***
Вондер, облачённый в милый белый фартук в голубую клеточку, зашёл на кухню, гордо держа тыкву в руках. Героиню апокалипсиса следовало предварительно запечь, чтобы потом легче отделять мякоть от кожуры. Уже на этом этапе возникла небольшая сложность — дверца духовки была несколько неподатливой. Издавая скрип за скрипом, она, наконец, соизволила открыться. Когда тыква отправилась греться внутрь, Вондер решил заняться приготовлением теста. Увлечённый процессом, Вондер не заметил, как на кухню пришёл его сосед. — Ты же помнишь, как мы с тобой стали друзьями? — спросил Джонс, опираясь на дверной косяк. — Оу, это ты, — Вондер просыпал на себя немного муки от неожиданности. — Конечно, помню! Я ведь тогда ударил тебя по голове грифом от банджо… случайно! — И потом извинялся полчаса, — ухмыльнулся Джонс. — А потом выяснилось, что мы будем соседями. Оба парня засмеялись, вспоминая тот день. Вондер продолжал кулинарное колдовство. В миску (и опять чуть-чуть на фартук) посыпалась мука, следом — сахар и щепотка соли. После добавления воды и растительного масла Вондер стал активно орудовать венчиком. Некоторое время друзья оставались в тишине. Никто из студентов на кухню пока не спешил — Вондер официально считался самой ранней пташкой общежития: рыжим жаворонком, энергично похлопывающим крыльями. — У тебя ещё не было ничего, кроме рюкзака и этого банджо, — продолжал вспоминать Джонс. — А потом в комнате откуда ни возьмись появились коробки с твоими пожитками. — Прости меня ещё раз, пожалуйста, — виновато улыбнулся Вондер, раскатывая тесто на противне. — Я же тебя ещё на втором извинении простил, — подмигнул ему друг. Вондер подмигнул в ответ и продолжил готовку. После пребывания в духовке, тыква хорошо поддавалась извлечению мякоти. Это требовало сил, которых у Вондера, порою, было не занимать. Джонс всё ещё сидел на кухне, наблюдая за увлекательным шоу «Готовим с Вондером-как-там-его-фамилия». Уже в готовое тыквенное пюре Вондер щедро добавил корицы. Имбиря он тоже не пожалел… впрочем, как и мускатного ореха. Остальные специи и пряности, находившиеся поблизости, не совсем подходили для сладкой выпечки. Неподалёку стоял кленовый сироп — отличное дополнение для вкуса, как решил Вондер. Орешки в пакетике тоже должны были сыграть важную роль — осыпаться на готовый пирог. Вондер осторожно распределил тыквенное пюре по поверхности теста. Применив ещё немного магии готовки, парень придал своему творению презентабельный вид: подвернул края будущего пирога, а поверх мякоти выложил оставшиеся полосочки теста. Наконец, после ещё одних манипуляций с дверцей, кулинарное творение отправилось в недра духовки. После установки температуры Вондер удовлетворённо выдохнул. — Я ждал этой минуты! — губы Джонса расплылись в довольной улыбке. Он взял кухонный нож и устроился за столом, на котором лежала уже полая тыква. — Ну, что, тыковка… Потычу в тебя сейчас.***
«Добрый вечер. Тебя не было сегодня на репетиции. Просто хотел узнать, всё ли в порядке?» — прочитал Хейтер на экране смартфона. Отправитель — «Рыжий чудила». Хейтер добавил его номер в список контактов, чтобы ненароком не принять звонок. «Если я отвечу, то он решит, что может чаще со мной общаться, — рассуждал Хейтер. — А если не отвечу, он может и лично сюда прийти …» В этот момент, как по заказу, раздался стук в дверь. Сперва Хейтер захотел притвориться, что его нет на месте. Услышав ещё несколько стуков, парень вздохнул, закатил глаза и направился к двери, понурый, словно шёл на эшафот. Хейтер потянул ручку и увидел зелёную шляпу. И, собственно, обладателя шляпы. — Добрый день, Хейтер. Прости, что без предупреждения… Перед ним стоял Вондер. Без банджо, что удивляло само по себе, но зато с ароматным пирогом в руках. Хейтер узнал, что у рыжего чудилы, оказывается, помимо потасканного рыжего свитера и этой-самой-юбки была и другая одежда. Конечно же, яркая — то была оранжевая толстовка поверх футболки, на которой радужные полоски скручивались спиралью. Вокруг спирали складывалась надпись из букв на языке, не знакомом Хейтеру. Она, скорее всего, гласила «я люблю всех и несу позитив!» — иначе зачем Вондер бы её носил? Хейтер не удержался от комментария: — Выглядишь, как эти люди… Из семидесятых. Как чёртов хиппи! — Спасибо! — Вондер радостно воспринял сказанное. — Занимайтесь любовью, а не войной… — пропел он. — Да, а теперь ты хиппи-сектант, — пробурчал Хейтер. — Ну, раз уж я сектант, и ты уже открыл мне дверь, — хитро улыбнулся рыжий чудила. — …Тогда хочу спросить: Вы верите в Бога тыквенно-ореховых пирогов? Хейтер в недоумении приподнял одну бровь, но всё же нашёлся с ответом: — Я верю в поджаристый бекон. — Что ж, — хихикнул Вондер, — я понимаю, что у каждого человека есть, во что верить. Но, может, Вы хотя бы попробуете? — он протянул поднос с пирогом поближе к Хейтеру. Пирог, к слову, выглядел отлично: золотистый, румяный, с заботливо подвёрнутыми краешками. Кое-где из пересекающихся полосок теста просачивалась, поблёскивая, сочная оранжевая мякоть. А ещё пирог был полностью обсыпан орешками. Смешанный аромат тыквы и корицы, заполоняющий всё пространство вокруг, стал добивающим аргументом в доказательстве существования тыквенно-ореховых богов. — Ну, допустим, попробую, — сдался Хейтер. «Чёрт дери эту корицу. И этот красивый пирог. И Вондера» — думал он. — В таком случае… можно ли мне войти? — тихо спросил Вондер, увидев, как Хейтер поднёс руку к пирогу. — А… да, заходи, — парень сразу убрал руку и отошёл, освободив место в дверном проёме. Хейтер указал на стол, чтобы гость знал, куда доставить пирог. Затем скинул на кровать пару футболок, висящих на стуле и переставил его к столу. Вондер осторожно опустил поднос и присел на стул, на котором обычно восседал Пиперс, набирая астрономическое число кода на ноутбуке. — Так ты сюда только за этим пришёл? — нахмурился Хейтер, садясь за стол. — Обратить меня в тыквенно-ореховую религию? — Не совсем. Я просто переживал, ведь ты не пришёл тогда, — начал объяснять Вондер. — И думал как-нибудь… поддержать тебя. Тёплый пирог ведь может подойти для этого? Ну, знаешь… тёплый пирог для утепления отношений. — Ты всё же очень странный, — буркнул Хейтер. — А если бы я отказался от пирога? — Всё равно попытаться стоило бы, — Вондер подмигнул и у Хейтера что-то всколыхнулось внутри. Он пытался сказать что-нибудь вразумительное, но в действительности не издал ни звука. Видимо, молчание слегка затянулось, и рыжий чудила продолжил: — Там ещё кленовый сироп есть. А вообще, сперва я хотел сделать тыквенно-яблочный пирог, но вовремя вспомнил, что ты не любишь яблоки. — Кленовый сироп — это хорошо, — без эмоций отозвался Хейтер. Вондер начал выискивать нож, чтобы поделить пирог на части. Хейтер мигом достал необходимую вещь откуда-то из кармана. Одно движение пальца заставило лезвие показаться и блеснуть на свету. — Я просто ношу его… на всякий случай, — пояснил парень, заметив недоумевающий взгляд Вондера. — Например, на форс-мажор в виде тыквенного пирога? — предположил рыжий чудила. Хейтер коротко кивнул. После того, как блюдо было разделено на более-менее равные части, каждый взял себе по кусочку. Почти готовый употребить лакомство, Хейтер заметил, что Вондер выжидающе смотрит. — Не смотри ты на меня! — Прости. Мне просто очень любопытно, понравится ли тебе. Хейтер демонстративно откусил половину кусочка и начал жевать с максимально злобным видом. Правда, совсем скоро по лицу парня стало понятно, что пирог был вполне съедобен и даже вкусен. Вондер не смог сдержать восторга: — Тебе понравилось! — Дафай фез коменфариев, — заворчал Хейтер. Проглотив, наконец, кусочек, он одобрил: — …Ладно, это не так плохо, как я думал. — Достаточно хороший отзыв для меня, — улыбнулся Вондер, отрезая ещё немного пирога. Некоторое время они сидели в тишине, не считая звуков поедания выпечки. — Мы пробовали сочинить текст, — вскоре сказал Вондер. — У нас, однако, не совсем получилось… И я подумал посоветоваться с тобой. — Вообще-то… — Хейтер быстро проглотил ещё один кусочек и продолжил, — вообще-то, я сам написал кое-что. — Правда?! — загорелся Вондер. — Я бы хотел это видеть… Хейтер пожал плечами и, подойдя к кровати, наклонился и начал что-то выискивать. — Стихи под кроватью, — пояснил он. — Ну, знаешь, там, где обычно монстры обитают. Вытащив блокнот и сдув с него… чем бы это ни являлось, Хейтер открыл страницу со стихами. Вондер сразу подошёл ближе. Его глаза забегали по коряво выведенным строчкам: — «Гори рыжим костром, в пепел ты превратись. Ты сгоришь весь дотла, ну, а мне — зашибись. Я присяду и протяну к огню руки, пока ты будешь корчиться в муках»… Хм. Помимо текста, на листе расположились разукрашенные изнутри молнии и человечек на комете — попытка изобразить мини-версию того самого граффити. Всё это и задумчивый вид Вондера напрягало Хейтера. Он был готов обороняться от критики: — Что — «хм»? Что-то не так, да? Вондер, кажется, быстро перечитал текст ещё раз и, наконец, сказал: — А можно ли добавить немного классического Хэллоуина? Например, что-нибудь про тыкву… — Про тыкву? — задумался Хейтер. — Ну… Можно: «вместо твоей башки будет тыква расти». Или: «Из тебя я, как мог, сделал тыквенный пирог». Когда Вондер рассмеялся, Хейтер снова принял это на свой счет: — Да, я знаю, поэт из меня тоже никакой! — Нет, ты что, — перестал смеяться Вондер. — Всё отлично. Мне понравилось! Нужно только немного доработать. И рисунки… очень милые. Хейтер приятно удивился, когда рыжий чудила одобрил не только его текст, но и эти каракули синей пастой. Вондер продолжил: — Ты бы слышал, что я сочинил! И вообще, ты так замечательно написал всё это… Может, ты и споёшь? Хейтер почувствовал переворот внутри. Он начал сомневаться в своём физическом здоровье. Или, может, это была индивидуальная реакция, как на лекарственный препарат, только на добрые слова? Вондер хвалил его, причём, не в первый раз. Хвалил с такой искренностью, что даже если бы он также говорил о том, что слоны живут в облаках, а те выдерживают их, потому что сами весят в сто раз больше, он бы поверил. — Я не уверен, что смогу играть и петь одновременно, — угрюмо сообщил Хейтер. — Ты можешь просто попробовать спеть. Следующая репетиция завтра. — А играть на гитаре будешь… ты? — Почему бы и нет? — А ты уверен, что сможешь сыграть это? Я подумал, что там должно быть о-очень длинное и крышесносное соло, такое… прям… — он начал перебирать пальцами на невидимой гитаре, имитируя голосом звучание струн. Вондер улыбался, наблюдая за этим. Он подождал, пока Хейтер закончит «играть» и сказал: — Хейтер. Да я всё сделаю. Я вообще рад, что ты по-прежнему с нами. «Рад? Всё сделаю?» — Хейтер слышал что-то такое от других. Вот только звучало это либо со страхом в голосе, либо с нескрываемым раздражением. Слова, произнесённые Вондером, ощущались совсем по-другому. Чтобы не выглядеть оторопевшим, Хейтер самоуверенно произнёс: — Конечно. Без меня вы провалитесь. Вондер хихикнул и взял ещё кусочек пирога, жестом предлагая Хейтеру сделать тоже самое. Вдруг дверь в комнату скрипнула и отворилась — сосед Хейтера вернулся после занятий в классе химии. На Пиперсе снова была белая блузка и чёрный жилет. В таком виде парень был похож скорее на преподавателя, чем на студента. В руках Пиперс держал зонт, который самоотверженно защищал хозяина от непогоды и сейчас истекал небольшими каплями дождевой воды. — Добрый день, Пиперс! — радостно воскликнул Вондер. — У нас тут пирог. Как насчёт… — Спасибо, я не голоден, — отказался Пиперс, поочерёдно оглядывая сожителя и рыжего гостя. — Пошли отсюда, — прошептал Хейтер Вондеру. — Почему? — не понял тот. — Потому, что… Кхм. Потому, что нам нужно работать над текстом! — нарочито громко обратился к соседу Хейтер. — Мы будем отвлекать тебя, а ты — нас. Поэтому… мы уходим. — Ты всё равно будешь готовиться к коллоквиуму, — строго ответил Пиперс, раскрыв зонт и поставив его сушиться в угол комнаты. Вондер положил остатки пирога в контейнер, в котором, видимо, обычно носил еду на занятия в колледже. Пиперс снимал жилет и не сводил глаз с соседа. Напряжение висело в воздухе, пока мимо не пробежал рыжий чудила: — Я всё же оставил вам пару кусочков пирога. Всего доброго, мистер Пиперс! — попрощался он. Хейтер пожал плечами и вышел вслед за Вондером. — Я не мистер! — только и успел крикнуть Пиперс, когда входная дверь закрылась.***
Они пришли на тот самый берег озера, где проводили пикник. Листья клёна ещё не до конца успели окраситься в осенние цвета. Земля была тёмной и влажной из-за прошедшего недавно дождя. Под кленовое дерево он, однако, не добрался благодаря густой листовой шапке. В этот раз Вондер не имел при себе цветочного коврика, поэтому проверил, насколько мокрой была трава. Удостоверившись в её относительной сухости, он присел и похлопал по месту рядом с собой, приглашая Хейтера. Тот недолго потоптался на месте, но всё же плюхнулся рядом и достал блокнот. — Прости, что спрашиваю, но… почему тебя вчера не было на репетиции? — неловко поинтересовался Вондер. — Я не захотел приходить, — решил не врать Хейтер. — Но почему? Что-то случилось? — С чего я вообще должен говорить об этом с тобой? — огрызнулся Хейтер. На секунду (только на одну секунду!) он пожалел, что ответил грубо. Но Вондер вряд ли воспринимал это близко к сердцу — как, по крайней мере, казалось Хейтеру. — Ладно, я просто… был занят. Важными делами. — Понимаю, — кивнул Вондер. — Я тоже, бывает, разрываюсь между танцами, освежением краски на скамейках и присмотром за детьми дошкольного возраста. У каждого могут быть дела. — Ты серьёзно? — опешил Хейтер. — Абсолютно! Ты не подумай, что я хвастаюсь, или что-то вроде этого… — И ты часто делаешь… такое? — всё ещё не мог поверить Хейтер. — По мере возможностей. Стараюсь каждый день делать хотя бы что-то из этого. — То есть, это был не сарказм, — подытожил Хейтер. Вондер кивнул. — Тогда твои дела… выглядят более серьёзными, чем мои. — Понимаешь, — рыжий чудила слегка поёрзал на траве, устраиваясь поудобнее, — даже если твоё дело — попить горячий чай, укрывшись пледом… Оно всё равно важно, важно для тебя. Потому что оно заставит чувствовать тебя лучше.***
Ветер прошёлся сквозь древесную крону и заставил листья шуршать. С некоторых из них попадали дождевые капельки. Хейтер долго смотрел на страничку блокнота и в итоге передал его Вондеру — может, тот подкинет свежих идей. Вондер несколько раз вчитывался в текст. На слово «пепел» упал один жёлто-зелёный листочек, но ветер быстро согнал его на землю к собратьям. Вондер улыбнулся, отложил блокнот и посмотрел на озеро. — Слушай… Вондер, — Хейтер ещё раз удивился такому имени. Кажется, он ещё не называл так рыжего чудилу. — Да? — тот отвлёкся от созерцания дрожащей озёрной воды. — Зачем… Зачем ты это делаешь? — Делаю что? — лицо Вондера выражало неподдельное удивление. — Ну… вот, хотя бы это! — Хейтер жестом указал на последний кусочек пирога в контейнере. — Или гитара твоя… Да вообще, всё! Зачем ты это делаешь? — А, ты об этом… — Вондер отвернулся. — Я просто… хотел порадовать тебя. Хейтер пронаблюдал, как рыжий чудила снял шляпу и начал вертеть её в руках. Волосы парня, оказавшись на свободе, забавно разлохматились. — Но почему именно меня? Почему не Бизу, например? — всё ещё не понимал Хейтер, унимая внутри себя весьма противоречивые чувства от «хотел порадовать тебя». Вондер не торопился сказать что-либо. Хейтер терпеливо (пока что) ждал. Кажется, вопрос привёл рыжего чудилу в замешательство. — Хейтер, — Вондер всё ещё не оставлял в покое шляпу, — я просто хотел помочь тебе влиться в коллектив. Ты выглядишь обеспокоенным почти всё время… Я хотел узнать тебя получше. К тому же, мы неплохо проводили время вместе, как на том же пикнике, например. Но… Если ты пожелаешь, мы можем общаться только по делу. Вондер надел шляпу, снова скрывая рыжую шевелюру. Хейтер совершенно не знал, как реагировать на эти слова и просто пододвинул блокнот обратно к себе. Спустя пару минут, изрядно почеркавшись на листе, парень обратился к Вондеру: — Есть одно дело. С чем рифмовать слово «Ад»? — Яд — самое очевидное, — ответил Вондер. — Клад… Невпопад? Хейтер добавил запись в блокнот. Вондер медленно приблизился, чтобы прочитать. — Слушай, а что, если здесь так написать? — Вондер выхватил ручку из пальцев Хейтера и осторожно вывел слова под ранее написанной строчкой. Хейтер сосредоточенно вгляделся, прищурив глаза: — «Мы побывали в Аду, где разогрели еду»? Звучит как-то глупо. Если честно, — вынес вердикт он. — Да? Хм, наверное, так и есть… Хейтер подумал, что рыжий чудила выглядел мило даже когда признавал свою неправоту. Это неким образом раздражало. А то, что в процессе размышлений Вондер неосознанно начал покусывать конец ручки, окончательно возмутило Хейтера: — Эй, чудила, — он резко отобрал свою вещь. — Слюнявь другие ручки, а эту не трогай. — Ох, прошу прощения, — Вондер почувствовал вину, когда увидел, как Хейтер усердно протирает ручку рукавом толстовки. — Я просто… задумался. — Вредно тебе много думать, — пробурчал Хейтер почти беззлобно. Вондер снова склонил голову над блокнотом. Внезапно парень начал смеяться — сперва тихо, сдерживаясь, а потом всё громче. Хейтер напрягся, снова думая, что проблема в нём, и прошипел: — Что теперь? — Ох, Хейтер, — Вондер пытался успокоиться. — Я не над тобой смеюсь, просто… Хейтер нахмурился в ожидании объяснения. — Ты просто написал здесь… — Вондер откинулся от смеха на землю, и теперь толстовка была безнадёжно испачкана влажной землёй и облеплена жёлтыми листьями. Хейтер отобрал блокнот и вгляделся в текст, где, по мнению рыжего чудилы, было что-то забавное. Вондер продолжал заливисто смеяться. Причиной, как оказалось, являлось небольшое четверостишие в углу странички: «Пиперс в ноутбук влюблён, кодит ночью, кодит днём. Не хочу ему мешать и пораньше лягу спать». Рядом со строчками Хейтер нарисовал карикатуру — миниатюрного Пиперса в огромных, на всё лицо, очках. Хейтеру самому неожиданно стало смешно — то ли от своего глупого стихотворения и рисунка, то ли от того, как среагировал Вондер. Парень пытался сохранить серьёзный вид, но вскоре начал содрогаться в беззвучном смехе, прильнув ко стволу клёна. Немного успокоившись, Хейтер обернулся на рыжего чудилу: — Ты весь в грязи теперь. — Я же хиппи! Дитя природы! — захихикал Вондер, совсем не думая вставать. Он сгрёб в каждую руку по охапке листьев и бросил их в воздух. От этого Хейтер засмеялся ещё больше, и на сей раз он делал это более раскованно. В небе солнце выбралось из-под облаков и начало направлять свои лучи на берег озера. Конечно же, не только данное место удостоилось такой чести. Но блики на волнующейся озёрной воде и свет, прорезающийся через кленовые листья — это то, что было важным на тот момент. Стало теплее, и что-то подсказывало, что дело не только в погоде.***
Наступила суббота — а значит, по расписанию очередная репетиция. Хейтер зашёл за порог зала. Ничего особо не поменялось за время его отсутствия — Биза о чём-то переговаривалась с Рипов, а Вондер водил пальцами и мычал себе под нос, будто выискивая ноты в воздухе. Заметив Хейтера, Вондер сразу переключил внимание на него. — Я же говорил, что придёт! — он обернулся на девушек. — Сейчас покажет, что сочинил! — Кхм. Вообще, я здесь не всё писал, — сразу предупредил Хейтер. — В некоторых местах может быть очень плохо — так вот, это не я писал, если что, а он. Биза заинтересовалась и подошла к парням. Хейтер протянул ей блокнот. Бегло прочитав небольшой отрывок, Биза сразу начала высказывать мнение о тексте песни. Вондер отвечал ей, а Хейтер не хотел слышать комментариев, особенно если те окажутся совсем не одой великому автору. Поэтому он подошёл к сидевшей за установкой Рипов и попытался завязать разговор: — Слушай… Рипов, да? А что ты вообще забыла в музыкальной группе? Рипов с удивлением посмотрела на собеседника: — Ты не знаешь? Это ведь я её создала. — Ну, теперь знаю… Подожди, — осёкся Хейтер. — Зачем тебе вообще всё это надо было? — Потому что есть две вещи, в которых я хороша, — хитро улыбнулась Рипов. — Метание ножей и, собственно, игра на барабанах. Второе отвлекает от первого. Хейтер непонимающе замотал головой. Рипов пояснила: — «Тебе нужно направлять агрессию в сторону созидания», вроде так они мне говорили. — Мне почти то же самое сказали, — вспомнил Хейтер. — Они привлекали меня к общественным работам, вроде отмывания скамеек на стадионе, — рассказывала девушка, морщась. — Когда я психанула и вылила ведро грязной воды на руководителя, они решили, что эта работа мне не подходит. Хейтер не удержался от смешка. Рипов продолжала: — Я спросила, есть ли у них что-нибудь другое — желательно, чтобы было меньше скамеек. Они сказали, что прошлая музыкальная группа разбежалась из-за какого-то инцидента. Биза, судя по всему, сильно хотела поделиться своими идеями, потому что буквально вырвала блокнот из рук Вондера и начала усердно тыкать пальцем в лист. Вондер кивал и тоже тыкал пальцем, о чём-то приговаривая — то ли защищал Хейтерово творение, то ли соглашался с критикой басистки. Рипов и Хейтер отвлеклись, наблюдая за мозговым штурмом этих двоих. Когда те немного поутихли, скорее всего, обдумывая текст в двадцатый раз, Рипов возобновила рассказ: — Вот как-то так было с прошлой группой, только не так безобидно, как я поняла. В общем, мне хотелось видеть с собой хотя бы одно знакомое лицо, поэтому позвала Бизу. А она, в свою очередь, притащила его, — барабанщица кивнула в сторону Вондера. — За что я ей благодарна. Он умеет расшевелить. — Ага, — Хейтер хмыкнул, переводя взгляд на чудилу. Биза, тем временем, отдала блокнот Вондеру и обратилась ко всем: — Ну что, мы играть-то будем? — Будем, — Рипов схватила палочки и готова была начать в любой момент. Вондер осведомил девушек о том, что берёт роль гитариста на себя, а вокал отдаётся Хейтеру. Сам будущий солист не волновался ровно до того момента, пока рыжий чудила не упомянул об этом. «Мне нужно будет петь? Красиво петь? А как это? Должен ли я вытягивать гласные, или, например, брутально выхрипывать слова?» — запаниковал Хейтер. Чтобы не выглядеть совсем профаном в этом деле, он подошёл к Вондеру и спросил как можно более непринуждённо: — А мне надо петь прям… красиво, да? Или рычать, как в «Солнечном жертвоприношении»? Вондер вернул блокнот владельцу и ответил: — Пой так, как пела бы твоя душа. — Ясно, — хмыкнул Хейтер. — Ты бы мне ещё посоветовал в Астрал выйти и связаться с духами музыки. — Это уже будет слишком серьёзный подход к делу, но мне нравится, — улыбнулся рыжий чудила. «Нравится ему. Слишком много ему нравится» — пробурчал в мыслях Хейтер, но всё же вышел на середину сцены с блокнотом в руках. Рипов начала отсчёт постукиванием палочки о палочку. Биза схватилась за бас-гитару, Вондер взял чёрно-белый «Fender», а Хейтер… просто пытался унять беспокойство внутри. После проигрыша Хейтер понял, что он должен был начать петь, но не издал ни звука. Парень совсем растерялся и сжал блокнот в руках сильнее. Инструменты затихли. — Давай, Хейти, — попросил Вондер. — Ты же писал это. Практически всё сам написал! Ты лучше всех понимаешь, как это спеть. Слова Вондера вызвали ещё большее замешательство. Хейтер даже не возразил на сокращение, которое придумал ему рыжий чудила. «Лучше всех понимаю?» — промотал в голове парень, поднося блокнот ближе к лицу. В нём не было руководства «Как перестать бояться сделать что-то неправильно: издание для чайников». На листе — всего лишь стихи с кучей помарок, исправлениями уже исправленного и пара следов от потёкшей синей пасты. Рипов снова отстучала палочками, призывая всех приготовиться. Держась за блокнот, как за спасательный круг в море неловкости, Хейтер громко читал: — Гори рыжим костром, в пепел ты превратись. Ты сгоришь весь дотла, ну, а мне… зашибись! — немного не поспевая, Хейтер продолжал: — Без жалости я протяну огню руки, пока ты там будешь корчиться в муках… Ведь я регулярно бываю в Аду, где прошу Сатану разогреть мне еду! — он заметил изменения в тексте. —…Чего? — Всё нормально, продолжай! — услышал Хейтер голос Вондера через шум барабанной установки. Хейтер невольно задержал взгляд на рыжем чудиле, который находился в абсолютно гармоничных отношениях с электрогитарой. Вондер с банджо — это одно. А как Вондер шпарил на электрогитаре, словно в него вселялась сущность рок-легенды — совсем другое дело. От волнения Хейтер перешёл на крик, стараясь хотя бы попадать в ритм. Всё закончилось, когда Вондер сыграл завершающий аккорд, Рипов мощно вдарила по тарелкам и Биза в последний раз поддела струну бас-гитары. Хейтер облегчённо выдохнул. Только сейчас он заметил, как вцепился в блокнот — на листочке остались вмятины от ногтей. — Ну, я думаю, мы справимся, — высказал мнение Вондер, убирая гитару на подставку. — Ага. Хейтер прикольно поёт, — захихикала Биза. — Он не поёт. Он орёт, — ухмыльнулась Рипов, убирая барабанные палочки в чехол. — Ну, или я чего-то не понимаю в современной музыке. — Так даже лучше. У нас же Хэллоуин, всё-таки! — продолжила поддерживать солиста Биза. — Пусть орёт. Я могу даже с ним за компанию! — Тогда я тоже буду! — присоединился Вондер. Хейтер всё ещё стоял на месте, отходя после репетиции. Он знал, что это было ужасно. Он был согласен с замечанием Рипов. Однако Биза, кажется, осталась довольной. А Вондер… Хейтер видел, как вдохновлённо смотрел на него рыжий чудила. Хейтеру казалось, что Вондер был рад одному его физическому присутствию. Группа отыграла куплет будущей песни ещё несколько раз. После репетиции парни остались приводить в порядок зал и ушли позже всех. Выйдя на улицу и спустившись по ступенькам, Хейтер понял, что рыжий чудила замешкался где-то сзади. Вондер быстро нагнал Хейтера, и, вдохнув побольше воздуху, провозгласил: — Мы молодцы! Хейтер разглядел цвет его глаз — голубые с зелёными крапинками, будто листья на фоне неба. Погода в его глазах отличалась от той, что была вокруг — над головой снова серость, как и под ногами. Хейтер впал в ступор, когда увидел, что рыжий чудила тянется к нему руками. Только через пару секунд до него дошло, что Вондер обнимал его. — Ага, — тихо отозвался Хейтер. Он не шевелился и чувствовал, как крепко рыжий чудила держался за него. «Должен ли я как-то действовать? Может, положить куда-нибудь руку? Как люди обычно делают это — кладут руки на спину, да?» — пока Хейтер прогонял эту цепочку мыслей в голове, Вондер уже отстранился и тепло улыбался, глядя на него, на Хейтера. На Хейтера, который снова боялся сделать что-то не так. — Я побегу за Сильвией, — наконец, сказал Вондер. — Это моя подруга, кстати говоря. Вас нужно познакомить! — Ага. Ладно. — Увидимся? — спросил рыжий чудила с надеждой в голосе. — Ага, — это снова было единственным, что был способен выдать Хейтер на данный момент.