*** *** *** *** ***
Руби славная девушка. Именно ей я обязан давешним апгрейдом Свитка: теперь вместо звукового сигнала будильник просто бьет током. Научилась этому трюку она у дяди, который по её словам Охотник хоть куда. Охотно верю на слово. От благодарностей Руби превентивно и донельзя благородно отказалась. Тем забавнее было затем дразнить пакетом дорогущего печенья, что называется, с пылу с жару лучшей кондитерской всея Вейла. Словом, и улучшение получил, и настроение поднял. С недавних пор появилась нужда просыпаться если не раньше, то хотя бы в одно время с Пиррой. Ей ничего не стоит подняться на рассвете без стороннего раздражителя просто в силу привычки, то для меня такое поведение станет естественным годика так через полтора. Чтобы не ставить на уши всю комнату каждое утро, нашлось такое вот экзотичное решение с беззвучным будильником. Побудка-то беззвучная, спору нет, только вот поначалу проснуться без истошного визга и непечатного слова мне удавалось чудом, не иначе. Ничего, привык. Каждое утро нового дня теперь весьма похоже на предыдущее. Продрав глаза да умывшись, мы вдвоем готовим легкий завтрак, причем наловчились до такой степени что на всё про всё тратим полчаса максимум. Еду оставляем на потом, чтобы нагуляв аппетит на тренировке поесть вместе с Норой и Реном. Небольшая пробежка по безлюдным в ранний час коридорам до тренировочной арены для разогрева, затем полноценная разминка и только тогда начинается самое интересное, ради чего мне и приходится вставать ни свет ни заря. Пирра иногда образно, реже — буквально, вытирает мной пол. Должен сказать, что изображать мальчика для битья я научился довольно сносно, как нетрудно догадаться с пунктом «давать сдачи» есть накладки. Поставить удар человеку на чьем счету и прибитой мухи не водилось до недавнего времени та еще задачка, за которую напарница взялась с заразительным энтузиазмом. И если с манекеном я еще худо-бедно справляюсь, то Пирра (что не удивительно) двигается, уклоняется и донельзя ловко пересчитывает мне ребра. Держать удар проще. Тем более что из нас двоих в настоящие доспехи облачен именно я. Этот комплект брони, как и Кроцеа Морс верно служил еще моему пра-пра-прадеду. После доработки скрытых от поверхностного взора деталей вроде выполненного на заказ поддоспешника по последнему слову технологий Атласа и более очевидной подгонки по росту и ширине плеч в бою я стал чувствовать себя не в пример уверенней, а в тренировочную программу добавился спарринг в полный контакт. Выгляжу я один в один как славные предки с иллюстрации учебника по истории Вейла: закованный в броню от макушки до самых пят, одни глаза блестят через прорезь шлема. Такой видок наводит на очевидные вопросы, мол, пошто Охотники пренебрегают личной защитой? Неужто я самый умный, пафосный или трусливый — нужное подчеркнуть? Нифига. Причин много, однако самая очевидная в том что такая броня сносно защищает разве что от людей. Колющие и рубящие повреждения, даже пули удерживаются неплохо, от таких ударов останутся разве что царапины на броне да синяк под ней, которые нипочем даже обычному Охотнику. Для борьбы с латником нужна булава или тяжелый дрын, высокопарно именуемый двуручным мечом; нечто тяжелое и дробящее, чтобы продавить доспех и раскрошить всё под ним. Сделанные из того же сплава что и Кроцеа Морс латы могут похвастаться просто сказочной прочностью, что не спасает хрупкое тело от сокрушительных ударов. Которых хватает в избытке у Гримм. Если подумать, то доспехи это своего рода фишка той старой аристократии, к которой я имею самое что ни на есть прямое отношение. Чьей первоочередной обязанностью было защищать интересы Короны, которые нередко выливались в кровопролитные войны. Уход королей с политической сцены по итогам Великой Войны вынудил аристократов переквалифицироваться в Охотников. Причем Арки стали одними из первопроходцев этого движения, монументальный памятник на территории Академии как бы намекает. Изменились приоритеты и цели, что в свою очередь изменило и средства их достижения. Эпоха междоусобных войн ушла в прошлое и таким образом латы превратились в музейные экспонаты. Однако для меня, обладающего чудовищной от слова «чудо» регенерацией, наличие такой вот кутикулы как у жука просто необходимо. Тот удар что в броне превратит меня в консервированную отбивную, без него просто порвет на куски, которые самым не эстетичным образом разлетятся куда попало. Причем если первое в моем случае поправимо в течении минуты-двух, то второе... сомневаюсь. Очень.*** *** *** *** ***
некоторое время назад — Я всегда знал что у тебя есть яйца. Если бы в этот момент моя рука не была протянута в приветственном рукопожатии, пришел бы уже мой черед практиковаться в жесте рука-лицо. Вот уж чего я не ожидал услышать от отца спустя один побег из дома и два месяца разлуки. Я с некоторой опаской ожидал увидеть вместе с ним маму... но обошлось. Гранас Арк понятливо улыбнулся и подмигнул, мол, всё пучком. Тылы прикрыты, чем заставил меня облегченно выдохнуть. По большей части именно маме я обязан таким вопиющим отсутствием сколько нибудь полезных в деле истребления Гримм навыков. Отец выше меня на пол головы и несколько шире в плечах. Крепкий дядька лет сорока на вид, производящий впечатление тертого калача, но я то знаю что большего подкаблучника не сыскать во всем Ремнанте. Тем чудесатее лицезреть его одного. — Знаешь, Жон. Я должен извиниться. Всё страньше и страньше. Подозрительный взгляд от его внимания не укрылся, заставив скукситься. — Я должен был перестать потакать Амелии. Сам видишь к чему это привело. Занятно. Настоящего раскаяния в нем не чувствуется, наоборот он доволен таким раскладом. Тут я вспомнил краткий разговор по Свитку что у нас был прежде. Чуть не отдал душу предкам на вступительном экзамене? Бывает, только маме не говори. Инициация Ауры пошла не так и оставила без защиты? Не переживай, папа что-нибудь придумает. Тебя сделали лидером своей команды? Постарайся не подвести товарищей. Озпин предложил подработку за бесплатно и с риском для жизни? Я тобой горжусь, сынка. Словом, всё хорошо что хорошо кончается. Оказывается мой побег для отца не был секретом, более того он его покрывал от остальных домочадцев как только мог. В свете данного открытия не удивлюсь если и подстраховывал меня через третьи руки «на всякий случай». Неделю спустя он прибыл в Бикон. Откровенно говоря запамятовал о «папа что-нибудь придумает», а следовало помнить. От кого же думаете я нахватался пресловутого «Арки никогда не отказываются от своих слов»? Вместе с собой он привез простой белый доспех с едва заметной, почти стершейся от времени гравировкой. Если приглядеться, некоторые царапины куда заметнее чем былое украшение, и придает ему тот же вид что у Кроцеа Морс — простой, но в то же время функциональной вещи, не раз выручавшей своих владельцев. Нагрудник с желтыми полумесяцами не оставил сомнений: отец свернул на ту же кривую дорожку, что я сам и ограбил фамильную сокровищницу. Честно говоря, без помощи отца я бы еще долго ладу давал, как это всё крепится и в каком порядке. Но даже так потребовалось добрых десять минут прежде чем всё это добро оказалось на мне. Немного неудобно, но отец снял мерки и пообещал подогнать всё так что комар носу не подточит. Покрутив меня вокруг своей оси и придирчиво осмотрев со всех сторон, он даже просветлел лицом. — Здорово выглядишь! конец флешбека*** *** *** *** ***
Можете себе представить какой фурор я вызвал, впервые заявившись на занятия в полном доспехе? Студенты в аудитории обомлели все до единого, когда я заявился в аудиторию невольно лязгая подкованными ботинками. За исключением Кардина и Ко надо мной никто не смеялся, по крайней мере в лицо — и на том спасибо. Видят Боги, я не хотел этого делать. Есть предел странностей, которые может себе позволить один человек без ущерба для репутации. Я свой исчерпал, кажется, на все четыре года вперед и дальше всё будет катиться только под откос. Причина такому поведению проста: я должен привыкнуть к доспеху как ко второй коже. Чуть ли не спать в нем, чтобы каждое движение вплоть до «посрать в кустиках» стало естественным. Трех часов утром и вечером явно недостаточно чтобы набрать такой уровень компетенции в сколько-нибудь обозримом будущем. Собственноручно выставив себя таким образом на посмешище, я познал что называется тленностью бытия. Лишь молчаливая поддержка команды позволила мне пройти через этот мрак с гордо поднятой головой... насколько это было вообще уместно в моем случае. Впрочем, поддержка была не только и не столько молчаливой. — Жон, тебе нравятся кузнечики? Боже, Нора... — Забавные твари, да. — Я тоже так думаю. Особенно их ноги. В смысле, лапки. Они же сгибаются назад, да? Я вот подумала, что Кардин уж больно уродливый. Чтобы он нравился мне чуть больше, можно я ему помогу? Со сгибающимися назад лапками он станет просто душкой! Я даже позволил себе это представить. После чего с душераздирающим вздохом пришлось прогнать столь заманчивое видение. — Боюсь, медицинский персонал будет против. Ну ты понимаешь, его всяко починят. В смысле, вылечат. Твою!.. Я уже бессознательно начинаю зеркалить её манеру речи. Мне нужно почаще общаться с кем-нибудь нормальным, иначе того гляди скоро начну демонстрировать королевские замашки и желать сломать ноги всем неприятным мне типам. — Отстой. Сокрушительно покачав головой, мол, жизнь не в первый раз нас разочаровывает, проверил время. Так, у нас есть еще пятнадцать минут до следующего занятия, Боевой Подготовки с Глиндой Гудвич. Большую перемену мы нередко проводили на улице, наслаждаясь полуденным теплом, вот прям как сейчас. Правда, для того чтобы добраться до аудитории вовремя придется идти немедленно. Потрепав по плечу задремавшую на солнышке Пирру, сказал ни к кому особо не обращаясь: — Пора на занятия.*** *** *** *** ***