Сияние любви

      Элис Купер никогда не чувствовала себя такой немощной. Она не думала, что когда-то обратится за помощью к Змеям, к тем, от которых она убежала, старательно обходила стороной и вовсе не подавала виду, что скучает. Купер выбрала свой светлый путь — вышла замуж за отца своих детей и отреклась от любви к Форсайту. Джонс был темной стороной, наглым Змеем, парнем, развлекавшимся всеми запретными штучками, и тем, кто действительно тянул на дно Элис. Но ей стало плохо, и никто не помог, потому что и обратиться не к кому. Она сквозь гордость пала вниз и попросила у ЭфПи помощи. Ей казалось, что он откажет и вот-вот выплюнет гордое «Нет», упрекнёт тем, что муж должен помогать, но этого не произошло. Вместо горького «нет» Купер услышала девиз Змеев, добрую улыбку Джонса и почувствовала его тёплую руку на своей. Электрический разряд тут же прошёлся по ней и ей казалось, что годами заживающая рана — любовь к Форсайту — все ещё не зажила, а лишь стала покрываться сухой корочкой: ненавистные слова в его сторону, высокомерный взгляд и совершенно не лестные отзывы в сторону Змеев. Рана все ещё не зарубцевалась прохладным гелем «Хэл».       Она отводит взгляд, когда Форсайт смотрит на неё, словно насквозь видя ее проблемы. Ей стыдно за то, что она делала на протяжении многих лет, и им уже не по семнадцать, чтобы придумать глупую отмазку и зализать раны языком. Им по тридцать шесть, у каждого по несколько детей и, вроде бы, супруги, но. Почему-то Форсайт тянет её к себе, умело окутывая объятиями. И Элис на минутку показалось, что время обернулось вспять. — Не надо, — шепчет Элис, пока здравый смысл все ещё с ней. Ей хочется его, всего и полностью. Хочется чувствовать его поцелуи на себе, шершавые руки на своей талии и слышать сбившиеся дыхание. Купер определенно хорошо с ним, но въевшийся под корочку за семнадцать лет Хэл не отпускает. — Элис, — Джонс шепчет её имя, почти выдыхает, сглатывает тугой ком и пытается отстранится, но тело предательски не подчиняется. Его наркотик снова с ним, здесь, рядом, в его небольшом трейлере, где все пропахло табачным дымом. Спустя столько лет он все ещё не смог избавится от наркотической зависимости «Элис». — У нас дети, супруги, — она выдыхает, томно-соблазнительно. Мужчина облизывает губы. — Несколько лет ненависти, — добавляет Элис. Обручальное кольцо на руке режет взгляд Купер. Она нервно трёт его, пытаясь хоть как-то облагоразумить себя и не сорваться. Выбор уже сделан, Элис, назад хода нет. Но если бы она только знала, что где-то посередине ночи её муж проводит ночи у Пенелопы, даря ей свою любовь, интимные касания.       Между ними часто была война. И Элис плевать, что когда-то она была Змеей, что тщательно запечатала под замком в тайне. Она не любила Змеев, хотя, скорее, хотела не любить — делала для этого абсолютно все, но в сердце верила, что когда-то вернётся в нору. ЭфПи был за Змеев, но ему так хотелось вернуть Купер, которая со своим шармом пыталась наказать их. — Я никогда тебя не ненавидел, Элис, — сказал мужчина и заглянул в глаза, полные удивления. Он правда никогда не переставал любить её, хотеть и ревновать. Лишь заглушал всю боль алкоголем, драками и наркотиками. ЭфПи Джонс никогда не хотел вреда для Элис Купер и никогда бы не причинил ей его. Форсайт любит и любил Элис.       Ее губы дрожат. Она не думала, что он так легко скажет это — сдастся. Элис не знает, что сказать, поэтому просто касается его губ своими. Вновь. Тепло разливается внутри, а тело начинает просить больше. Завязывается тугой узел. Обручальное кольцо с шумом падает на пол. И им уже не по семнадцать, им по тридцать шесть, глупые отмазки пропали, но они все ещё почему-то зализывают кровоточащие раны друг другу.