Мой прекрасный Хейти

      Время пришло — Хейтер стоял в кабинете физики.       Табличка на преподавательском столе гордо заявляла: «Я преподаю в лучшем колледже планеты». Хейтер поморщился.       «Как это наивно. Откуда ему знать, что этот колледж — лучший? Если он бывал во всех колледжах планеты, то зачем вернулся сюда? Не верю, что везде было хуже, чем здесь. Да и потом, в галактике ещё полно планет, пусть проверит и там тоже…» — размышлял он, не сводя глаз с надписи. Преподаватель, тем временем, взял лист с заданиями и протянул его студенту.       — У вас час на размышления. Желаю успеха.       — Ага, спасибо, — пробурчал Хейтер.       В лист смотреть совершенно не хотелось, но, прежде чем добраться до своего места, Хейтер всё же зацепился взглядом за первый вопрос. Понимание того, что это всего лишь первое задание, а ответа он уже не знает, вызывало холодную волну отчаяния.       Каждый студент был чем-то занят (несомненно, блестящим решением задач коллоквиума), и Хейтер всё больше убеждался, что он единственный не подготовился.       — Напоминаю, что пользоваться девайсами чревато снижением баллов — вплоть до нуля.       Минуты безжалостно шли, а на листе всё ещё широко простиралось пространство для изложения мыслей. Только вот были бы они, эти мысли… Что ж, человек не всемогущ, а на дворе век технологий, и не пользоваться его благами — непростительная глупость. Так подумал Хейтер и, не теряя из поля зрения преподавателя, медленно потянулся к смартфону в кармане толстовки. Встретившись взглядом с преподавателем, Хейтер моментально приковал всё своё внимание к листу с заданиями, создавая видимость бурной мыслительной деятельности.       — Вообще-то, я всё вижу, — голос преподавателя прозвучал слишком резко и громко для Хейтера. Он мигом отдёрнул руку от смартфона. Оказалось, преподаватель обращался к другому студенту, но напряжения не поубавилось.       Коллоквиум, такой важный и о котором так много твердил Пиперс, был на грани провала. «Я говорил тебе — давай заниматься! Но не-е-ет, ты страдал ерундой, ел чёртовы пироги и гулял с рыжим фриком!» — приправить эти слова тоном всезнающего друга, и сцена, которая будет воспроизведена вечером в комнате общежития, готова.       Сам Пиперс не отрывал ручки от бумаги — поток мыслей шёл беспрестанно, одна мысль лучше другой. Это же Пиперс.       В кабинет практически влетел зелёно-оранжевый вихрь. Он быстро нашёл Хейтера взглядом и, ткнув пальцем воздух в его направлении, затараторил:       — Прошу прощения, но мне срочно нужно забрать его на подготовку к Хэллоуину. Актив колледжа ждёт!       — Вондер? У нас коллоквиум, — помотал головой преподаватель. Хейтер приподнял бровь в удивлении — неужели Вондера знал каждый человек в этом колледже?       — Может, он напишет в следующий раз? — уговаривал тем временем рыжий чудила. — Там просто катастрофа с освещением, и декорации не все готовы. Я уже молчу о…       — И вам НИКАК не обойтись без этого молодого человека? — терпение преподавателя, судя по всему, начало иссякать.       Хейтер скрестил пальцы и не терял надежды на своё чудесное спасение. Даже Пиперс оторвался от решения заданий и с подозрением наблюдал за происходящим.       — Дедлайн горит. Горит рыжим костром! — не отступал Вондер. — Без Хейтера совсем тяжко. На нём добрая половина костюмов…       — Как, простите, Вы его сейчас назвали? — прищурился преподаватель, проверяя список студентов на своём планшете.       — Он имел ввиду, что у нас появится много хейтеров, если я не помогу им, — попытался скрасить неловкую ситуацию Хейтер. Вондер посмотрел на него с одобрением и, как показалось Хейтеру, благодарностью.       Пиперс приложил ладонь ко лбу.       — Что ж, — выдохнул преподаватель, потирая виски. — Я отпускаю его, но! — он нахмурился, сосредотачиваясь на Хейтере. Даже сейчас вид преподавателя не был таким уж строгим. — Это в первый и последний раз.       Хейтер пытался разгадать, что за эмоции отображались на лице Пиперса. Предположительно — недоумение, раздражение и ещё много негативных вариантов.       Рыжий чудила уже тащил его за рукав — и как это прошло незаметным для Хейтера? Вондер шёл быстро, а раздутый, непонятно чем набитый рюкзак, постукивал о его спину и звенел застёжками.       — Там ещё нужно подумать, куда пристроить пару чёрных деревьев. Нужен свежий взгляд, — не оборачиваясь, сказал Вондер.       — Не думаю, что сейчас от меня будет толк.       — Да брось. Идём! Сейчас нужна любая помощь.       Хейтер понял, что его ведут на задний двор колледжа. Там уже воздвигалась сцена и некоторые декорации. Путь до сцены был уставлен тыковками, пока что без горящих свечек внутри. Каждая тыковка имела разное выражение лица — какие-то были в восторге от происходящего, а некоторые словно уже теряли терпение… и даже на Хейтера будто смотрели неприветливо.       Вондер привёл спутника к деревьям-декорациям, вокруг которых были небрежно раскиданы фигурки летучих мышей и бутафорские кости. Выкрашенные в чёрный зловещие деревья практически не отличались от реальных по размерам. И даже обладали старательно вырезанными в гипсовой коре трещинками. Весь путь Вондер довольно рассказывал Хейтеру занимательные факты о гипсе, например, о том, что он очень экологичен, так как может перерабатываться. А ещё, ну прямо чудо-материал! — является пожаробезопасным. Настоящие деревья на заднем дворе тоже присутствовали. К их веткам крепились провода гирлянд, которые должны были придать таинственности в вечернее время.       По сцене метались студенты из актива, развешивая паутину и поправляя бесконечно падающие тёмные силуэты из картона. Те, кто проявлял гораздо меньший интерес к происходящему, лениво рассыпали щебёнку по периметру.       Парни подошли к порогу сцены. Вондер сразу же дал пару инструкций касательно неустойчивых силуэтов, а затем замолк, остановив взгляд на гипсовых деревьях у кулис.       — Так вот… какое из этих поставить слева, а какое — справа? — наконец, спросил рыжий чудила, потирая бородку.       — Ты серьёзно? — опешил Хейтер, всплеснув руками. — Ты только за этим меня сюда позвал?       — Нет, конечно, — спокойно ответил Вондер. — Просто этот вопрос не требует отлагательств! Я ведь даже тебя ради этого с коллоквиума утащил, — рыжий чудила заговорщицки подмигнул.       — То есть, ты сделал это нарочно? — поморгал Хейтер.       — Да! — Вондер игриво потянул за верёвочки капюшон Хейтеровой толстовки. — Но не думай, что будешь здесь бездельничать вместо коллоквиума.       Разочарованный вздох обозначал смирение с ситуацией. Со сцены кто-то ругнулся, запутавшись в паутине. Хейтер убрал руки рыжего чудилы от верёвочек:       — Ладно, ладно! … Что от меня требуется? Помимо этих… деревьев.       — Ну-у… — Вондер огляделся, прикидывая, чего не хватает. Он подскочил на месте, словно вспомнив: — О! Не мог бы ты перетащить сюда стулья из репетиционного зала?       — Ага, грубая сила, — скрестил руки Хейтер. — Это типа максимум, на что я гожусь?       — Прости, я не хотел обидеть, — засуетился рыжий чудила. — Ты можешь помочь мне с костюмами, или с танцевальной группой. Я знаю, что ты годишься на многое, просто…       — Боже, да захлопнись ты, — не вытерпел Хейтер. — Пойду я за твоими стульями.       Бесконечная благодарность искрила в глазах Вондера, и прежде чем тот успел бы вдохнуть побольше воздуха и сказать что-нибудь не к месту милое, Хейтер поспешил ретироваться.       Вондер, кажется, всё равно сказал что-то доброе и, естественно, мотивирующее. «В нём, наверное, столько позитива, что он просто не выдерживает и начинает донимать окружающих» — подумал Хейтер и запнулся о бутафорскую костяную руку.       — Нашёл! — воскликнул кто-то из младших курсов, стремительно подбегая к потерянному реквизиту.       — Не благодари, — пробурчал Хейтер, понимая, что благодарить его никто и не собирался — паренёк из младших курсов уже нёсся в сторону Вондера, махая вовсю костяной рукой.       Рыжий чудила обрадовался находке и вступил с младшекурсником в диалог, который Хейтер уже не слышал. Он с неохотой плёлся до двери в колледж, пытаясь растянуть время, чтобы подольше помогать и пропустить остальные занятия.       — Слушай, я что-то не видел его раньше в активе, — раздался неизвестный голос позади.       — А? Да, Хейти здесь новенький, но уже хорошо себя проявил! — а вот этот голос явно принадлежал рыжему чудиле.       Хейтер обернулся. Он замедлил шаг и начал наблюдать, как Вондер достаёт из рюкзака блокнот, который уже был открытым на изрядно почёрканной странице. После чудила начал рыться по карманам джинс и толстовки — видимо, искал маркер. Достав, наконец, пропажу из-под шляпы, парень рассмеялся. Хейтер закатил глаза. Он подумал отпустить какой-нибудь язвительный комментарий и окликнул рыжего чудилу:       — Эй, Шляпник!       Тот повернулся на зов, с оставшейся на лице улыбкой. Позади на сцене всё ещё стояли деревья-декорации.       — Вон то, покорёженное, справа поставь, — бросил Хейтер перед тем, как скрыться в дверях заднего входа колледжа. Язвительный комментарий можно было придумать и позже.       Когда стульями уже был уставлен весь задний двор колледжа, Хейтер захотел оповестить об этом Вондера, который даже не замечал его и крутился в толпе студентов из младших курсов.       — Нужно добавить больше тёплых цветов. Гирлянды с красными и жёлтыми лампочками ещё остались? — суетился Вондер, не зная, к кому конкретно обратиться с вопросом.       — Сейчас посмотрим, — бодро отозвался кто-то из студентов. Либо это была похвальная готовность помочь, либо неутолимое желание сбежать куда подальше. Вондер кивнул и несколько людей приступило к поискам.       — Эм, ну, я тут со стульями вроде как закончил, — подошёл Хейтер, когда толпа младших перестала преграждать путь к рыжему чудиле.       — Вау! Молодец! Нет, правда, молодец! — похвалил Вондер так, будто бы Хейтер в одиночку составил сценарий мероприятия, справился с декорированием и уговорил директора колледжа выступить в составе рок-группы. — Ты хорошо справился, а теперь… можешь ещё помочь кое с чем?       Даже если бы Хейтер хотел, он не смог бы отказать. Он, правда, пытался. Несколько десятков раз. Помощь должна была заключаться в технической организации сцены. С установкой инструментов на задний двор колледжа пришлось повозиться и подключить ещё несколько студентов из актива.

***

      Под конец дня, когда бескорыстные помощники и любители откосить от занятий разошлись, группа решила провести репетицию на открытом вечернем воздухе. В унисон звучала нота «ми» в исполнении разных инструментов. Калибровка, калибровка и ещё раз калибровка.       — У нас совсем скоро выступление! Неужели вы… не предвкушаете эти эмоции?! — восторг Вондера звуковой волной разносился по всему заднему двору.       — Ага, — отозвалась Биза, на мгновение перестав настраивать бас-гитару. — Предвкушаю помидор, который в меня кинут.       Рипов засмеялась:       — Могу взять ножи на выступление, чтобы разрезать овощи в полёте.       — Тогда Вондер пусть берёт тарелку. Сделаем салатик! — Биза потёрла руки, хитро улыбаясь.       Группа затихла, когда, прогремевши, закрылась дверь заднего входа в колледж. К сцене начал подходить парень в белом халате. Для состоявшегося врача его образ был слишком колоритен, а вот для нерадивого студента медицинского факультета — самое то.       — Джонс! — Вондер мгновенно среагировал на появление друга.       Студент-медик грациозным взмахом ладони примял разноцветные пряди волос, среди которых будто ненароком затесались те, что были родного цвета. Вондеру иногда даже казалось, что естественный цвет на Джонсе выглядит намного страннее, чем пёстрые взлохмаченные пряди. Красный галстук-бабочка в белый горошек довершал общий непосредственный вид.       Вондер буквально налетел на Джонса и вполне мог бы сбить его с ног, но студент-медик, кажется, привык к буйству рыжей стихии и оставался на земле, лишь слегка покачнувшись назад.       — Говорят, вы тут неплохую музыку играете, — улыбнулся Джонс, высвобождаясь из объятий.       — Кто говорит? — Вондер начал оглядываться.       — Да так, слух прошёл, — подыгрывал Джонс.       Провернувшись несколько раз вокруг своей оси, Вондер захихикал и продолжил кружиться. Настроение пошло ввысь — ведь сейчас Джонс услышит результат их творчества! Музыка проникнет в него и пробудит в нём что-то своё, что-то, по её разумению, важное. Ведь в одной и той же мелодии люди могут отмечать как и невероятную красоту исполнения, так и вселенскую тоску бытия. Или, например, у кого-то аккорды на банджо могут навсегда остаться ассоциацией к вкуснейшим пирогам, потому что в той-самой-пекарне-на-углу сутки напролёт крутили радиостанцию кантри.       Окинув взглядом участников группы, Вондер ожидал увидеть на их лицах хотя бы что-то похожее на воодушевление, но даже то, что они собрались все вместе, было немалым достижением. Рипов и Биза, по своему обыкновению, активно переговаривались. Они могли обсуждать всё, что угодно. Например, в последний раз темой разговора являлся список припасов для путешествия на остров, который не отыскать на карте. Улыбнувшись, представляя, что они могут обсуждать сейчас, Вондер перевёл взгляд на Хейтера. Тот только-только оторвался от каких-то манипуляций в смартфоне и вопросительно уставился на рыжего чудилу.       Над задним двором колледжа нависла тишина, которая продлилась всего несколько секунд.        — Развлеки меня, апельсинчик, — хихикнул Джонс, по-хозяйски рассиживаясь в одном из кресел, перетащенных из репетиционного зала.       Фраза была адресована рыжему чудиле, но Хейтеру стало не по себе. Он вдруг почувствовал себя не в том месте, не в то время — совершенно лишним и не имеющем значения. В общем-то, такое ощущение Хейтер испытывал далеко не в первый, и, видимо, не в последний раз.       И почему-то это ощущение только усилилось, когда Джонс подмигнул Вондеру, и они обменялись улыбками, продолжая диалог без слов. Телепатический диалог людей, которые знают друг друга «чёрт знает, сколько» и прошли вместе через «чёрт знает, что». Сам Хейтер улавливал телепатию, но только от Пиперса, когда его тяжёлый укоризненный взгляд невозможно было понять неправильно.        — Хейтер, приём! — хлопок по плечу от Рипов напомнил о том, что мир вокруг продолжал существовать.       Просьба Джонса означала, что Хейтеру тоже придётся принять участие в частном выступлении. «Развлеки меня, — в мыслях передразнил парень. — Да с чего мы должны его развлекать? Кто он, чёрт возьми, такой?!»       Хейтер продолжал негодовать, взглядом провожая поднимавшихся на сцену участников группы. Пауза немного затянулась — когда Хейтер опомнился, он был единственным, кто всё ещё топтал кедами щебёнку, а не возвышался на сцене.       — Хейти? — Вондер протягивал ему руку. Странно было смотреть на рыжего чудилу и при этом немного запрокидывать голову вверх, а не склонять вниз, как обычно. А ещё Вондер светился — вернее, то были столбцы света от прожекторов, на пересечении которых парень так удачно стоял. Добивающим ударом послужил яркий отблеск позолоченной звёздочки на шляпе.       — Сам поднимусь, — поморщился Хейтер и взобрался на сцену.       Без единого звука он подошёл к микрофону и слегка подрагивающей рукой взялся за стойку. От взгляда Хейтера не утаилось, как Джонс вынул руку из-под пиджака, вытаскивая смартфон. Ехидная улыбка и прищур единственного посетителя мини-выступления означали, что сейчас начнётся съёмка на камеру. Вондер тут же допрыгнул до Хейтера, обхватил его за плечи и с восторженным возгласом показал знак «пис» на пальцах. Биза, громко смеясь, с разбегу эффектно въехала в кадр. Рипов осталась сидеть за барабанной установкой и, прикрыв половину лица пышной чёлкой, подняла руку с барабанными палочками.       Не успел Хейтер хоть как-то среагировать на происходящее, как раздался звук затвора. Вондер хихикнул и продолжил имитировать скачущего воробушка, отправляясь за гитарой. Джонс оценивающе вглядывался в экран смартфона.       — Итак, ребята, — Вондер бойко поправил гитарный ремень. — Это будет наше мини-выступление! И от того, что аудитория совсем не большая, менее значимым оно не станет.       «Снова воодушевляющие речи… Интересно, только на меня они не действуют?» — Хейтер покосился на сияющего вовсю Вондера. Это сияние было либо нескончаемым запасом оптимизма, либо, всё-таки, обычная сценическая аппаратура делала своё дело.       — Я буду подбадривать вас за всю толпу, — Джонс прекратил смотреть на группу через камеру и ехидно заулыбался. — Ну, либо жестоко критиковать.       Он закинул ногу на ногу и это смогло вызвать в Хейтере ещё более ощутимое раздражение.       Рипов вдарила по тарелкам. По уже заученной схеме следом подключилась бас-гитара Бизы, а через пару тактов пружинистый звук гитары Вондера. Хейтер должен был вступить очень и очень скоро. Сильнее стиснув в руках микрофонную стойку, он нервно сглотнул нарастающий ком в горле. И все бы даже ничего, он пел не раз. Но все прошлые разы были скрыты за дверьми репетиционного зала. В котором были Вондер и девчонки. И все они привыкли, и даже Рипов уже особо не смеялась.       Теперь здесь, уже под открытым небом, сидит Джонс. Вальяжно раскинувшись в кресле, ожидая, когда же Хейтер слажает. Если Вондер слажает (чего быть не может), Джонс не заметит или не станет сильно критиковать. Если Хейтер возьмёт не ту ноту или слишком надрывно прокричит последнюю фразу в припеве — Джонс уже будет противно ухмыляться, прикрываясь камерой смартфона. Студент-медик волшебным образом раздражал с первого своего появления. И да, Хейтер слышал о первом обманчивом впечатлении, но не особо хотел разбираться, насколько оно истинно на данный момент.       Рыжий воробушек непринуждённо скакал по сцене — вот уж кто мог похвастаться независимостью от общественного мнения. И, как ни странно, Вондер ни разу не промахнулся с нотой, не запутался об развязавшиеся от активного движения шнурки, и вообще, не попал ни в одну из неловких ситуаций, в которые давно бы мог попасть Хейтер.       Рипов то появлялась, то исчезала в дебрях своей лохматой чёлки. Её руки продолжали отбивать ритм на автомате, пока сама девушка успевала беззвучно шевелить губами, подпевая солисту, и обмениваться улыбками с Бизой. Джонс сдержанно покачивал головой в такт. После второго припева парень перестал сдерживаться и задействовал остальные части худощавого тела. Облачённые в отполированные ботинки ступни повторяли за потёртыми берцами Рипов. Пальцы рук вытворяли совсем бессмысленные движения, но сам Джонс вряд ли об этом задумывался — он просто растворился в потоке звуков.       Наконец, бас-гитара прекратила звучание, и твёрдый каркас песни словно начал исчезать. Электрогитара Вондера оставила за собой металлический отголосок, а сам рыжий чудила эффектно прикрыл глаза под полями шляпы.       «Выпендрёжник…»       Всё кончилось, когда затихли барабаны. Джонс медленно поднялся с кресла, хлопая ладонью о ладонь. Вондер мигом подбежал к краю сцены и, едва не упав, выпалил:       — Ну, что?! Как тебе?       Среди затишья отчётливо послышалось шарканье ботинок по отпрыгивающей в разные стороны щебёнке.       — Что тут сказать… музыка была действительно… Неплоха.       Джонс добрался до сцены и, чёрт возьми, лучше бы Хейтер этого не видел, слегка потянул на себя Вондера за перед футболки.       — Автограф можно? — как можно более томно проговорил студент-медик, с этой ужасно раздражающей ухмылкой.       — Хе-хех, — рыжий чудила не рассмеялся от полушутливого вопроса, лишь выдавил скромную улыбку. — Могу расписаться на твоём пакетике с ланчем завтра.       — Ох, у меня завтра будет пакетик ланча? Там будет веганское тако? — оживился Джонс, резко отпуская футболку Вондера.       — Двойная порция! — самодовольно сказал Вондер, откинув со лба поля шляпы. От прежней застенчивости не осталось ни следа.       — Может, у себя порешаете, сколько порций тако поглотите завтра? — не выдержал Хейтер и ушёл к краю сцены. Туда, где с недавних пор водружалось покорёженное гипсовое дерево.       Во что дальше вылилось обсуждение ланча, Хейтер уже не слышал и не особо хотел знать подробности. Снова вспомнив, что в мире существуют технологии и мемы в социальных сетях, парень откопал смартфон из тканей толстовки.

***

      Биза и Рипов, наспех попрощавшись, побежали до общежития наперегонки. Джонс прокричал, что болеет за «синеволосую» и, засмеявшись, обратил взгляд на своего соседа. Вондер догадался, что ему хотят предложить такой же способ добраться до общежития — бесноватые искорки в глазах Джонса горели уж слишком ярко.       Вондер почти согласился, но задержался, увидев, что Хейтер сидит на краешке сцены и активно тарабанит пальцами по экрану смартфона. Фигура парня казалась почти чёрной против света прожекторов. Сверху над Хейтером сгорбилось гипсовое дерево, заострённые ветки которого тянулись к парню, слово конечности чудища. Листья настоящих деревьев взбудоражились поднявшимися потоками воздуха. Холодало.       Голоса девушек слились с шумом ветра.       — Джонс, ты пока иди, а я догоню позже, — Вондер похлопал друга по плечам, прочувствовав изрядно помятый белый халат.       — А почему бы нам не пойти вместе? — Джонс склонил голову.       — Не хочу тебя задерживать. Я тут отвечаю за… всё, — нервно хихикнул Вондер, переводя взгляд с горящих гирлянд на работающие прожектора над сценой. — Да и считай, что я даю тебе фору! — он игриво тыкнул друга в бок.       — Как знаешь, — с недоверием произнёс студент-медик.       Покидая задний двор колледжа, он ещё пару раз обернулся на Вондера. Убедившись, что тот за ним всё-таки не побежал, Джонс недовольно покачал головой и скрылся за дверью.       Вондер так и остался стоять, как ещё одно натуральное дерево. Развязанные шнурки напоминали распустившиеся корни, сам рыжий чудила разве что руками-ветками не покачивал.       — Что-то не так?       От внезапного вопроса Вондер прекратил ментальное слияние с природой. Хейтер уже сложил смартфон в карман толстовки и тихо выжидал, поблёскивая отражением гирлянд в изумрудных глазах.       — Нет, просто…       Рыжий чудила осторожно приблизился. Не удержавшись, он снял электрогитару со стойки и тоже устроился на краю сцены.       — Просто думаю о том, как же всё замечательно получилось, — парень произвольно провёл по струнам, извлекая мажорный аккорд. — Всё же, жаль, что Сил не смогла прийти… Ей бы так понравилось, серьёзно!       — Ты всё ещё считаешь, что это кому-то может понравиться?       — Я удивлён, что ТЫ ещё так не считаешь! — Вондер выставил указательный палец в сторону Хейтера.       Тот снова прищурился от блеснувшей на свету звёздочки. Повинуясь какому-то порыву, Хейтер стянул с чудилы шляпу, высвобождая путаницу рыжих волос. Часть из них тянулась вверх, словно пытаясь вернуть головной убор на привычное место.       Вондер вопросительно уставился на Хейтера, почти жалобно хлопнув золотыми ресничками. Тот, не найдясь с ответом, нахлобучил шляпу на гриф электрогитары.       Рыжий чудила, по всей видимости, оценил такое элегантное решение и радостно захихикал. В такие моменты Хейтеру казалось, что он способен рассмешить Вондера абсолютно любой глупостью — а глупости у него получалось делать довольно-таки часто.       — Я тут подумал — а ведь гитару тоже можно на Хэллоуин нарядить! — отсмеявшись, поделился мыслью Вондер. — Да и вообще, все инструменты… — он поправил шляпу на грифе.       — Тогда пусть микрофонная стойка будет в виде оружия Тёмного Жнеца из игры «Захват Иного мира: Последний поход». Из второй части, — Хейтер скрестил руки.       Он заметил, как Вондер хмурит растрёпанные (!) рыжие брови, видимо, в попытках понять, о чём же сейчас шла речь. Наконец, чудила сгенерировал фразу для продолжения диалога:       — Может, стоило назвать вторую часть «Самый последний поход»? Ты не подумай, я не придираюсь…       — Нет, Вондер. Это не последняя часть, они обещали пенталогию, — терпеливым тоном разъяснил Хейтер.       — Ого! Хочется поиграть. Наверное, подожду, пока все пять выйдут.       Хейтер хмыкнул, представляя, как рыжий чудила орудует джойстиком в попытках пройти навороченные, случайно генерируемые заковыристые подземелья. «Интересно, умеет ли Вондер ругаться? Сотрясать кулаком в воздухе, затрудняясь дышать и вымещать агрессию на перьевой подушке?»       —…а следующую часть можно назвать «Самый-самый последний поход»…       «Нет, вряд ли у него есть перьевая подушка. Ведь воровать пёрышки маленьких утят слишком жестоко для Вондера…» — заключил в мыслях Хейтер.       —…и потом уже, в завершении: «Захват Иного мира: Этот поход точно-точно-преточно самый последний»…       Вондер затих, когда Хейтер встал и сдёрнул шляпу с грифа электрогитары. Покрутив вещь в руках, Хейтер нахлобучил её на сияющие в свете прожекторов рыжие завитушки.       — Идём?