***
Поведением Себастьяна были обеспокоены все, кто однажды попадался ему под горячую руку. Прошло чуть меньше месяца с момента его возвращения и семейки Фантомхайв, а он вел себя дико. Даже для вспыльчивого оборотня. Кто-то считал, что город его так изменил. Другие, что виноват жених. И лишь немногие просвещенные знали истинную причину раздражения. А кому-то, вроде Сиэля, было плевать. Гордость есть, ага как же. Гордыня. Нарцисс путает понятия. А ещё бесится, что его заставляют держать верность жениху. Пусть терпит. Сиэль так же не может найти себе достойного альфу, так хоть страдать вместе будут.***
Ещё пару дней пыток и у альфы окончательно сорвало тормоза. Увидел, как Фантомхайв выходит с вечерней прогулки из леса, вместе с Бардом. Тот провожал до дома и на прощание обнял, целуя в макушку. Раздражение, перемешанное с замашками собственничества, ударило в голову. И пока Михаэлис подходил к парочке, Бард свернул с тропы и направился к своему дому. А вот уйти омеге никто не позволил. Грубо взяв за руку, Себастьян развернул его к себе и потащил в неизвестное направление. — Ты что делаешь?! — возмутился Сиэль, пытаясь вырвать руку. — Отпусти! — Мое терпение кончилось, шлюха! — зарычал альфа, дёргая за кисть жениха, резко выводя вперёд. И тот едва удержался на ногах, как только его отпустили. — Я не потерплю того, что мой жених трахается с другим альфой! С этого дня я запрещаю тебя общаться с ним! — Да не сплю я с ним! — зарычал в ответ омега. — У тебя крыша поехала! Не обвиняй меня в своих фантазиях! В отличии от некоторых, я верность храню! Но не тебе решать, с кем мне общаться! Почему ты общаешься со всякими шмарами, которые виснут на тебе как мухи, а я даже друга себе завести не могу?! — С альфами не ведут дружбу! К тому же Бард свободный! — Бард относится ко мне, как к ребенку! Он всего лишь помогает адаптироваться! — Ты не будешь с ним общаться! — глаза полыхнули золотистым огнем. Окончательно выведенный из себя альфа, больно вцепился в кисти жениха, хорошенько его встряхнув. — Ни с кем не будешь! Ты принадлежишь только мне! И никто, слышишь, никто на тебя не посягнет! Никто к тебе и пальцем не прикоснется! Не на моей территории! Сиэль зарычал от недовольства. Глаза почернели. Он чудом освободился из стальной хватки, замахнувшись и влепив звонкую пощечину. И за разборками они совсем не заметили собравшейся народ. Наблюдатели не подавали никаких признаков жизни, почти и не переговаривались. Только после пощёчины послышался удивленный вздох, а затем шепотки. Но все они потонули после холодного тона вожака: — Довольно! Парочка не отрывала друг от друга ненавидящий взгляд, словно пытаясь испепелить силой мысли. Они настолько сильно потонули в своей ненависти, что не сразу услышали вожака. Все решилось отцами. Что с одной стороны, что с другой. Дитрих решил применить немного грубой силы. Оттащил своего сына за шкирку и отбросил на землю. Это быстро привело в чувство. — Отец! — с яростью взглянул на родителя, отплевываясь от грязи и поднятой пыли. — Закрой свой рот. Стоило окатить ледяным взглядом сына и тот заткнулся, быстро поднимаясь на ноги и тихо рыча под нос. Винсент так же подтянул своего ребенка к себе, но обошёлся с ним бережно. Рейчел тут же обняла сына со спины. Сиэль старался дышать ровно, чтобы привести мысли в порядок. Он устал от всего этого дерьма. Хочется спокойствия. А рядом с женихом он не может получить желаемое. Почему все так не справедливо?! Где он провинился, что ему выбрали в мужья редкостного подонка? — Ситуация вышла из-под контроля. Терпеть и дальше ваши ссоры я не намерен, — Дитрих окинул взглядом сначала своего сына, затем его жениха. И говоря при всем народе, он стал выносить свой вердикт. — С этого дня я изгоняю вас. Обоих. Делайте что хотите, хоть перегрызите друг другу глотки, но вы не ступите на территорию нашей стаи до следующего четверга. А теперь убирайтесь. — Дитрих, — Винсент постарался влезть в решение вожака. — Сиэль просто защищался. — Меня не волнует, защищался он или провоцировал. Вам час на прощание, — отдал последний свой приказ. — Все расходимся по домам! Никто не смел спорить. Народ стал расходиться. Себастьян, сплюнув на землю, сразу же перевоплотился в волка и убежал в сторону леса. Прошлое наступало на пятки. Снова быть изгоем! — Ненавижу это место, — прошептал Сиэль. Он дрожал от злости. Из-за этого брака у него одни проблемы. — Чертовы законы. Чертов вожак. Ненавижу стаю. И никто не мог помочь. Родители и те бессильны. И чтобы хоть как-то выжить в лесах, целую неделю, Рейчел стала собирать все самое необходимое, сдерживая слезы. «Важное» выросло в здоровенную сумку для походов. — Мам, оставь. Я не буду с этим таскаться. Проживу и так. Вы учили с отцом меня азам охоты. Что-нибудь придумаю. — Оденься хоть теплее, — натянуто улыбнулась женщина, — тёплую кофту, обязательно тёплые носки. И куртку, ночью в лесу холодно. — Буду спать в обличии волка, — стал успокаивать омега. — Мам, все нормально. Я с радостью поживу подальше отсюда. С тихим мычанием закивав, женщина долго не протянула и крепко обняла сына, позволив себе пролить несколько слезинок. Наказание — это то, чего она так сильно боялась. На целую неделю, ребенка! Он ведь только освоился, нашел себе хорошего друга, стал радоваться. И вновь все так ужасно обернулось… Сиэль успокаивал маму, пока не передал ее в руки отцу, решившему дать напоследок ещё немного дельных советов. Сиэль слушал и мотал на ус. Выживет. Он выживет, несмотря ни на что. Когда пришло время уходить, Сиэль улыбался. Две причины. Он не хотел расстраивать мать и радовался, что почувствует свободу, где никто не будет его искать. Где не будет раздражающего альфы. Махнув рукой, омега перекинулся в волка и побежал в лес, где час назад скрылся жених. Только побежит он в другую сторону, чтобы быть как можно дальше. И будет бежать, даже если станут отказывать лапы. Найдет укромное место и будет ему романтика со звёздами. Будет спать на дереве, как ему показывал Бард. Красота. О таком можно только мечтать. Полная свобода. Полное предоставление самому себе. Лучше уж так, нежели он будет и дальше в стае. И возможно, у него выйдет пожить одному чуть дольше недели. Никто же не будет его искать? Подумают, что заблудился или помер. И если бы не родители, Сиэль был бы рад такому раскладу.