Руна общей судьбы

      — Так, Александр, давай еще один шаг, еще, — диктовал Магнус спокойным голосом, поднимаясь вверх по лестнице и, придерживая Алека за одну руку, парень с улыбкой наблюдал, как его возлюбленный, балансируя, поднимается вверх с закрытыми глазами.       Верхнюю часть лица Лайтвуда закрывала широкая атласная лента, не давая брюнету ничего разглядеть, кроме темноты перед собой. С завязанными глазами Алек следовал за Магнусом, который встретил его с этой пыточным предметом гардероба на пороге дома.       Почему пыточным? Потому что иначе по-другому его Александр назвать никак не мог, поскольку эта вещь не давала ему видеть, и он крайне сильно боялся, что, поднимаясь по лестнице вслед за любимым, нечаянно навернется и утянет Магнуса за собой вниз пересчитывать спиной ступеньки. Поэтому Алек невольно взмахивал свободной рукой, чтобы найти хоть какую-то опору, и двигался медленно, как черепаха, переживая, что ноги в самый ответственный момент запутаются, и он покатится вниз.       — Ох, Александр, ты должен мне доверять, — сокрушенно бормотал Магнус где-то впереди, крепко держа длинные пальцы возлюбленного.       — Я доверяю тебе, — сразу же отозвался Лайтвуд. — Я не доверяю своим собственным ногам. Знаешь же, что я могу быть весьма неуклюжим.       Магнус фыркнул. О, да, он действительно знал, каким неловким может быть его парень, поскальзываясь и спотыкаясь фактически на ровном месте.       Так от неуклюжести Александра пострадала любимая ваза Магнуса во время их совместного с Лайтвудом переезда. Споткнувшись на ровном месте, когда перетаскивал коробки, Алек бедром пихнул стол, на котором стояла прекраснейшая ручная работа из хрусталя. Как итог: огромная лужа воды на полу, разбросанные розы с упавшими лепестками и щепки вазы, упавшие прямо в ноги замершего и побледневшего Алека, поднявшего голову на как раз появившегося в противоположном конце комнаты Бейна.       Видимо, что-то не то отразилось на лице азиата, поскольку, откинув коробку, Лайтвуд сразу подлетел к любимому, обняв и начав бормотать, что обязательно купит новую. Магнус лишь отмахнулся, но все равно не смог справиться с тяжелым вздохом, что вырвался из груди.       — Сказал бы ты о своих заплетающихся ногах несчастной вазе, что упала замертво в нечестном бою против тебя, — весело заметил Бейн.       — Я ведь уже извинялся, да? — вопросительно осведомился Лайтвуд, чувствуя, как принимает более-менее устойчивое положение, видимо, уже поднявшись на второй этаж.       — О, да, — закатил глаза Магнус, вспоминая, как чудесно Алек просил прощение, зацеловывая каждый участок тела азиата. — Ты чудесно умеешь извиняться.       — Я репетировал на всякий случай, — признался Лайтвуд, и вдруг ощутил, как его рот накрывают чужие губы, и, протянув вперед руки и нашарив тело Бейна, Алек притянул того к себе, мгновенно отвечая на сладкий и неожиданный поцелуй. — Это еще за что?       — За то, что мы преодолели самое сложное — целый лестничный пролет! — засмеялся Бейн, отстраняясь и слушая, как недовольно застонал Лайтвуд, понимая, что ему предстоит пройти почти столько же ступеней, что и минутами раннее.       Поднявшись на другой пролет, перекидываясь шутками и слушая подколы, Лайтвуд еле сдерживался, выпытывая у Магнуса, что же за сюрприз тот ему подготовил, и почему нельзя было завязать глаза непосредственно на втором этаже? Но парень лишь отговаривался тем, что хотел проверить, насколько Лайтвуд ему доверяет свою неуклюжесть. Надо признаться, Магнус справился чудесно, диктуя, где нужно сделать очередной шаг, чтобы не навернуться.       Вдруг тихо скрипнула дверь, и Алек вздернул брови, поняв, что они зашли в бывшую комнату родителей Магнуса, которую тот при переезде полностью решил изменить, и запрещал заходить в помещение даже Александру. Тот не настаивал нарушать личное пространство Магнуса, понимая, что тому может быть все еще тяжело вспоминать о прошлом. Но тот вел себя, как обычно, видимо, окончательно справившись со своей болью о погибших родных.       Они вместе спали в бывшей комнате Магнуса, но стоящая там полуторка, совсем не способствовала удобству, так что вскоре Бейн решительно на время вытурил Алека вниз на диван, приговаривая, что это на время. Диван стал постоянным местом ночевки Лайтвуда, поскольку в гостевой комнате, раннее жившие жильцы установили разнообразные тренировочные снаряды, которые муторно было забирать с собой, и они за полцены продали их Бейну.       Однако Магнусово «на время» растянулось на несколько дней, потом на неделю и, разумеется, занятый спальней родителей, Бейн почти не уделял время своему возлюбленному, и их постельные отношения отошли на второй план. Переезд в бывший дом родителей Магнуса оказался серьезным шагом, но, лишенный каждодневной близости,       Алек тоскливо глядел на Бейна, который очень уж часто любил надевать обтягивающие вещи, отлично подчеркивающие аппетитные полукружья ягодиц. В общем-то, взбудораженное и предвкушающее ощущение, что испытывал Алек, следуя за возлюбленным, было понятно.       — Так, — Магнус остановился, заставив тормознуть и Лайтвуда, — а теперь, дорогой, не двигайся, пока я не скажу.       — Это все больше и больше похоже на ролевые игры, — засмеялся Алек, вытянув руки вдоль тела, когда Бейн отпустил его ладонь.       Мелодичный смех раздался где-то в стороне. Видимо, азиат веселился от всей души. Да уж, занятой, он совсем не уделял время второй половинке. И Александр решительно не понимал, почему нельзя было заняться любовью, например, на том же самом диване, уютно стоящем на первом этаже, или на кухне, или еще где. Но Магнус лишь цыкал и запрещал Лайтвуду заходить дальше страстных поцелуев.       Порой Алек начинал подозревать любимого в садистских наклонностях, но тот на такой упрек лишь рассмеялся. Вот уже пошла вторая неделя, как они решили переехать в дом, принадлежащий Магнусу, а Алек уже скучал по оставленной в центре Бруклина квартирке.       Все-таки дом в пригороде был чудесен, как не посмотри: красивое расположение в спальном районе, чудесные клумбы цветов перед белоснежным заборчиком, мягкий газон на небольшой территории, свежий воздух и прочее. Но здесь было слишком тихо и, привыкший к гомону и шуму центра города, Алек поначалу долго не мог уснуть на новом месте, свыкаясь с тем, что не слышит далекого звука сирен и сигнализаций автомобилей.       Магнус также полюбил Бруклин за суматоху, за прекрасные места и проживающих в нем друзей, однако грех было бы не воспользоваться шансом жить на собственной жилплощади.       Не так давно они закончили обучение. Магнус почти сразу нашел работу под руководством одного из своих преподавателей, устроившего Бейна в детский психиатрических центр. К молодому, только что выпустившемуся дипломированному специалисту, отнеслись скептически, но Магнус успешно доказал свою компетентность, в одно мгновение заслужив доверие.       Алек также устроился на работу, полностью отказавшись от помощи отца в этом вопросе. Лайтвуд нашел себе место в некой компании, так что парни свою копейку уже начали зарабатывать, а банковский счет Магнуса и некие накопления Александра позволяли им жить относительно безбедно.       Мариз Лайтвуд постоянно с Джейсом передавала какие-нибудь подарки к очередному новоселью, а Иззи, превратившаяся в изумительного вида девушку с привлекательной фигуркой и красивым кукольным личиком, была постоянной гостьей первое время, стоило Магнусу и Алеку оповестить семью о своем переезде за город.       Позже Изабель, видя, как брат косится в их сторону, перестала появляться, понимая, что ее любимый братик весьма сильно ревнует своего парня к сестре, поскольку любимый даже Из порой уделял больше времени, чем ему.       Азиат лишь фыркал, приговаривая, что уж к сестре ревновать не стоит, но ему все равно было приятно видеть, что любим Александром так же, как и приличное время назад, когда он только признался в своих чувствах.       — Мне еще долго так стоять? — осведомился Лайтвуд.       — Подожди, нетерпеливый мой, — отозвался Магнус. — Вот, теперь можешь открывать глаза.       Александр стянул атласную ленту, закрывающую лицо, и охнул, осматриваясь. Лайтвуд лишь мельком видел комнату родителей Бейна, когда перетаскивал часть коробок в комнату Магнуса, так что увиденные изменения поражали.       Азиат изменил все под свой вкус, почти полностью заменив пастельные тона комнаты на приглушенные темные с вкраплениями ярких оттенков. Обои из бледно-бежевых с коричневыми геометрическими узорами превратились в темные с золотистыми разводами. На полу лежал пушистый насыщенного коричневого цвета ковер с длинным ворсом, по которому наверняка приятно будет ступать голыми ступнями.       Но больше всего Александра поразила кровать. Лайтвуд как раз стоял почти напротив нее, не доходя несколько метров. Постель укрывал великолепный золотистый шелк одеяла, под которым скрывались такого же цвета мягкие подушки и простыня.       Поскольку на улице уже наступил вечер, то Магнус включил прикроватные бра, создающие отличный интимный полумрак, подчеркивающий красиво выделяющееся золото на постели, маня прикоснуться к текучему шелку. Сидящий на краю кровати Магнус, закинув ногу на ногу и облокотившись на руки, довольно улыбался, наблюдая за восхищением, что отражалось на лице возлюбленного.       Алек все никак не мог оторвать взгляда от любимого, который и так был до такой степени занят, что не подпускал к себе, так теперь еще и столь сильно соблазнял его, сидя на постели в такой соблазнительной позе, когда хотелось жадно развести его колени в разные стороны, оглаживая внутренние стороны бедер.       — Александр? — Магнус щелкнул пальцами в воздухе, видя, как глубоко задумался Лайтвуд, теребя некогда завязывающую его глаза повязку. — Все в порядке? Тебе не нравится? — Бейн нахмурился, не понимая, что вызвало несколько тормозную реакцию Алека.       — Ч-что? — очнулся парень, удивленно уставившись в лицо Магнуса. — О чем ты? Ты просто великолепно постарался! Магнус, здесь все такое, — Алек обвел комнату восхищенным взглядом, — такое… сексуальное.       Бейн захохотал, сверкнув искорками восторга в зеленовато-желтых глазах. Чертята бесились в глубине взгляда азиата, который прикусил нижнюю губу, посматривая с неким вожделением на Лайтвуда.       Магнус тоже скучал по нежным прикосновениям любимого, по его порой собственническим поцелуям и разнообразным экспериментам в кровати. Он спустя время совсем забыл о смущении во время секса, так что всегда был за любые предложения Лайтвуда, так что жадный взгляд Александра Магнус вполне мог понять, отвечая таким же, не менее жарким.       Алек, откинув в сторону повязку, медленно подошел к Магнусу, сев перед ним на корточки, положив ладони на скрещенные ноги. Бейн подался вперед, коснувшись ладонью лица Лайтвуда, видя, как тот прикрывает глаза, прижимаясь к руке любимого, закусывая губу и наслаждаясь прикосновениями.       — Я соскучился, Ади, — честно признался Лайтвуд, открывая потемневшие от нахлынувшего возбуждения глаза.       — И я, — признался Магнус. — Прости, что моя занятость и ремонт в комнате заставили так долго ждать. Я все не мог придумать, что сделать со спальней, ведь она когда-то принадлежала… моим родителям.       Лайтвуд качнул головой, прошептав хрипло, почти на выдохе:       — Зато я понял, насколько мне важно касаться тебя, — признался он. — Простых поцелуев мне недостаточно.       Магнус заулыбался и, склонившись еще ниже, прошептал в самые губы Александра слова, которые окончательно снесли все мало-мальские адекватные мысли в голове Лайтвуда:       — А еще я хотел впервые заняться с тобой любовью в этом доме именно здесь, в теперь уже нашей комнате, — порочная улыбка настоящего демона расцвела на соблазнительных губах азиата.       Алек громко и несдержанно простонал, глубоко втянув в себя воздух и облизнув в один момент ставшие сухими губы, которые требовали ласки поцелуями. Но когда Лайтвуд потянулся вперед, желая получить свою награду за долгое воздержание, Магнус с тихим смехом откинулся назад, с хитрым взглядом посмотрев на любимого сверху вниз.       Алек принял правила игры, поняв, что у Бейна весьма игривое настроение, но сам Лайтвуд не был уверен, что его выдержки хватит хотя бы на долгие игрища в постели, настолько он сильно хотел Магнуса, боясь, что кончит в тот самый момент, когда войдет в податливое тело. Судя по спокойному выражению лица Магнуса, тот понукал Алека продолжать, видимо до прихода возлюбленного подготовившись к возможным продолжениям сладкого банкета.       Облизнув губы, Александр развел ноги Магнуса в разные стороны, сам удобно садясь на колени перед ним. На Бейне, сексуально подчеркивая изгибы сильных бедер, были надеты домашние шелковые штаны черного цвета с серебристой вышивкой по бокам, поэтому ничего не было удивительного в том, что Алек заметил выделяющийся бугорок возбуждения, что топорщил одежду в весьма пикантном месте. Вздернув бровь, Лайтвуд довольно облизнул губы, видя, как заигрывающе ему улыбается Магнус в ответ.       Александру определенно нравилось то, что он видел, играючи проведя ладонью по правой голени любимого, слыша, как тот шумно вдыхает, прикрывая веки и слегка откидывая голову назад.       Когда пальцы Алека скользнули под край штанов у щиколоток Магнуса, мягко скользя ладонью чуть выше, Бейн закусил губу и соблазнительно едва слышно застонал, видимо, представляя во всех подробностях, что его ждет дальше, когда любимые руки поползут по бедрам выше.       Отчасти Александру хотелось наказать Магнуса за томительные дни ожидания близости, но и тянуть дольше Лайтвуд больше не мог. Конечно, он бы не смог завалить Бейна и грубо взять его, хоть тот порой и не был против напористой страсти. Алек слишком любил Магнуса, чтобы причинять боль.       — Александр, ты еще со мной? — шутливо отозвался Магнус, когда Алек, закатав одну штанину, покрывал поцелуями ногу Бейна, вычерчивая замысловатые узоры языком возле острой коленки, наслаждаясь гладкостью кожи, до которой самому Алеку было далеко.       Подняв пышущий страстью затуманенный взгляд на возлюбленного, Лайтвуд промычал что-то нечленораздельное, кивнув.       — А вот я в этом сомневаюсь, — фыркнул Магнус и, вдруг отстранившись от Алека, пополз спиной назад, ловко передвигаясь по одеялу, с искорками в глазах наблюдая, как в родных ореховых глазах начинает плескаться возмущение на грани с обидой, что ему не дали дольше насладиться своей лаской. — Иди сюда, дорогой.       Алек поднялся на ноги, попутно скидывая с себя легкую водолазку, оставаясь с оголенным торсом, который Магнус сразу же оглядел горящим возбужденным взглядом, видя, как тяжело вздымается грудь Лайтвуда.       Присоединившись на кровати к Магнусу, Алек схватил того за пятки и одним рывком потянул на себя. Бейн засмеялся, когда его колени оказались согнутыми, а между его ног сел брюнет, жадно оглядывая оголившуюся грудь любимого, которая открылась благодаря задравшейся футболке. Волосы Магнуса чудесным образом растрепались, создавая домашний и одновременно очень соблазнительный образ. Руна на шее Бейна упала тому в яремную ямку, но тот словно этого не замечал, будучи поглощенным образом нетерпеливого и страстного Лайтвуда.       Одним рывком Александр избавился от футболки Магнуса, приподняв его, а после того, как элемент гардероба отлетел куда-то на пол и Бейн лег обратно на постель, брюнет с тихим рыком стянул домашние штаны, удивленно охнув. Магнус был без нижнего белья, поэтому вид возбужденного члена заставил Алека на секунду потерять рассудок, а мысли хаотично запрыгать в голове. Разумеется, Лайтвуд множество раз видел голого Магнуса, но один лишь вид раскинутого на золотистом постельном белье Бейна заставил Александра окончательно потерять рассудок.       Золото отлично подчеркивала смугловатую кожу азиата, оттеняя желто-зеленые глаза, делая взгляд Магнуса в приглушенном свете куда глубже и таинственней. Лайтвуду начало казаться, что под ним, раскинув ноги и покрываясь очаровательным румянцем, лежит настоящее соблазняющее его божество, которое принадлежит только ему одному, и никому больше.       Со свистом выпустив воздух из легких, Алек судорожно потянулся к пуговице на джинсах, пытаясь как можно скорей избавиться от своей одежды, но железная кругляшка никак не хотела вылезать из петли. Руки Лайтвуда мелко тряслись от возбуждения, и он начинал злиться, что не может как можно скорей прильнуть своим голым телом к телу Магнуса, ласкаясь об него и требовательно принимая ласку в ответ. Азиат пришел на помощь мгновенно, хихикая над очередным проявлением неуклюжести любимого, который лишь улыбался дрожащими губами.       Одежда полетела на пол, и через несколько минут два тела, переплетенных в крепких объятиях, упали на золотистые подушки, страстно и жадно целуясь, деля друг с другом дыхание и стоны. Магнус прижимал к себе Алека за плечи, вплетя свободную ладонь в вихры густых волос на затылке любимого, в то время как его собственные бедра толкались навстречу потирающегося об него Лайтвуда, лежащего между стройных ног азиата. Язык Алека настырно толкался в рот Магнуса и, не встречая сопротивления, он с восторгом исследовал предоставленную территорию. До ушей Лайтвуда постоянно доносились стоны Магнуса, нетерпеливо отвечающего на сладкие касания Александра, который одной рукой забрался под спину азиата, а другой путешествовал по груди, задевая возбужденные горошины сосков.       Когда воздуха перестало хватать, Магнус откинул голову назад, выгнувшись и протяжно охнув, застонав так громко, что, Алек был уверен, их было слышно даже на первом этаже дома, но Бейн вовсе не смущался своего проявления восторга от близости с любимым человеком. Губы Александра оглаживали каждый миллиметр кожи, лаская шею и прикусывая, наверняка оставляя следы собственной принадлежности.       Магнус не очень-то любил, когда на его нежной коже расцветали синяки, которые приходилось замазывать, однако противиться страсти Алека он не стал, понукая того действовать более напористо. Обоим не терпелось слиться в единое целое как можно быстрей, о чем Магнус сообщил Алеку, шире разводя бедра.       — А-александр, пожалуйста, — умоляюще прошептал Магнус, толкаясь вверх, чувствуя, как также сильно возбужден любимый. — У нас еще будет время… Насладиться ласками. Войди в меня.       — Где презервативы и смазка? — выдохнул осипшим голосом Алек, приподнявшись и заозарившись в поисках нужных вещей, но Магнус недовольно хмыкнул, вытягивая из-под подушки лишь бутылек с прозрачной жидкостью.       — А резинки? — брови Алека поползли вверх, когда Бейн уж совсем недовольно уставился на него с таким возмущением, словно Лайтвуд спросил нечто оскорбительное, но, по всей видимости, азиату попросту очень сильно хотелось слиться с любимым в одно целое, а его медлительность и тугодумие раздражали парня.       — Я хочу попробовать так, — честно признался Магнус, глядя на Лайтвуда снизу вверх, скользнув ладонью к собственному возбуждению, оглаживая головку возбужденного члена и смахивая выступившие капли. — Пожалуйста, Александр, — взмолился Бейн, помня о том, как Лайтвуд тщательно относился к защите. — Хотя бы один раз дай мне… Дай мне почувствовать тебя в себе так. Ты у меня единственный, как и я у тебя, и ты знаешь, что я всецело доверяю тебе.       Алек тяжело сглотнул. Ну, разве можно противиться такой надувшейся и умоляющей мордашке? Если честно, то Лайтвуд давно мечтал попробовать секс без презерватива, поскольку резинка все равно скрадывала часть приятных ощущений, но предложить Магнусу Алек это все никак не мог.       Смазав свое возбуждение прохладной субстанцией и, склонившись над Бейном, нависнув над ним на руках, Алек, проверив, насколько растянут азиат, вошел в него единым мощным толчком, вырывая из груди выгнувшегося любимого судорожный всхлип. Вцепившись в предплечья Алека, Магнус охнул, дернувшись бедрами навстречу.       И интересная мысль вдруг посетила голову Лайтвуда, пока он морщился от новых ощущений и тесноты, что обхватила его плоть, разнося потоки наслаждения по всему телу.       — Ты… Растягивал себя сам, — выдохнул Алек, когда первая волна электрического разряда прошла, и желание излиться в горячую глубину чужого тела отошла на второй план. — Магс, серьезно? Ты использовал игрушки, что подарил Рафаэль?       Магнус хрипло рассмеялся, распахивая затуманенные страстью и восторгом глаза от осознания того, что они с Алеком, наконец, занялись любовью. Член Бейна подрагивал, а выступавшая смазка привлекли внимание Александра, который сразу по состоянию возлюбленного понял, что тот тоже еле сдерживается от того, чтобы не кончить раньше времени.       — А как ты думаешь, я бы привык к твоему немаленькому размеру, дорогой? — выдохнул Магнус, поддавшись навстречу Алеку, слыша, как тот стонет, погружаясь в азиата еще глубже. — А теперь, родной, двигайся, иначе секса не получишь еще неделю! — шутливо пригрозил ему парень.       Засмеявшись, Александр откинулся назад, подхватил Магнуса за ягодицы, в буквальном смысле натягивая на себя и начиная двигаться размашистыми глубокими толчками, каждый раз задевая чувствительную точку внутри Бейна. Тот, раскрыв припухшие губы, хватался за золотистое одеяло, со всей силы подмахивая бедрами, совершенно забывшись в той эйфории, что накрыла обоих с головой.       Чувствуя, что долго не продержится в узких тисках, что плотно охватывали член, Алек замедлился, чтобы наступающий оргазм отхлынул назад, но своими действиями он лишь вызвал недовольное хныканье со стороны Магнуса, который, хмурясь, распахнул влажные ресницы, глядя потемневшим взглядом на возлюбленного.       Потянувшись к Лайтвуду, азиат притянул любимого для поцелуя, лаская и нежно покусывая и так его припухшие губы. Алек даже не успел заметить, как они сменили позу, и теперь уже он возлежал на подушках, а Магнус оседлал его бедра, довольно поерзав на них.       — И что это было? — вскинул брови Лайтвуд, широкими ладонями оглаживая стройные ноги любимого, наблюдая, как тот ласкает свою плоть, начиная медленно двигаться на члене, уперевшись при этом ему в грудь ладонями.       Магнус соблазнительно скривил губы, попутно их облизав. На его коже изумительно красовался румянец, но сам Бейн не мог оторвать взгляд от того, как прекрасно выглядел Лайтвуд. Его бледная кожа тонула в золоте, а черная татуировка-руна на шее казалась еще темней.       — Ты слишком медленный, — невозмутимо-хитро оповестил Магнус мурлыкающими нотками в голосе.       — О, правда? — принял вызов Лайтвуд, ухмыляясь. — Тогда буду исправляться, мистер Бейн.       И Александр выполнил свое обещание. Бейн, откинувшись назад, наслаждался глубокими толчками, хрипло выкрикивая имя любимого. Лайтвуд сделал все, чтобы Магнус забыл обо всем и кончил, даже не прикоснувшись к себе.       Когда азиат повалился устало на грудь Алека, тот еще продолжал двигаться в расслабившемся теле любимого, который ловил волны нахлынувшего оргазма. Но когда Александр через несколько рваных движений понял, что скоро кончит и попытался выйти, Магнус запротестовал, сжавшись вокруг пульсирующего члена возлюбленного. И тот с громким вскриком излился внутрь Бейна, судорожно хватая ртом воздух и схватив того крепко за бедра.       Под закрытыми веками Алека запрыгали искристые блики фееричного окончания быстрого секса, что у них только что произошел. Магнус дышал глубоко и тяжело, уткнувшись Алеку в шею, вызывая у того мурашки.       — Лайтвуд-Бейн, — вдруг выдал азиат, бормоча их фамилии.       — Что? — не понял Алек, отстраняя Магнуса немного от себя, чтобы взглянуть в его счастливое и слегка уставшее лицо.       — Лайтвуд-Бейн, — повторил Магнус, вдруг поднимая руку с тем самым подаренным кольцом, что Алек вручил несколько лет назад на День всех влюбленных. — Я — Магнус Лайтвуд-Бейн.       Непонимание сначала озарилась восторгом, а позже и капельками слез, что засверкали в уголках ореховых глаз, пока азиат, целуя Алека в щеку, произносил:       — Ты — моя Судьба, Александр с того самого момента, как подарил мне эту руну, — одна рука Магнуса взялась за цепочку, что висела на его шеи, касаясь груди Лайтвуда. — И пусть я знаю, какое предназначение она несет, для меня она всегда будет означать «Судьбу». Руна нашей общей Судьбы. И если ты не против… — Бейн замолчал, вдруг услышав, как Алек шумно шмыгнул носом. — Эй, ты чего? — Магнус удивленно заглянул в лицо Лайтвуда.       — Я хочу, чтобы ты носил мою фамилию, Магс, — Алек проглотил теперь уже комок слез, что не давал спокойно говорить. — Я подарю тебе другое кольцо, и ты станешь моим мужем.       — Вместе и навсегда, мистер Александр Лайтвуд-Бейн? — прошептал с улыбкой на губах Бейн, привставая и соприкасаясь лбом со лбом Александра, заглядывая в его влажные от переполняющих эмоций глаза.       — Вместе и навсегда, мистер Магнус Лайтвуд-Бейн, — подтвердил Алек, мягко прижимаясь к губам самого дорого на свете человека, понимая, что их друг другу действительно подарила Судьба.