Семейка Чон

Битый час за стеной громко играет музыка и слышится заливистый мужской смех. Нура крутится на кровати и ругается в подушку на своего мужа, который второй день отмечает приезд друга, ну, и за компанию, их свадьбу и переезд. Друг-то приехал один, а вот зачем созывать на эту дружескую посиделку ещё пятнадцать человек — только пьяному мужу известно. Решив, что больше не будет отмалчиваться в стороне, девушка укутывается в махровый халат и уверенной походкой выходит из спальни и направляется на кухню. — Гук, а помнишь, ты эту… как её… ну, ту красотку в университете вздрючил? — напоминает ему какой-то парень, мечтательно задумываясь, — да, я бы её тоже вздрючил. Нура стоит, прислонившись лбом к дверному косяку, и опускает глаза, слыша истории о собственном муже. Понимает, что это было давно, но от чувства ревности избавиться не может. Смотрит на улыбающегося Чона, который не перестаёт подносить стакан с алкоголем к губам, и бесшумно вздыхает. — Да, чувак, моя молодость была занятной, — самодовольно поправляя чёлку, отвечает он. — О, заяц, а ты чего в тени стоишь? Прыгай на коленки, — заметив силуэт девушки у двери, пьяно улыбается и хлопает ладонями по своим коленям. — Не веди себя как свинья последняя, — совсем невесело отвечает Нура и, ещё раз с презрением осмотрев людей на кухне, поворачивается и уходит обратно в спальню. Услышав за спиной протяжные «у», только пуще злится. Девушка забирается с головой под одеяло и скручивается комочком, а когда слышит шаги в прихожей, а после и вовсе в спальне, ежится и поджимает колени к груди. — Ну, и что это сейчас было? — холодный голос Чонгука вызывает мурашки по коже, — я спрашиваю, что сейчас было? Решила дураком меня выставить на глазах у друзей? — парень явно злится. Он сидит на краю кровати рядом с завёрнутым в одеяло телом жены и ждёт объяснений. — Вместо того, чтобы злиться на меня, ты лучше бы подумал над своим свинским поведением, — негромко отвечает она. На самом деле, Нура старается сейчас не сказать лишнего, так как знает, что пьяный Чонгук не всегда милый с ней. Он становится вспыльчивым и грубым. — Давай, выползай, поговорим об этом, — требует он пока ещё ровным голосом, — Блять, говорю, выползай! Сглотнув и опасливо высунув голову, Нура смотрит на мужа с презрением. То ли страшно, то ли хочется ответить той же грубостью. — Достала. Бесишься только по поводу и без, а я не железный. Я мужик, понятно тебе? Хватит делать из меня тряпку! — Ах, да, это же я хрен пойми сколько девок в колледже вздрючила! Это ж я бухаю второй день с отморозками и прошу свою жену посидеть на коленках! — не выдержала девушка и накинулась с обвинениями. — Дура, — фыркает он в ответ и, бросив на жену осуждающий взгляд, покидает комнату. Становится до одури обидно, и вдруг скатившаяся слеза по левой щеке тому подтверждение. Нура понимает, что он сейчас пьян, но не может не принять всё близко к сердцу. Конечно, они ссорились по пустякам, но сегодня, по сравнению с прошлыми случаями, девушка действительно почувствовала боль. Боль, причиняемую любимым человеком. Она выходит на балкон и обнимает свои плечи. Свежий, чуть прохладный воздух щекочет кожу на лице и заставляет жмуриться. Двух минут достаточно, чтобы собраться с мыслями, но время, кажется, останавливается, когда сзади хлопают стеклянной дверцей и тёплые руки касаются спины, затем и живота. — Малыш, — шёпотом зовёт он её, опуская голову на плечо, — хватит трахать мой мозг. Серьёзно, он сексом занимается больше, чем мы с тобой в последнее время. — Не трогай меня, от тебя несёт, — дёргает плечом она. — Ты что, плакала? — по голосу и мокрой щеке ему удаётся выявить слёзы, — да ушли они уже, чего воешь-то? — Мне плевать. — А мне, блять, нет, — громко отчеканивает он, сильнее прижимаясь к жене со спины. — Раздражаешь, Нура. Вот и почему я влюбился именно в тебя? Пускай с упрёком, но голос парня такой мягкий и будоражущий, отчего Нура, пускай не сразу, но поддаётся. Она складывает свои руки поверх мужских и очерчивает пальцем его обручальное кольцо, сквозь обиду улыбаясь. — Ты просто ревнуешь, признай. — Нет, — качает головой девушка. — Ревнуешь, — на тон громче доказывает Чонгук. — Твоё прошлое слишком грязное. Нура убирает руки с талии и поворачивается к нему лицом. — И пьяным ты мне совсем не нравишься, — дополняет уже более уверенно. Парень вздыхает и еле внятно ворчит, а уже после, прилипнув спиной к стеклянной дверце для удержания равновесия, тянет девушку за руку на себя и заставляет плотно прижаться к груди. — Ну ты… — Хоть раз возьми и трахни меня, а не мой мозг, — смеётся он ей на ухо и тут же кусает. — Дурак, — засмеялась в ответ Нура, ударив кулачком в его грудь, — ты же говорил, что мужик. — Если был бы трезвым и полон сил, то наш разговор так надолго не затянулся бы. — Учти, я очень зла на тебя, — отстраняясь и хватая парня за руку, предупреждает она. — Пошли, продрем… бля, продемонстрируешь.