***
Я лежала так долго. Просто витала где-то в собственных мыслях, особо не задумываясь ни о чем. Лишь пару раз пыталась вспомнить лица родных, которые проскальзывали совсем недавно в тумане. Где-то под ложечкой нудно засосало. Сердце трепыхнулось в слабых попытках ожить, но тут же замерло. Интересно, мне это кажется или..? Стук в дверь вырвал меня из своеобразной нирваны. Причем такой аккуратный и тихий. Безнадежный стук. — Пойдем, Шачи, мы ничего не можем сделать, — голос Пенгвина звучал очень печально. В дверь постучали понастойчивей, — Шачи, она уже три дня там. Ты помнишь, что сказал капитан? Лучше ее лишний раз не трогать. — Не трогать? А вдруг она там умерла, и мы три дня шатаемся тут, а она там разлагается! — Ну, если ты забыл, она-то как раз и… — я не выдержала. Шумно встала, в очередной раз повалив ружье, надела маску и толстовку и подошла к двери. За ней было тихо. — Эл? Я отперла замок и открыла двоим юношам. Оба выглядели так, словно у них траур. Судя по их разговору, он-то у них как раз и был. — Мы думали… — Что произошло? Меня не было три дня? Парни переглянулись и начали наперебой что-то рассказывать, но я и слова не могла разобрать. — Тише, давайте по очереди, я вас не понимаю. Пираты взглянули друг на друга и замолчали. Затем без слов подняли кулаки и начали играть в камень ножницы бумага. Пенгвин с ножницами победил. — Три дня назад, мы пришли к тебе, чтобы позвать на игру. Ты не открыла дверь и не ответила, но мы решили, что ты просто хочешь побыть одна. Хотя Шачи подумал, что ты нарушила какой-то договор и весь вечер из-за этого возмущался, — Шачи резко покраснел и попытался было что-то сказать, но Пенгвин продолжил, — на второй день ты также не ответила. И на третий. Мы бегали к капитану, но тот был спокоен. Он сказал, что все нормально и через какое-то время ты сама придешь в себя. Но сегодня мы приблизились к острову и подумали, что стоит попытаться еще раз. И ты ответила. Так что произошло? Три дня. Меня не было три дня. Я видела глазами Духа. Еще несколько дней и девчонка будет вашей. Дьявол. Погодите, а капитану откуда было известно о том, что я приду в себя? Так, похоже нас ждет очень интересный разговор. — Мое время подходит к концу. Когда мы прибудем на остров? Шачи задумчиво потрепал свои волосы и шапка слегка сползла, но он тут же поправил ее. Затем все-таки сказал: — Неизвестно. На пути к острову огромное количество подводных скал и водоворотов. Мы петляем уже несколько часов, надеясь подобраться поближе, но пока натыкаемся только на тех, кто пытался сделать это до нас. Здесь одно большое кладбище кораблей. Если бы не это, мы добрались бы до острова еще час назад. Я кивнула. Это важно. Мое состоянии меня пугает, закрадываются подозрения, что нескольких месяцев у меня нет. Лишь пара дней, если не часов. Хотя чего уж там, такие как мы всегда умирали рано или поздно. Самое главное сейчас — продержаться еще чуть-чуть. — Не волнуйся, Полярный Тан очень маневренный, такие вещи ему не страшны, и не через такие дебри приходилось пробираться, — Пенгвин ободрительно улыбнулся. Он видимо подумал, что я опасаюсь столкновения, — как только мы приблизимся к острову, мы тебя позовем. — Быть может, нужна какая помощь? Не думаю, что смогу сидеть без дела все это время. — Вряд ли. Но ты же читала книги по навигации, так? Тогда ты можешь побыть с Бепо, он сейчас как раз управляет подлодкой. Только сейчас поняла, что ни разу не видела, как управляют субмариной. Было интересно, как же это происходит. Но стоит ли? Стоять и смотреть, как приближается остров и не мочь что-либо сделать? Зачем мне это? Я только сильнее разнервничаюсь. И моя нервозность передастся окружающим. Нет, так нельзя. — Нет, спасибо, я не пойду. Боюсь, собью всем настрой. Маякните как только соберемся всплывать. Парни кивнули и ушли, напоследок пообещав, что все будет хорошо. Меня же трясло в предвкушении.***
Пока субмарина совершала плавные маневры в попытке избежать столкновения с обломками, подводными скалами и водоворотами, я нервно мерила каюту шагами. Меня снедало чувство безысходности, словно минута-другая — и я замертво упаду и больше никогда не поднимусь. Страх. Липкий, рождающийся где-то в животе, расползающийся по телу. Тело. Я давно перестала обращать внимание на то, что все становится только хуже. Запах просто сбивал с ног, и единственная причина, по которой в каюте можно было все еще жить и дышать — хорошая вентиляционная система на субмарине. Некоторые участки тела начали заметно высыхать. Когда я в панике бросилась к капитану, тот сказал, что это абсолютно нормально для трупа, разве что он удивлен, что реакция началась через пять месяцев, а не раньше. Он также заметил, что мне повезло, что в моем теле не оказалось кладок насекомых-падальщиков. Мне в тот момент стало до безумия тошно. В полутемной каюте было чертовски тихо. Я стояла посреди безликой комнаты, пытаясь понять, во что же превратилась моя жизнь. Обычно, на такие мысли у меня не хватало времени, но иногда мысль все же просачивалась в разум, отравляя. Руки, забинтованные по самые плечи, потянулись к ружью. Уход за собственным оружием успокаивал меня, позволял забыться на пару мгновений и дарил необычайное чувство уверенности. Ну да, с ружьем в руках любой обретет хоть какую, но уверенность. Оружие выглядело потрепанным и довольно древним, но исправно служило сначала Джесу, а теперь и мне. Внезапно в голову пришла идея. Я бережно, стараясь лишний раз не шуметь, поставила ружье к изголовью кровати, потянулась к откормленной улитке (мне было так стыдно, что я позволяла ей есть столько, сколько она только может) и взяла трубку. — Гм, — замешкавшись, я присела на край кровати и задумчиво уставилась на улитку, — позвони Мадам Оракул? Улитка вздрогнула и стала издавать странные булькающие звуки. С полминуты мы сидели в тишине, ожидая ответа. Я нервно отбивала ритм на коленке. Улитка продолжала булькать. Странным звуком создание оповестило о том, что трубку взяли. Раздался голос Тариты: — Я внимательно тебя слушаю, Нелли, — ее мелодичный голос разливался по каюте. На секунду мне показалось, что у меня сперло дыхание. Может ли быть, что внушение — истинная сила ее Духа? По-другому такое трепетное отношение к женщине я никак не могла объяснить. — Тарита, — а что, собственно, мне следует ей сказать? Ответ пришел сам, — я видела глазами духа. Команда сказала, что меня не было три дня. Улитка округлила глаза и посмотрела на меня, приоткрыв рот. Затем выражение ее лица сменилось глубокой задумчивостью и на пару мгновений в каюте воцарилась тишина. — Это… не самая приятная новость, — ее голос звучал привычно. Так, как звучал голос матери, когда та говорила мне и братьям, что Перси, наш лабрадор, скончался. Внезапно стало до слез жаль себя. Такую маленькую и одинокую в чужом мире. Пять месяцев сражавшуюся за жизнь, чтобы в конце пути понять, что не смогла достичь цели. Я встряхнула головой. Не время для жалости. Пока есть возможность сражаться — я буду сражаться. Не могу отступить от своей цели сейчас, когда до нее рукой подать. Не этому меня учили. — Тарита, я сделаю все возможное, чтобы добраться до источника. Но вопрос в том — что мне нужно сделать, чтобы его найти? Ты можешь подсказать хотя бы примерное месторасположение? Чтобы мы зря не теряли времени. — Конечно. Видишь ли, остров представляет из себя сплошные скалы и горы. Там почти ничего не растет, под землей находится огромная сеть туннелей. Когда-то это был очень красивый осенний остров, но сейчас от него остались лишь высокие каменные зубья. Никто точно не знает, что произошло, но теперь это место представляет из себя угрозу для неопытных моряков. Хотя я знаю множество морских волков, которые отдали жизнь, пытаясь добраться до этого острова. — Зачем? Разве ты не говорила, что он обладает не такими уж внушительными эффектами? — Знаешь, иногда в жизни появляются люди, которые просто обязаны где-то исчезнуть, чтобы не добраться до сути, — внутри все сжалось от холодного тона. Воздух, казалось, задрожал от напряжения, повисшего между нами. Мне было страшно даже сглотнуть, — тебе не о чем волноваться, Нелл. Ты — одна из нас. Рука сжалась в кулак. Она же не лжет мне? Нет. Не могла она знать этих пиратов. И значит не могла желать им зла. Ведь так? Я покачала головой, стараясь отогнать негативные мысли. Потерла шею шершавыми из-за бинтов пальцами, снимая напряжение. Взгляд был устремлен куда-то вглубь комнаты, словно я старалась высмотреть там ответ на вопрос, который заполонил всю каюту и давил на голову. Который сделал комнату на несколько тонов темнее, воздух горше, а мысли еще более тяжелыми. — Нелл, — я вздрогнула. Ее голос опять пробирал до мурашек, проникая под кожу, занимая все то свободное место в моем теле. Это точно Дух! — Источник… — только и смогла выдавить я. — Да, точно, источник. Найти его просто — он находится в пещере на вершине самой высокой горы. Когда я была там в последний раз, туда вела горная тропа, сделанная местными. Когда-то источник был местом молитв и подношений древним богам. Как сейчас обстоят дела я, к сожалению, не знаю. Давно не было оттуда вестей. Так что прости, могу лишь указать на примерное место. Нелли, — женщина замешкалась на мгновение, ее голос едва ощутимо дрогнул, — будь осторожна. — Буду.***
Остров поражал своей масштабностью и необычайностью. Тянувшийся полукругом, он словно приглашал путников в свою спокойную бухту. Но там, где должен быть песчаный берег — лишь сплошное каменное изваяние. Словно обломанные пальцы, вершины тянулись вверх, пытаясь достать неба. Горы, горы, горы. Везде один камень. Где-то были видны бледные тропы, словно вены обвивающие верхушки, которые были покрыты тонким слоем снега. Остров был большим, но очевидно необитаемым. Здесь негде было жить. Я стояла на верхней палубе, пытаясь взглядом зацепиться за уступ, от которого можно было бы подняться к самой высокой горе. Субмарина очень плавно обходила множество скал, которые были на каждом шагу. Вершина горы тянулась ввысь, приковывая взгляд. Тропа огибала ее, но найти ее начало или конец я не могла. Надо подойти ближе. Тяжелый вздох вырвался из груди. Воздух здесь пах специями и чем-то острым. Странно, мне казалось, что в таких местах должно пахнуть влажной землей и сыростью.***
Уступ мы нашли только благодаря звону колокольчиков. Этот звук был таким непривычным, лишним по сравнению с шумом моря и ревом мотора. Я уже думала развернуться и рвануть к Бепо, как заметила, что идем мы прямиком к тому месту, откуда льется звон. Через приемник послышался голос медведя: — Прямо по курсу виден странный алтарь. Приготовиться в швартовке. Я сильнее сжала ремешок ружья. Это была единственная вещь, которую я решилась взять с собой.***
Для того, чтобы добраться до ровной земли, требовались как минимум крылья. Уступ был высотой метра в два. Я глядела на него снизу вверх, задрав голову и размышляя, как же мы это сделаем. Дверь за спиной шумно распахнулась. — Уже здесь, Нелл-я? Голос капитана как всегда звучал насмешливо. Не понимаю я его. Он кажется одновременно серьезным и безбашенным, хладнокровным и взбалмошным. Ребенком и стариком. Я пристально смотрела на уступ, возвышающийся надо мной. На реплику реагировать не собиралась, но вот поинтересоваться, как туда добраться, хотелось. Но только я собралась открыть рот, как за спиной прозвучало: — «Room», — мгновение спустя, и я стояла сверху, пытаясь сориентироваться в резко зашатавшемся мире. Рядом стояли Трафальгар и Бепо. — Надеюсь ты знаешь куда идти, — сейчас мужчина выглядел серьезно. — Что… — я неловко взмахнула рукой и пошатнулась, — что это было? Меня не удосужили ответом. Ладно, я тоже отвечать не буду. Когда мир прекратил шататься, я заметила тот самый алтарь, о котором говорил Бепо. Огромный. Каменный. Над самим алтарем возвышалась статуя, по форме напоминающая огромную птицу, которая раскрыла крылья. Ее горделивый взгляд был направлен на гору, часть клюва откололась, а потускневшая краска убеждала в необитаемости острова. Все было старым, стертым, полуразрушенным. Но безумно красивым. Перья в некоторых местах были обломаны, но все равно видно, что работа некогда была просто фантастической — каждый элемент сделан тонко и профессионально. К каменным перьям были привязаны красные ленты, буквально повсюду. К некоторым лентам привязали колокольчики, которые озорно позвякивали на ветру. Алтарь явно использовали по назначению. Темные пятна по всему камню указывали на это. Перед алтарем, на земле, лежали три глиняные чаши, наполненные дождевой водой. Пока рассматривала, не заметила, что подхожу все ближе и ближе. Рука сама потянулась к одной из низко висящих лент. Жесткая ткань была исписана странными знаками. Маленький колокольчик, привязанный к ленте, был тяжелым и заржавевшим. Но под ржавчиной были видны не то руны, не то символы иного происхождения. — Похоже, здесь и впрямь жили какие-то древние племена. Никогда не видела таких букв. Если это, конечно, буквы, — проговорила я, пропуская ткань между пальцами. Зашумел ветер и колокольчики дружно зазвенели. Я подняла голову, рассматривая массивный горный шпиль, и какие-то странное чувство торжества и подавленности одновременно затопило меня. По телу пробежала дрожь. Ни о чем не хочу думать, только не сейчас. Я развернулась к моим сопровождающим и сказала, — судя по тому, что рассказывала Тарита, источник должен быть в пещере на вершине этой горы. Отсюда, наверное, и начинается тропа наверх. И вправду — стоило пройти чуть дальше, как дорога резко дернулась вверх, в гору. Хлипкая ограда трещала на ветру, угрожая сломаться в любой момент. И здесь были ленты. Небольшие деревянные ступеньки были разломаны временем и непогодой. Идти вперед что-то не хотелось. — Нам туда? — Бепо осматривал дорогу с интересом ребенка. — Да, к сожалению да. И мы двинулись.***
Дорога наверх была утомляющей. По ступеням подниматься было тяжело, они крошились даже от малейшего дуновения ветра. Собирались тучи. Периодически гремел гром. Природа явно любит нагнетать. Сильно. Капитан и Бепо шагали легко, словно это всего лишь легкая прогулка. Они даже внимания не обращали на шатающийся деревянный заборчик, скрипящие и ломающиеся прямо под ногой ступени. Меня же все нервировало. И чем выше мы поднимались, тем хуже становилось. В какой-то момент я остановилась. Не от усталости, а от какого-то внутреннего напряжения. Мне нужно было на что-то отвлечься, как-то спустить пар. И тогда я повернулась назад. Там была просто невероятная картина. Серое море ласково облизывало скалы, солнце уже пропало за тучами, но все еще пыталось вернуться, пропуская оранжевые лучи в тех местах, где тучи еще не были такими плотными, горы, некогда казавшиеся высокими, едва доставали до той высоты, где мы теперь находились. Так высоко. Сложно поверить, что всего за пару часов мы преодолели такое расстояние. Особенно капитан и Бепо. Они все же остаются людьми, в отличие от меня. Но здесь было красиво. Очень красиво. Такое надо рисовать, а потом вешать на стену и любоваться, вспоминая памятный момент. — Нелл-сан… — я поглядела на Бепо, который нерешительно стоял между мной и капитаном. Мужчина стоял вполоборота, наблюдая за происходящим. Он был спокоен, как удав. Завидно. — Да, идем.***
Спустя полчаса мы наконец достигли вершины. Тропа закончилась, перед нами возвышалась высокая арка, увешанная не только лентами и нитями, но и игрушками, какими-то инструментами и предметами. Тут и там висели ложки, маленькие погнутые гвозди, тряпичные куклы. Рядом была воткнута деревяшка, на которой было написано что-то на неизвестном языке. — Ну и ну, — прошептала я, подходя к стене из предметов. Провела ладонью по туго натянутыми нитям и слегка отвела в сторону. Впереди был глубокий туннель, едва освещенный почти скрывшимся солнцем, — кажется, нам сюда. Я повернулась к пиратам и заметила, с каким интересом Бепо рассматривает вещицы, а капитан изучает указатель. Я опустила нити, и те вернулись в исходное положение, весело бренча железками и деревяшками. — Что-то интересное? — спросила я у Трафальгара, подходя ближе и склоняясь над табличкой. Все те же символы. Только указатель явно вел в разные места — было прописано как минимум четыре направления с подписями на неизвестном языке. — Есть у меня несколько предположений, — хмурясь, проговорил капитан. Он присел перед табличкой и жестом подозвал к себе Бепо. Медведь подошел к нам и вопросительно уставился. Какой же он все-таки прелестный! — Бепо, мне нужен лист бумаги и карандаш, — из небольшого рюкзака мигом оказались вытащены и переданы запрашиваемые предметы. Оперативно, однако. Мужчина принялся выводить символы на листке. — Зачем это? — я пригляделась к символам. Просто странные. Ничего не испытываю, глядя на них. Разве что легкий интерес, разбуженный Трафальгаром, — Дайте угадаю, какой-нибудь уникальный язык, который знают всего человек десять в мире? — Почти, — он вывел последний символ и, быстро осмотрев листок, протянул его обратно Бепо, — идем, мы слишком задержались.***
Пещера была просторной и сырой. Здесь пахло корицей и красным перцем. И если там, снаружи, запах был ненавязчивым, то здесь буквально въедался в кожу. Хотелось чихать. Бепо уже. На стенах пещеры рос гриб, излучающий зеленоватое свечение. Он прекрасно освещал нам дорогу. Дорогу, которая вела нас глубоко вниз. Коридор был прямым, на стенах можно было заметить стертые временем рисунки. Какие-то изображения читались, но в целом все выглядело как обычная наскальная живопись. Быт и развитие народа, некогда проживавшего здесь. Мы шли тихо, напряженно ожидая того, что будет дальше. Эхо от наших шагов заглушало мысли. Грибы заинтересовали не только меня. Капитан рассматривал их с интересом, явно надеясь взять пару образцов. Нервозность меня убивала. Особенно каждый раз, когда за очередным поворотом оказывался более глубокий туннель. Я судорожно вздохнула. — Капитан, — мужчина лениво повернул голову, вопросительно глядя на меня, — как вы думаете — такой запах издают грибы или это от источника? — Это не грибы. Они не имеют ярко выраженного запаха, да еще и такого специфического. Об источнике еще рано говорить, — он отвернулся, — до него еще дойти нужно. Справедливо. Но заткнуть меня у вас не получится. — То, что вы сделали тогда, на подлодке, — я неловко повела плечом, — это сила дьявольского фрукта? — Ты совсем ничего обо мне не знаешь, Нелл-я? — его явно развеселил мой вопрос. — А должна? — Ты живешь в мире, где о пиратах пишут в каждой газете, особенно если они несколько, — он усмехнулся, — провинились. — Я не читала газеты. Некогда было, — ворчливо проговорила я, отводя взгляд. Слишком была зациклена на себе, чтобы интересоваться окружающим миром. — Да, это сила моего фрукта. Нечасто встречаешь фруктовиков? — кажется, мужчина впервые интересовался чем-то, что не было связано с нашей миссией. Это было приятно. — Лишь дважды. Один мог управлять временем, другой мог превращаться в хищную птицу. После этого, встречать фруктовиков мне как-то расхотелось. — Временем? Редкий фрукт, было бы приятно заполучить его в использование, — задумчиво проговорил Трафальгар, рассматривая рисунки на стенах, — можешь что-нибудь рассказать о нем? — Совсем немного. Его обладатель постоянно отсрочивал мое разложение. И, насколько я помню, однажды накрыл порт сферой, чтобы остановить там время. И все. А ваша сила? Какое название носит ваш фрукт? — Опэ Опэ, но Ми. Я могу создать сферу, в которой имею полный контроль над всем, что находится внутри. Больше сказать не могу, — он криво улыбнулся, — только показать. — Не стоит. Мне хватило демонстраций. За очередным поворотом оказался еще более глубокий туннель. Впору было начинать ворчать, как вдруг я вспомнила. — Кэп, Шачи и Пенгвин сказали, что вы посоветовали им не трогать меня. Почему? — на высокую фигуру мужчины впереди меня падал свет от грибов, создавая бледные тени на стенах. Я старалась смотреть на них, а не на Трафальгара. Отчего-то стало неловко, что я не могу его звать по имени. Даже мысленно. Как-то чувствуется, что это неправильно — Все просто — на глубине нескольких сотен метров не избавиться от тела, так что если бы ты действительно скончалась, мы бы выбросили его по прибытии к острову, — я остановилась. Что только что сказал этот засранец?! — но ты очнулась, так что все обошлось, не так ли? — он явно был доволен моей реакцией. Ужасный человек. А я еще себя вредной и злобной считала. — Эй, капитан, там… — Бепо указал лапой стену, по которой танцевали бледные голубоватые блики. — Да. Мы пришли. Стоило завернуть за угол, как перед нами предстало небольшое ярко-голубое озеро. Над озером, проникая сквозь небольшие отверстия, лился бледный свет. Благодаря ему пещера и светилась как новогодняя елка. Здесь, вокруг озера, росли необычные растения с широкими листьями, маленькие голубоватые цветы, небольшие кустарники с низко свисающими гроздьями ярко-алых ягод. Очень сильный контраст по сравнению с внешним миром. На песчаном берегу, прямо перед озером, лежала большая каменная плита, заставленная различными фигурками, каменными блюдами, украшениями и абсолютно нормальной едой и цветами. Так близко. Мне показалось, что я сейчас расплачусь. Здесь. Я наконец-то здесь. Вдруг мой взгляд приковала маленькая деревянная фигурка воина на плите. Совсем небольшая, грубой отделки, но очень притягательная. Я подошла ближе и опустилась на корточки. Рука сама потянулась к статуэтке и аккуратно взяла ее. Шероховатая, небрежная, но сделана явно с любовью. Копейщик. Большой шлем с обломанными рогами, плохо вытесанный доспех. Копье, направленное наконечником в землю. Воин просто стоял, поддерживая свое грозное оружие в руке. Милая фигурка. Мимо меня, прямиком к воде, прошел капитан. В руке у него уже было несколько пробирок. Пока мужчина набирал воду, я принялась снимать с себя одежду. Толстовка, маска, майка. Босоножки и бриджи. Я застыла на бережку в одном белье, не решаясь продолжать раздеваться. — Что Нелл-я, стесняешься? — с усмешкой спросил мужчина, который держал уже наполненные водой пробирки. Даже в склянках она выглядела эффектно. Переливалась всеми оттенками голубого и лазурного. Я покачала головой. — Какой там, стеснения я не чувствую уже давно. Просто странно себя чувствую, — я дотронулась до бинтов на животе и аккуратно начала их снимать, — мне кажется, что если я вступлю в воду, ничего не произойдет. Бинты бесшумно упали. Стараясь не смотреть на себя, я повернулась к озеру и уверенно двинулась вперед. Сейчас или никогда. В животе словно узел связали. Вода ласково приняла меня в свои объятия. Я заходила вглубь, чувствуя, как меня наполняет тепло и некая легкость. Вода словно заполняла меня изнутри. Хотя возможно так и было. Когда дно стало постепенно уходить из-под ног, я нырнула. Все вокруг вдруг стало таким большим и далеким. Я была каплей бездонного океана, опускающейся вниз, бесконечно вниз. Тепло. Так тепло, что хочется плакать. Ноющая боль в груди становилась все сильнее и сильнее. И все было нормально, все было так, как должно было быть. До того момента, когда меня словно насквозь пронзили. Я беззвучно открыла рот, захлебываясь водой, которая казалась раскаленной лавой, выжигающей меня изнутри. Вода из небесно-голубого стала темной, вязкой. С каждой секундой становилось все хуже, меня утягивало на дно, поглощало, уничтожало. В голове шумели тысячи голосов, проклинающие, молящие, осуждающие. Вокруг больше не было воды — лишь черная бурлящая жижа, пожирающая меня. Резкий толчок в спину заставил меня выгнуться, взглянуть вверх. Ко мне, сквозь тьму и жар, тянулась огромная нечеловеческая рука. Длинные пальцы, заканчивающиеся острыми когтями, на запястье — браслет, неизвестно как державшийся. И все было бы ничего, если бы не одно, но — рука была яркого, неоново-голубого цвета, причем не вся. Начиная с предплечья и видела лишь что-то черное и двигающееся столь же хаотично, как и вода вокруг. Рука одним ловким движением подхватила меня. Холодные пальцы приятно охлаждали кожу и слегка царапали плечо, но я чувствовала себя в безопасности как никогда. — Я здесь, — знакомый голос заглушал весь шум, — я рядом.