Семейка Чон

— Пушок, ты скоро лысым станешь, если будешь так линять, — выключив пылесос и протерев пот со лба тыльной стороной ладони, Нура плюхается на диван рядом с котом и опрокидывает голову на спинку. Сегодня она предпочла уборку в квартире занятиям в университете. Конечно, дипломная работа не заставит себя долго ждать, однако не в понедельник. Этот день недели всегда и для всех был самым трудным, потому с самого утра недовольная абсолютно каждой мелочью девушка решила провести его дома, чтобы, так сказать, не портить остальным настроение своей апатичностью. Нура даже уборку затеяла, надеясь сбить свой настрой, но вот не задача — стало только хуже. — Ненавижу тебя, ясно? — тычет она пальцем в шерсть питомца. — Только спишь и жрёшь. Даже Чонгук не позволяет себе такого. — В смысле? — со стороны двери послышался недовольное мужское ворчание. — Ты меня только что с животным сравнила? Парень, бросая своё пальто в гостиной на диван, подходит к жене в обуви и опускается, чтобы поцеловать её в щёку, как тут же получает раздражённый взгляд. — Эй! Я там пол мыла! Всё, иди отсюда! — девушка толкает парня в плечо и сама поднимается на ноги, чтобы покинуть гостиную и уйти обиженной в спальню, под нос проговаривая, что её труд никто не ценит. — Конечно, Нура помоет. Нура, блин, всех и всё отмоет. Нашли уборщицу тут! Надув щёки и вытянув вперёд губы, усаживается на край кровати в спальне и в голове ведёт счёт до десяти, чтобы успокоиться. Она и сама не понимает причину плохого настроения, не покидающего целый день, и только из-за этого всё же решает перебороть обиду и вернуться к мужу и спокойно объяснить, что уборка — не самое лёгкое и приятное занятие. — Нихрена нет в этом доме! — слышит она его раздражённый голос и громкие хлопки выдвижных ящиков, медленным шагом выходя из спальни и направляясь в гостиную. Нура прижимается плечом к дверному косяку и открывает рот, чтобы задать вопрос о том, что здесь происходит и что он ищет, как парень с каменным выражением лица просто проходит мимо, прямиком к входной двери квартиры, и в скором времени исчезает из поля зрения. Он просто ушёл, но куда? Приехать с работы домой и тут же куда-то уехать, не предупредив жену об этом — как минимум странно. И причина в этом явно не её колкая фраза по поводу оставленных в гостиной следов от обуви. — Отлично, Чонгук, — цокает она, разворачиваясь на носочках и уходя обратно в спальню. — Просто отлично. Нура плюхается на кровать вместе с захваченным под бок котом и зарывается носом в подушку. Устала физически за сегодняшний день, а после появления Чонгука — ещё и морально. Лицо кажется спокойным и равнодушным абсолютно ко всем вещам в этом доме, однако в голове чертей собрался целый караван. Не выдержав, она тянется к тумбочке за телефоном и со злой гримасой кликает по экрану. [20:30] Ты вообще нормальный? Куда уехал? Почему ничего не объяснил? [20:32] Чонгук! Издеваешься? Игнорировать вздумал? [20:32] Ок. Мне плевать. И на тебя плевать. И вообще, родители мне мозги так выносить не будут, как делаешь это ты. [20:40] Иди ты нахрен, Чон Чонгук! [21:04] … я сейчас пешком к родителям пойду… ночью… тебе плевать? [21:20] Видеть тебя не хочу больше! Утерев слёзы со щёк рукавом свитера, девушка бросает телефон в угол кровати и утыкается носом в коленки. Она ничего не понимает, голову посещают странные мысли, которые пугают и одновременно злят её. Не собирается в родной дом, но так хочется убежать на улицу и вляпаться во что-нибудь, чтобы Чонгук испугался за неё не меньше, чем она сейчас. В квартире, около сорока минут находящейся в настоящем затишье, слышатся шорохи и скрежет двери. Нура тут же дёргается и поднимает голову, предвкушая будущую ссору. Она уверенно выбирается из кровати и тяжёлым шагом выходит из комнаты, на пороге замечая его. Парень снимает промокшее от дождя пальто и бросает его на столик вместе с белым пакетом, не обращая никакого внимания на приближающуюся девушку, а почувствовав её руку на локте, еле удерживает равновесие и с громким звуком прилипает к стене, снося пару стеклянных предметов со столика. — Блять, — невнятно матерится он, хватаясь за голову. Только сейчас Нура замечает, как горят его щёки и неестественно блестят глаза. Трясётся, еле стоит на свои ногах и постоянно отводит взгляд, словно прося не трогать и вообще ничего не делать с ним. Девушка переводит свой взгляд на белый пакет и замечает, что он из аптеки, затем с волнением смотрит на парня и быстро подходит к нему, тут же касаясь щеки. — У тебя жар. Чонгук, ты болен, — отыскав доказательства подозрением, она берёт парня за руку и осторожно ведёт за собой в спальню, мысленно ругая себя за глупые сообщения и дурные мысли. Как можно было не заметить его плохое самочувствие сразу, а просто взять и накричать за оставленные на ковре следы? Она винит себя пуще, чем когда-либо. Усадив парня на кровать, девушка бережно избавляет его тело от одежды и, легонько погладив горячие плечи, укладывает под одеяло. Сама же, бежит в ванную за прохладной водой и полотенцем и копается в пакете с препаратами. — Не надо, всё хорошо, — тяжело дыша, парень всячески не хочет принимать помощь. Он качает головой и недовольно щурится, чувствуя неприятный привкус таблеток во рту и мокрую повязку на лбу. Парень никогда не любил быть обузой, как и признаваться в слабостях, неудачах, плохом самочувствии. Это не по-мужски — считает он. — Перестань упрямиться хотя бы сейчас, Чонгук, — не перестаёт окутывать его заботой Нура. — Уходи, заразишься. — Дурак, — она бросает полотенце на пол и заползает к нему под одеяло, получая большую дозу тепла от горячего тела. Пару секунд смотрит на его дрожащий кадык и стеклянный взгляд, направленный на потолок, и, не выдержав, всхлипывает. — Прости, прости, прости, — тихо шепчет, прижимаясь к его торсу. — Такая дура, набросилась на тебя с порога, даже не заметив, что тебе плохо. — Тише, успокойся, пожалуйста, — хрипло просит он, медленно проговаривая слова. Кладёт свою горячую ладонь на её щёку и вяло улыбается, чуть прикрывая веки. А Нура готова разрыдаться в голос, впервые в жизни наблюдая за таким слабым и истощённым мужем. Ей хочется пожалеть его, крепко-накрепко прижимая к себе, и целовать в лоб каждые десять секунд, проверяя температуру. Она так и делает. — Засыпай, Чонгук. Спи, — шепчет ему в расслабленные, пахнущие лекарством губы, водя руками по рельефной спине, и мягко, невесомо целует. — Утром всё будет хорошо, ты поправишься. Можешь даже отругать за сообщения, я не буду против. — Какие сообщения? — еле внятно переспрашивает он, почти отключаясь. — Никакие, — после небольшой паузы продолжает девушка, понимая, что о тех сообщениях знает только она одна и удалить их из телефона мужа не так уж и сложно. — Я просто напоминала тебе о своей любви.