***
Так прошел еще один день за безуспешными поисками книги. Гермиона тяжело выдохнула, когда дверь за родителями закрылась, и посмотрела в сторону открытого окна. Луна была еще маленькой, было непонятно — близится полнолуние или нет. Сиэль никогда не разбирался, как это определять, да и не нужно было. Закрыв глаза, Гермиона хотела заснуть, чтобы снова проснуться на следующий день и продолжить поиски, но… послышалось какое-то шуршание, а затем легкие и почти неслышные шаги. — Мой господин, — это был тот голос, который он бы узнал из тысячи. — …не думал, что увижу Вас в таком свете. Так Вы готовы заключить контракт, господин? Точнее — леди Грейнджер? — Себастьян? — Сиэль резко, как мог, сел на кровати и посмотрел на дворецкого, чьи глаза пылали красным цветом и выделялись в темноте. — Наконец-то я нашел Вас…— Михаэлис посмотрел на маленькую девочку. — Готовы ли Вы, заключить со мной контракт? — дворецкий наклонил голову на бок, с интересом разглядывая новый сосуд Сиэля. -Да. Готов! — решительности в голосе Гермионы было не занимать. Сделав шаг вперед, к кроватке девушки, Себастьян положил одну руку на глаз брюнетки, а другую ей на рот, чтобы, если она закричит — не разбудила никого. По молчаливому согласию Сиэля, Себастьян поставил метку. Девочка почти не кричала, лишь сильно-сильно сжала одеяло в руках. — Мой господин, — демон-дворецкий присел на одно колено, приклонив голову. — Узнай что-нибудь о перемещениях во времени и сразу доложи мне — это приказ, — правый глаз девочки замерцал ярче обычного. — Да… Моя госпожа, — с легким ехидством проговорил Михаэлис и скрылся. Коснувшись своей щеки, Гермиона ощутила на пальцах что-то липкое, девочка хотела подняться и найти чем вытереть, предположительно, кровь с лица, как дверь неожиданно распахнулась и комнату залил яркий свет.***
Немного от лица родителей Гермионы. Все началось год назад, тогда Джин даже не подозревала, что с ее дочерью что-то не так. Гермиона любила посмеяться, часто называла ее мама и негласно просила поиграть с ней, но теперь все поменялось. Девочка словно замкнулась в себе, ее взгляд стал жестче, как будто перед ними не четырехлетняя дочь, а уже взрослый человек, успевший познать всю суть мира. Миссис Грейнджер пыталась играть со своей дочерью, но та неохотно называла ее «мама» и мило улыбалась. Женщина говорила об этом со своим мужем, но Ричард списывал все на возраст девочки, что потом все образуется, но материнское сердце чувствовало — ничего не образуется. Когда маленькая дочь попросилась в библиотеку, Джин не обратила на это внимание — ребенок стремится к знаниям, но, когда она, причем случайно, заметила какую книгу взяла их дочь — женщине стало не по себе. — Дорогая, с тобой все в порядке? Ты какая-то рассеянная, — не отвлекаясь от книги, проговорил Ричард. — А? Что? — женщина посмотрела на мужа, только что она уложила спать свою дочь, и снова осталось какое-то странное чувство, какой-то осадок в груди не давал ей спокойно пойти спать или делать что-либо. — Я пойду проверю Гермиону, — миссис Грейнджер решила убедиться, что все нормально и со спокойной душой пойти отдыхать. Еще на пути к комнате, Джин почувствовала какой-то ветерок, хотя ей казалось, что она закрыла окно, но решив, что могла забыть, пошла уже чуть быстрее. Резко открыв дверь, женщина включила свет и еле сдержала крик: на нее смотрела ее дочь, по лицу, а именно по правой щеке, текла кровь, а вместо глаза… — Мама? — как ни в чем не бывало, спросила девочка, мол, что-то случилось? — М-милая, что с тобой? — женщина была на грани истерики, сделав пару шагов, она поняла, что сейчас не выдержит и упадет, поэтому схватилась за спинку, близ стоящего кресла. — Ричард! — не отрывая взгляда от Гермионы, позвала Джин.***
Это была трудная ночь для Сиэля, его почти час спрашивали, откуда эта пентаграмма, а он молчал, придумывая отговорку вроде: «я лег спать, а когда проснулся, это уже было». Не менее взволнованный Ричард, пошел отпаивать супругу успокоительным, решив, на следующий день, отвести Гермиону к врачу. «Надеюсь, это того стоит» — устало подумал Сиэль, наконец провались в объятия Морфея.