***
Хосок и ребята улетели сразу, как завершилась церемония. В этот раз, прощание было очень быстрым. Алина просто не пустила Кэти с ними в аэропорт. И несмотря на взрыв возмущения и непонимания причины такого поведения сестры, Кэти осталась. Хосока парни увели силком. Слёзы с похорон покрыли горечь очередного расставания. Все последующие дни пошли по накатанной. Алина переехала ко мне. Нам пришлось очень многое обсудить. Она настолько испугалась, что могла меня потерять, что отныне каждое моё решение и отъезд требовала оговаривать с ней. Это страшно напоминало моего Хосока. Алина наполняла мой дом своим присутствием целыми днями. И меня это очень радовало. Я обнимала её каждое утро, стоило её сонной мордашке появится на кухне и бормотать «Доброе утро». Хотя эти объятия не были теми, которые желала больше всего — мне не хватало моего палящего солнца — всё же, я довольствовалась избытком сестринского внимания и любви. Однажды, в одно воскресное утро, раздался телефонный звонок. — Да?! — ответила я сонным и возмущённым голосом. — Эм. Простите. Это Екатерина А.? — Да. Кто это? — Это доставка цветов. Я нахмурилась и приоткрыла один глаз. Алина тоже проснулась от звонка. — Кать, что там? — плюхнулась её рука на меня. — Вы сможете принять цветы через пятнадцать минут? — продолжал мужской голос. — Да, — неуверенно проговорила я и привстала. — Спасибо. Я уточню ваш адрес? Он получил моё подтверждение адреса и положил трубку. — Кать? — Через пятнадцать минут привезут цветы, — удивлённо глянула я на сестру. — Какие ещё цветы? — усмехнулась она. Я, лишь недоумевая, подёргала плечами, но встала и одела халат, чтобы встретить курьера. Это были розы. Шикарные, восхитительно пахнущие алые голландские розы. Я стояла с огромным букетом и смотрела на растрёпанную Алинку совиными глазами, как и она на меня. — Кать! Хосок? — еле сдерживала она улыбку. — Не знаю. — Ну так чего ж стоишь столбом с ними? Ищи записку! А! Подожди! Алина умчалась в комнату за телефоном. Она прибежала и стала поправлять мои волосы. — Алин, ты издеваешься? Я же страшная, как атомная бомба, по утрам. — Айщщ! — неожиданно зыркнула на меня сестра, отчего я усмехнулась. — Никакая ты не страшная! Ты очень миленькая! Так и хочется затискать за щёчки! Неудивительно, что Хосок запал так на тебя! Ты у меня очень миленькая всегда, даже когда плачешь. Пока она меня прихорашивала, я довольствовалась комплиментами, вспоминая Сонху, и осматривала букет на наличие записки. — Так! Всё! А ну-ка! — настроила она камеру и сделала несколько кадров, прыгая вокруг меня, как шимпанзе. — Ок! Я довольна! — принялась она смотреть свои творения. — Алина, — вдруг скрылась моя улыбка, — смотри. Я протянула ей найденную открыточку.«Для прекрасной голландской розы — Катюши. От русских АРМИ.»
Мы воззрились друг на друга. Через полчаса этот же курьер позвонил ещё раз. Я снова получила большой и шикарный букет уже белых голландских роз. — А это кто? — жуя бутерброд, глянула Алина на букет. Я нашла записку и прочитала вслух.*«Take care of you and make our Hobi the most happy! We love you, our „Holland roses“ couple. Your sincerly, ARMY of Thailand. 💕»
— Хо! Хо! Катюха, да ты прям звезда! — засмеялась Алина. В итоге, весь свой рабочий день этот курьер, которого звали Алексеем, доставлял цветы, исключительно, мне. Я получила около пятнадцати потрясающих букетов голландских роз и несколько подарков. Это были сувениры из разных стран с приятными пожеланиями и поддержкой АРМИ. Я была тронута до слёз. … «Мы любим вас, наши „Голландские розы“» «Ты прекрасна, Кэти! Будь в порядке! Не болей!» «Будь здорова! Не суди всех АРМИ по той ненормальной. Нам ты нравишься!» «Хосок и Кэти. … бесконечно люблю и бесконечно тоскую по тебе… Т_Т Пара „Голландские розы“ навсегда » … И ещё много других приятных слов я получила в свой адрес. Цветов было так много, что пришлось просить у соседа одолжить несколько вёдер. Я выкладывала букеты в вазы и вёдра, как истинный флорист, отдельно по розочке, и строго по собственному «фен-шую». Заставив весь зал цветами, я села перед ними на пол и с улыбкой дурочки любовалась этой красотой. Алинка навалилась мне на спину и крепко обняла. — Сеструль, я за тебя рада больше, чем ты сама, — и повалилась на меня всем телом. Мы засмеялись. Я даже ощутила, что мне симпатична каждая арми, которая любит Хосока, Бантанов и любит голландские розы. Почему они прозвали нашу пару «Голландские розы» я не поняла сперва, но звучало очень красиво и мне очень понравилось. Я всю неделю получала неожиданные подарки и цветы. Уже и моя комната была завалена ими, а фирма по доставке цветов отнесла меня в список самых важных получателей. Алёшка стал совсем, как свой. Пришлось ему рассказать почему я получаю столько внимания со всех сторон света и откуда столько поклонниц. Алина даже показала ему фотографии и различные арты фанатов на нас с Хосоком. Они пришлись ему очень по душе, как и вся история. Попутно, мне писали Стефана и Пакпао. Они очень переживали за меня. Оказалось, что, именно, с лёгкой руки Пао, тогда на концерте в Тайланде были подготовлены все сюрпризы для Хосока. Сами девушки были очень даже толковыми и благоразумными, только с маленьким пунктиком в своих милых головках, под названием BTS. Но не мне было их судить. У самой в голове засел один огромнейший пункт, по имени Чон Хосок. На работе, пока что никто ничего не подозревал о личности моего возлюбленного. Только делали комплименты моей внешности и интересовались, как скоро мы поженимся. В такие моменты я была рада, что менеджер не слышал этих вопросов, иначе его хватил бы удар, уж точно. В итоге, время обещанного прилёта Хосока ко мне давно истёк. Прошёл уже почти месяц как. Но я не заикалась об этом, потому что видела, как он усердно работал, выступая с ребятами и принимая участие в различных шоу и мероприятиях. В этот раз я следила за всем, что происходило у него, как в кадре, так за кадром. И каждый день ждала, когда же он сам скажет мне: «Кэти, завтра я прилетаю. Жди.» Только он не говорил подобного. Было очень тяжело видеть его, тосковать по запаху, поцелуям и магическим взглядам, но при этом молчать. В один день, он вовсе пропал. Я ему писала, но ответов не было, хотя видела, что сообщения читались. Меня это стало настораживать и беспокоить. Я дёргала Алину весь день. Звонила ей через каждые полчаса с возмущениями, переходящими в растерянность. А бедная сестра спокойно выслушивала, клала трубку и потом ждала очередного звонка. Мучила я её и после работы. — Я ему звонила полчаса назад! Он должен был ответить. Он всегда отвечал. Даже когда был занят отсылал просто смайлик! И всё! Мне этого было достаточно! Я понимала, что он занят! Но сейчас ничего за весь день! — Угу, — молча кивнула Алина и продолжила переворачивать картошку на сковороде. — Я вообще не злюсь на него. На него невозможно злиться. Просто я себе места не нахожу. Ведь, если всё в порядке, а он по какой-то причине не может ответить, то уж из ребят мог бы кто. Но тут тишина полная! — Угу. — Значит, что-то случилось! Что-то серьёзное! — я говорила это, а голос срывался. Алина только косилась на меня. Было уже около девяти часов вечера. Чтобы отвлечься, я занялась наведением порядка в шкафу. Занятие не на ночь глядя, но я уже не могла сидеть на месте. Я устроила в комнате настоящий хаос из моих вещей, перемешавшийся с цветами. Алина только стояла в дверном проёме и скептически оглядывала некогда чистую и убранную комнату. Тут внезапно раздался сигнал сообщения в ktalk на телефоне. Я глянула на сестру. — Это мой? — Да, — махнула она головой. — Я ж не пользуюсь этим приложением. Скорость, с которой я подорвалась к нему, была, наверно, выше скорости света. А говорить, что я при этом запуталась в собственных вещах и бахнулась прямо на стол, где лежал телефон, наверно, не удивительно. Алина от испуга только засмеялась. А вот я застыла в состоянии, словно меня облили ледяной водой. Хосок отправил мне маленькое видео сообщение: — Кэти! Привет! — засмеялся он. — Через полчаса встречай меня в аэропорту! Мы пролетаем уже… — он глянул в тёмный иллюминатор. — Хён, там же ничего не видно, — услышала я голос Чимина, отчего Хосок громко засмеялся. — Прости, Кэти. Там, правда, ничего не видно. Я не знаю, что мы пролетаем, но, кажется, начинаем снижаться. — Нуна, — влез Чимин в кадр. — Извини, но я не мог хёна отпускать одного. На мне лежит задача вернуть его обратно. — Нуна! Я тоже тут! — появился Тэхён. — А я просто соскучился! Очень — очень! Так что Чимину придётся следить, чтобы мы оба вернулись обратно! — Это точно, — сокрушённо замахал тот головой. — Всё- всё! Детки. Это мой эфир! — отодвинул Хосок ребят от камеры подальше и приблизил её к себе. — Кэти, скоро мы увидимся и я тебя очень сильно обниму, так, что готовься, — заблестели его глаза, — а ещё … — его лицо приобрело знакомое выражение соблазна, от чего у меня в животе бабочки устроили настоящую войну. А от предвкушения того, что говорил его взгляд, меня пробрала лёгкая волнительная дрожь, — увидимся. — Сказал он и подмигнул. Я с улыбкой девочки на первом свидании повернулась к Алине. — Он летит. — Слышала. Гул, — усмехнулась Алина. — Через полчаса будет… — И чего тогда стоишь? Собирайся! У нас всего-то тридцать минут! — продолжала улыбаться сестра. Ровно через полчаса наше такси остановилось у входа в аэропорт. Я выбежала из машины. Следом за мной Алина. Встречающих было немного, поэтому я встала прямо напротив выхода из зала ожидания. В руках я держала один из букетов бордовых голландских роз, что прихватила по дороге, посчитав это очень символичным, и что они точно бросятся в глаза выходящим. Люди по одному стали появляться из раскрывающихся дверей. Я стояла, как вкопанная, и даже не слышала звуков вокруг себя, напряжённо всматриваясь в двери. Сердце так и норовило выпрыгнуть из груди. А бабочки мои, наверно, уже превратились в птеродактилей. Я даже не чувствовала, как розы искололи все мои пальцы и руки, от того, как сильно я их сжимала. И тут. Дверцы раскрылись снова. Появился он — статный, стильный, в кожаной куртке и чёрных джинсах, в футболке с надписью «Holland roses», с воздушными каштановыми волосами. Его глаза мгновенно нашли меня. Я громко выдохнула, словно всё это время затаивала дыхание. Хватка в моих руках ослабла и розы повалились на пол. — Хосок, — проговорила я, словно видела его впервые спустя несколько лет. На лице у меня расплылась широкая улыбка и из глаз скатились слёзы. По видимому, от напряжённого взгляда. В груди вспыхнуло пламя и жар мгновенно обдал всё моё тело, до самых кончиков волос. Когда он увидел меня его губы тоже едва шевельнулись, и я прочитала своё имя. Он не смог сдерживать эмоций. Смешиваясь с волнением, его улыбка, то появлялась, то исчезала. Его шаг ускорился и, под конец, бросив сумку на пол, подбежал и крепко подхватив меня, закружил в воздухе. Потом опустил на пол и прижал с такой силой, будто хотел срастись со мной всем телом. Но я терпела. Он меня предупредил. Я была готова. — Ох! Кэти! — Хосок зарылся лицом в мои волосы и я чувствовала на шее его порывистое дыхание. — Как я скучал. Извини, что не предупредил. Всё вышло слишком спонтанно. А потом, вдруг засмеялся и снова поднял меня вверх. В ответ я обхватила его ногами и руками, и засмеялась вместе с ним, склонившись над его головой. Мои волосы рассыпались по его плечам и совсем скрыли нас от всех. Мы восторженно смотрели и прикасались то губами, то щекой, то носом друг друга, ощущая словно тысячи крошечных разрядов, возникают в момент соприкосновения. Хосок сиял, глаза его блестели, а восхитительная улыбка заставляла моё сердце трепетать ещё сильнее. Я вновь ощущала бархатную кожу, нежные губы, тёплое дыхание и сильное тело моего любимого. От него пахло теми подаренными мной духами, но в сочетании с его собственным запахом, они звучали иначе. Для меня просто волшебно. Я закрыла глаза и позволила чувствам поглотить меня. Не знаю, как это объяснить, но я ощущала, что не только меня, но и его захватывает то неповторимое и незабываемое состояние, как в первый раз в Амстердаме. Мы напрочь забыли, что где-то рядом стояла Алина, а вместе с Хосоком были ещё Тэхён, Чимин и менеджер Сэджин. Мы забыли, что нас окружали сотни других незнакомых людей и что мы вообще находимся в аэропорту, как когда-то произошло это в первую нашу встречу. Возможно, телами, мы не срослись, но всем остальным мы стали единым целым. Однажды, одурманенные, тогда, в Амстердаме, мы пропитались этим дурманом навсегда и уже ничто не могло вывести его из нашей крови, кожи и ума. Сколько бы дней мы не видели друг друга и не держались бы за руки, сколько ночей не упивались бы друг другом — дурман не отступал и накрывал нас всегда, с новой всепоглощающей силой, стоило лишь оказаться рядом.