу и расхитительнице древних гробниц, вновь вышедшей на тропу экспедиций! Глядя на такое, нечего было и удивляться боевому характеру и прижимистости будущей охотницы. Вот только убедить родителей в том, что их «маленькая апельсинка» теперь — боец круче прочих — было той ещё задачей. Ну, ничего — пусть будут спокойны, что Рейда рядом, в Вейле, под огнями Бикона. Пока что — а потом уронят челюсти, увидев в своей дочери ту, кто она есть на самом деле. — Приятно слышать, что решение ты своё обосновала, ибо нет ничего более противного, чем выбирать долгую дорогу выстрелом по звёздам, — на новую серию постукиваний терминал отозвался писком отправляемого сообщения. Леонквейм сделал ещё один глоток из повисшей в воздухе кружки и подвинул ближе к себе чистый лист бумаги. — Надо будет ещё послать депеш Озпину. Не каждый день, всё-таки, ты презентуешь, можно сказать, передаёшь эстафету менторства и заботы своему лучшему другу о своей лучшей ученице за последние годы, — Мастер на секунду прекратил работу, дабы кивнуть в сторону рамки с фотографией, стоявшей около терминала. На ней были изображены четверо, но с такого расстояния и в тёмное время суток ясно разобрать что-то было нереально. — Даже лучшей, чем команды STRQ, MTRL или JSPR, что уже само по себе — не малое достижение. — Хей, расхвалили. Польщена. Но… Озпину? Имеете в виду — профессору Озпину, директору Бикона? — мечница скосила глаза в сторону своего учителя. Да, именно учителя. Для Рейды Леонквейм Паекс всегда останется таковым. И дело было в намного большем, чем просто в штампе под названием «мой первый учитель». Отношения между Мастером и Рейдой — даже с учётом всех тайн и фантасмагорий вокруг личности Паекса — образовывали особую, доверительную связь. Можно сказать, что этот предприимчивый эксцентрик стал для будущей охотницы чем-то вроде… второго отца? — И — старому другу? Мастер, серьёзно — вот реально серьёзно — сколько вам всё-таки лет? — Некоторые вещи имеют достаточно веские причины на то, чтобы их подсчёт был непосильным трудом, дитя моё, — стук клавиш, наконец, прекратился. Хозяин коттеджа, повернувшись в четверть оборота, кинул взгляд на Рейду. Свои пространные и запутывающие фразы он предпочитал произносить лишь имея хоть какой-то визуальный контакт. — Считать одни не имеет смысла, ибо они едины во множестве проявлений, другие неисчислимы вопреки всем мыслимым законам логики, третьи меняют своё число взад и вперёд слишком быстро для адекватного и эргономичного учёта, иные же своим количеством кажутся невозможными, а доказав действительность своего существования в такой комплекции — провоцируют на отчаянные мольбы о том, чтобы это доказывание было отменено и стёрто из сознания. — А, нет, всё пучком, отставить тревогу и утигатаноукалывание. Старый-добрый доктор Паекс снова с нами, — тихо рассмеявшись, Рейда накрылась одеялом спальника. — Не хотите отвечать — ну и не надо, я всё равно не очень в мужчин сильно старше меня, — интересно, что он подразумевал под этой тирадой? Да, в таких ответах всегда имелись лазейки и подсказки, по которым можно было добраться до истины. Но вот что касалось личной информации — тут Леонквейм темнил, будто от сохранности этих данных зависела судьба всего Ремнанта. Возраст, место рождения, место учёбы, семья, как он познакомился с теми или иными людьми — всё было закутано в тени. Как бы мечница не пыталась вытащить хоть что-нибудь из этого вороха тайн на свет дневной, все её потуги разбивались о стену ещё большего количества загадок и игры слов. Впрочем, она не сомневалась, что когда-нибудь шкаф со скелетами доктора Паекса всё-таки отопрётся. — Доброй ночи, Мастер. — Доброй ночи, дитя моё. Завтра у тебя большой день, — хозяин дома, мягко улыбнувшись, вернулся к работе, стараясь нажимать на клавиши как можно мягче и тише. Большой день… Да уж. Как там говорят — «новая глава твоей жизни»? Рейду подобное слегка подзуживало и далеко не полностью в провоцирующем смысле. Новое место, новые знакомства… новые проблемы, как же без этого. Куча обещала свалиться на голову и закрутить в вихре событий. Будущая охотница же сама предпочитала быть агентом Хаоса и тем фактором, который ставит с ног на голову всё и вся. А возможно это просто говорило нежелание прощаться со старым. Тем более, если необходимость в этом свалилась на тебя как снег с крыши. «Ну, хотя бы посмотрим, из чего сделан Бикон», — пронеслось в голове мечницы, когда она подтащила к себе поближе свои клинки. Дерзкая улыбка на её лице стала более умиротворённой. С Дискордом и Демайзом под боком, в руках, засыпать было гораздо приятнее и спокойнее. В конце-концов, утигатаны будут одним из немногого, что останется с Рейдой в её новой жизни.***
Утро выдалось ветреным. Кроны деревьев нестройно шумели под напором резких порывов. — Хороший денёк, чтобы пуститься во все тяжкие, а, Мастер? — сцепив руки в замок и подняв их вверх, Рейда потянулась ввысь. Начало дня оказалось… бурным. Почти сразу же после восхода солнца, когда учитель и ученица завтракали, по сети пришло сообщение. Билеты на воздушный корабль в Бикон и документы, подтверждающие успешное принятие вызвали у будущей охотницы новую бурю восторга и эйфории. Доктор Паекс же отреагировал гораздо более спокойно, как к обычной формальности. На пару минут Рейда даже задалась вопросом — каким же влиянием обладал её сэнсэй, если на положительный ответ на его рекомендацию ушли всего лишь считанные часы. И ладно бы это был какой-нибудь захолустный колледж — но, благие боги, это же был Бикон! Одна из четырёх академий для охотников и охотниц! Элитных бойцов во всех четырёх королевствах! Оставалось только удивляться ситуации и вытрясти из неё для себя всё, что только было возможно. Пытаться выбить что-то из Мастера по этому поводу было тщетным предприятием, так что будущая охотница приступила к более насущным проблемам. Таковыми оказались сборы. К счастью, предметы первой необходимости и то, без чего совершенно точно путешествие не могло обойтись, были отобраны быстро. Получившийся комплект нашёл свой пристанище в одном, пусть и не самом маленьком, рюкзаке. Остаток скромных пожитков мечницы — равно как и возможные нужные уже в процессе учёбы вещи, запрошенные из дома — были отосланы с личными дронами Паекса. Хитроумные роботы должны были доставить багаж прямиком в Вейл, на место посадки корабля. Зная исключительные навыки своего учителя в области техники, Рейда была убеждена в том, что накладок не случится. Уверенность зиждилась хотя бы на том факте, что дом Леонквейма Паекса был одним из реле Межконтинентальной Системы Передачи информации. Самой мечнице, увы, предстояло добраться до места рандеву на своих двоих. Как ни жаль, людей, фавнов и зверей по МКСП транспортировать ещё не научились. А теперь учитель и ученица стояли на перекрёстке, открытые всем ветрам. Под холмом, на котором находился дом доктора Паекса. Из трубы обиталища отставного охотника косой струёй вздымался к небесам дым. — Ничуть не хуже любого другого, равно как и не многим лучше большинства прочих. Очень часто сам факт сделанного первого шага имеет многократно большее значение, чем обстоятельства ему сопутствовавшие, — ветер, казалось, вовсе не беспокоил Леонквейма. Мастер вытянул из внутреннего кармана пиджака конверт и передал его будущей студентке Бикона. Уголки губ доктора были чуть приподняты в лёгкой полуулыбке. — Ах да, ещё кое-что, пока не забыл. Прошу, передай это послание в Бикон. Желательно — непосредственно Озпину, но если обстоятельства не позволят этому случиться, то… профессор Гудвич и профессор Джейд тоже прекрасно подойдут. Главное — и это категорически важно — отдай лично в руки и, если сможешь, проследи, дабы они это прочитали. — Оки-доки, Мастер, можете на меня положиться, — Рейда осторожно приняла письмо. Конверт был сделан из плотной белой бумаги — такой, что рассмотреть содержимое без срыва печати не представлялось возможным. Последняя, к слову, была из красного воска и несла на себе довольно хорошо запечатлённую композицию. В середине находилась уже не раз виденная девушкой у Паекса эмблема — такая же, к примеру, красовалась на флаге из вчерашнего спринта. Позицию слева от неё занимал закруглённый ромб, от верхнего левого и нижнего правого углов которого отходили по короткой вертикальной линии, за которыми следовали горизонтальные «обрубающие». Справа же от центра имел место быть сложный сигильный рисунок. Впрочем, на уроках Мастера он Рейде встречался, равно как и в книгах матери по археологии — память даже подсказывала название. «Стрела Тени» или «Метка Чужого», смотря к какому источнику обращаться. Интересный подбор знаков для печати на письмо, но спрашивать Мастера вряд ли имело смысл. Скорее всего она получит очередную туманную отговорку, которая оставит больше вопросов, нежели ответов. Закончив беглое ознакомление с конвертом, мечница в шутку поднесла его к уху, после чего спрятала во внутренний карман болеро. — Не тикает и не пищит, да и на лиэны не похоже. Не проще ли было отослать по сети? Тем более — если решили поиграться в шпионов. — Есть информация, дитя моё, которую не стоит доверять электронным средствам передачи ни при каких условиях. Более того — некоторые данные лучше и вовсе уберегать от запечатления где-либо, не важно — камень это, бумага, дерево, металл, цифровые накопители или иная материя, — хозяин домика на холме позволил своей улыбке разлиться чуть шире. — Маленькие, но крайне полезные и порой жизненно важные хитрости, которые понимаешь с опытом. — Круто, — карман был застёгнут, а улыбка Рейды приобрела чуть более озорной оскал, чем всегда. — А какие ещё полезные хитрости понимаешь с опытом? — Как правило, того рода, что надёжно сокрыты за дверьми, которые откроются в надлежащий для подобного час, — правая бровь Мастера заговорщицки изогнулась. В эту игру он мог играть сутки напролёт и его протеже это знала. Охотник чуть приподнял голову, смотря куда-то ввысь. — Терпение, дитя моё — всё придёт в назначенное для того время. Ни раньше, ни позже. — О, да, ваше фирменное. Куда же без него, — будущая охотница проследила за взглядом учителя. Вдалеке возвышалась башня академии, даже сейчас её огни тихо сверкали подобно путеводному маяку, составляя компанию солнцу. Тяжёлый вздох невольно вырвался из груди. Не так этот момент она себе представляла, совсем не так… — Думаю, пора прощаться? — Пожалуй, что так, — спустя ещё пару минут созерцания башни Бикона, Леонквейм Паекс опустил взгляд на свою ученицу. Очки, как ни жаль, так и не снял. — Успеха тебе, Рейда. Тебе, и тем троим, что составят тебе наиближайшую компанию на следующие четыре года. Желаю, чтобы ты нашла в них тех, за кем поход в самую жуткую катастрофу, которую только найдёшь, будет предметом твоей отрады и гордости — и чтобы они нашли такого человека в тебе. Пусть ветра триумфа дуют в ваши спины и сдирают плоть с ваших врагов заживо. — Спасибо, Мастер. Вы всегда будете самым крутым уничтожителем Гримм для меня и… — ощущение неправильности подкатило к горлу комом. Прежде чем мозг смог заявить хоть какой-нибудь протест, мечница кинулась к Паексу, заключив его в объятия. — Да чтоб это всё… Никогда не умела в прощания. — Ну-ну, дитя моё, мы не прощаемся, — подобная выходка была встречена Леонквеймом достаточно благостно. Он обнял мечницу, осторожно, по-отечески поглаживая по волосам. Невыносимость происходящего от этого слегка… смазалась. Просто ли потому, что такое успокаивало, или же Мастер вновь воспользовался одним из своих многочисленных трюков — не важно. Рейде, во всяком случае, было наплевать. Главное, что это было. — Мы всего лишь говорим «до свидания», ибо в моём доме всегда найдётся место для тебя и твоих друзей, не говоря уже о том, что мы ещё обязательно встретимся. И произойдёт это относительно скоро — быстрее, чем ты думаешь, дай лишь правильному моменту подойти, правильным камням упасть в нужные ямы, а нужным дверям — отвориться. — Тогда — не прощаемся, — кивнула будущая студентка, отпуская учителя и отстраняясь. Встряхнула волосы, смахнула предательски выступившую слезинку с правого глаза, вновь хитро и задорно оскалилась. — И спасибо за предложение, Мастер. Вы — лучший, — отсалютовав отставному охотнику, охотница будущая развернулась на каблуках сапог. Первый шаг сделать было по-прежнему не так-то просто, но дальше ноги уже сами несли по дороге. — До встречи! И надо сказать, с этим Рейда была полностью в порядке. Не контролируя свой шаг, можно было меньше думать о нём, о покидаемом доме, о взгляде Паекса, прекрасно ощущаемом спиной. Об ощущении, что его… присутствие покидает тебя и нисходит на нет. Обо всём, что произошло и обо всём, чему ещё только предстоит произойти. Кого она встретит в Биконе? Как завяжутся отношения с этими людьми? В какие эскапады она попадёт на пути к впуску из академии? Время покажет. Во всяком случае, мечница была готова к чему угодно. А пока… — Ну держись, Бикон! Настало время устроить на тебя рейд! — будущая студентка академии рассмеялась отпущенному самой собой пану. Слегка безвкусно, но какая разница? Всё, что сейчас имело значение — это Дискорд и Демайз на боках, ветер в волосах, новый, шикарный путь впереди и чувство, что всё будет хорошо. А если нет — Рейда обязательно это поправит. А тому, кто решит ей помешать, останется выть и гадить под себя в диком ужасе, уповая на глухих богов — всё равно они не помогут кретинам, решившим испробовать её утигатаны на своей шкуре.