Семейка Чон

— Дорогая, а помнишь, как мы с тобой в библиотеке сидели до ночи и читали друг другу стихи зарубежных авторов? — мистер Ким рассказывает шестую историю подряд, когда-то случившуюся во времена учёбы в институте. Женщина в ответ улыбается и кивает головой, крепко скрепляя мужскую ладонь со своей. Отец Нуры для Чонгука всегда казался нудным и скучным человеком, как и её мать. Аристократическая черта в этой семье частично передалась и дочери, правда, не так явно, да и ещё девушка знала, с кем связаться, чтобы разбавить голубую кровь беспринципностью. Сегодня, уже больше часа ужиная в кругу семьи Ким и вяло отвечая на вопросы о работе, Чонгук всем своим видом показывает, что в обществе динозавров ему совсем неинтересно. Постоянно толкающая в бок девушка тому подтверждение. Нура замечает косые взгляды своих родителей, краем уха слышит, как те иногда перешептываются и называют её мужа невоспитанным юношей, рано отцепившимся от юбки матери. Это неприятно для неё, а Чонгуку, напротив, наплевать. — Кризис захватил и вашу компанию, верно? Как ты с этим справляешься? — не перестаёт наваливаться с расспросами мужчина. — Вот беру и справляюсь, — не сдержавшись, повышает голос парень и, бросив раздражённый взгляд на родителей жены, уходит в уборную. Он воспитанный парень, но по-своему — не так, как эти люди, ищущие любую лазейку, чтобы выявить его изъян. Чонгук знает, что они его недолюбливают, ещё со времён помолвки помнит, как те отговаривали свою дочь от женитьбы и тайком искали лучшую для неё кандидатуру. — Что это было, Чонгук? — следом за парнем последовала и девушка, хлопнувшая дверью ванной и недобрым взглядом смерившая затылок мужа. — Просто сегодня моё терпение на исходе, — безразлично бросает он, ополаскивая лицо прохладной водой. — Проявляй уважение к моим родителям. — Ага. Как только они перестанут рассказывать свои скучные басни и прекратят допрашивать меня. Серьёзно, их провокация на меня не действует, так что пускай остановятся… смотреть тошно на их старания, — Чонгук цокает и вытирает лицо сухим полотенцем, теперь уже наблюдая за девушкой в отражении. Нура злится от его высказываний и крутит головой, шёпотом проговаривая, что её муж действительно невоспитанный подросток. — Мы сегодня поссоримся, определённо, — сквозь зубы предупреждает она перед уходом. — Как и в последние дни, малыш, — выплёвывает ядовито он в ответ. Теперь пришло время и ему злиться. Она даже не попыталась понять его, не спросила, каково ему получать насмешки и слышать щебетания о плохом выборе дочери. Он не глухой и не слепой, умеет думать и знает, в какой ситуации прав, а в какой — нет. Сегодня Чонгук прав и полностью уверен в себе, а необоснованные упрёки Нуры ей так просто не сойдут с рук. Пора бы показать девушке, кто в их семье главный. — Посмотрим, какая ты святоша, — предчувствуя весёлый остаток ужина, Чонгук улыбается своему отражению напоследок и лёгкой походкой выходит из уборной. В гостиной его персону встречают всё те же унылые лица и надменные взгляды — раздражает. Он женился на их дочери, а не на одном из этих стариков, поэтому не обязан считаться с мнением чужих людей. Чонгук вряд ли когда-нибудь назовёт мистера Кима отцом, потому и не считает их за родню. По крайней мере, сейчас. — Ты долго, — даже не бросив взгляда на своего мужа, шёпотом подмечает Нура. Похожа на ядовитую змейку, которая только и умеет длинный язык показывать и шипеть. — Готовился, солнышко, — криво улыбается в ответ Чон. Парень вздымает левую бровь и уверенно кладёт свою ладонь на колено жены, а свободной рукой берёт со стола бокал вина и делает пару глотков. Девушка дёргается, тут же накрывает своей ладонью его и пытается убрать, но хватка мужских пальцев, до красноты сжимающих кожу, слишком крепкая. — Что ты делаешь? — сквозь зубы шипит она, чуть ли не охая, когда рука мужа скользит выше и поглаживает внутреннюю сторону бедра. — Ты о чём, дорогая? — наигранно удивляется парень, привлекая к себе внимание родителей девушки. — Всё хорошо, Нура? — следует взволнованный вопрос от матери, а Чонгук только рад этому. Он нахально улыбается девушке в лицо и, не стесняясь, исследует пальцами узоры на кружеве её нижнего белья. Нура сводит ноги вместе и сдержанно кивает матери, а уже в следующую секунду кусает нижнюю губу и тихо мычит. — Так вот, на чём мы остановились? — мистер Ким решает продолжить скучный рассказ о событиях из его далёкой юности. — Вы стишки друг другу читали, на лошадях катались и в театр каждые выходные ходили. Короче, весело тусили, — совсем невежливо подводит итог Чонгук сарказмом, — вы говорите, говорите, мы вас внимательно слушаем. То ли убедительно и правдиво прозвучали эти слова из его уст, то ли родители решили никак не реагировать на невежливость мужа дочери, потому уже через минуту снова принялись копаться в воспоминаниях. — Чонгук, не надо, — Нура убийственным взглядом прожигает дыру в голове своего мужа и дёргает ногами, не давая оттянуть край уже чуть влажного белья и коснуться чувствительного места, — я тебя убью, — прикрывая глаза, сдаётся, потому что его нахальные пальцы не побоялись угрозы. Брюнет делает вид, что слушает старичков, но в мыслях потешается над бедной женой, что сейчас изо всех сил старается скрыть своё возбуждение и заглушить охи кашлем в кулачок. — Приболела? Прости, не уследил, — обращается он к девушке и резко проникает в неё сразу двумя пальцами. — Чёрт… м, да! — вскрикивает она и тут же замолкает, когда замечает удивлённые взгляды родителей. — Да, немного приболела, — тихо исправляется и прикусывает щёку с внутренней стороны. — Подлечу тебя, солнце, обещаю, — не убирая гадкой улыбки с лица, Чонгук продолжает медленно двигаться в ней под столом и игриво щекотать свободными пальцами внутреннюю сторону бедра. И всё же, он невоспитанный подросток, который действительно не видит границ. Рано отцепился от юбки матери, как говорит мистер Ким, но как умело и профессионально задирает её на его дочери. Парень получил, что хотел. Было ли это местью либо доказательством своей правоты — теперь не имеет значения. Он трахнул свою жену на ужине с родителями, показал, что мужик в их семье только один и, наконец, высказался, что устрицы, приготовленные миссис Ким, отнюдь не шедевр кулинарии.

***

— Не подходи ко мне, — предупреждает Нура, громко стуча каблуками по сухому асфальту. На улице стемнело, только сейчас пара возвращается к себе домой. — Юбку поправь, заяц, — со смешком отвечает он ей. Парень подбегает сзади и, прижав женское тело к себе со спины одной рукой, поправляет задравшуюся юбку; опускает голову на её плечо и хохочет, вспоминая свою выходку. — Дурак, — подавляя собственный смех, мягко ругается она, — не слюнявь мою шею.