Потерянные Жизни

За откровенным разговором они не заметили, как вокруг стемнело. В сравнении с подозрительно быстро скончавшимся вечером мрак ночи выделялся ярче. В темноте леса появились новые, ночные звуки, и блеск в глазах собеседника стал особо заметен. Тогда Мэнсон, поднявшись в полный рост, предложил девушке вернуться в дом. Она покорно согласилась и, уцепившись за него, ловко встала. Странно, ей казалось, что от долгого, сидячего положения сухожилия совсем одеревенеют, но этого не произошло. Всё также –держась за руку мужчины, она следовала за ним по неведомым тропинкам. Он умудрялся видеть их даже во тьме наступавшей ночи, и девушка невольно отметила, что такой «компасности» давно не встречала. Обратный путь показался намного короче, чем когда они шли к озерцу. Может, потому что тогда им приходилось тратить много сил на тяжелые размышления, а теперь от прежней настороженности не осталось и следа. Хоть дорога и сопровождалась молчанием, оно было наполнено взаимопониманием и уважением к чувствам другого. Незачем лишний раз лезть в душу с пустыми разговорами, если можно насладиться чувственной тишиной. - Прошу, - мягко пригласил Мэнсон, держа дверь открытой и позволяя девушке первой войти в их обитель. Эми, всегда поражаясь такому ненужному и вульгарному жесту мужчин, сейчас благодарно улыбнулась. Дверь за ним надёжно закрылась, оповещая о возвращении. Он проводил ее до спальни, надёжно сжимая маленькую ладонь. Во всём доме было подозрительно тихо, даже не слышались гневные возгласы белокурой девушки по какому-нибудь незначительному поводу. - Тейлор, наверно, уже спит, - шёпотом сказала Эми, оборачиваясь к мужчине лицом. - Готов поспорить, нет. – отозвался Мэрилин и прислонился к стене. – Если она сейчас не нежится в объятиях Лето, то я… - он задумался, хитро сощурившись. – То я… Девушка улыбнулась: - Понятно. Ладно, я тебе верю. Они замолчали, глядя друг на друга неизъяснимыми взглядами. Каждый боролся с собой в эту секунду. Мэнсон хотел привлечь девушку, нежно обнять и позволить себе еще один поцелуй, который бы окончательно связал их. Но опасался, что она не примет его и, испуганно оглянувшись, скроется в спальне. Он и так не был уверен, что получил согласие тогда, в лесу. Неясность мучила его: вдруг их первый поцелуй вновь был тесно связан с насилием? Вдруг девушка позволила себя поцеловать, только чтобы не злить отказом, как когда-то? Порой осторожность может лишить прекрасного шанса. Эми в первый раз рядом с ним чувствовала себя спокойно и расслабленно, без тени былого страха. После того, что произошло всего пару часов назад, глубоко внутри засело какое-то светлое чувство; близость этого мужчины не вызывала той омерзительной дрожи, а наоборот… Хотелось коснуться его, чтобы убедиться в своей правоте. Она осторожно приблизилась и, нерешительно замерев, положила ладони на широкие плечи, глядя прямо в глаза. - Спокойной ночи, - тихо сказала девушка и прильнула к мужской груди. Мэнсон обнял ее механически, потому что сознание пустовало. Он не мог поверить, что она сама притронулась к нему, не побоялась выразить свои чувства и заглушила в себе остатки сомнений. Всего лишь легкое прикосновение, но оно отозвалось мощным, внутренним огнем. Ощущая на себе его теплые, надёжные руки, Эми окончательно расслабилась. Она уткнулась носом прямо туда, где билось взволнованное сердце, и что-то, похожее на дрожь удовольствия, пробежалось по девичьему телу. Теперь всё будет иначе. *** Когда Эми скрылась в дверях девичьей комнаты, а Мэнсон остался один в коридоре, распахнулась другая дверь, слева. Он обернулся через пару секунд, совладав с легким смятением, и забавно сощурился. Тейлор выскочила из мужской спальни, прижимая к себе одежду, которую не было времени надевать. Увидев недобрата, девушка замерла на месте и лихорадочно прижала к обнаженному телу свои вещи. Они скрывали ее с грехом пополам, но самые интимные места остались недоступными мужскому взгляду. Он с интересом разглядывал фигуру недосестры… - Джаред! – голосом ябеды крикнула Момсен. Лето к тому времени уже успел облачиться в любимые белые брюки, и поэтому спокойно вышел из комнаты. Увидел отчаянные попытки девушки прикрыться, заинтригованный взгляд Мэнсона, и… - Спокойно, спокойно! – поднял руки Мэрилин. – Я не претендую, чувак! Тейлор посмотрела на него как на идиота, Джаред – как на уставшего человека, который не понимает, что несёт. В принципе, это одно и то же. - Иди спать, - посоветовал Лето. Мэнсон еще раз оглядел их наряды и не сдержал ухмылки: - Вы всё, надеюсь? Или мне опять калечиться на том сраном диване? Тейлор полустыдливо-полурадостно отвела взгляд, а Джаред участливо распахнул перед ним дверь: - Спальня в твоем распоряжении. *** «Возможно, я сошла с ума. Да, так и есть. Это единственное объяснение тому, что произошло. Ты совершила очень безмозглый поступок. Это было в высшей степени глупо… Или ты надеешься, что однажды всё выльется в нечто правильное? Глупая. Оно изначально не было правильным…» «Что ты творишь, кретин? Что у тебя на уме – известно только мне! Ты совсем потерял человеческий облик. Решил добить и такой подлостью? Забавно… Если это действительно так, то задуманное – в тысячу раз не так неправильно, как было в самом начале. Но решать тебе, мне остаётся лишь смотреть, как ты окончательно погибаешь». Как известно, внутренние сомнения и терзания – преграда на верном пути. *** Убедившись, что и Эми и Мэнсон надёжно устали, эти двое спустились на первый этаж. Правда, пришлось задержаться, чтобы Тейлор успела скрыть обнажённое тело, гневно шипя на Лето «с-его-шуточками-из-за-которых-она-даже-одеться-не-успела-и-ей-пришлось-светить-голым-телом-перед-другим-мужиком-а-его-Лето-это-почему-то-совсем-не-волнует» и так далее. Дождавшись, когда обвинения стихнут до раздраженного бормотания, Джаред непринуждённо предложил спуститься вниз и выпить по чашечке кофе. Тейлор ответила что-то вроде «разве-тебе-маньяк-недоделанный-мало-было-горяченького», и первой направилась вниз, как обычно гордо взметнув волосами. На улице окончательно стемнело, и пришлось включать свет, чтобы во тьме случайно не напороться на привидений. Девушка с размаху влетела в зеленое кресло и гордо уселась на мягком сидении, однако быстро сообразила, что в суматохе забыла застегнуть серебристую застёжку латексных брюк и, недовольно сопя, теперь возилась с ней. Причина такого отчаянного беспокойства? Она и сама не знала, но с удовольствием разыгрывала оскорбленную леди. Уже привыкший к таким выходкам Джаред лишь махнул рукой и ненадолго пропал в кухне, чтобы вскоре вернуться с двумя чашками ароматного кофе. Ловко управившись с ними, мужчина пододвинул белую к демонстративно смотрящей в сторону девушке, а вторую – из тёмного стекла – ближе к территории своего жёлтого, с золотистыми вкраплениями, кресла. - Обожаю пить кофе, когда рядом нет моего брата, - заметил он и не менее вальяжно развалился на не менее мягком сидении. Девушка как-то враз позабыла всю свою напускную обиженность. - Это почему же? – спросила она и придвинула к себе чашку, согревая о нее пальцы. - Потому что этот кофеман, как только видит рядом своё божество, теряет всякое подобие человека и готов жрать его хоть пачками, хоть в несваренном виде… Впрочем, - Лето задумчиво отпил. – Он у меня гурман. Так что насчет последнего я, пожалуй, погорячился. Напиток оказался очень вкусным, а главное – бодрящим. То, что им как раз требовалось после нескольких с пользой проведённых часов. - У тебя хорошие отношения с братом? – поинтересовалась девушка, собирая языком тёмный след над верхней губой. - Достаточно стабильные, раз мы столько лет играем в одной группе и до сих пор не передушили друг друга. Момсен усмехнулась и перемешала содержимое своей чашки, почему-то резко притихнув. Она вдруг к собственному стыду осознала, что ничерта не знает о любимом мужчине. Какой он, не окруженный стенами этого магического дома? И… имел бы он к ней интерес там, за пределами?.. - А твоя мама… Как она? Джаред не понял истинной сути вопроса и, поразмыслив, ответил: - Прекрасно себя чувствует. Может, была не та ситуация, чтобы говорить об этом? Немного не подходящий момент для обсуждений семейных дел, когда хочется просто понаслаждаться тишиной в приятной компании. На столе, служившем разделяющим объектом, лежали не тронутые после собрания вещицы – две подвески, металлическое вместилище и Звезда. Остальные две подвески украшали их шеи: Тейлор гордо носила кулон с треугольником, испещренным средней линией и направленным вниз, а Джаред, соответственно, направленным противоположно. Мужчина переключил внимание на разбросанные по столу предметы. Он прекрасно осознавал, что сегодня днем (или вечером) они разгадали лишь тридцать процентов загадки: определить принадлежность подвесок оказалось делом не слишком сложным. Оставалось два шага: установить суть красивых геометрических фигур, а затем самое трудное – уловить их функцию, проще говоря, предназначение. Тейлор пододвинула к себе принадлежащие Эми и Мэнсону, простые треугольники с противоположной направленностью, и внимательно вгляделась в потемневший от времени металл. Лето тем временем допивал остатки кофе, не глядя за ее действиями. - А всё-таки мне очень нравится эта хрень, - произнесла она, неосознанно передвигая кулоны по столу и смешивая их. – Это как игра. У каждого в жизни должна быть возможность поиграть в Шерлока Холмса. Высоко запрокинув голову и вливая в себя последние капли тягучего напитка, Джаред утвердительно угукнул, а затем эффектно поставил чашку на стол, со звоном соприкасая ее с деревянной поверхностью. И как бы случайно бросил рассеянный взгляд в сторону переплетения подвесок. - Замри! – резко приказал он. Момсен покорно замерла, так, что ладони остались в театральном положении, будто девушка колдовала над связкой. - Что? – испуганным шёпотом спросила она. Лето перегнулся через стол, чтобы было лучше видно, и убедился, что ему не померещилось. Прямо между ними лежала совершенная Звезда Давида, вот только одна Звезда уже лежала на этом же столе, прямо под его локтем, он чувствовал ее кожей. Тейлор осторожно опустила взгляд и теперь уже по своей воле замерла. Первым выйдя из оцепенения, Джаред протянул руку к самозванке и попытался сжать ее в кулаке, но фигура распалась на две, и теперь в его ладони находились два простых треугольника, один для Эми, другой – для Мэнсона. - Охренеть, - только и сказал мужчина. Он вернул треугольники обратно на стол и наложил их поверх друг друга. Вышла та самая Звезда, которая почти полностью повторяла первоначальную, мучающую его локоть. Пока мужчина пытался вникнуть в суть происходящего, Тейлор аккуратно сняла с его шеи кулон, то же самое проделав и со своим. Когда она выложила их фигуры, перекрестив, результат почти ничем не отличался, лишь средняя линия выдавалась, но при максимальном сближении треугольников делалась незаметной. По-прежнему безмолвно, Джаред притянул к себе все четыре треугольника и с блеском перфекциониста воссоединил четыре элемента воедино: конструкция получилась шаткой и находиться в таком виде могла лишь на твёрдой поверхности, но полученный эффект превзошёл все ожидания. Очертания почти стёршейся Звезды имелись на крышке той самой коробочки, в которой магические треугольники хранились немало лет. Эти очертания некогда не давали покоя Мэнсону, когда он вместе с Эми разглядывал их общую находку. - Охренеть, - сказала уже Тейлор. К ним в гостиную прямо-таки напрашивалась обстановка двадцатого века, трубка, монокль и неподражаемое «Элементарно!». *** И как раз в этот момент, где-то далеко-далеко и совсем рядом, там, где всегда царит Светотень, это слово было произнесено. - Правильно, - добавляет он, улыбаясь одними глазами. Различить цвет этих глаз не представляется возможным, ибо в их глубине ежесекундно что-то меняется, а растворяющиеся звёзды дарят свой, особый оттенок. - Что правильно? – тихо, но пытливо спрашивает изумрудоглазый мальчик, и сидящая рядом белокурая девочка тоже подаётся вперед от нетерпения. Говоривший нахмуривается, словно на какое-то мгновение потеряв все ниточки в каждый из миров, но очень быстро отыскивает нужную. Обретя ее вновь, он глядит на затаивших дыхание детей и успокаивающе улыбается: - Поздравляю с очередными пятнадцатью процентами.