Мой прекрасный Хейти

      Официально, а то есть, по числам в календаре, зима пришла совсем недавно, но люди уже вовсю хотели какао и снега — или, в случае отсутствия осадков, белые маршмеллоу в качестве компенсации. Потому в каждое заведение, способное сотворить чашку кофе, включая и то самое, что было около колледжа, ввели в продажу специальные рождественские напитки. Надписи на чёрной грифельной доске оповещали о новинках в меню — с экстра-порцией корицы, мёдом и воздушными зефирками нежных цветов. На тёмное дерево барного столика отсвечивало голубое мерцание вывешенной сверху гирлянды. Бариста тоже поддался небольшому преображению — его именной бейдж теперь обрамляла миниатюрная еловая веточка с прикреплённым красным бантиком из атласной ткани.       Из настенных колонок доносилась лёгкая мелодия какой-то новинки из поп-музыки. Вондер покачивался в такт, но, встретившись взглядом с подругой, сразу перешёл в состояние относительного покоя. Сильвии предстояло многое рассказать, и для этого за их столиком уже стояли две порции «двоично-коричного» латте и щедро обмазанные кремом ореховые пирожные в тарелках.       Отпив первый глоток кофе, Сильвия начала повествование о том, как они с Ди недавно сходили в бар (мозг надоедливо проигрывал слово «свидание», как описание всего произошедшего). Время от времени она разбавляла свою речь причмокиванием и восхищением мастерством местных кондитеров. Вондер держал всё своё внимание на подруге, в очередной раз забывая откусывать поднесённое ко рту пирожное.       — И вот, мы с ней, в общем-то, неплохо провели время, — подвела итог Сильвия, немного сжимая бумажный стаканчик в руках — совершенно невольно.       — Но тебя что-то напрягает, я же вижу, — рыжий друг, как всегда чуткий и проницательный, свёл мохнатые брови в беспокойстве.       Сильвия опустила локти на стол.       — Понимаешь, она просто такая… уверенная. И стильная. И…       — И красивая, и умная — как ты и упоминала каждый раз, когда рассказывала о ней, — Вондер улыбнулся, и, слегка взобравшись на стол, придвинулся к подруге поближе. — Дело ведь в чём-то ещё, не так ли?       Смутившись, Сильвия обхватила стаканчик так, что оставшееся латте чуть не выплеснулось на слишком отполированную для зарплаты официанта кафе бежевую поверхность столика.       — Дело в том, что… — девушка снова запнулась, пытаясь подобрать слова. — Мне кажется, что она держит всё под контролем. И, я имею ввиду абсолютно всё — включая и наше с ней общение.       — Оу? — Вондер склонил голову набок.       — Понимаешь… Она может сказать что-то очень хорошее, а потом просто сделать вид, что ничего не было, или что это была шутка, — объяснила Сильвия, упёршись взглядом вглубь стаканчика. — Столько раз чувствовала себя глупо из-за этого…       — Согласен, это неприятно, — Вондер вернулся на сидение. — Может, она тоже испытывает неловкость? И пытается как-то прикрыться…       Сильвия помнила, как странно Вондер отреагировал на знакомство с Ди. Никаких фирменных улыбок типа «привет, я Вондер, и мы будем дружить!» с его стороны — всё выглядело так, будто парень хотел оказаться где угодно, лишь бы подальше от того места. И уже сейчас Сильвия понимала причину, хоть её и немного забавлял сам факт того, что Вондер был способен на такую штуку, как ревность. А сейчас, после всего этого, он пытался… выгородить Ди? «Как типично для тебя, друг…» — подумалось ей, после чего она шумно вздохнула, проводя указательным пальцем по лбу:       — Я не знаю. Мне кажется, она понимает, какая я дура, и просто веселится с этого…       — Нет-нет-нет, общение не должно приносить такие мысли! — громко воскликнул Вондер, и даже стукнул ладонью по столу — правда, весьма сдержанно, попадая на салфетку. — Вам совершенно точно надо поговорить. Серьёзно поговорить.       — Я думаю, что она просто снова слезет с темы, — покачала головой девушка.       — Хватай её за рога! — Вондер подал пример, захватив воздух в кулаки.       Сильвия подумала, что, увидь она тёмные, идущие лёгкой волной рожки, пробивающиеся сквозь белые волосы Ди, то она бы даже не удивилась.       — Прояви немного настойчивости, не давай ей ставить точку в этом разговоре! — продолжал Вондер. — Она же ведь очень умная, верно? Она прислушается.       — Скорее, она схватит меня за руку и поведёт кататься на мотоцикле, а на большой скорости особо не поговоришь, — усмехнулась Сильвия, перемешивая уже давно растаявший сахар.       — Сильвия, я же тебя знаю, — Вондер прикрыл веки. — Ты умеешь добиваться своих целей! Ты справишься.       Сильвия проглотила последний кусочек орехового пирожного. Слова друга и сытный миндальный крем подействовали на девушку позитивно.       — Я попытаюсь. Спасибо, что поговорил со мной об этом, приятель.       Облегчённо выдохнув, Сильвия вышла из-за столика.       — Ты всегда можешь рассчитывать на меня, Сил, — заверил Вондер. — И помни — я на связи.       На выходе из кафе Сильвия сгребла друга за плечи и крепко притянула к себе. Вондер не переставал улыбаться и, разумеется, не стал сопротивляться, охотно падая в объятия девушки.       Весь путь до общежития напутствия Вондера всё ещё не стихали в голове Сильвии, и она решила последовать советам, пока её уверенность, усиленная корицей, пирожными и рыжей вихрастой макушкой, не растаяла, как снежинки на ткани куртки. Вскинув голову вверх, чтобы разглядеть источник рождественской погоды, девушка не могла не заметить размещённые повсюду рождественские постеры. Вывески магазинов, такие контрастирующие с белизной неба, ярко заявляли о грядущих скидках и акциях. «Купи гирлянду и выиграй шанс повесить её в номере на курорте!», «Аномалия: цены тают, как зефир в горячем шоколаде» … «Не терпится увидеть Санту? Заходи к нам, у нас есть кое-что получше!» — над этой табличкой Сильвия даже посмеялась, отмечая комично счастливого парня с рекламной фотографии.       Подходя ко входу в общежитие, Сильвия застала, как одни из активистов украшали гирляндами входную арку. Привычно пройдя через турникет, она не стала доходить до дальней части коридора, чтобы сделать поворот до своей комнаты и взять забытые с утра учебники до конца большого перерыва. Остановившись около одной особо волнующей её двери, Сильвия стукнула пару раз, а затем дёрнула ручку.       Комната Ди не была заперта. Удивившись, Сильвия отворила дверь и увидела, как её подруга, облачённая в косуху, безмятежно сидела на подоконнике и разделяла место со спящим кактусом. Обитательница комнаты тут же ожила и оценивающе прошлась по гостье взглядом сверху вниз. Только потом она заговорила — и её слова потекли, как густой мёд с деревянного веретена:       — О-о-о, здравствуй, Сильвия.       — Ты… не запиралась? — Сильвия осторожно шагнула за порог.       — Я собиралась уходить, но увлеклась, прощаясь с кактусом, — хихикнула Ди и осторожно коснулась пальцем одной из колючек домашнего растения. — А ещё ты вовремя — как раз хотела написать тебе.       — Да? Что-то случилось?       Хозяйка комнаты жестом подозвала подругу ближе. Сильвия, однако, продолжила передвигаться медленно и остановилась, не доходя даже до расстояния вытянутой руки.       — Хотела поговорить, — Ди небрежно отбросила белоснежную чёлку. — Надеюсь, ты не против.       — Конечно, не против, — с готовностью отозвалась Сильвия.       Будто бы прождав до этого целую вечность, Ди резво спрыгнула с подоконника и заметалась по ставшему вдруг мелкому пространству комнаты, заставляя Сильвию отпрыгнуть в сторону. Образ спокойной и собранной девушки, ровно сидящей у окна рядом со своим единственным колючим сожителем, моментально растворился.       — Скажи мне вот что. Неужели тебя не задолбала вся эта рутина? — притормозив, Ди опёрлась о стену рукой и обернулась на Сильвию. — Зачёты, экзамены, чёртово Рождество, с которым носятся так, будто бы Санта существует и приедет с проверкой на оленях…       Не в силах игнорировать такой внезапный и чрезвычайно сильный поток напряжения от Ди, Сильвия поспешила сказать хоть что-нибудь, чтобы сгладить остроту, исходящую прямиком из идеальных чёрных стрелок на глазах:       — Ну, почему, во всём есть свои прелести…       Несмотря на то, что глаза Ди совершенно точно были способны покалечить, Сильвия продолжила:       — В Рождество можно собраться с друзьями и круто провести время! Запастись горячим шоколадом с зефирками и погулять под снегопадом, например. Или на коньках покататься. Да и вообще, что угодно, ведь праздничная атмосфера всё равно сделает… особую магию.        «Говорю прямо как Вондер!» — с нарастающим весельем заметила Сильвия.       — Магию? Что? Подожди, — Ди ткнула аккуратным выточенным ноготком в сторону подруги. Она прищурилась: — Только не говори мне, что ты до сих пор веришь в Санту.       — Что? Нет! Лет с пяти, наверное, — растерянно хихикнула Сильвия.       — Замечательно, — выдохнула Ди. Перестав воплощать собой ураган и порываться в разные стороны, она остановилась около Сильвии и продолжила: — Так вот, о чём это я вообще. Санта — несуществующая херня, а я — вполне существую, и я хочу предложить тебе кое-что очень классное.       — Знаешь, а это звучит уже убедительнее, чем все рождественские рекламные вывески в городе.       Как только Ди поняла, что Сильвия заинтересовалась, раздражение на её лице исчезло и губ коснулась хитрая ухмылочка. В тот момент она наверняка успела растянуть поверх подруги невидимые сети. Выдержав интригу с небольшой паузой, Ди набрала в грудь воздуха и продекларировала:       — Мы садимся на мотоцикл и-и-и… Валим отсюда! — завершив мысль, она всплеснула воздух руками. Замочки на её косухе зазвенели, быстро пошатываясь из стороны в сторону.       Сильвия нахмурилась — в её голове запустилась стремительная обработка поступившей информации. В ходе этого процесса назрели вполне логичные вопросы, которые девушка тут же посчитала необходимым озвучить:       — Валим? Куда? Когда?       — Эм… Сейчас? Отсюда? — повторила Ди, вскинув чётко подведённую бровь. — Какая разница? Здесь колледж, преподаватели, одногруппники. Видеть этого больше не могу, серьёзно!       Ди подтянула Сильвию к себе, крепко взяв её за ладони.       — Мы уедем за город! — она подпрыгнула, заставляя запястья подруги встряхнуться. — Можем даже взять с собой этот твой горячий шоколад, если хочешь.       Сильвия молчала, напрочь ошарашенная идеями Ди, и, в очередной раз — её нежными прикосновениями. В памяти девушки тепло обжились все те дни, когда она проводила Рождество, уезжая в родные окраины, где уже дожидалась мама — строгая, но заботливая, а потом присоединялись и братья — надоедливые, но свои придурки, и они вместе обставляли праздничный стол богатствами собственного фермерского урожая. И ещё те пару раз, когда она оставалась на каникулы с Вондером и их общими друзьями — с тех пор в её телефоне собралась до ужаса дурацкая, но замечательная коллекция фотографий, а горячий шоколад, приготовленный Вондером по секретному рецепту, до сих пор отдавался волшебным послевкусием на языке.       Осознав, что в этом году может быть как-то совсем иначе, Сильвия ощутила тяжёлый прилив тоски, несмотря на то, что она ещё даже не дала своего согласия. С пальцами Ди на её ладонях ситуация стремительно разгонялась в манящем неизведанном направлении.       — Знаешь, я ведь не тиранка какая-нибудь, — Ди перенесла вес с одной ноги на другую и улыбнулась так непринуждённо, будто бы не предлагала бросить всё каких-то пару минут назад. — Давай выйдем, я покурю, а ты подумаешь. Хорошо?       Позже Сильвия могла бы сказать, что в тот момент её, после неплохо оказанного давления, подкупила внезапная возможность выбора. Но тогда она лишь кивнула, и, проследив, как её подруга стянула со стола нераскрытую сигаретную пачку с неразборчивым названием, увязалась следом к выходу.       Ди закурила, как обычно, у заглохнувшего на грядущий зимний период фонтана.       Тьма её стоящего на парковке мотоцикла бросала вызов светлоте небес, его корпус медленно покрывался редкими тающими снежинками. И, чёрт возьми, до чего же сама Ди хорошо выглядела в чёрной, блестящей от мокрого снега косухе. Сильвия надеялась, что смотрится хотя бы «сносно» в своей потасканной, но удобной любимой куртке. Пытаясь отогнать все мысли из рода «она такая классная, а я такая — нет», Сильвия выдавила улыбку.       Дотлевающая сигарета, ударившись и испустив искры, улетела, куда и было положено по закону — в мусорный бак. Ди, как и обещала, дала время подумать, а теперь начала наступать — в буквальном смысле, отходя от фонтана:       — Ну, и каков же будет твой ответ? Милая Сильвия.       Сильвия беспомощно обратила взор на окно. Между стеклом и серыми шторами одиноко стояло растение, на бутон которого ложился свет снежных облаков. Уцепившись за мысль, девушка произнесла:       — А как же… твой кактус?       — Он — крепкий парень, справится, — обнадёжила Ди. — Сил, мы ведь не навсегда уматываем, — она фыркнула от смешка, — …пока что, по крайней мере.       Сильвия схватилась за исходящие от кончиков шарфа шерстяные нити. Проследив, как пар вырывался из её рта, она вернула взгляд на мотоцикл.

***

      Позади был целый экзамен, а до следующего — всего пара дней, но если подтянуть к ним ночи, то вся ситуация оказывалась вполне решаемой. Освободившееся время резко раскрылось перед Хейтером, даря ему дополнительные часы на самобичевание, которые он мог бы перекрыть надлежащей учебной подготовкой. Мог бы — но, поразмыслив немного, он запустил целый курс видео-уроков в Интернете с жизнеутверждающим названием «ПЕРЕКРИЧИ ИХ ВСЕХ». Этот курс вёл чувак, выглядящий как живое граффити с отросшими волосами — в общем, так, как бы хотел выглядеть сам Хейтер, если бы с его ощущения всемирного признания не перетягивала одеяло потребность быть незаметным для социума. Неформальный учитель с экрана монитора доходчиво объяснял, как рычать и хрипеть, но звучать при этом органично.       Хейтер чувствовал себя абсолютно готовым к встрече с группой. Громко оповестив о своём появлении скрипением дверей репетиционного зала, он услышал Вондера:       — Итак, есть какие-нибудь новые идеи?       — Есть, — заявил Хейтер, присоединившись к уже собравшейся у подножия сцены группе.       Всеобщее любопытство нахлынуло на Хейтера ударной волной, но он стойко продержался и дополнил:       — Сейчас всё покажу.       Небрежно вскидывая ноги, Хейтер прошагал до сцены и даже не споткнулся. Однако, взяв микрофон со стойки, он замялся, разом позабыв, как использовать вещь по назначению. Вондер находился впереди всех, подскакивая на ступнях в ожидании. Хейтер вскидывал свободную руку в воздух, пытаясь отыскать в нём какие-нибудь инструкции. Поиск не увенчался успехом, и раздражённый вокалист устремил палец в сторону Вондера:       — Ты!       Вондер замер.       — Просто… — Хейтер снова резанул ладонью пространство перед собой, — просто дай мне какую-нибудь фразу!       Вондер, ничуть не удивившись внезапному приказу, шумно набрал в грудь воздуха и выпалил:       — Две разноцветные курицы бегают по моей улице!       Хейтер кивнул, но слишком поздно проанализировал сказанное на адекватность. Однако, результаты пропущенных подготовок к экзамену продемонстрировать было чрезвычайно важно, и потому парень лёгким щелчком активировал микрофон. Поставив дыхание в точности как учили в видеороликах, Хейтер сжал руки в кулаки, и, глубоко, что было силы, прохрипел:       — Две разноцветные курицы-ы-ы! Бегают по моей улице-е-е!       Для завершающего эффекта Хейтер добавил низкий, продолговатый рык.       Тишина, наступившая в репетиционном зале, воспринималась как жесточайшая критика. Рипов заговорила первой:       — Это твой… новый скилл? — она многозначительно приподняла бровь.       Прокашлявшись, и, с трудом задвинув наступающее смущение на задний план, Хейтер ответил:       — Эм… да. Новый приём. Я считаю, что он подходит нашему стилю.       — А у нас есть стиль? — на лице Бизы образовалась широкая усмешка. — Круто!       Вондер, вопреки ожиданиям, вёл себя тихо, но глаз с Хейтера не сводил.       — Ну, хорошо, а что с новой песней? — поинтересовалась Рипов.       Оживившись, Вондер радостно сообщил:       — На самом деле, у нас уже есть кое-какой текст. И мелодия!       — Вот это мне нравится! Вы придумываете, а я просто получаю указания, как стучать, — посмеялась Рипов, подбрасывая одну из палочек в руке.       — И, тем не менее, мы будем рады слышать ваши предложения, — поспешил напомнить Вондер. — У нас ведь каждый вносит вклад!       — Да-да, — пробурчал Хейтер. — Играть-то будем?       — Не скромничай, автор замечательных текстов, — похвалил Вондер, одновременно смущая и вселяя уверенность.       Разумеется, Хейтер отвернулся, следуя старому лозунгу «ни намёка на позитив в пределе этого лица».       Когда все вооружились инструментами, репетиция, наконец, началась. Пока «предвестники гибели» уделяли внимание проигрышу, «лорд Хейтер» не нашёл себе занятия получше, чем каждый раз вносить замечания — на правах соавтора песни. Пару раз ему чуть не прилетело палочкой от Рипов, но он успешно уворачивался. Когда замечания закончились, Вондер провозгласил отбой репетиции.       Участники группы договорились встретиться сразу после следующих экзаменов. Рипов и Биза, как и всегда, покинули репетиционный зал вместе. Вондер снова остался, чтобы отправить аппаратуру «в спячку», но перед этим замер, услышав короткие вибрации своего мобильника. Усевшись в кресло, он начал щёлкать по кнопочкам, отвечая на чьё-то сообщение. Хейтер упал на сидение рядом. Он давно обратил внимание, что среди всех брелоков на телефоне Вондера красовался один с черепом из ткани. Такой аксессуар выделялся среди остальных — цветастых звёздочек.       — Как это вообще у тебя оказалось? — недоумевал Хейтер, поддевая брелок за цепочку.       Вондер слегка подпрыгнул, не сразу заметив соседство.       — О, ты про череп? Да нашёл где-то… Он показался мне милым.        «Милым?» — сдвинул брови Хейтер, вонзаясь взглядом в несчастную безделушку, проверяя её на наличие хоть каких-нибудь аспектов «миловидности». Не сделав никаких выводов по этому поводу, Хейтер пробурчал:       — И что с тобой не так, Вондер?..       — А что? О, — он резко придвинулся ближе, и его зрачки засверкали от светильников, — тебе нравится? Можешь забрать себе!       Медленно переводя взгляд с брелока на беспокойный рыжий феномен, Хейтер совершенно растерялся с тем, какие ещё поддевания можно было придумать. Черепушка приветливо блеснула чешуйками искусственной кожи и скатилась в середину ладони.       — Знаешь, что? Ты ей тоже нравишься, — Вондер с глупейшим видом продолжал говорить глупейшие вещи — но это совсем не раздражало, а даже наоборот — заставляло губы дрогнуть, формируя улыбку во вроде бы непробиваемой хмурости.       — Знаешь, что?.. — Хейтер принялся отцеплять брелок от корпуса телефона. — …Вот и заберу!       — Она твоя, — расслабленно ответил Вондер и направился к сцене.       Расправившись с замочком, Хейтер сжал черепушку и поспешно засунул в карман штанов. Отцепить эту нелепую черепную морду от брелока и нашить на рюкзак показалось парню забавной идеей, и он снова едва улыбнулся — самому себе, как делал это, например, при получении трудных достижений в играх.        «Ты же понимаешь, что меня не просто так зовут Хейтером, — всплыл в его сознании вопрос, заданный не так давно Вондеру. — …Вот только подходит ли это мне сейчас? Да, некоторые люди до сих пор вызывают у меня злобу. Но некоторые оказываются вполне… — Хейтер присмотрелся, как Вондер отсоединял провода комбоусилителей от той-самой-панели-с-тысячью-кнопок, — … приемлемыми.»       Выйдя в центр сцены, рыжий чудила покрутился, задумчиво почёсывая отросшие на затылке завитки — наверняка хотел ещё раз убедиться, что всё соответствовало правилам техники безопасности.        «А наша группа — не идеал, конечно, но всё поправимо, пока я… Ну, и он... И, ладно, вообще, все мы —  здесь! — обидевшись на собственное признание, Хейтер раздражённо запихнул пальцы в карманы джинс. — Но наша песня всё равно — чёртово достояние! И когда стихи получаются, это круто… А ещё, мне нравится репетировать! И, мне нравится…»       Вондер вздохнул, и, не скрывая довольного выражения лица, с лёгким хрустом потянул руки.       — Твоя улыбка?       Последняя мысль прозвучала громче остальных и привлекла полностью освободившееся от проверки аппаратуры внимание рыжего чудилы. Пара кудряшек хлопнула его по лбу, когда он обернулся и совершенно ожидаемо спросил:       — Что?       — А-а? — Хейтер предпринял сомнительную попытку выкрутиться.       Она не сработала — Вондер осторожно спрыгнул со сцены, но для Хейтера это выглядело как начало безжалостного штурма.       Саркастически посмеиваясь, воображение Хейтера поместило во все кресла в репетиционном зале по зрителю — и каждый из них замер, оценивающе всматриваясь в действо импровизированной пьесы. Где он, Хейтер — мрачный главный злодей, уже был близок к полному поражению, ведь главный герой не отступил. Он смотрел — с интересом, что был неподдельным, и с улыбкой, что проявилась меньше, чем на секунду, но перекрыла все остальные идеи побега (всё равно те были недостаточно стратегически продуманными).       Не ведая ничего о мысленных баталиях Хейтера, Вондер чуть склонил голову вбок:       — Можешь повторить? Я просто отвлёкся…       Хейтер, правда, мог соврать, что всего лишь подбирал текст для новой песни. Сделать вид, что почти придумал идеальную рифму, но та предательски сорвалась с кончика языка — и театрально схватиться за голову. В конце концов, он мог просто сказать Вондеру: «Тебе показалось» и поторопиться к выходу до того, как события получат шанс на продолжение. Вместо выбора любой из этих возможностей, Хейтер очень медленно выпустил накопившийся в лёгких воздух через ноздри, прежде чем выдавить из себя униженное:       — Твояулыбкаоченьтупая.       В этой части импровизации несуществующие зрители должны были рассмеяться над тем, какой же он, главный злодей, нелепый и слабый… Но чужое «магическое» вмешательство заставило зал опустеть, и всё стало прежним — кроме Вондера, который, как привиделось Хейтеру, начал излучать своё сияние в скудно-оранжевом освещении ламп. Он трясся, щурился и морщил нос, от чего его веснушки заползали по щекам, а ещё он издавал странные звуки — сдавленные писки, превращающиеся в громкие крики, отбивающиеся от стен зала. Сам же Хейтер, наблюдая за происходящим, был способен только на опускание век и, что требовало не меньших усилий, поднятие их обратно. Проделав так ещё несколько раз, Хейтер заметил, как Вондер стёр рукавом блеснувшую слезу, и, вроде как, начал успокаиваться.       — Прости, но… это было очаровательно! — Вондер шмыгнул носом, снова потревожив веснушки на коже.       — Нет, не было, и… — Хейтер натянул капюшон, фокусируясь на рычагах и кнопках загадочной панели позади, — … и я вообще не понимаю, что происходит.       — Ты тоже улыбался! — донеслось от тяжело игнорируемого рыжего пятна.       Более того, пятно не ошибалось. Хейтеру пришлось максимально далеко закатить глаза, после чего резко пропихнуться пальцами в карманы ещё дальше. Встав и вскинув подбородок, он попробовал отбиться:       — Потому что ты выглядишь так… стрёмно! Мне просто смешно с тебя.       — Всё равно я рад, что заставил тебя улыбнуться.       И парировать осталось нечем — Вондер выиграл битву, об участии в которой, возможно, даже не подозревал, и намеревался беспрепятственно уйти.       Но Хейтер умел быть препятствием.       — Ты… — он выставил ногу вперёд, — Не-вы-но-сим.       Продвигаясь дальше с каждым слогом, он оказался прямо над блестящей макушкой Вондера. Хейтер понял слишком поздно, что из-за этого воздух чертовски нагрелся и задрожал, становясь непригодным для употребления. Сжав ткань карманов руками, он уже хотел трусливо сбежать, драматично хлопнув огромной дверью зала, но… упустил крошечный момент, когда Вондер припрыгнул и почти невесомо соприкоснулся с ним нос к носу.       На сей раз, смотря на прыснувшего со смеху Вондера, который убегал как нашкодивший кот, Хейтер даже не моргал.