Зов моря. Долгий путь домой

      В небе заходило уже солнце, весь день выглядел сизым и бесцветным. Только лишь тусклый огонёк света пробивался из пещеры через этот саван грусти и бесцветности. Возле костра находились три абсолютно разных существа и о чём-то разговаривали. Судя по всему, все трое понимали, о чём идёт речь. Большая тень в форме мамонта начала так: — Тора, ты интересный собеседник, во удивился бы мой Мэнни…       Тигрица Тора грустно отвернулась от мамонтихи, тем самым обрывая свою новую подругу. — Что произошло, Сид, я что-то не то сказала? — Элли, а причём тут я, – потянулся ленивец. — Ну, ты же у нас мастер по связи с общественностью! — Да, ты права, что есть, то есть. Это мой дар, но я думаю, он бесполезен. Ведь и так видно, что ты задела её за живое, начав говорить о своей паре. — Точно, я и забыла, что Тора проклинает себя за тот проступок, совершённый на далёком Лайносе… – затем мамонт обратился к тигрице. – Извини, подруга, ведь Мэнни, Диего и моя дочь тоже ушли. Их уже нет несколько дней. Я больше переживаю за дочку, чем за своего мужа, так как он отправился в хорошей компании. Но вот Персик отправилась в сопровождении моих братьев, а они ещё те… — Самоубийцы, – перебила мамонтиху тигрица, – мне о них рассказывал Шира. — Нет, Тора, я хотела сказать, что дети, но и твоё сравнение тоже к ним подходит. Представь себе: просить моего, тогда ещё не очень хорошего друга, запустить их с дерева! Жуть. Я тогда чуть не рассталась с ним, так как считала себя ещё опоссумом, и моим девизом было: «Смелость - это глупость».       Тигрица вновь вернулась к огню и ответила: — Элли, это уже интересная история, расскажешь. — Да, но давай позже, ты же, надеюсь, не оставишь нас? — Честно, Элли, я во время первой встречи так и хотела поступить, чтобы не пугать вас своим классом, к которому я отношусь. Но, пообщавшись с вами, я, как бы сказала Шира, решила стать частью этого анекдота. — Извини, Тора, но Шира сказала малость другую формулировку: «Вы, ребята, как из плохого анекдота: Тигр, мамонт и два ленивца». А так, как ответила ты, так говорил Диего при первой встрече с Широй. — Возможно, Сид, но почему два ленивца, я вижу только одного, тебя. — На это очень просто ответить. Тогда с нами была моя бабуля, но сейчас она отправилась искать нашу семью, чтобы притащить их сюда за уши. Ведь Пангея разрушена… — Подожди, Сид, я что-то не догоняю. Как твоя бабуля отправилась искать вашу семью без корабля, ведь на сколько я помню, Шира увела тот корабль-айсберг. — Да, но он вернулся и болтается в бухте. Правда, уже прошло много времени, и он начал таять, но моя бабуля отправилась не на нём. Она отправилась со своим питомцем, который нам очень сильно помог, когда мы спасались от друзей Ширы. — Ты о пиратах и ките, Сид? — Да, Элли, о них самых. — Друзья мои, не забывайте, что один из них перед вами, только теперь мы отошли от пиратства и просто путешествовали… – тигрица запнулась и убрала глаза.       Мамонтиха это заметила и спросила: — Что случилось, Тора, почему ты так резко замолкла? — Извини, Элли, но то, что мне вспомнилось, просто ужасно. Проще говоря, это не подходит к типу "история на ночь". Она пугает даже меня, так что я не буду её рассказывать. — Не будешь вообще, или не будешь на ночь? – в унисон спросили Сид и Элли. — Есть третий вариант: не буду пока что, давайте спать ложиться, – тигрица зевнула, продемонстрировав свои огромные зубы и щёлкнув ими, улеглась рядом с костром. Она не знала, что дальше делали её друзья, так как она практически сразу уснула.       Тигрица открыла глаза, так как услышала странно знакомый голос, но чей он был, она не могла вспомнить. Из-за того, что её окружала темнота, она не могла ничего разглядеть. Тигрица прислушалась, но вокруг было мертвецки тихо. Тигрица решила пройтись, но её лапы не ощутили никакого упора. Она посмотрела вниз и увидела ту же самую темноту, которая окружила её. Мгновение, и тигрица поняла, что падает, но непонятно, куда. Вокруг слышится хор разных голосов и знакомых, и чуждых, но все они говорят: — Тора, ты есть эта пустота, ты будешь жить тут вечность, ибо из-за тебя погибли мы все, погибли не только духом, но так же и телом…       Хор прервался, и перед глазами тигрицы прямо из темноты посмотрели жуткие зелёные глаза. Эти глаза заставляли тигрицу сжаться от ужаса, начавшего сковывать её. Глаза начали приближаться. Тигрица уже не могла бороться с этим страхом и готова была от этого леденящего ужаса упасть в обморок. Раздался такой знакомый и такой нежный голос: — Только не падай в обморок, милая, не обращай внимание на хор, давай, я тебе помогу выбраться из этой тюрьмы, созданной твоими страхами.       Тигрица, еле шевеля языком, спросила дрожащим и срывающимся голосом: — Т-т-т-ты кто? — Тора, просто доверься мне. — Г-г-гар, это ты? — Нет, я не он, я прошу, доверься мне и узнаешь, кто я такой.       Этот нежный и полный любви голос заставил страх немного отступить. А когда обладатель зелёных глаз потёрся об её бок, странное спокойствие и чувство защищенности и безопасности завладели ей. В её памяти всплыл один из тех прекрасных дней, когда она мирно спала под лапой своей мамы, прижавшись к её белой грудке. Странно, но Тора, наконец, вспомнила свою мать, как она выглядела, как нежно звучал её голос, как она играла с ней и её сестрой, и братом. Как её отец, вечно суровый на глазах стаи, превращался в котёнка рядом со своими детьми. Как он любил, когда дочки и сынок валяли его в пыли, как какую-то игрушку…       Воспоминания прервал такой приятный и нежный запах, и зеленоглазый заговорил: — Так-то лучше, Тора. Надеюсь, ты вспомнишь, кто замыкал круг твоей семьи и, наконец, выпорхнешь из своей памяти и посмотришь на меня.       Тигрица подняла взгляд и увидела молодого очень красивого коричневого тигра. Его ушки были обвиты полосами, которые уходили за затылок. От изумрудных глаз поднималась полосатая маска, она сливалась с полосами, отходившими от ушей и прячущимися за затылок. Его черная грудка так и светилась золотистыми прожилками, на передних лапах были низкие серебристые носочки, от которых поднимались полосы шоколадного цвета. Эти полосы подходили к загривку и сливались в единую полосатую косу, идущую по хребту тигра.       Если присмотреться, то полосы по телу тигра окутывали его, создавая странную, но приятную на вид решётку. Каждая полоска имела свою уникальную форму. Тигр улыбнулся, и его зубы сверкнули жемчужной белизной. Тигр поклонился тигрице. Этот поклон был больше похож на предложение поиграть, чем на приветствие. После чего тигр прыгнул на тигрицу и играючи повалил на зелёную траву, после чего принялся ластиться к ней. Тигрица хотела полоснуть его когтями за такую грубость и наглость, но почему-то передумала и, расслабившись, позволила тигру прижать себя к мягкому травяному ковру. Тигр отпустил тигрицу и уселся рядом, после чего заговорил: — Тора, раньше ты так быстро не сдавалась, что произошло? — Да так, ничего, я до сих пор не могу тебя вспомнить, кто ты такой. Только без обид, так как я плохо помню своё прошлое. — Я знаю, представь меня раз в десять, если не двадцать, меньше и с менее интенсивным рисунком.       Тигрица задумалась, затем выдохнула: — Тарис! Не может быть. — Мимо. Даю следующую подсказку: «Луна, в свете которой твоя шерстка просто светиться, как будто она не из шерсти, а из водных ручейков свита…»       Тора опять задумалась, затем выдала: — Я слышала это только от одного единственного тигра… — И… — Я не верю, Ган, какой ты красивый! Просто нет слов, одни только радостные вздохи, которые покрывает горечью утраты твоя смерть. — Прости, я думал, ты обрадуешься мне. — Я просто парю на крыльях счастья! Но тот день, та поляна и та схватка срезают мне крылья. Ты просто великолепен, я понимаю, ты бы стал таким, если бы я не осталась на берегу озера…       Тигр лизнул тигрицу и сказал: — Да Тора, это так. Я наблюдал за тобой, и я рад тому, что ты нашла себе не менее красивого и подходящего тебе друга, но ты огорчила меня, когда порвала с ним, после того дня, я так и не смог вновь увидеть его. Просто знай, что я всегда буду тебя поддерживать… — Да, я помню эту клятву, как раз после тех слов про мою шерсть ты сказал: «Знай, моя милая Тора, я всегда буду рядом с тобой, живым или мёртвым, я всегда поддержу тебя, что бы не случилось…» — С тобой или со мной, – тигры это сказали одновременно. Затем Ган продолжил. – Да уж, клятву мы дали с тобой сильную, но я рад этому, хоть и погиб, защищая тебя… Не печалься, подруга, скоро вновь тебе выпадет новый шанс, и решение останется за тобой, воспользоваться им или же нет…       Голос тигра начал пропадать, вслед за ним и растворилась поляна, где они болтали. Вновь темнота…       Тигрица ощущает, что кто-то или что-то пихает её в бок. Она открывает глаза и видит, что местный пытается разбудить её. Тигрица потягивается и, легонько стукнув Сида, будит его. После чего она сказала: — Эй, менеджер по работе с общественностью. Давай, скажи, что он хочет от меня, – тигрица указала мордой на постового. — Секунду, Тора, – пошли безумные пляски в свету гаснущего костра и под шум идущего ливня. Затем ленивец сказал. – Они нашли странного и грязного тигра в нескольких километрах от нашей стоянки и хотят, чтобы кто-то разобрался с ним. А так как Диего занят, он просит тебя навестить того тигра. Он считает, что тигр с тигром справиться. — Хорошо. Так не будем его расстраивать! Скажи ему, чтобы забрался ко мне на спину и направил к находке…