Murzilka

Вскоре Эда освобождают из Аркхэма, и он — с корабля на бал — становится правой рукой мэра Кобблпота. Прежде уютная квартира теперь кажется ему маленькой, будто он перерос её. Эдвард Нигма переезжает в особняк Освальда Кобблпота. Вместе они способны перевернуть город вверх дном и затем поставить его так, как посчитают нужным. Помощник мэра сопровождает мэра везде, но Эду иногда кажется, что всё наоборот, и это Освальд повсюду следует за ним, глядя светлыми сияющими глазами. Весь его вид временами будто говорит: «мне хорошо от того, что ты есть рядом», но Эд — внезапно — не слишком стремится анализировать это. Всё очевидно: он ведь спас мистера Пингвина тогда в лесу, и теперь работал на него так же добросовестно, как искал когда-то улики, работая в полиции. И кроме того, Эд по привычке непроизвольно приглядывал не только за списком дел, но и за благополучием самого Освальда. Временами груз ответственности давит слишком сильно, и тогда Эд решает поискать успокоения в медитативном перебирании бумажек из собственного архива. В общем-то, он и так знает, что где находится, даже если и с погрешностью — то до пары дюймов, но ему приятно не только знать, но и ощущать собственными пальцами и видеть собственными глазами, что всё на своих местах. Он разглядывает потёртый листок с тремя пятнышками в уголке, и вспоминает, к чему привели попытки найти друзей при помощи загадок. Помнится, тогда в участке он пытался предложить мистеру Пингвину выпить вместе. Это было совершенно невовремя тогда, но почему бы не реализовать это сейчас? Он ничего не обещает Освальду, покидая дом незамеченным. Он уверен, что вернётся через полчаса с бутылкой необыкновенно хорошего вина, и они разопьют его, сидя в гостиной у горящего камина. Велико же удивление Эдварда, когда в винном магазине он встречает мисс Крингл! — Кристен! — он окликает её раньше, чем вспоминает, что она мертва. — Простите, Вы это мне? — Да. Извините. Вы напомнили мне… старого друга, — Эд сам не понимает, почему именно эти слова срываются с языка. — О, дружба — это большая ценность, тем более давняя! — отвечает знакомая незнакомка и, склонив голову, вдруг добавляет с улыбкой. — Когда я молодо, я душисто на солнце. Когда я средних лет, я делаю вас беспечным. Когда я старо, я ценюсь больше чем когда-либо. Что я? — Вино, — выдыхает Эд, сжимая в руке прохладную тяжёлую бутылку. Ему кажется, что мир неуловимо изменился за эти несколько мгновений. Планы на вечер вдруг забываются, он не может уйти сейчас. — Верно. Меня зовут Изабелла. — Эдвард Нигма. Они увлечены настолько, что им всё равно, куда идти — лишь бы идти вместе, перебрасываясь на ходу вопросами и ответами. Конечно же, Эд с трепетом цитирует загадки из русского журнала, и эта красивая молодая женщина разгадывает их — без подсказок, одну за одной. — Откуда ты всё знаешь? — он обескуражен. — В университете я написала магистерскую работу о детском фольклоре разных стран, — она улыбается ему чуть насмешливо. Когда короткая летняя ночь сменяется первыми лучами рассвета, они сидят на чужом крыльце, по глотку допивая вино. — Мы ещё встретимся? — Что нельзя съесть на завтрак и обед? — Ужин. Расставание не пугает, когда есть уверенность в том, что за ним последует встреча.