Мальва расцветает по весне

      Даже в Голые Деревья наступают порой тихие, безветренные и тёплые дни. Эти дни оттепели свидетельствуют о скорой весне, о том, что Юные Листья не за горами, о том, что скоро сойдёт снег… И пусть потом ещё раз ударяют морозы, а ветра после оттепелей становятся злее и холоднее, именно эти тёплые зимние дни вселяют надежду в то, что совсем-совсем скоро закончатся голод и лишения.       Именно в эти погожие дни оттепели котят племени Ветра отпускают погулять и поиграть в лагере — в иные дни они не имеют подобной возможности, чтобы не было риска простудиться. Котят было много, целых семь. Они шумели и веселились, пока их матери, две королевы, Осока и Верескоглазка, отдыхали от своего потомства в норе-детской.       За котятами же приглядывали ученики. Оруженосцев в племени Ветра всего было трое, и, конечно, им было нелегко уследить за всеми семерыми котятами. — Бликушка, не ешь снег!.. Солнышко, ты куда залез? А ну быстро вниз! Дымушка, отпусти ухо Хвощинки! А ты, Стрижинка, ты зачем голову в снег засунула? Чертополошинка, Пестринка, перестаньте драться и уберите когти, что я вашим матерям скажу?! Нет-нет, Солнышко, то, что ты слез с сугроба, не значит, что можно карабкаться на куст! Пестринка, ты опять?!..       Да, день для оруженосцев выдался тяжёлым. Впрочем, двое старших учеников оказались уже достаточно умны для того, чтобы свалить всю работу по присмотру за котятами на младшую, кроху Мальволапку. Та же, пусть и считала себя взрослой и умной, попалась на удочку старших, поддевших её «на слабо», и вынуждена была делать всю работу.       А взрослые оруженосцы, серая в полосочку Пухолапка и такой же полосатый, но светло-бурый Овсолап, наблюдали со стороны и делали вид, что они помогают, чтобы их не заняли чем похуже — выносом подстилок, к примеру. — Ой, ой, лапка боли-ит, — захныкала маленькая светло-серенькая кошечка, самая младшая из всех котят. Крошка Бликушка была третьей, последней дочерью Верескоглазки, и от своей своенравной матери она унаследовала несколько капризный характерец. — Что там с лапкой? — подойдя к малышке, осведомилась Мальволапка. Она честно выполняла возложенную на неё работу по присмотру за учениками, хотя и справлялась с этим с огромным трудом. — Вот, — Бликушка доверчиво протянула ученице свою маленькую тоненькую лапку с короткой шёрсткой, усеянной яркими белыми пятнышками. — Больно. — Где больно, малышка? — Мальволапка очень сильно забеспокоилась. Нет, не за лапу Бликушки — вряд ли у той что-то страшное приключилось — а за свою шкуру. Если эта малявка побежит жаловаться своей матери, Мальволапке не сносить головы.       Ученики всегда следили за котятами, когда от тех отдыхали их родители. Разумеется, они отвечали за то, чтобы с малышами всё было хорошо. А так как Мальволапка была сейчас практически единственной их нянькой (какой спрос с Пухолапки и Овсолапа, этих двух лентяев, решивших просто отсидеться в сторонке?), то именно ученице достались бы все шишки, случись какая неприятность с одним из семерых котят. — Больно-о, — продолжала хныкать Бликушка. Мальволапка почувствовала, что шерсть у неё, против воли самой кошки, поднимается дыбом.       А если как кроха Бликушка где повредилась? Мать этой малышки потом все уши недоглядевшим оруженосцам оборвёт! И Мальволапке в первую очередь: старшие ведь всё на неё спихнут, как обычно. А ученица всегда боялась попасть под гнев известной своей вспыльчивостью, когда дело доходило до котят, Верескоглазки.       Ученица очень дорожила своим здоровьем и благополучием. Она, разумеется, не хотела отхватить, и поэтому постаралась как можно скорее разобраться с тем, что там с этой маленькой противно хнычущей Бликушкой. — Дай лапку, милая, я посмотрю, — с трудом удерживая на морде добродушное выражение и кое-как заставив голос свой звучать ровно и нежно, попросила Мальволапка, протягивая свою лапу Бликушке.       Бликушка посмотрела так, будто сомневалась, доверять всё же ученице свою больную лапку или не стоит. Мальволапка чувствовала, что внутри накипает раздражение на эту маленькую глупую непоседу, которая умудрилась как-то повредить свою несчастную пёструю лапу.       Однако ученица вынуждена была изображать умиленно-озабоченный вид, склоняясь над Бликушкой. Видимо, её приветливая мордочка и в целом приятный внешний вид с красивыми чертами лица расположили кошечку к себе окончательно. Поэтому Бликушка медленно, словно боясь потревожить свою лапку, принялась поднимать её, чтобы положить на лапу старшей кошки. «Да что же, ты как улитка! — возмущалась про себя Мальволапка, чувствуя, что у неё уже дёргается щека — так трудно было удерживать на морде ласковое выражение. — Тьфу, какая же я лицемерная с этой малявкой. А она мне, наверное, доверяет».       И в этот момент Бликушка вдруг резко отдёрнула лапку, засмеялась и отскочила назад, дразнясь и показывая ученице язык. — Повелась, повелась! — хихикая, кошечка чуть ли не пританцовывала на месте. Ну конечно, ей в её четыре луны обвести вокруг хвоста взрослую ученицу — целое достижение. — Ах ты мерзавка! — моментально вспыхнула Мальволапка. Она ненавидела, когда её обманывали и выставляли полной дурой, тем более такие маленькие котята, как эта нахальная Бликушка. — Какая же ты пакость, как и все котята!       Маленькая бледная шкуркой Бликушка, посмеиваясь, убежала, размахивая высоко над головой тонким взъерошенным хвостиком. Мальволапка с трудом вернула себе самообладание, а лицу — вид приличного спокойствия, но в этот миг за её спиной раздался смех.       Ученица обернулась. Пухолапка! Старшая ученица смеялась неприятно, слегка повизгивая, и это был деланый, показательный хохот. Мальволапка нахмурилась. Она понимала, что Пухолапка смеётся над ней, и она делает это нарочно громко. — Ох, ну и даёшь же ты, Мальволапка! — неожиданно остановившись, воскликнула Пухолапка. Она приятно улыбалась, словно ей действительно было весело и смешно, но глаза кошки, тускло-карие, были холодными, колючими, отнюдь не улыбчивыми и не добрыми. — Тебя так наивно обдурил маленький котёнок! — Замолчи, Пухолапка, — рыкнула в её сторону легко выходящая из себя Мальволапка. Она понимала, что не должна затевать конфликт с Пухолапкой, потому что будет виноватой, а ещё подаст плохой пример котятам.       Пухолапка ещё раз хихикнула и непринуждённо обмахнулась хвостом, а потом, отвернувшись, принялась делать вид, что вылизывает шерсть на боку. На самом же деле она что-то тихо сказала сидевшему рядом с нею брату.       Овсолап, некрупный кот, выслушал сестру внимательно, дёргая ушами. Потом выглянул из-за плеча Пухолапки. Мальволапка только презрительно пошевелила усами. Овсолап всегда был подпевалой своей сестры, поддерживая её в любых начинаниях.       Однако Овсолап казался всё же приятнее своей сестры. Он был молчаливым и исполнительным оруженосцем. Лишь иногда кот высказывал своё какое-то мнение, а общался он лишь со своей сестрой. Пухолапка же использовала Овсолапа как свою поддержку и опору, она постоянно что-то высказывала ему, а коричневый кот слушал — и молча со всем соглашался.       Эти двое всегда были неразлучны. У них, как и у Мальволапки, не было родителей — тоже погибли, когда Овсолап и Пухолапка были лишь маленькими котятами. Именно поэтому эти двое тоже выросли своенравными — и не смогли сойтись характерами с младшей ученицей, тоже обладающей весьма противоречивым нравом. — Не сердись на меня, пожалуйста, Мальволапка, — к ученице подошла Бликушка и осторожно тронула лапкой лапу ученицы. — Мы с Дымушкой поспорили о том, смогу ли я подшутить над кем-то взрослым.       Ученица вздохнула и посмотрела на Дымушку, играющую со своей старшей подружкой, Стрижинкой. Последняя была едва заметна своей тёмной бурой шерстью с редкими светлыми полосами — она слилась ею с песком на лагерной поляне, который не был скрыт под снегом. Тёмно-серая яркая Дымушка, наоборот, заметным пятном выделялась среди песка и снега.       Ну да, с Дымушкой Бликушка вполне могла поспорить. Если последняя была всего лишь мирной и спокойной забиякой, то её сестричка имела ужасно задиристый характер. — Не спорь лучше с Дымушкой, — ворчливо посоветовала Бликушке Мальволапка. — У тебя, вон, Пестринка есть. С ней и общайся. — А чем Дымушка плоха? — удивилась Бликушка, округлив в недоумении тусклые синеватые глазёнки. — Да ничем, просто Пестринка лучше, — отмахнулась от кошечки ученица. Объяснять ей ничего не хотелось.       Пестринка была сестрой Дымушки и Бликушки, третьей дочерью Верескоглазки. Вот эта кошечка, золотисто-бурая, как её мать, была невероятно спокойной и тихой, чем очень нравилась Мальволапке, не любящей детских писков-визгов. — Ну Пестринка так Пестринка, — покивала Бликушка и бочком поползла в сторонку. — Да не злюсь я уже на тебя, — вздохнула Мальволапка вслед уходящему котёнку. Нет, конечно, она соврала малышке, но мало ли — ещё нажалуется эта Бликушка своей матери. А Мальволапке этого было не надо.       Ученица поглядела на уныло-светлое зимнее небо. Солнца не было вот уже как много дней подряд. Однако это не помешало погоде стать теплее и наступить оттепели, несмотря на то, что до конца Голых Деревьев оставалось ещё больше луны.       Лагерь был пустынен. Обнесённый стеной из голых сплетенных между собой ветвей терновника, он казался кольцом, в котором сосредоточилась вся жизнь, вялая и слабая, как и каждый из представителей племени Ветра в этот сезон.       Сейчас здесь не было никого, кроме котят и оруженосцев. Королевы прятались в детской, а те немногие воины, что сейчас не были заняты охотой, грелись после своих патрулей в норах. Да и таких было немного: вон, видно всего три силуэта. И все молодые: ясное дело, отлынивают! Правда, в норе спрятались не так надёжно. Хоть и не солнечный, но светлый день стоял, и видно было яркую рыжую шерсть юного воина Малонога, его приятельницы Жавороночки и их дружка Легкопята. — Мальволапка-а-а, расскажи сказку! — ученицу снова принялись тыкать лапкой. Скрипя зубами, та опустила взгляд вниз. На этот раз до неё докопалась не Бликушка, а трое из четырёх старших котят, которые в ближайшие недели готовились стать оруженосцами. Это были двоюродные сёстры и брат Мальволапки, котята её тётки Осоки.       С этими родственниками Мальволапка ладила через силу. Она была слишком взрослой для котят, и те нечасто звали ученицу в свои игры, когда они вместе жили в детской. Теперь же ученице и вовсе было бы неловко играть с малышнёй. — Расскажи сказку, — снова подёргал ученицу один из котят, тёмненький бурый Солнышко, шерсть которого была испещрена светлыми пятнами-вспышками, яркими и броскими. — Сказку, сказку! — поддержала его писклявая Чертополошинка, такая тёмная-тёмная, что не сразу понятно, бурая или всё же чёрная. — Про то, какое у нас племя! — так же увлечённо, как и её брат и сестра, попросила маленькая-маленькая ростиком, щуплая, серая с тусклыми полосками Хвощинка. — Хорошее у нас племя, — отмахнулась от них Мальволапка. — А вам спать не пора? Обеденный сон, всё такое.       Конечно, ученица и не подумывала о том, чтобы рассказать котятам сказку по их просьбам. Ну разве оно ей надо? Эти малыши ей дальняя родня, и кошка просто вынуждена была с ними возиться. Но это отнюдь не значило, что Мальволапка любила проводить время с мелюзгой. Вот были бы они спокойнее и послушнее!.. — Не, нам спать не надо, — решительно открестился Солнышко. Этот коричнево-пёстрый малыш был напорист и явно уверен в том, что легко стрясёт с ученицы такую желанную сказку. — Мальволапка, расскажи сказку, ну пожалуйста! У тебя всегда такой голос приятный, когда ты рассказываешь. «Да если б ты знал, сколько труда мне стоит этот приятный, как ты выразился, голос! — не без досады подумала ученица. — Я ведь совсем не горю желанием с вами общаться. Меня, может, в другую компанию тянет».       И она покосилась на нору, в которой прятались от работы воины, отлынивающие от того, чтобы морозить лапы в снегу на пустошах. Это были ещё молодые коты, и Мальволапку последнее время так и подмывало найти с ними общий язык. Ведь неплохо было бы заручиться поддержкой старших. — Попросите Пухолапку и Овсолапа, пусть они расскажут вам сказку, — нашла, как отмахнуться от котят, ученица, которым она вынуждена была «по долгу службы» весь день быть сиделкой.       Трое котят сначала озадачились — Пухолапка и Овсолап никогда не возились с ними, вешая это на Мальволапку, — но потом, видимо, решили довериться ученице. Она же, на их взгляд, взрослая, а взрослым всегда верили. И котята сразу доверчиво поскакали в сторону Пухолапки и Овсолапа.       Мальволапка же, довольная тем, что старшие ученики теперь не отвертятся от котят, решила попробовать влиться в компанию молодых воинов. — Привет, — она заглянула в нору, где сидели три молодых воителя. — Можно мне к вам?       На неё обратились взгляды воинов. В норе прятались от патрулей Жавороночка, старшая кузина Мальволапки, и лучшие друзья той, Малоног, тускло-рыжий кот, и Легкопят, чёрный с белыми пятнами воитель.       Мальволапка немного струхнула, когда ей показалось, что во взгляде воинов ясно читается «и зачем здесь ученица? Она наверняка сдаст нас старшим за то, что мы тут задницы просиживаем, пока все лапы рвут на пустошах».       Однако Жавороночка, всегда относившаяся к маленькой двоюродной сестре довольно снисходительно, кивнула своим друзьям — мол, Мальволапке можно доверять. — Кто пожаловал! — наконец, отмер Легкопят, вняв уверенности Жавороночки в ученице. — Наша местная звезда!       Легкопят появился в племени Ветра относительно недавно. Мальволапка была совсем крошечной, когда этот кот пришёл к ним издалека. Она толком не помнила, почему их враждебно настроенный к чужакам предводитель Однозвёзд принял этого кота-одиночку, сильно хотевшего испытать племенную жизнь, но Легкопят вполне вписался в круг воинов и быстро стал пользоваться всеобщим доверием. «Я бы тоже хотела так уметь», — подумала ученица. Она чувствовала себя глупо, вот так вот стоя на пороге окутанной полумраком норы. И зачем только пришла? Нежданная, непрошенная гостья. — Легкопят, не лезь к ученице! — а это Малоног. Воин достаточно неказистый, малоприятный на вид. — Ей и семи лун, наверное, нет. — Но она краси-и-и… ай, Жавороночка! — Легкопят, начавший было оправдываться перед Малоногом, подскочил, обернувшись к ударившей его хвостом полосатой воительнице. — Ты чего дерёшься? — Защищаю кузину, — рассмеялась светлая бурая Жавороночка и весело подмигнула Мальволапке. — Ты чего пришла? — наконец, дошло и до того, что причиной визита Мальволапки осведомились. Это сделал Малоног. Ученица переступила с лапы на лапу, думая, что же ответить, и исподлобья глянула на воина.       Малоног был крив лицом — не уродился он красавцем. Этим воин, пусть по характеру довольно открытый и общительный, отталкивал от себя окружающих. Мальволапка немного боялась этого кота. Он постоянно, тенью, следовал за её сестричкой Жавороночкой, и ученица порой задумывалась, не навредит ли этот с виду грозный воитель хрупкой и легкомысленной кузине. — Я сбежала от котят, — наконец, ответила Мальволапка. — Нас же просили с ними сидеть, а я не могу уж больше. — Шла б ты отсюда, а, мелкая, — вздохнул Легкопят, и, поднявшись с холодной земли, на которой он до этого лежал, весьма настойчиво подтолкнул ученицу лапой на выход. — Ну что тебе в нашей компании ловить? Взрослые шуточки и непонятные разговоры? «Да кто ты такой, чтобы со мной так обращаться? — моментально возмутилась Мальволапка, которая, хоть сама и понимала, что она здесь лишняя и пришла зря, была явно против того, чтобы кто-то указал ей на выход. — Ты даже не воин настоящий, тебя просто наш Однозвёзд подобрал по доброте душевной! И ты мне смеешь тыкать на выход? Немыслимо!»       Однако ученица понимала, что вслух она этого произнести не может. Ссориться с воинами — худшее, что может сделать такая маленькая ученица, как она. Нужно быть послушной и примерной, хотя бы с виду, и поэтому светленькая кошка, подковырнув лапкой землю в норе, произнесла: — Вот как расскажу Кролику, что вы от дела откосили!.. — Ну и что нам сделает твой, — рыжий неказистый Малоног презрительно скривил губы, и в его зелёных глазах блеснул неприятный издевательский огонёк, — твой папаша? — Кролик мне не отец! — моментально возмутилась задетая за живое Мальволапка. Она терпеть не могла, когда кто-то приписывал её в дочери к Кролику.       А соплеменники явно делали это нарочно, притом не желая никакого зла самой ученице — они просто высмеивали Кролика, берущегося сразу за слишком многое, но не могущего исполнить всех своих обязанностей — и глашатайских, и, возложенных на него самим собой и последней волей почивших родителей Мальволапки, опекунских. — Да он вообще никто. Этот Кролик ничего из себя не представляет. Он не умеет ни заячьего хвостика! — решительно откликнулся Малоног. Он вообще, видимо, ученицу за разумного собеседника не считал, потому и не боялся напрямую обсуждать любую тему при «маленьких и глупых». — А как он охоту организует… это просто смешно! Глашатай — а хуже новорожденного котёнка! — Уж ты бы был лучше, — весело промурлыкала Жавороночка, искоса и словно заигрывая стреляя светло-золотыми глазками на Малонога. — Уж я, может, и не был бы, но я знаю, кто — вполне, — решительно откликнулся тот, даже не заметив Жавороночкиного флирта. Кошка при этом сразу поникла и отвела игривый взгляд — уж очень ей такая равнодушность не понравилась. — Мой отец, например.       Приунывшая было Жавороночка, только переключившая свою неуёмную горячую энергию на Легкопята, вновь с интересом обернулась к закончившему говорить Малоногу и заявила: — О, да… он кот хоть куда. Знаешь, меня к нему так тянет!.. «Да тебя ко всем тянет, — угрюмо думала всё ещё сидящая на входе Мальволапка. — И к моему брату тебя тянуло со страшной силой ещё пару недель назад. А сегодня что я вижу?.. Хотя что я, не моё же это дело! Пусть она сама там разбирается, куда я лезу». — Зато меня не очень тянет к папаше Малонога… — между тем, как Мальволапка остановила полёт своей бурной мысли, заявил Легкопят. — Тебя и не должно, ты кот!.. — смеясь, воскликнула Жавороночка. — Ты в этом наверняка уверена?       Легкопят моментально потянулся в сторону продолжающей весело хихикать Жавороночки, и Мальволапка подумала, что воины правы, и ей здесь не место. Пора убираться и оставить их наедине. Подружиться и поговорить не получится. «Я, определённо, потревожила их покой. Уверена, они беседовали неплохо и своей узкой компанией. Даже не буду больше соваться в их сторону!.. А Жавороночка, конечно, тоже даёт, — думала Мальволапка, топая потихонечку подальше от норы и пытаясь шерстью слиться со снегом, чтобы её не заметили и не окликнули старшие ученики или котята. Она совсем не хотела снова возвращаться к ним. — Она ведь совсем недавно встречалась с братиком! Я и не думала, что они расстались. А что сегодня? Вижу, она уже и с Малоногом, и с Легкопятом… или это нормально для взрослой кошки? Может, иметь несколько увлечений — это вполне правильно? У меня же не было живого примера перед глазами, я не могу знать!.. А ведь если бы живы были сейчас родители, они бы многое могли мне рассказать. О жизни, о том, какой нужно быть, как заводить друзей… — мысли Мальволапки плавно перетекли в другое русло, к теме семьи, и невольно ей становилось грустно. Хотелось хоть раз вживую поговорить с родителями, пусть она никогда и не призналась бы себе в этом и в том, что позволила себе подобную сентиментальность. — Почему кому-то везёт расти в полной семье, как котятам Осоки, или хотя бы с матерью, как дочкам Верескоглазки, и только мне — ну, и ещё Пухолапке с Овсолапом, — досталось быть сиротами? Не очень-то честно. Нет, конечно, я ничем не обделена, в родителях не шибко и нуждаюсь, но с ними было бы лучше. Мне хотя бы было, с кем поговорить».       Неспеша и погрузившись в свои мысли, ученица тихонько проползла вдоль кромки сугробов, наваленных с подветренной стороны лагеря (с другой был голый песок и чернели норы). Она была рада, что увлечённые игрой котята и ворчащие на них старшие оруженосцы не обратили на кошку никакого внимания.       Мальволапка дотопала до ограждающей лагерь стены терновника и с опытом заядлой поедательницы сухих и острых ветвей выбрала наиболее, как ей казалось, красивое местечко, так и привлекающее взгляд и словно кричащее «съешь же меня!»       Пустой со вчерашнего полудня желудок болел. Кушать хотелось сильно, и потому ученица решила потихоньку пообъедать кору. Всё лучше, чем голодом сидеть.       Однако стоило кошке открыть рот и приготовиться укусить ветку, как её окликнул знакомый голос: — Привет, малышка. Ты что тут делаешь? — Я ем, — ответила Мальволапка и со вздохом обернулась к подошедшему брату.       Суховей, статный сильный кот с пёстрой шерстью различных серых тонов, явился очень внезапно и весьма не к месту. Мальволапка не сказать, что была рада визиту старшего брата, и предпочла бы подольше с ним не пересекаться.       Она не любила проводить с этим воином время. Суховей был старше кошки на много-много лун и даже сезонов, а потому считал себя ну очень важным. Он мало заботился о сестре, пока та была котёнком, и Мальволапка абсолютно не привыкла к брату. Суховей был ей каким-то чужим, пусть ученица и понимала, что им, близким родственникам, стоило бы держаться вместе, и мысленно всегда звала его братиком.       Однако Мальволапку жутко бесила манера Суховея появляться в любое неподходящее время и строгим тоном читать ей наставления. И это, нужно сказать, стало свойственно воину в последнюю луну — как раз в то время, что кошка стала ученицей. Вот и сейчас Суховей возмутился её занятием, в ужасе округлив яркие зелёные глаза: — Не ешь ты эту гадость! Желудок портить только! — Но я голодная! — возразила Мальволапка и, припоминая, что Суховея в лагере до этого не было, а значит, он ходил на охоту, решила спросить: — Вы, кстати, что-нибудь поймали? — Увы, — тот только головой покачал. По интонации было понятно, что Суховей явно не доволен результатом охоты. — Пустоши в Голые Деревья — это просто бесполезный кусок земли. Все кролики глубоко в норах. — Отвратно, — состроив участливую мину, повздыхала Мальволапка. Впрочем, долго терпеть компанию брата она не собиралась и потому с вежливой настойчивостью поинтересовалась: — Ну, ты чего пришёл-то? Будто у тебя дел нет. — Да так, поинтересоваться, как ты, — опустив взгляд в землю, ответил Суховей. Мальволапка прекрасно поняла, что он, не стесняясь, врёт ей. — Как будто бы тебе на самом деле интересно, — хмыкнула ученица и пошевелила усами.       Ну да, так она и поверила, что братец просто шёл мимо и решил внезапно осведомиться её самочувствием.       Суховей нерешительно помялся, помолчал, открыл было рот, чтобы что-то сказать, но передумал. Потом растерянно поморгал, поскоблил лапой затвердевший под настом снег и осторожно начал: — Кролик говорил, что… — Кролик много что говорил, он вообще болтлив не в меру! — резко прервала брата Мальволапка. Ей ну очень не нравилось, когда наставник рассказывал Суховею, в чём ученица брата наобвиняла в очередной раз, а тот потом шёл выяснять все недоразумения. Кошка старалась избегать подобных разговоров. — Даже не надо на него ссылаться. — Он пытается стать тебе хорошим опекуном, — с явным укором в голосе заметил Суховей. — Мне абсолютно всё равно, — Мальволапка раздражённо дёрнула тёмным кончиком хвоста. — Ты ещё что хотел или так, думал нравоучения мне читать?       Суховей, впрочем, не выглядел опечаленным тем, что его очередная якобы воспитательная лекция не задалась. Он вообще читал их чисто для виду, чтобы показать окружающим, что он заботливый и любящий брат. — Жавороночку не видела? — спросил кот, понимая, что Мальволапке его напускная забота сейчас совсем не сдалась. — Ну, может быть, видела, а может и нет. А она тебе на что? — ученица вспомнила, что Жавороночка была увлекательнейше занята диалогом со своими друзьями и подумала, что Суховею вообще нечего к той троице лезть. Чего это он, такой правильный, в плохую компанию намылился? «Вот сидел бы спокойно, не трогал ни меня, ни Жавороночку, и вообще красота бы была», — подумала Мальволапка. Брат, между тем, очень любезно ей посоветовал: — А ты не в своё дело не лезь. Скажи, где видела, и разойдёмся наконец. Я же вижу, что тебе моё общество не по нраву. — Уж и тебе моё тоже! — фыркнула ученица. Однако она была абсолютно согласна с Суховеем: давно пора закончить этот тягостный диалог и разойтись подальше. Потому кошка ответила: — А Жавороночка была в норе с Легкопятом и Малоногом. — Премного тебе благодарен, — кивнул Суховей, и Мальволапка поморщилась. Не надо было ей такой благодарности. «А может, рассказать ему о Жавороночке и Малоноге с Легкопятом? Суховей мне всё же брат, может, оценит доброе дело. Надо же близким помогать!..» — пока брат не ушёл далеко, решила внутри себя Мальволапка и крикнула вслед пёстрому коту: — Ну не любит она тебя!.. Чего ты за ней так вьёшься? У неё что ни час, то новый кот! — А давай я без тебя как-нибудь разберусь? — тот остановился и обернулся. — Сиди и ешь ограду, не умничай. — Вот и сделала доброе дело, — буркнула себе под нос Мальволапка.       Однако один дельный совет Суховей ей всё же дал. Покушать стоило, пока её не нашли котята или старшие и не вернули на положенное место сиделки с надоедающей и шумной мелюзгой.       И поэтому ученица спешно принялась объедать ветки терновника. Она прекрасно понимала, что это, скорее всего, вся её пища на сегодня и, может быть, даже на завтра. И, надеясь хоть немного успокоить вызванную голодом резь в желудке, принималась жевать колючие ветки, мечтая о том, чтобы поскорее наступила весна.