Ты член семьи Кайдо

*** — Хару. Ты ведь одинок? Не так ли? Так что мы подумали… — Отец, осторожнее! ***       Резко пробудившись ото сна, Хару уселся на кровать, устало потер лицо, затем взяв стакан с виски, немного смочил пересохшее горло. В голове крутились различные мысли, которые беспокоили его. Ему было важно знать, что же тогда сказал отец. На протяжении долгого времени он не мог вспомнить те слова. И каждый год, приближаясь к дате смерти родителей, сон появлялся чаще. Но когда в их в семье появился Рэн, что-то во сне начало меняться. Появлялись все новые отрывки, как при проявление фотографий, и тогда зародилась какая-то надежда на то, что он все вспомнит. — Ох, как же голова трещит, — пробормотал Хару, поставив на комод стакан, ложась обратно, закрывая глаза запястьем.       Его лицо напоминало усопшего: глаза впалые, под ними желто-фиолетовые синяки, бледность кожи и измученный вид говорил о том, что он не спал нормально несколько суток. Свалившиеся на голову проблемы давили на него. Больше всего его волновало поведение Рэна. Он не понимал, почему тот так поступает. Хару каждый раз пытается донести до младшего брата, что ведет себя не правильно, но тот продолжает делать все по-своему.       Провалявшись, весь вечер в кровати, и чувствуя себя немного пьяным, Хару сквозь чуть затуманенное сознание, услышал вибрацию телефона. Потянувшись к нему, он увидел, что сработал GPS-трекер, а это означало, что Рэн вышел за пределы дома. Но из-за алкоголя, которого он и так достаточно выпил, у него не было сил подняться и, сделав пару неудачных попыток встать, плюхнулся обратно лицом в подушку, уснув вновь. Около часа ночи. — Хару! Вставай! — прокричал Шима, пытаясь разбудить старшего брата, — Рэн домой не вернулся! — Что? Рэн? — сонно прошептал Хару, поднимаясь и садясь на кровать, стараясь понять, что происходит. — Он ушел где-то в 8 и не вернулся. Нужно идти его искать! — сказал растеряно и взволновано Аки, глядя на то, как Шима пытается разбудить старшего. — Зачем вы пустили его вообще?! — потянувшись за рубашкой и надевая ее, Хару пробурчал, немного жмурясь от легкой боли в голове. — Я сказал ему быть дома в 9. Ты же знаешь его, он бы никогда не ушел, ни сказав никому, — ответил уже более спокойно Шима, но в голосе чувствовалась нотка волнения. — Нет, теперь не знаю, — сверкнув своими ядовито-зелеными глазами, Хару поднялся и отправился в гостиную, за ним же последовали младшие братья. — Что значит, не знаешь?! С ним что-то случилось! — прокричал Аки, заводясь сильнее. — Он, наверное, у Нацу. Я ему сейчас позвоню, — фыркнул Хару, доставая из кармана телефон и набирая номер. «Нацу, Рэн у тебя?»… «Нет, ничего. Пока», — скинув трубку, старший брат нахмурился, взглянув на близнецов, которые ждали ответа. — Он на «работе», если это можно назвать работой. Может быть, он у старика или у одноклассника, — задумчиво ответил блондин, после чего принялся капаться в телефоне, — Черт, у него телефон выключен. Собирайтесь, нужно идти искать.       Все трое были сильно взволнованны. Хотя Хару старался не показывать это братьям, а лишь пытался понять, куда мог пойти Рэн, да еще и, не предупредив никого. Но в свете всех последних событий, зеленоглазый уже не был ни в чем уверен. Сейчас он думал, что Рэн может вытворить все, что угодно, и это его пугало еще сильнее.       Собравшись уже выйти, у Хару неожиданно завибрировал телефон. Достав его из кармана и взглянув на пришедшее уведомление, он быстро выбежал из дома, от чего Аки и Шима опешили, а потом быстро вышли за братом. — Нет, Рэн! Что с тобой? — прокричал блондин, опускаясь на колени перед младшим и перетягивая на себя, аккуратно прижимая к себе, — Быстро скорую!       Дрожащими руками, Хару держал Рэна, стараясь не сделать еще больнее. В тот момент все ощущали себя виноватыми. Аки и Шима- за то, что отпустили Рэна, а Хару — за то, что выпил слишком много, что не сумел остановить, что не уберег его. — Рэн, прошу, не теряй сознание! Скажи что-нибудь! — в глазах Хару наворачивались слезы, он тяжело дышал и дико нервничал. Слезы в его жизни были редким явлением. Даже когда потерял родителей, он не проронил и слезы. Но тут сердце останавливалось лишь от вида покалеченного брата. — Акира, — прошептал хрипло Рэн, не выдерживая и теряя все же сознание.       Через какой-то время приехала скорая, забирая всех членов семьи Кайдо. Они не могли оставить младшего брата одного в таком тяжелом состоянии. Последние слова, которые сказал Рэн, заставили задуматься Хару и в голове крутились постоянно одни и те же мысли: « Кто такой Акира», «Что он сделал с Рэном», «Если найду его, ему не жить».       Приехав в больницу и пройдя все необходимые «процедуры» в приемном отделении, Рэна поместили в одноместную палату по просьбе старшего Кайдо. Аки и Шима через какое-то время уехали обратно домой, когда были уверены, что Рэну ничего не угрожает, а зеленоглазый не мог бросить брата в таком состоянии одного, поэтому дежурил возле его кровати всю ночь. *** — Ну, ты ведь одинок, не так ли, Хару? Так что Рэн станет теперь твоим новым младшим братом. Позаботься о нем, хорошо? — Аа, с чего это вдруг?! — Ну, знаешь, он просто был копия тебя, когда я приехал увидеться с ним в Канаде. Он прятался позади собак и выглядел угрюмым. Из него и слова не вытянешь, как и из тебя тогда. Когда я увидел его, то сразу понял, что это судьба. *** «Неужели я вспомнил. Рэн, прости. Я не уберег»       Пробудившись и вытерев с уставшего лица засохшие слезы, он взглянул на младшего, который так же находился без сознания. Поднявшись, Хару решил немного прогуляться, чтобы все осмыслить. Выйдя из палаты и подойдя к посту медсестры, старший Кайдо написал на маленьком листочке свой номер и протянул милой девушке в белом халате. — Как он очнется, позвоните мне, хорошо? — сказал Хару медсестре, оставляя номер телефона на посту, — Это очень важно.       Выйдя из больницы, его посетила мысль, что это мог подстроить Нацу. Хотя зачем и почему, Хару еще не понимал, поэтому направился к нему, чтобы все разузнать. На часах было около 8 утра, а он уже стоял у двери Нацу и открывал своим ключом его дверь. — Нацу, ты где?! — гневно пробормотав, сразу проходя в гостиную, — Вставай. Это ты подстроил все? — Что? Хару? Ты время видел? Я с работы и хочу спать, отстань, — сонно пробурчал Нацу, глядя на часы на стене, после чего отворачиваясь к спинке дивана. — Ты знаешь, что Рэн в больнице? Его избили этой ночью, и я думаю, это твоих рук дело, — подходя ближе, Хару продолжал с презрением смотреть на Нацу. — В больнице? Что произош…- не успев договорить, Хару с размаху ударил Нацу по скуле, заставляя тем самым упасть с дивана на пол, — Подожди, Хару, что ты..., — снова не дослушав, Хару продолжал наносить удары по лицу, беспощадно, видя как капли крови стекают по лицу объекта его ненависти. Словно сорвавшись с цепи, он не задумывался, что мог в тот момент убить его. -Это все ты! Кто такой Акира? Отвечай, живо! — крикнул Хару, беря Нацу за волосы и потянув чуть на себя, заглядывая яростно в глаза. Посмотрев на двоюродного брата в ответ, Нацу потянулся дрожащей рукой к небольшому листочку, который лежал на журнальном столике и протянул его Хару. -Смотри, — слабо и невнятно прошептав, Нацу ощущал привкус крови во рту, мешавший ему нормально говорить.       Взяв все же листок и отпустив недруга, Хару уселся на диван, вчитываясь в маленький почерк Рэна. На листке было написано: «Прости, что впутал тебя в это. Мне очень дорог Хару, и я не хочу его расстраивать. Я понял, что у меня есть дом, в который я могу вернуться, есть те, кто любят меня. Но после того, что хотел сделать, не уверен, нужен ли там теперь. Являюсь ли членом их семьи. Я поступил не правильно и должен как-то исправить свои ошибки. Нацу, если не будешь занят, зайди к Хару, помирись с ним. Мне не хочется, чтобы из-за меня вы больше не общались. P.S.Рэн» — Откуда у тебя это? — прошептал Хару, еще раз читая письмо Рэна. — Он был вложен в дверной проем. Я нашел его, когда пришел с работы, — сплюнув кровь и усевшись аккуратно на пол, Нацу взглянул на Хару, чуть журясь от боли. — Я заберу листок. Но это все равно не доказывает, что ты не причастен к этому. Если узнаю, что это твоих рук дело, тебе не жить, — серьезно сказав, Хару поднялся и направился к холодильнику, доставая холодную банку пива, чтобы тот приложил ее к щеке, после чего протягивая Нацу. — Подумай сам, зачем мне это? Отбить тебя у Рэна? Это смешно. Ты его слишком любишь, чтобы полюбить другого. Тем более ты знаешь, я прямой человек. Если бы хотел, сказал тебе это в лицо, а не стал калечить твоего «брата».       Ничего не ответив, Хару лишь вышел из дома своего братца, но в тот момент таковым его не считал, и направился в парк, где долго размышлял над письмом Рэна. Достав его снова, он начал вспоминать, что где-то уже видел похожие листки и, вспомнив, где это было, направился в сторону деревьев желаний. Зная Рэна, ему бы наверняка захотелось написать свое, поэтому Хару начал отыскивать желание, ища маленький почерк брата. Найдя листочек на самом высоком месте, до которого смог дотянуться младший, Хару сорвал лист и, не искушая себя, прочитал его, немного опешив от прочитанного. Можно было подумать о всяком, что мог написать Рэн, но такого он явно не ожидал, поэтому решил после выздоровления брата поговорить с ним об этом и положил лист в карман.       Время приближалось ко второму завтраку, и все утро Хару размышлял о том, кто мог сделать такое с Рэном: "Подозрения падали на Нацу, но зачем ему это делать, было не понятно. Ведь Рэн для него был слишком мал, да и вроде дети его не привлекают. Хотя если не получил меня, то захотел переспать с Рэном. Но так как потом он не заполучил ни меня, ни секс с Рэном, то решил лишь избить его, ведь до меня руки явно не дойдут. Странно то, как Рэн смог столько пройти, в таком состоянии, если это было дома у Нацу. Но в больнице не зафиксировали следы изнасилования, а это значит, что он лишь ударил его несколько раз, но зачем?! Из-за того, что Рэн отказал ему? Или из-за меня? Все заводило в тупик. Был мотив, но он слишком глупый. Так же подозрения падали на бывших клиенток, но оно отпадало потому, что мне казалось, что брат им нравится. Как такой милый ребенок мог кому-то навредить?"       Пройдясь по парку, Хару решил зайти в парочку магазинов, после чего вернулся в больницу к младшему. Ему так и не позвонили, а это означало, что Рэн все еще без сознания. Пройдя в палату, блондину было трудно видеть брата в таком искалеченном виде. Раны были обработаны, но смотреть на него оказалось крайне трудно. — Привет, Рэн. Прости, что долго, — прошептал Хару, глядя на брата, который так же лежал неподвижно, — Я вот тебе тут цветы и витаминов принес, — опустив пакет на пол, старший принялся ставить цветы в воду, а после чего раскладывать фрукты в блюдце. Усевшись устало на стул рядом с Рэном, после разложения фруктов, Хару взял брата за руку, аккуратно сжимая. Он поднес его маленькие пальчики к своим губам, начиная ласково целовать один за другим, чувствуя, как глаза снова наполняются предательскими слезами. Он ненавидел плакать. Это показывало его слабость, а он всегда старался быть для братьев сильным и непоколебимым. — Это я во всем виноват. Не уберег тебя, Рэн, — прошептал Хару в ладошку младшего, утыкаясь в нее носом. — Хару..., — слабо прошептал Рэн, чуть жмурясь от яркого света, отворачивая голову в противоположную сторону. — Рэн! Ты очнулся. Как ты чувствуешь себя?! — радостно воскликнул Хару, но постарался быть тише. Руки его дрожали, и сердце забилось быстрее. Он был, несомненно, рад от такого происшествия. — Голова болит… и тело. Хару, где мы? — все так же шептал младший, ослаблено поглаживая старшего по тыльной стороне руки большим пальцем. — Мы в больнице. Тебя этой ночью избили. Ты что-нибудь помнишь? — серьезно спросил Хару. — Не особо… Я просто гулял, а когда стемнело, решил пойти домой. Но потом трое парней, они напали на меня. У одного были жуткие глаза. Такие черные, и волосы белые, светлее, чем у тебя, — зажмурившись, шептал Рэн, стараясь вспомнить. — Может что-нибудь еще? — Хару продолжил целовать ручку брата, внимательно слушая его. — Они говорили, что хотят меня продать. Точнее, что кто-то хочет это сделать. Я не понимаю, Хару, — занервничав, Рэн чуть приподнялся, простонав тихо от боли, но все же потянулся к любимому. — Продать? Рэн, аккуратней, тебе нельзя двигаться, — волнительно произнес Хару, стараясь ласково обнять брата, — Значит, ты не ходил к Нацу? — Я не помню, — с долькой вранья, ответил младший, отводя взгляд. — И это ты тоже не помнишь? — доставая из кармана письмо для Нацу, Хару протянул Рэну. — Прости, Хару. Но я не приближался к нему, только оставил записку в двери и сразу ушел. Я не хотел, чтобы ты ссорился с ним. Вы ведь тоже родные люди, — слабо продолжал Рэн, чуть склонившись и утыкаясь в колени брата, — Вы помирились? — Не думаю, если он причастен к твоему избиению, то он мне больше не родной человек, — чуть фыркнув, ответил старший Кайдо, — И нет, мы не помирились. Я заставил его почувствовать то, что чувствовал ты. — Хару! Зачем? Ты ведь даже не знаешь, он это или нет. Мне кажется, что Нацу тут ни при чём. Зачем ему продавать меня? Это ведь омерзительно, — недовольно и тихо пробормотал брюнет. — Рэн, обычно продают людей за какие-нибудь долги или за что-нибудь еще более ужасное. И я должен это выяснить, — серьезно ответил Хару.