Тайна лилового дивана

      Вирт-окна терминала издевательски подмигивали разноцветными строчками, никак не желая выдавать хоть сколько-то стройную картину. Шан устало потер глаза, подумав, что такими темпами он приобретет вредную и ненужную привычку работать по ночам, и надо сворачиваться, ложиться спать, а уже завтра, точнее сегодня, но предварительно выспавшись, продолжать. План был хороший, но сопряженный с небольшой трудностью. Трудность в данный момент сидела с ногами на диване и сосредоточенно что-то искала в инфранете. Шан повернулся к Рике, но вместо того, чтобы предложить ей лететь домой, спросил:       — Значит у Хилла все-таки не было романа с Ланге?       — Ага, — Рика оторвалась от уникома, — если, конечно, верить Кесси. Тетя как раз ушла искать какого-то милейшего хмыря и утащила Джин. И запись я не включала. Хотя зачем ей врать?       — Может, догадывается, что его подозревают и пытается выгородить? — предположил Шан.       — А я тут при чем? Я же не полиция?       — Кто-то мог сказать ей, что ты пришла с полицейским, та же Натали, она в курсе, что я занимаюсь этим делом.       — И что? Мало ли, с кем я хожу на вечеринки, — Рика махнула рукой, чудом не задев стоящую на подлокотнике чашку с остывшим кофе, — да и с чего бы ей его выгораживать? — Он же не ее протежировал, а как раз таки покойную Ланге. Кесси, кстати, считает, что зря.       — Тоже верно, — Шан развернулся назад к терминалу и передвинул Хилла в конец таблички, расположенной на левом окне.       Версия с шантажом не выдерживала никакой критики. Какой смысл убитым портить отношения с Хиллом? Деньги? Но Миро он итак ни в чем не отказывал, а Ланге теряла больше, чем приобретала, независимо от полученной в результате шантажа суммы. Хотя надо будет проверить, нет ли у нее невыплаченных кредитов, ну просто на всякий случай. Да и Вуйчик в версию о шантаже никак не вписывается. Шан не удержался и зевнул. Нет, надо-таки отправлять Рику домой. Вообще-то, он рассчитывал отвезти ее туда после мероприятия, просто скачав (о том, что разговоры с людьми из списка Рика будет записывать, они сразу договорились) всю добытую девушкой информацию, вместе с комментариями киборга. Конечно, такой метод был не вполне законен, зато давал уверенность, что ничего не забудется, а показывать кому-то записи Шан не собирался. Вот только отправить Рику домой не получилось. Если бы она просто сказала «хочу поучаствовать», Шан бы настоял на своем, но девушка заметила, что кроме записи есть еще и ее личные наблюдения, да и вообще писала она разговоры только с теми, кто был в списке, а кое-что интересное мелькало и в других беседах. Немного поспорив, они в итоге отправились к Шану домой и уже три часа, под кофе и пиццу, разбирались в полученных сведениях. Вернее, разбирался в основном Шан, а Рика, рассказав все, что считала важным, копалась в своем комме, периодически отвечая на вопросы.       — Жалко, с Варносом не удалось поболтать, — Рика отхлебнула кофе и, поморщившись, поднялась, — пойду заварю свежего. Тебе сделать?       — Может, полетишь домой? — вместо ответа поинтересовался полицейский, — поздно уже.       — Скорее рано, — заметила Рика, бросив взгляд на висящие на стене часы, — но, наверное, ты прав. Все равно ничего нового я тебе сейчас не расскажу.       — Я тебя отвезу, — Шан тоже поднялся, пытаясь взглядом найти куртку. Глаза слипались, тащиться через половину мегаполиса хотелось не очень, но полицейский чувствовал себя обязанным, а если он вдруг совсем заснет — автопилот справится.       — Ты же засыпаешь на ходу. Просто вызови мне таксофлайер, — проявила гуманизм Рика.       Настаивать Шан не стал, все равно никакого практического смысла везти Рику домой лично не было. Только еще больше уверить мадам Мейо в том, что полицейский ухаживает за ее племянницей. О том, что Присцилла смотрит на их встречи именно под таким углом, ему, посмеиваясь, расказала сама Рика, заставив сначала смутиться, потом задуматься, а потом махнуть рукой и на предположение мадам Мейо, и на собственные мысли.       Посадив Рику в таксофлайер, Шан вернулся в квартиру и, отчаянно зевая, уселся за терминал. Пару минут он тупо пялился на вирт-окна, потом подчеркнул фамилию Варноса красным, смахнул экраны и с чистой совестью завалился спать, велев искину разбудить себя в десять утра.       Рику разбудило тихое шуршание, доносящееся откуда-то из угла. Не открывая глаз, девушка прислушалась, но ничего не услышала. Странно, почудилось, что ли, или приснилось. Перевернувшись на спину, Рика потянулась и открыла глаза. В комнате было темно и тихо.       — Точно, почудилось, — сообщила сама себе девушка, снова потягиваясь и прикидывая: вставать или еще поваляться. Модный показ, на который ее пригласили, начинался в шесть вечера, так что до него еще далеко, а других дел у нее на сегодня не было.       — Доброе утро, Рики, — приветствовал ее домашний ИИ. Голос у искина был мелодичный, но совершенно андрогинный, ровно как и его визуализация — тоненькая металлически поблескивающая фигурка, облаченная в футболку и комбинезон на лямках. Цвет одежды искина тетя подстраивала под время года, так что сейчас футболка была синей, а комбинезон белым.       — Доброе утро, Дин. А который час? И сделай посветлее, — попросила Рика, потягиваясь.       — Одиннадцать часов тридцать семь минут, — окна медленно посветлели пропуская в комнату солнечный свет. — При просила передать, что улетела на съемки и ее не будет до вечера. Что ты хочешь на завтрак?       — А какие есть варианты? — отбросив тонкое одеяло, Рика спустила ноги на пол и подозрительно прислушалась. Шуршание раздалось снова, на этот раз из-под кровати.       — Яйца пашот, омлет, можно добавить овощи, зелень, ветчину и сыр. Брускетта с овощами, рыбой, сыром. Яичница с беконом, колбаски гриль, фасоль в томатном соусе, гренки, тосты, круасаны, клафути, блинчики сюзетт, — перечислил искин, заставив Рику улыбнуться.       Тетя любила вкусную и разнообразную еду, с презрением отзываясь о диетах, и утверждая, что залог хорошей формы — правильное питание и активный образ жизни, а сидение на меню из травы ухудшает характер.       — Яичницу с беконом и гренками, круассаны и обязательно кофе, — опустившись на колени Рика заглянула под кровать и, протянув руку, вытащила оттуда тощего рыжего котенка, — откуда он взялся?       — Присцилла принесла вчера вечером, — отозвался искин.       — Подарили, что ли? — Рика поднялась, недоуменно разглядывая урчащую находку, — какой-то он тощий для подарка.       — При сказала, что подобрала его на улице, — искин улыбнулся, — и теперь он будет жить с ней.       — А, ясно! — На этот раз спасенный котеночек оказался действительно котеночком. Рика почесала котенка за ухом и, сгрузив его на кровать, пошла умываться.       Когда она вышла из ванной, на столе уже стоял завтрак, а по столовой разносился одурящий запах кофе. Из кухни вышла Летти, неся на подносе кофейник и маленькую чашку, кофе из кофеварок тетя не признавала категорически.       — Доброе утро, Рика, — улыбнулась мари, аккуратно ставя кофейник и чашку на стол.       — Доброе утро, Летти, — Рика отправила в рот кусочек поджаренного тоста, — погладь, пожалуйста, зеленую тунику, она висит в шкафу в комнате где я сплю.       — Хорошо Рика, — мари развернулась и ушла, аккуратно обойдя вбежавшего в столовую котенка.       — Дин, а как тетя назвала эту животину, — поинтересовалась Рика, кивнув на трущегося о ее ноги зверька.       — Присцилла не дала ему кличку, — искин появился на маленькой голоплатформе в углу столовой, — сказала, что сначала надо присмотреться к характеру котенка.       — Кто бы сомневался, — фыркнула Рика и, решительно ссадив успевшего запрыгнуть ей на колени котенка на пол, принялась за завтрак.       Про съемки она знала, но рассчитывала проснуться пораньше и кое-что узнать у тети до ее ухода. Не проснулась — значит, придется ждать до вечера. Впрочем, вопрос был не очень важным и вполне мог подождать.       Через час Рика уже выходила из квартиры, прихватив фотоаппарат. Мысль слетать за город пофотографировать местные пейзажи посетила ее еще в первый день, а сейчас как раз был удачный момент. Фотографией Рика увлеклась еще подростком, после того, как бабушка Оливия, с детства пытавшаяся привить внучке любовь к искусству, сводила ее на выставку старинной фотографии. Черно-белые картинки заворожили девочку, и, выйдя с выставки, она заявила, что хочет научиться делать такие же.       Фотоаппарат был куплен немедленно, бабушка Оливия ликовала. Ее надеждам на то, что внучка увлечется искусством всерьез, не суждено было сбыться, но фотографировать Рика не бросила, отдавая предпочтение пейзажам и животным. Конечно, до мастеров фотографии ей было очень и очень далеко, но получалось неплохо, жаль только, последние два года самые интересные места сфотографировать не было никакой возможности. Военное снаряжение не включало в себя фотоаппарат, так что приходилось обходиться голографиями, а это, на взгляд Рики, было совсем не то.       В город она вернулась в начале шестого, слегка уставшая, но невероятно довольная. Пустыня оправдала ее лучшие ожидания, и она уже даже знала, какие фотографии распечатает для тети. Возвращаться домой не было времени, так что, на ходу перекусив сандвичем и кофе из автомата, она отправилась на показ, искренне надеясь, что Аделина не явит миру что-то в перьях и рюшах.       Коллекция ей понравилась, особенно первая часть, представлявшая повседневные вещи. Выдержанная, в основном, в светлых и пастельных тонах, она оставляла ощущение простоты, несмотря на сложный крой, и легкости. Рика даже присмотрела парочку моделей для себя, подумала, и решила, что выберет что-то одно — цены на одежду от Турн-и-Та́ксис не были рассчитаны на массового потребителя, да и носить их особо некуда, разве что тетю порадовать.       Выйдя с показа, Рика уже собиралась вызвать таксофлайер, когда заметила стоящую в стороне одинокую фигурку, выглядящую очень печальной. Заинтересовавшись (роли ее, что ли, лишили?), Рика быстрым шагом направилась к ней.       — Привет, Кесси, — Кассандра, до этого разглядывавшая что-то вдалеке и умудрившаяся не заметить ее приближения, вздрогнула, — тоже была на показе?       — Да, — печально вздохнула Кесси.       — И как тебе? — не отставала Рика, — я вот не очень люблю такие мероприятия, но мне понравилось.       — Мне тоже, — Кесси совсем поникла.       — А чего ты такая кислая?       — Дорого очень, — казалось, что Кесси вот-вот заплачет от огорчения.       — Ой, да ладно тебе так расстраиваться из-за шмоток, — ободряюще улыбнувшись, Рика потянула печальную актрису за руку, — пойдем посидим где-нибудь, я угощаю.       То ли от неожиданности, то ли от расстройства, но Кесси не сопротивлялась, и вскоре они уже сидели в маленькой уютной кафешке.       Разговорилась актриса быстро, поведав, что проблемы с финансами начались еще два года назад, когда она, окончив актерские курсы, начала свой нелегкий путь в индустрии голофильмов, а сейчас достигли своего пика. Сбережения, и без того скудные, улетели просто мгновенно — в основном, на наряды, в которых не стыдно показаться. Участие в массовке оплачивалось не очень щедро, устроиться на постоянную работу не получалось из-за съемок и необходимости ходить на кастинги. Кесси не пропускала ни одной возможности, но раз за разом ей отказывали. Не удавалось получить даже роль второго плана, не говоря уже о главной.       Все, чего ей удалось добиться, — это несколько крохотных эпизодических ролей, из которых со словами была только одна. Родители, живущие на малозаселенной, существующей за счет шахт, планете, ничем помочь дочери не могли, и вообще считали ее желание стать актрисой блажью, регулярно призывая взяться за ум. Браться за ум Кесси не желала, скучную профессию наладчика домашней техники она терпеть не могла. Хотя именно эта профессия, полученная еще на родной планете, а еще общительность и готовность помочь помогали кое-как сводить концы с концами. Узнав, что начинающая актриса может отрегулировать робот-пылесос или наладить домашний искин, многочисленные знакомые охотно звали ее на помощь. Заплатить, правда, приходило в голову далеко не всем, а просить деньги сама Кесси стеснялась.       Рика внимательно слушала печальную историю, время от времени вставляя сочувственные фразочки. Через полтора часа и три чайника отличного травяного чая Кесси спохватилась и засобиралась домой. Рика предложила ее подвезти, но та отказалась, сказав, что прекрасно доберется на монорельсе, тут до остановки недалеко, всего минут двадцать. Монорельс в Семирамиде сохранился со времен основания города и представлял собой не только общественный транспорт, но и местную достопримечательность. Пользовались им или самые бедные, или туристы, возжелавшие обзорную экскурсию по городу на древнем транспорте. Рика тоже с удовольствием прокатилась бы в серебристом, похожем на вытянутое яйцо, вагончике, но добраться на монорельсе в район, где жила тетя, было невозможно, а прокатиться просто так можно было и в другой раз.       Дома ее ждала тетя, сидевшая в кресле с уютно свернувшимся на ее коленях котенком. Выяснилось, что она не только успела вернуться со съемок, но и свозила животное к ветеринару, где ее заверили, что это ар-кун и волноваться не стоит, и теперь котенок осмотрен, привит, чипирован и укомплектован всем необходимым для жизни счастливого домашнего животного. Единственное, чего ему не хватает, — это клички, но ее можно придумать и попозже. Прихватив с кухни тарелку с едой, Рика устроилась в кресле напротив тети и сообщила.       — А я Кесси встретила, посидели в кафешке, поболтали.       — Хорошая девочка, — Присцилла почесала урчащего, как древний генератор, котенка за ухом, — надеюсь у нее закончится черная полоса.       — Ага. А в каком фильме она получила роль? — задала Рика вопрос, мучивший ее еще со вчерашнего вечера.       — «Млечный путь». Мелодрама. Я читала сценарий, должен получиться хороший фильм, — Присцилла посмотрела на поморщившуюся племянницу и улыбнулась, — людям нравится романтика. Кесси мечтает сниматься именно в таких фильмах, хотя ей многие говорили, что в других жанрах у нее больше шансов.       Рика только пожала плечами, всем своим видом давая понять, что каждый имеет право на мечту, даже если с ее, Рикиной, точки зрения она странная.       Когда тетя, наговорившись с племянницей, наконец пошла спать, Рика пересела за терминал и немедленно полезла на сайты голостудий. Увы, информация о кастингах не содержала списков принимавших в них участие, голостудии сообщали только фамилии актеров, утвержденных на роль. Вздохнув — она так надеялась узнать точную информацию — Рика переключилась на изучение прессы. Никому не известная Кассандра Ларкинз, как и следовало ожидать, упоминалась всего два раза. Первый раз в интервью с выпускницами театральной студии «Мельпомена и Талия», а второй — в заметке о грядущих съемках мелодрамы «Птичка». Журналист задавался вопросом: рискнет ли режиссер попытаться зажечь новую звезду, или выберет блистательную Мерилин Миро. Покопавшись еще немного в инфранете, Рика выяснила, что режиссер рисковать не стал, а еще, что съемки голофильма отложены в связи со смертью исполнительницы главной роли. Конечно, это могло быть всего лишь совпадением, но… Рика бросила взгляд на часы и решила, что звонок Шану может подождать до утра.       Младший лейтенант Ванг, прихлебывая кофе, задумчиво изучал имеющиеся доказательства вины Леонаса Варноса, понимая, что для получения санкции на обыск, не говоря уже об аресте, их как-то маловато. В наличии у него имелась информация из открытых источников о конфликтах оператора со всеми тремя жертвами, показания нескольких свидетелей, в том числе утверждавших, что они слышали от Варноса угрозы в адрес актрис, и отсутствие у того алиби. Все это вполне тянуло на косвенные улики, но не факт, что их сочтут достаточными для обыска. Две священные коровы Аркадии — частная жизнь и частная собственность — строго охранялись законом и создавали множество проблем журналистам и особенно папарацци, которые регулярно платили огромные штрафы (что правда компенсировалось высокими гонорарами), и полиции. Если бы у него были хоть какие-то доказательства, что Варнос приобретал газ...       С С-15 все оказалось до невероятного просто, у военного газа был гражданский аналог — газ «Морфей», предназначенный для «мягкой самообороны» и разрешенный к использованию на Аркадии. Шан прекрасно знал о его существовании, но искренне считал бесполезным, и понятия не имел, как тот пахнет, поэтому чтобы соотнести одно с другим, понадобилась помощь экспертов. Для приобретения газа требовалось разрешение, все получившие его фиксировались в полицейской базе, но Варноса среди них не было. Конечно купить легальный, хоть и требующий разрешения, газ гораздо проще, чем военный, но, скорее всего, его пошлют искать доказательства покупки.       Звонку Рики, отвлекшей его от размышлений, куда копать дальше, он искренне обрадовался. Выслушав девушку, он бросил: «Спасибо, я тебе потом перезвоню», и полез в базу. Так и есть, Кассандра Ларкинз два года назад получила соответствующее разрешение, год назад оно было продлено. Значит, надо уточнить информацию с кастингами — узнать на киностудиях, пробовалась ли она на те роли, которые в результате получили Вуйчик, Миро и Ланге будет не сложно, — и проверить записи с камер. Рика не знала, была ли Ларкинз знакома с Вуйчик, но если была, то наверняка засветилась: чтобы подменить ароматизатор на газ, она должна была приехать к жертве хотя бы один раз. Полицейский довольно улыбнулся — работы предстояло много, но такую работу, когда понятно, что делать и куда двигаться, он любил.       Следующим утром Шан, вооруженный доказательствами, уже шел за санкцией на обыск. Все подтвердилось. Кассандра Ларкинз пробовалась на главные роли мелодрамах «Золото неизвестной планеты» и «Птичка» и в сериале «Кесси». В «Золоте» в итоге сыграла Вуйчик, в «Птичке» режисер предпочел Миро, а в мелодраме главную роль получила Ланге. Разумеется, Ларкинз участвовала и в других кастингах, но три этих голофильма объединяло одно: у нее почти получилось. Режисер «Золота неизвестной планеты» даже смущенно признался, что, перебрав на вечеринке, пообещал начинающей актрисе главную роль, но, протрезвев, разумеется, передумал.       У всех трех актрис она бывала дома, в том числе и незадолго до их смерти, даже летала к Вуйчик на другой континент, камеры зафиксировали, как она заходит в дом за три дня до убийства. В качестве дополнительного доказательства Шан приложил информацию о первой профессии Ларкинз, явно свидетельствующую, что она имела возможнось перепрограммировать диваны. Непонятно было только, откуда она взяла деньги на покупку такой дорогой вещи, полицейский проверил: никаких кредитов за Ларкинз не числилось. Но актриса вполне могла что-то накопить, в любом случае это можно будет выяснить позже.       Через два часа Шан, получивший и санкцию на обыск, и санкцию на арест, подлетал с выделенными ему в помощь коллегами к квартире Ларкинз в одном из небогатых районов города. Актриса была дома. Узнав цель их визита она скорее удивилась, чем испугалась, и честно подтвердила, что да, получала разрешение, год назад его продлила, но газ так и не купила, он дорогой, а у нее каждая единица на счету.       «Морфей», однако, обнаружился в дальнем углу шкафа, заваленного всяким хламом.