Последний цветок нарцисса

      — Какого черта ты уже носишься, а, Нелл?! — гневный голос Шачи растормошил весь лазарет, заставив всех, кто еще лежал раненный, кинуть в него хоть что-то, — Ай, да я-то тут причем?!       Я рассмеялась, садясь по-турецки в ногах его кровати и держа небольшой стаканчик пудинга, который был пронесен специально для меня Люцом. Сладость таяла во рту, отчего настроение повышалось в разы. И даже ворчливый Шачи не мог меня никак достать своими подколами и издевками. За три дня все мои раны успели неплохо затянуться, простуда прошла после пары компрессов, из-за которых я сначала воевала с врачами, а потом и с самим кэпом. Тот, в итоге, привязал меня к постели и насильно намотал шарф с жгучим раствором чего-то мне неизвестного. Еще и шарф специально нашел колючий.       Зато прямо сейчас я уже готова была выписаться, полная сил и энергии. И лишь Шачи возмущался данным фактом, ведь, по сути, видел, какого рода травмы я тогда получила, и был шокирован тем, как быстро я от них оправилась.       — Больше ворчи, Шачи, и наши тебя также, как Нелл, привяжут к постели, — Пенгвин стоял рядом с постелью и широко улыбался, поддерживая загипсованную руку. Ему неплохо досталось от охотников, возможно даже хуже, чем Шачи. Но он все равно улыбался, и я не могла нарадоваться, глядя на позитивного и милого парня. Он напоминал мне более спокойную версию Олега, что постоянно был взвинчен, энергичен, но всегда излучал свет и добро.       — А ты под руку не говори! И не защищай ее! Если бы ты видел, в каком состоянии она тогда была, не был бы так рад!       — Шачи, чтоб тебя, заткнись уже, — дежурящий сегодня у больных Люц все же не выдержал стенаний последнего и уже шел, угрожающе закатывая рукава.       — Нелл-я, — услышав голос капитана, я вздрогнула, совсем не ожидавшая его сегодня видеть здесь, — идем, пора бинты снимать.       Я счастливо улыбнулась, махнула на прощание пиратам и легкой походкой последовала за Трафальгаром. Наконец свобода!       Меня усадили на уже знакомый стол, который я помнила еще со времен бытия трупом. Пока капитан надевал перчатки и готовил инструменты (вопрос «зачем» крутился моей в голове в тот момент безостановочно), я послушно сняла с себя майку, оставаясь в лифчике и замотанная в бинты как мумия. Чрезмерная энергичность и радость от скорого возвращения к работе сделали меня неусидчивой и постоянно ерзающей на своем месте, в нетерпении ожидающей освобождения от долгого ничегонеделания.       Капитан, наконец повернувшийся ко мне, с усмешкой произнес:       — Откуда столько радости, Нелл-я? — он подошел ближе и наконец начал снимать бинты. Слой за слоем, мягкий светлый живот начал понемногу появляться из своего долгого жаркого плена.       — Ну как же, я скоро снова буду в своей каюте, одна, без Шачи, вечно о чем-то ноющего, и занятая чем-то, — затараторила я быстро, рассматривая углы лаборатории в поисках чего-то интересного. Но все было как обычно, потому я вернулась к капитану и принялась рассматривать его макушку.       — Знаете кэп, я бы все же предпочла, чтобы меня перебинтовывал кто-то другой, — мужчина опасно замер, и я поспешила объясниться, — просто понимаете, когда это делаете вы, в воздухе прямо-таки витает… ну, знаете… осуждение.       — О каком осуждение речь, Нелл-я? — спокойно проговорил мужчина, снимая последние бинты. Он принялся ощупывать место, где уже белел длинный шрам, — Дискомфорт?       — Никакого. О вот этот самом. Банально беситесь из-за того, что вам приходится со мной нянчиться, что вы тратите столько полезного времени на меня. У вас же вон, — я ткнула пальцем у него перед лицом, — все в глазах читается.       Мы застыли, глядя друг на друга. Я все это говорила исключительно веселья ради, и капитан, похоже, прекрасно это понимал. Хотя внешне он и был спокоен, в его глазах плясали черти. Черти, что не предвещали ничего хорошего.       Он стянул с себя перчатки и слабо улыбнулся, глядя на столик с инструментами.       — Возможно. Просто Дух подсказал мне, с помощью чего тебя можно заставить быть более аккуратной, — я возмущенно вздохнула. Как, этот предатель..?! — во всяком случае, все в норме. Ты можешь возвращаться в каюту. И, желательно, к тренировкам тоже.       Я спрыгнула со стола и принялась надевать майку.       — А тренировки зачем? С этим, разве, не стоит повременить? — прохладная ткань приятно прилегала к коже, что уже три дня парилась под бинтами. Периодически сменяемыми, но все же.       — Не стоит. За три дня твоя масса незначительно, но поменялась. Пара тренировок с Соджи это быстро исправят.       Я молча стояла, вслушиваясь в звон инструментов, соприкасаемых с железным столиком.       — Капитан, вы сейчас так тонко намекнули, что я в весе прибавила? — шокировано спросила, глядя в спину Трафальгару.       — Ничего подобного, Нелл-я. Небольшой излишек массы не всегда означает тучность. Просто немного на боках отложилось из-за лежачего образа жизни последние несколько дней.       — За несколько дней не откладывается! — уверенная в том, что мужчина просто посмеивается надо мной, я все же решила перестраховаться. Идеально вычищенные железные ящички прекрасно отражали комнату, а потому я тихонько, стараясь не обращать на себя внимание, подошла к ним и приподняла майку, всматриваясь в свои бока. Стоило втянуть живот, как фигура становилась симпатичной, ровно такой, о которой я всегда мечтала, но вот если живот не втягивать…       За спиной раздались тихие шаги и я вздрогнула, поняв, что меня поймали на горячем. Капитан, как ни в чем не бывало, подошел ближе и с интересом медика потянул за выступающий бок.       — О чем я и говорил, — пока я находилась немного в прострации, мужчина тихо свалил, не давая мне возможности расспросить его как следует. Мне казалось, что с фигурой у меня все нормально. Но слова пирата все же посеяли семена сомнения в мою голову. Да уж, все же у капитана прямо сверхспособность — вроде сказал что-то безобидное, а волнений на несколько лет.       — Почему вы так волнуетесь о своей внешности? — проворчал Акки, возникая за спиной и склоняя голову набок. Он потянулся кончиками когтей к моему все еще обнаженному животу, слегка щекоча их прохладой, — Вы все равно все одинаковые.       Я молча подняла голову вверх, всматриваясь в шлем Духа и думая о том, какой же он все-таки порой невыносимый.       — Так, предателям слово не давали — это раз! — проговорила я, протянув руку к одной из цепей, свисающих с его рогов, и с усилием дернув ее вниз, равняя голову Акилльза со своей, — А во-вторых, представь свои чувства, если бы я сказала, что от Фано ты отличаешься только цветом да комплекцией.       Дух обиженно замолчал и цапнул меня за живот холодными пальцами, растворяясь в воздухе. Короткие красные полосы быстро сошли, а вот ощущение мороза, кусающего меня изнутри, не проходили долго. Поправив майку, я все же двинулась обратно, к пиратам. Какое-то неприятное чувство в груди все же давило, но давать ему выход я не собиралась. Капитан просто шутил. В своей манере, но шутил.       — Нелл! — Шачи с необычайно довольным видом осмотрел меня с ног до головы, пока я подходила ближе. Люц уже притащил стул и сидел на нем, опираясь подбородком на спинку и широко расставив ноги, Пенгвин занял мое место и теперь придавливал Шачи, что явно был этому не рад, но все еще выглядел слишком довольным. Я почувствовала неладное.       — Слушай, что бы ты там не задумал — не надо, особенно пока у меня хорошее настроение, — Люц усмехнулся и слегка пнул железную ножку кровати, заставляя ту немного затрястись. Рыжий недовольно заворчал, попутно пытаясь спихнуть Пенгвина, что упрямо продолжал отдавливать ему ноги.       — Он просто с капитаном о чем-то пообщался, вот теперь сидит весь из себя такой довольный, что аж тошно, — кто-то из команды все же вернул потерянную кепку Люцу, и тот теперь довольно крутил ее в руках, являя миру светлые кудряшки. Вот уж не думала, что наш юный медик окажется милым розовощеким блондином с неуемным желанием болтать. Когда мы с ним только начали общаться, парень был довольно замкнут, а сейчас его порой и не заткнешь.       Услышав, что он сказал, я невольно поморщилась. Вот уж не думала, что капитан может оказаться таким подстрекателем.       — Шачи, если у тебя такое неуемное желание шутить про мой вес, я могу провести для тебя бесплатную экскурсию подводного мира, где вместо гида у тебя будет Акилльз, — проворчала я недовольно, упираясь рукой в бедро, — он как раз в последнее время голодный ходит, бедняжка.       Дух довольно заворочался внутри, признавая, что ему приятно мое внимание к его изголодавшейся персоне. Он все еще мало что говорил и мало о чем рассказывал, но все же часть этой большой загадки я понимала. Судя по тому, что я тогда чувствовала и видела, все было кристально ясно. Подкормка, белые нити, тянущиеся к нему, странные слова, будящие во мне одновременно желание спрятаться как можно дальше и властвовать над низшими созданиями. Бр-р-р, ясно-то оно ясно, но вот объяснений, конечно, хотелось.       — Погоди, ты о чем? — Шачи сел поудобнее, опираясь на подушку, и удивленно уставился на меня. Но спустя буквально секунду, на его лице расплылась такая широкая и едкая ухмылка, что я поняла, что подписала себе приговор, — Вес, значит, да?       Но все мои опасения быстро растаяли, стоило Пенгвину с усилием пнуть друга. Все произошло в долю секунды, я даже ответ особо не успела сформулировать. Со стороны соседних коек послышались смешки.       — Не слушай его, Нелл, его самого подкалывали по поводу веса что кэп, что Соджи, — Шачи перекосило и он зашипел на друга, пытаясь при этом что-то жестикулировать, — он не посмеет поднять этот вопрос, если не хочет, чтобы его подняли мы, не правда ли, Шачи? — Пенгвин повернулся к другу, мило улыбаясь, и тот спешно отвернулся, пряча взгляд.       — Что? Никогда бы не подумала, — я оперлась на железную перегородку, по-новому глядя парня, что уже перестал дурачиться и наконец со всей серьезностью взглянул на нас, — во всяком случае, можешь не волноваться, — примирительно подняв руки, я улыбнулась, — я последний человек, который будет осуждать другого из-за его внешности.       Кто-то из медиков, забежавших в медотсек, остановился рядом и выразительно посмотрел на меня. На секунду показалось, что это тот самый, что несколько дней назад застал меня болтающей ночью с Духом. Но этот был выше и крупнее в плечах, широкий, как шкаф, и такой же крупный. Во всяком случае, одарив меня быстрым оценивающим взглядом, парень в забавной шапке с помпонами лишь сопереживающе положил руку мне на плечо и, тяжело вздохнув, побежал дальше по своим делам. Мы все лишь пораженно смотрели ему вслед, глядя как тот пропадает за дверьми лаборатории.       — Гм, странно. Левин, похоже, попытался тебя приободрить, — Люц опасно качнулся на стуле, заваливаясь в бок, но я все же успела его поймать, — в общем, не думай об этом, Нелл, у тебя вполне обычная симпатичная фигура. А капитан тебя просто подколоть хотел. Наверное…       Мы молча уставились на блондина, что умудрился за пару предложений убедить меня, что все нормально, и пошатнуть мою уверенность в себе одновременно. Пенгвин поджал губы и выразительно взмахнул рукой, явно не осмеливаясь вслух упрекнуть молодого медика. Люц лишь пожал плечами, безмолвно извиняясь.       — Вы закончили? Прямо буффонада какая-то, — проворчал Шачи, наблюдавший за всей сценой с видом максимально раздраженным, — кстати, удивительно, что Лев даже подошел, он обычно не такой общительный. Хм, похоже, что ему очень уж нравится работать с пленницей.       Дух неприятно заворочался где-то внутри, снедаемый желанием. Словно неуправляемый голодный зверь, он извивался змеей где-то внизу живота. У меня кровь в жилах застыла от одной лишь мысли, из которой начали рождаться образы, один за другим вставая у меня перед глазами.       — Акилльз, нет! — жесткое замечание вырвалось само по себе, но адресат оно все же нашло. Дух затаился, виновато признавая, что просто немного не в себе, — Так, — неловко начала я, глядя на пиратов, что с опаской уставились на меня, — что за пленница?       — А, ну, та самая, что держала меня и Эйда в плену, пока эти супруги устраивали атаку на субмарину, — Люц задумчиво потрепал светлые волосы, из-за чего те упали ему, а лицо, закрывая обзор. Так он выглядел даже младше, — нас довольно быстро нашли, но она умудрилась ускользнуть и, видимо, во время битвы пролезла на субмарину, но Соджи ее быстро отловил. Она вроде где-то в каморке пряталась, рядом с их отсеком, ну, где двигатель, трубы и прочее.       — И что же? — место рядом с Пенгвином так и манило, стоять уже надоело, а узнать про пленницу хотелось. Плюс, Шачи наконец отвоевал свои ноги, и теперь сидел, облокотившись локтями на колени и подперев голову кулаками, забавно надув щеки. Он апатично рассматривал нас, изредка расправляя плечо, что, видимо, все еще ныло после травмы, — Я сяду?       — Да, конечно, — Пенгвин немного сдвинулся, и я взобралась на койку, что протяжно заскрипела под нашим весом. Мы застыли, опасливо ожидая, что же будет дальше, но кровать стойко выдержала испытание в виде трех человек. Умостившись поудобнее, в свою излюбленную позу по-турецки, я прильнула к боку Пенгвина, расслабленная и готовая слушать. Парень немного поерзал, но вскоре мы уже сидели, подпирая друг друга, — так вот, ее схватили и сейчас кэп думает, что с ней делать. Ее связали и закрыли в одной из пустующих кают. Она довольно агрессивная, по рассказам тех, кто за ней следит. Но, вроде, безобидная.       — Почему я об этом не знала? — я повернулась к Люцу, что нерешительно теребил прядь волос, — И… что кэп с ней собирается делать?       Пираты отвели взгляды. И все стало ясно и без слов.       — Мы… мы не берем заложников, Эл, — проговорил тихо Шачи, все же поднимая глаза, — либо мы ее убьем, либо, ну, не знаю, что еще кэп может посчитать нужным, если честно. Твоему Духу скормит, наверное.       Я молча обдумывала сказанное, понимая, что со стороны пиратов такая линия поведения вполне оправдана. Но мне, отчего-то, не хотелось, чтобы девушку лишали жизни.       — А что, если взять ее в команду? — тихо спросила я, переводя взгляд с пиратов на свои руки. Воспоминания о бедных дозорных, которых прикончила та банда пиратов давным-давно, все еще ярко вспыхивали в моей голове. Мальчишки не были плохими. Они просто попали не в то место и не в то время. Что если и ей не повезло?       — Нелл, это… немного наивно — полагать, что охотник за головами резко переметнется на сторону пиратов. А если и сделает это, то что же, нам постоянно ждать нож в спину? — Шачи покачал головой и, глядя мне прямо в глаза, проговорил, — Это не дело. Капитан не согласится на это.       Тишина давила. Она странно отдавала резким писком в моей голове. Я с усилием сжала кулаки.       — Попытка не пытка.       — Что? — Пенгвин шокировано уставился на меня и попробовал было дотронуться до сжатых рук, но я уже вскочила с койки и стояла, уверенная в дальнейших действиях, — Слушай, Нелл, это неразумно. И очень опасно. Даже если все и получится, то жить с ней спокойно, как и сказал Шачи, не удастся. Мы просто не сможем ей доверять.       — Ну и что, я хочу попробовать! Я тоже тут появилась с бухты-барахты, но сейчас же все хорошо? — я широко развела руки в стороны, сама не замечая, как громко говорю.       — Да, но у тебя не было намерений нас убить! — Шачи швырнул в меня подушку, не сказать, чтобы особо целясь. Просто чтобы заткнуть немного.       — Откуда ты знаешь? — я подбросила мягкую подушку в руках, пристально глядя в глаза рыжему. Тот словно взорвался.       — Я знал! Я знал это! А я говорил, говорил! — он хлопнул ладонями по постели, из-за чего та немного зашаталась, а вместе с ней и Пенгвин, что довольно агрессивно пнул друга, а я еще и подушкой добавила, — Черт побери, а мы-то тебя святошей считали!       — Тебе хоть какую лапшу на уши навешай, все ни по чем! Легковерный ты до ужаса. Но все же... — я обхватила ладонями шею, нервно ее растирая, и заодно обдумывая план действий. Они были правы. Мне если бы и дали с ней общаться, то уж точно не позволили бы вот так просто принять ее в команду. Хотя на мне и лежит ответственность за набор людей (о чем я знала уже давно, но были подозрения, что позволять это делать мне никто не собирался), большинство решений все равно принимает капитан. А если Шачи говорил, что Трафальгар против подобного, значит, так оно и было. Приди я к нему с требованием освободить за просто так пленницу, что пыталась убить наших накама, он бы просто привязал бы меня к постели, подкупил бы Духа, чтобы тот пристально следил за мной, и со спокойной душой просто избавился бы от нее. С него не убыло бы.       — Нелл, и думать об этом не смей, — даже Люц взволновано смотрел на меня, начиная приподниматься со своего места. Свет криво падал ему на лицо, затемняя одну его часть, из-за чего его выражение казалось даже несколько угрожающим и жутким, а вкупе с детскими чертами и вовсе зловещим, — это очень плохая затея.       — Спорим, что хорошая? — ну вот, я уже начала спорить. Плохой знак, на самом деле. Отец всегда во время ссор или серьезных разговоров начинал безудержно смеяться, когда у меня непроизвольно вырывалось что-то, что оканчивалось или начиналось на «…спорим?». Мама лишь тяжко вздыхала и качала головой, признавая, что отцовских черт во мне слишком много, чтобы со мной можно было говорить серьезно. Эта фраза выдавала моего отца с потрохами. И меня тоже. Но они-то об этом не знали.       — Нелл… — угрожающую фразу Шачи закончить не успел. Я уже сорвалась с места, выбегая в коридоры субмарины и ища хоть кого-то, кто знал бы о местонахождении пленницы. За мной не бежали в след. Это значило, что хоть какой, но шанс, они мне дать готовы. Это радовало.       Но вот беда — переговорщик я такой себе.       На пути мне все попался тот, кого я не видела уже, казалось, целую вечность — Бепо. Медведь неспешно шел по своим делам, что-то бормоча себе под нос. Оранжевый комбинезон слепил глаза не хуже солнца. Я с разбегу врезалась в медвежью спину.       — Бепо! Это срочно, — затараторила я, привлекая его внимание и сразу же сообщая, кто это. Хотя мне кажется, что он и так понял, кто на него налетел. Бепо повернулся ко мне мордочкой, и теперь я стояла на цыпочках, обнимая его и глядя снизу вверх. И все-таки он чертовски мягкий.       — Хм? Что такое, Нелл-сан? — я все никак не могла привыкнуть к этим странным приставкам, которые использовали Бепо, капитан и еще парочка членов команды. На островах меня с завидной постоянностью называли «мисс», здесь же использовали, как я поняла, формальные приставки. Они непривычно резали слух, но что-то с этим сделать я не могла.       — Где находится пленница?       Я уставилась на Бепо, что обладал удивительно выразительной мимикой для говорящего медведя. Он удивленно вздернул брови.       — Нелл-сан, зачем вам? Вы же не из тех, кто следит за ней, правда?       — Нет, но мне нужно! Пожалуйста, Бепо, — я жалобно посмотрела на него, сдерживая внутренние порывы опять на что-нибудь поспорить, но, слава богу, не пришлось. Бепо, кажется, даже и не думал сопротивляться.       — Она на нижней палубе, в одном из малоиспользуемых отсеков. Там находятся дополнительные детали для субмарины. Показать дорогу?       Я лишь усиленно закивала, благодаря бога за невероятного медведя.

***

      Капитан Дориа мерил шагами свою комнату в какой-то задрипанной гостинице, где было принято решение высшим руководством его поселить, пока не будет принято окончательное решение по делу «Морской Ведьмы». Какое? Он не знал. И его это ужасно раздражало.       То, что вышестоящие вице-адмиралы собираются сотрудничать с преступником для поимки другого преступника, его ужасно бесило. Выводило из себя. И одновременно холодило кровь.       Он понял, что этот странный мужчина, из-за которого его вырвали из преследования, абсолютно такой же, как и та девчонка, что ускользнула у него из-под носа. Такой же жестокий. Хладнокровный. Такой же убийца, только смертей за его спиной в разы больше.       Глядя на этого опасного психопата, что успешно притворялся нормальным, он начинал жалеть девчушку. Но не настолько сильно, чтобы отпустить ее после всего, что она сделала.       Она взбаламутила болото. Она вырвала из их рук сильного и полезного фруктовика, она всполошила уже два острова вместе с командой пиратов. Пираты.       Она меняла союзников как перчатки. И это раздражало его еще сильнее.       Помощник Дориа предусмотрительно оставил его одного, давая ярости и отчаянию выйти наружу. Маленький номер давил на него выцветшими зелеными стенами, низкий потолок падал ему на голову раз за разом, но он продолжал мерить комнату шагами. Пол под ним трясся, и Дориа начинал бояться, что в один момент он просто свалится на голову соседям снизу.       На берегу ему было неуютно. Всегда, сколько он себя помнил. Еще с детства на земле его укачивало, еще с детства он знал, что лишь в море он будет чувствовать себя собой. Но море требовало. Оно требовало время, преданности. Его самого. И он отдавал себя.       То, что происходило сейчас, выбивало его из колеи. Больше всего на свете он терпеть не мог, когда кто-то мешал естественному ходу вещей. Девушка должна быть поймана. Им, и никем иным. Но вот он здесь, в чертовой гостинице где-то на задворках зимнего острова, пытается справиться с яростью, что поднимается в нем волнами, из-за того, что кому-то из вице-адмиралов показалось что помощь психопата окажется им полезной.       Он готов был просить море, чтобы их всех забрал к себе морской дьявол.       Стук в дверь остановил его. Сердце капитана пропустило несколько ударов, предчувствуя неладное. Пора.       Решение принято.

***

      Я сидела в просторном помещении, наполненном запыленными запчастями, молча поглядывая на девушку с каштановой копной кудрявых волос. Она упрямо сжимала губы, глядя в сторону и пряча от меня взгляд. Она была связана, но сидела так, словно во всей этой ситуации, она — победитель.       Но вот укрыть свое отчаяние от Акилльза она не смогла. Оно горькой патокой разливалось по захламленному отсеку, забиваясь в ноздри и глотку. Оно давило нас обеих.       Я пыталась ее разговорить, но натыкалась лишь на грубость. Она огрызалась похлеще, чем я в бытность свою тяжелым подростком. Она отказывалась принимать от меня любую помощь. Но от своего я отступать не собиралась.       — Послушай… — начала я, но слов выбрать не могла. Мне казалось, что все, что дальше будет сказано, будет лишь повторением одной и той же фразы, просто в разных вариациях. Я хотела дать ей шанс на спасение. Хотела, чтобы она показала, что в ней нет злобы и что она может стать частью команды, — я знаю, что подобное предложение из уст пирата звучит… неубедительно, да, но сама подумай — какой у тебя есть выбор? Неужели ты хочешь вот так умереть пленницей?       Ее карие глаза яростно распахнулись и взгляд ее вперился в меня, и я клянусь, если бы взглядом можно было убить, то я бы уже давно была разорвана на куски. Дух откровенно наслаждался контрастом чувств, испытываемых девушкой. Он мысленно признавал, что такие живые и импульсивные люди ему крайне по душе. Есть он ее, судя по всему, перехотел.       — Я лучше умру пленницей, чем стану пиратом! — зашипела девушка, склоняясь ко мне ближе лицом. Ее перекосило от гнева. Я начала понимать, с какой стороны нужно подходить. Осталось только сделать это так, чтобы все не закончилось печально.       — Что тебе сделали пираты? — спросила я тихо, почти шепотом, делая акцент на слове «тебе». У меня никогда не было умения успокаивать людей или выводить их на какой-то откровенный диалог. Я все время тушевалась и не знала как себя вести, и в итоге вся ситуация становилась довольно неловкой. Но тут я включила свое обаяние на максимум.       И лишь молчание было мне ответом. Девушка вновь отвернулась от меня, неспешно распрямила спину и плечи и с полностью отсутствующим выражением уставилась на крупную деталь черт-знает-чего. Я чувствовала, что мы упираемся в стену раз за разом, но сдаваться отказывалась.       — Это такой вид моральной атаки? — ее тихий голос вырвал меня из мыслительного омута, и я вздрогнула, глядя на девушку непонимающе, — Ты сидишь здесь, передо мной, перед охотницей, что чуть не убила твоих накама, и предлагаешь ей поговорить по душам. Чего ради лелеять в моей душе надежду?       Я открыла рот, собираясь ей ответить, но тут же закрыла его, отводя взгляд и недоуменно хмурясь. Как объяснить ей, что я чувствую, что так надо?       — Дай мне поговорить с ней, — Акки, что удивительно, тоже был настроен серьезно. Но я не могла ему позволить прервать ту неустойчивую связь, что образовалась между мной и девушкой.       — Нет, — прошептала я в сторону.       — Что? — девушка нахмурилась, напряглась, словно готовясь к прыжку. Она была похожа на большую грациозную кошку, а ее волосы — на пышную вьющуюся гриву, что колышется при каждом движении. Хотя у нас в мире нет диких кошек с гривой, кроме львов, я все равно не могла отделаться от ощущения, что сижу напротив потенциально опасной хищницы. Если бы у меня не было Духа — она бы сожрала меня с потрохами. Но пока я с ним, я значительно более страшный противник, нежели обычная хищная кошка.       — Нет, ничего, это не тебе, — лишь мгновение спустя я поянла, как глупо это звучит.       — Так ты еще и ненормальная. Тогда все ясно.       Она отвернулась, а я замерла, вдумываясь в слова. Она не знает. Не знает про Духа. Хотя на листовке его видно прекрасно. Что-то в этой истории не так.       — Как ты оказалась с этими супругами Савье?       Молчание. Девушка упрямо поджимала губы, показывая, что она выше того, чтобы отвечать мне.       — Просто они знали обо мне, а ты — нет, — она молчала, не обращая на меня внимание, лишь лицо ее потемнело. То ли от злости, то ли от раздражения, — видишь ли, я так-то тоже не сказать, чтобы хотела быть пиратом. Я видела, на что они способны. Но у меня не было выбора.       Хотя я и говорила тихо, мой голос отражался от стен, лился отовсюду, и я почувствовала себя героиней кино. Правда, пока еще не ясно какого.       — Но сейчас… Эти пираты не такие. Они не убивают направо и налево, не изводят невинных людей и… — я прикусила губу, не веря, что произношу это, — мне даже нравится быть таким пиратом.       Я расправила уже изрядно затекшие плечи, понимая, что мои слова до ее сердца не доходят. Мне не хватало харизматичности. Мне все же не хватало чего-то теплого внутри, к чему бы стремились люди. Дух также беспомощно сжался в груди, и я не сразу поняла, что это мое с ним сердце.

***

      Низкий темный деревянный стол с высокими черными стульями, абсолютно безвкусные и неподходящие местной обстановке, были неудобными. Дориа даже не мог спокойно сидеть, его колени упирались в столешницу, немного приподнимая ее. Он злился.       Но помимо этого, у него неприятно сосало под ложечкой. Прямо перед ним, спокойно попивая чай и сложив ногу на ногу, сидел человек, который мог разорвать его в клочья по щелчку пальцев. Психопат с замашками тирана.       Который умудрился убедить вице-адмиралов что он тот, кто им нужен, чтобы поймать одну несчастную девицу. Он называл ее «ведьма» с таким удовлетворением, с таким смаком, что Дориа становилось мерзко. Но выгнать этого человека он не мог — не потому, что боялся, а потому, что работать им теперь придется вместе. От его напряженной улыбки у него свело челюсть.       — Так что же, капитан Дориа? Вы готовы наконец выслушать меня? — да, еще пару минут назад Дориа был готов разбить о голову этого человека чайник, но почему-то не стал. И дело было не страхе или будущем сотрудничестве. А может и в них. Он уже мало что понимал, сидя за столом и упираясь коленками в столешницу.       Он чувствовал себя мальчишкой, которого вновь попыталось утащить море. Которого раз за разом накрывало волной, оглушало, било то о камни, то о невероятно жесткие темные воды. Он чувствовал себя просто беспомощным, не способным дать отпор неудержимой буйной стихии. Что тогда, что сейчас.       У него забирали его возможность решать хоть что-то.       — Вы прекрасно знаете мое отношение к принятому решению. На корабле есть только один капитан, и это я. Пусть адмиралтейство обещает вам что угодно, но девушку я вам не отдам. Она понесет свое наказание. В тюрьме.       Мужчины прожигают друг друга взглядами. Дориа — уверенным, стоическим, слегка напряженным, Сарен — холодным и раздраженным. Мужчина медленно начинал закипать, и это зрелище приносило капитану Дориа слишком много злорадного удовольствия.       — А я думал, среди вашего рода не осталось таких честных и исполнительных дозорных, капитан, — Сарен откинулся на спинку стула, умудряясь выглядеть величественно даже в стенах такого уродливого и дешевого отеля, — это похвально. Но девчонку вы удержать не сможете. А я смогу.       Напряжение между ними становилось почти ощутимым, светская беседа медленно превращалась в словесную битву, в которой победителем обязан был быть Дориа. По-другому просто нельзя.       — А я думаю, что преступники должны сидеть в камерах, и раз уж вы знаете, как ее удержать, то будьте так добры — поделитесь информацией с Дозором.       На лице Сарена лишь расплывается ядовитая ухмылка.       Дориа проиграл.

***

      Я упорно отказывалась уходить. Я знала, что прошло уже много часов, но все равно пыталась достучаться до упрямицы, что сидела передо мной, кривя свой красивый ротик и встряхивая своей копной темных каштановых волос. Ух-х, завидно! Волосы у меня уже неплохо отросли и были в разы светлее, чем раньше, что изрядно пугало первое время. Дух рассказал, что это последствия его вмешательства и моего перерождения, но что-то в этом оправдании было не то. Но я старалась не думать об этом, а радоваться, что теперь на голове у меня уже было что-то, похожее на прическу, которая может быть у молодой девушки. Господи, конечно же нет!       Короткие пряди торчали во все стороны, и причесать и уложить их было той еще задачей. Но все же не непосильной. В итоге по виду, то, что было у меня на голове, кое-как, но напоминало стрижку гарсон, о которой когда-то мечтала Лика, но слишком боялась сделать. Правда, волосы все еще были короткими, но уже хотя бы были.       Странно было все же сидеть в забытом всеми отсеке, наполненном кучей запчастей, вместе с девушкой, которая упорно сопротивлялась любой моей попытке подобраться к ней ближе.       Ах, ну и, конечно же, я как могла игнорировала подпертую стулом дверь. Пару раз в нее кто-то ломился, но как будто бы без особого желания.       — Может, хотя бы имя скажешь? — спросила я уже в который раз, — Ты уже знаешь, как зовут меня, половину команды, нашего капитана и даже нашего прелестного медведя. Черт, я бы хотела быть в этой команде хотя бы из-за него, — я уже просто несла всякую тарабарщину, ни на что не надеясь. И правильно делала, так как ответа не последовало, — ты нравишься мне, — признание вырвалось у меня внезапно, девушка округлила глаза и попыталась отдалиться от меня, предчувствуя беду, — да я не о том. Мы чувствуем по отношению к тебя не ненависть. Не безразличие. Сочувствуем. Мы тебе сочувствуем. Ты боишься, но продолжаешь упорно бороться, и это восхищает нас.       Девушка непонимающе смотрела на меня, явно все больше и больше убеждаясь, что я поехавшая.       — Я не хотела ничего из этого говорить, но я не знаю, чем еще могу тебе помочь. Акилльз чувствует симпатию по отношению к тебе, и я тоже. Я хочу помочь. Не хочу, чтобы хоть кто-то испытывал то, что испытываешь сейчас ты. И не хочу, чтобы ты ненавидела этих людей, ничего о них не зная.       Она опустила голову, и я уже не могла рассмотреть ее лица. Это был провал. Полный. Горечь расползалась по венам, как кислое вино. Это был провал.       Тяжело вздохнув, я поднялась, понимая, что уже ничего не смогу сделать. Если она не хочет — что я могу? Но подходя к двери и убирая стул, я услышала:       — Меня зовут Иккаку. Пираты напали на мою деревню и убили моих родных.       Сердце у меня в груди сдавленно ухнуло. Я развернулась, глядя девушке в лицо и понимая, что разговор у нас, наконец, будет долгий.

***

      Соджи подгонял меня хлесткими замечаниями, и я уже начинала жалеть, что попросила его побегать со мной на палубе, пока мы не нырнули обратно в море. Вечерело. Жара постепенно сходила на нет, и теперь прохладный ветер приятно ласкал разгоряченную кожу.       Мы бегали, и бегали, и бегали. Соджи явно обожал это дело, хотя его и бесила моя изрядная медлительность. Мне бегать не нравилось. Мне вообще многое не нравилось, если так подумать.       Мне не нравилось, то, что Иккаку, которая сидела где-то под нами одна в огромном помещении, рассказала мне про пиратов, не нравилось то, что она рассказал про этих треклятых супругов. Многое мне не нравилось. Да вот сделать что-то с этим я не могла.       Когда она все же решилась мне рассказать о причине ее ненависти по отношению к пиратам, я почувствовала укол вины. Я вспомнила дозорных, что в тот поганый день так и не вернулись к семьям. Вспомнила профессора Эйба. Вспомнила Джеса и Алику.       Она ненавидела пиратов. Ее снедала горечь, и поэтому она решила присоединиться к этим самым охотникам. Да только и они оказались не лучше тех, на кого охотились. Шантаж, угрозы, избиения. С каждой ее фразой ужас сковывал меня все сильнее и сильнее. По сравнению с ней мне действительно повезло. Повезло как с пиратами, так и с людьми вокруг вообще.       Иккаку не знала, кому верить. Страх за свою жизнь, за будущее, лишал ее даже желания сопротивляться. Когда она пробралась на субмарину, она думала не о том, чтобы захватить ее или убить нас, а о том, как окажется далеко-далеко от всего этого и начнет свою жизнь заново.       Как?       Она не знала.       Мы с Акки были в ярости. Мы распалялись с каждым ее словом, внезапно охваченные желанием убить тех, кто уничтожил жизнь юной девушки.       — Нелл, чтоб тебя! — на меня с разбегу налетело тело, сбивая со спокойного ритма и опрокидывая на землю. Пока я сидела на палубе и хлопала глазами, Соджи навис надо мной, угрожающе прищуриваясь, — У тебя в голове каша, видно же! Не стоило тебе ходить к этой девчонке, — мужчина ворчливо отвернулся и потер предплечье, которое, как я теперь вспомнила, было повреждено катаной Иккаку.       — Ты уже знаешь? — вставать мне не хотелось, а потому я просто развалилась на палубе, вдыхая ее деревянный аромат, что перемешался с соленым запахом моря. Небо постепенно окрашивалось во все оттенки розового и красного, за редкими облаками уже начинали поблескивать звезды. Я так увлеклась созерцанием, что заметила, как рядом со мной сел механик, только когда все железки, что висели на нем, дружно забренчали. Мы молча обменялись взглядами и уставились на небо, ожидая близящийся закат. Мне нравилось быть в море и одновременно меня это ужасно пугало. Когда тебя окружают километры воды без намека на землю, то невольно начинаешь бояться.       Солнце медленно катилось вниз, цвета в небе становились все темнее и темнее, уже отдавая вишневым отливом. Полоса горизонта щедро вбирала в себя последние лучи солнца, отражая их от водной поверхности и создавая светлую дорожку, что вела прямо к нам и увлекала за собой. Прямо к солнцу.       Когда верхушка светила скрылась в морской пучине, вокруг нас остался только шум моря да небо, что все еще искрилось бледным алым светом. Звезды стало видно в разы лучше. Редкие облака медленно плыли по небу, постепенно растворяясь. На палубе начали зажигаться фонари.       — Иногда, когда мы слишком много времени проводим под водой, я начинаю забывать, как красив бывает закат, — проговорил тихо мужчина, облокачиваясь на палубу и вытягивая вперед ноги.       — Хоть какая польза от меня есть, — усмехнулась я, — вы хотя бы теперь можете смотреть на закат почаще.       Мы какое-то время помолчали, собираясь с мыслями и наблюдая за небом, что старалось как можно быстрее убрать с себя остатки краски и наконец полностью показать сверкающие звезды. Я жалела, что здесь нет Млечного Пути.       — Я так понимаю, что за девчонку ты ухватилась руками и ногами, да? Ну да, в принципе, что еще можно было ожидать от женщ… что? Не смотри на меня так, ты меня буквально вынудила! — он посмеялся, но я увидела, что с данным фактом смириться механик не смог. Требовалось срочно перевести тему.       — Слушай, Содж, — идея, пришедшая мне в голову, вызвала стаю мурашек у меня по спине. Я повернулась к нему и приподнялась немного, чтобы наши лица были на одном уровне. На его лице виднелись легкая россыпь веснушек и короткая светлая щетина, а глаза, как я успела заметить, были бледно-голубого цвета, — а может мы притащим сюда пару одеял, настолку, чего-нибудь горячего и отдохнем от всего этого?       — Тебе-то от чего отдыхать, а, нахлебница? Ты, вон, три дня в лазарете провела, а мы тут спины надрывали, между прочим! — он уже начал заводиться, готовый в любой момент произнести свою коронную речь, суть которой сводилась к одной простой фразе — кто не работает, тот не ест. Странно, что при таком похожем характере, Соджи и Шачи постоянно умудрялись раздражать друг друга. Причем теми же чертами, что и в них самих есть.       — Ладно, не хочешь как хочешь, — вновь вытянувшись на палубе, я снова устремила взгляд вверх. Было еще не так темно, как глубокой ночью, но уже чувствовалось, что день почти закончился. Мне в такие моменты всегда хотелось погулять с друзьями или занять себя чем-то душевным.       Соджи молча встал и направился к выходу. Его шаги эхом отдавались у меня в голове, и я гадала, обиделся он или пошел за настолкой. Хотя, как мне казалось, по-настоящему обидеть Соджи невозможно. Только, разве что, попыткой его убить.       Спустя буквально пару минут в меня прилетело легкое одеяло, что едва не упорхнуло за борт с легкой руки Соджи.       — Вставай давай, раз уж затеяла все это, то помогай, — на палубу вышло еще несколько человек, что тащили за собой, все что им казалось уместным. Пледы, подушки, чашки, тарелки со сладостями и фруктами, маленькие яркие светильники. Народу становилось все больше и больше, все устраивались на своих местах, разговаривали и смеялись. На палубе мелькнула рыжая макушка нашего кока, и я бросилась к нему, спрашивая, нужна ли помощь. Он вручил мне поднос с чайником и чашками и послал угощать пиратов. Всего на палубе оказалось около двенадцати человек — остальные либо дежурили на своих местах (явно нас проклиная), либо лежали в лазарете (страшно было подумать, что захочет со мной сделать Шачи, когда выяснит о нашей небольшой вечеринке). Кто-то уже во всю развлекал себя, играя в карты или рассказывая байки, кто-то просто тихо попивал чай, глядя на остальных с улыбкой. Странно разве что, что не ром.       Последний, кому я поднесла чай, был капитан. Это была стратегическая задумка, и мне требовалось немало сил на то, чтобы реализовать свой план. Мужчина сидел немного поодаль от всех, опираясь спиной о борт субмарины. Я уселась рядом и протянула ему чашку. Капитан ее смиренно принял.       — Только вышла с лазарета, а уже ищешь себе приключений. Нельзя так, Нелл-я, — он явно уже все понял. Я налила ему горячего чая, что приятно пах ягодами, и молча думала, что же мне сказать. Моя чашка стояла передо мной пустая, с двумя кубиками сахара.       — Ну, за все время, что я путешествую с вами, пора бы привыкнуть, что у меня прямо-таки страсть подвергать себя опасности, — я решила начать издалека, не напирая вопросами. К нам подбежал один из помощников Эрика с фонарем и предложил забрать чайник, чтобы наполнить его. Я не видела смысла ему отказывать.       Со стороны играющих слышались громкая ругань, пререкания, смех. Кто-то выполнял дурацкие действия, проиграв в карты. Кто-то с удовольствием пил чай и заедал его сладостями. Мы молчали. Капитан явно не хотел облегчать мне задачу.       — Капитан, та девушка, — не успела я закончить, как со стороны Трафальгара послышался шумный вздох. Он, видимо, надеялся, что ходить вокруг этой темы я буду дольше.       — Почему тебе кажется это хорошей затеей? — спросил он, обхватив одной рукой чашку, а другой снимая свою излюбленную пятнистую шапку. Выглядел он расслабленно, и я даже обрадовалась этому, так как мне начинало казаться, что отдыха этому человеку катастрофически не хватает.       — Я не чувствую от нее угрозы, — последовав его примеру, я облокотилась о бортик, признавая, что это не так удобно, как кажется. Железные прутья неприятно давили на спину.       — Это не значит, что ее нет.       — Вы знаете, что это значит, — я притянула к груди колени, приобнимая их и глядя на пиратов, что вовсю веселились. Мне начинало казаться, что в чайниках разносят отнюдь не чай, — Акки бы почувствовал что-то, но она, — я скрыла лицо за коленями, чувствуя себя неловко, — она чем-то похожа на меня. Я тоже испытывала такие чувства, когда была мертва. Горечь. Отчаяние. Она не понимает, что ей делать. Я не хочу, чтобы кто-то страдал от таких чувств.       За бортом что-то плеснуло, и я резко развернулась, вцепляясь пальцами в борт и всматриваясь в темное море. Капитан медленно повернул голову, глядя в ту же сторону. Пусто. Лишь волны тихо шумят, освещаемые светом луны.       — Хорошо, — голос капитана терялся в окружающем шуме, но я услышала. Радость затопила низ живота, придала сил, и я неосторожно метнулась в его сторону, чуть ли не обнимая Трафальгара от переизбытка чувств. Тот, явно заметив как резко изменилось мое настроение, предупредительно поднял указательный палец, — но! Под твою ответственность. Пока она не докажет, что не представляет нам угрозы, на землю сходить не будет, жить будет рядом с тобой, следить за ней будешь ты и вводить в курс дела — тоже. Считай, что она теперь твой помощник.       Когда мужчина закончил, я все же не выдержала и крепко обняла его, опьяненная счастьем. Я смогла! Я действительно смогла!       — Спасибо вам, капитан. Я обещаю, все будет просто замечательно!       — Нелл-я, — недовольные нотки в голосе Ло недвусмысленно указывали на то, что мне нужно как можно скорее отстать, прежде чем он поменяет свое мнение. Выпустив мужчину из объятий, я поняла, что теперь мне просто жизненно необходимо куда-то выпустить всю энергию, что лилась буквально через край.       — Давайте присоединимся к их игре? — и хотя выражение лица капитана говорило о том, что его эта мысль не прельщает, я уже схватила его за руку и потащила к компании веселящихся пиратов.       Ночь обещала быть веселой.