Фотосессия

«The first duty of love is to listen.» Paul Tillich

Целый день Итачи провел за работой. Он целиком и полностью погрузился в бумажную волокиту для того, чтобы отвлечь себя от назойливых мыслей — ведь сегодня выходит в свет один немаловажный выпуск журнала. Учиха до сих держал злобу на автора этой треклятой статьи. От работы его отвлек стук в дверь. — Войдите, — сказал он, замечая, что человек мнется у двери, дожидаясь ответа. Итачи увидел своего младшего брата, который держал в руке журнал. — Что это? — спросил мужчина, уже подозревая ответ на вопрос. — Ты сам знаешь, — проговорил Саске. На глянцевой обложке были изображены братья Учихи, и без промедления стало ясно, что там будет статья Кьюби. — Я уже в курсе, что там написано, — злостно отрезал Итачи. Саске как никто другой понимал, что его брат сейчас не в духе. В отличие от начала их разговора, его поведение изменилось — он стал выражаться более прямолинейно и с настороженностью, будто защищаясь. — Я так не думаю, — сказал ему Саске. — Ты читал набросок, но полагаю, что эта версия подверглась редактуре, — он развернулся, готовый уже покинуть кабинет, однако повернулся и добавил: — Прочти, может статья тебя удивит. Итачи косо посмотрел на журнал, лежащий на его столе. Он мучился в сомнениях: читать или нет? «Я ведь знаю, что там написано, так зачем мне читать это снова? Но почему Саске был так настойчив? Он и вправду думает, что она может быть изменена? — мысленно удивился Итачи. Однако через некоторое время любопытство все-таки взяло над ним верх, и он взял журнал в руки. — Хуже все равно не будет», — подумал мужчина, открывая журнал. Как только ему на глаза попалась статья, он сразу же приступил к чтению. «Во время интервью я, Кьюби Намиказе, узнал немало важных фактов о единственных наследниках семьи Учиха, которые по сей день управляют наиболее успешной в большом бизнесе корпорацией „Uchiha Corporation“. В основном братья говорили только о делах своей компании и темы личной жизни обходили стороной. Из-за того, что интервью братьев велось по отдельности, эта статья будет разделена на две части. Сначала речь пойдёт о старшем наследнике — Учихе Итачи. Когда я только собирался написать статью об Итачи, то хотел рассказать о его личной жизни. Однако понял, это было бы неправильно с моей стороны, ведь информация была получена с подтверждением того, что она не будет публично опубликована. По этой причине, дорогие читатели, статья не будет содержать личную информацию старшего из семьи Учихи.» Прочитав только абзац, Итачи был поражен. Он не мог оторвать взгляда от страницы, все находясь в прострации и не веря свои глазам — статья полностью отличается от первоначального варианта. Дочитав до конца, он знал одно — ему просто необходимо поговорить с Кьюби.

НС

Итачи стоял в холле здания, где располагалась студия Кьюби. Он был уверен, что мужчина должен быть где-то здесь. Найти его оказалось не так уж и сложно — потребовалась всего одна минута. И вот Учиха уже заходит в кабинет, где должен находиться Кьюби. Волосы красноволосого стояли торчком, как будто его ударило разрядом молнии. Итачи увидел Намиказе в окружении сотрудниц — они обговаривали новый выпуск журнала. Через минуту мужчины встретились глазами, и тогда Кьюби произнёс: — Договорим позже, — он вылез из кольца окружавших его девушек и, не медля ни секунды, направился к Итачи. — Что ты здесь делаешь? — спросил он Учиху. Внешне Кьюби ничем не показывал своего смятения, но голос выдавал его с потрохами, показывая, насколько тот удивлен. — Я прочёл статью, — признался Итачи, не отводя взгляда от Кьюби. — Ты не хочешь со мной поговорить? Если нет, я могу уйти. — Не надо, — быстро проговорил Кьюби. — Ты меня просто удивил, — сказал он уже более спокойно. — Я не ожидал, что ты прочитаешь статью. Пойдем в мой кабинет поговорим. Итачи кивнул, и Кьюби сразу же повёл его к себе. Прибыв в кабинет, они сели друг против друга. — То, что я пришел сюда, не означает, что ты прощен, — сказал брюнет. — Я просто даю тебе возможность всё объяснить, — на полном серьезе проговорил он. — Я и не думал, что ты меня так быстро простишь, — произнес Кьюби, натягивая небольшую улыбку. — Но я рад, что ты захотел услышать мои слова, — продолжил он. Итачи взглянул на него, намекая, чтобы тот начал свой рассказ. — Первоначально я написал статью, основываясь на том, что ты говорил мне во время интервью. Но это было так скучно, и я решил добавить пару моментов, которые я посчитал не особо личными. У меня были сомнения на тот счет, потому что не знал, как ты отреагируешь. После совета брата, я намеревался переписать статью. Тогда ты прочёл лишь черновик, от которого я собирался избавиться. Итачи молчал до этого момента, размышляя, стоит ли верить его словам. Когда Кьюби закончил, брюнет сказал: — Не знаю, смогу ли я тебе больше доверять, — он взглянул на мужчину, сидевшего напротив, и продолжил: — Ты в любом случае колебался, выпускать статью или нет, что вынуждает меня задуматься. И без зазрения совести был готов опубликовать ее за моей спиной, при этом написав о тех вещах, о которых мы говорили на свидании. — Мы можем быть по крайней мере друзьями? — спросил Кьюби, доведенный до отчаяния. — Ты мне нравишься, из-за этого я и изменил статью. Если бы мне было наплевать на тебя, то свет бы увидел первоначальный вариант, — сказал он в надежде, что это хоть немного может смягчить его положение. Итачи молчал, задумавшись — стоит ли давать Кьюби шанс? — Ладно, мы можем быть друзьями, — согласился он. — Но, если мое доверие к тебе хоть немного пошатнется, ты пожалеешь об этом. — Можешь не беспокоиться по этому поводу. Я не подведу, — заверил его Кьюби. — Обещаю. Учиха скептическим взглядом посмотрел на мужчину. — Ты бы лучше надеялся, что не подведешь, — брюнет встал со стула. — Мне пора возвращаться в свой офис. У меня на столе уже накопилась целая стопка бумаг, и я не хочу, чтобы она превратилась в гору, — Кьюби слегка улыбнулся в знак понимания. Выходя из кабинета, Учиха остановился, провернулся к мужчине и добавил: — Еще увидимся. Как только брюнет покинул его кабинет, от этих простых на первый взгляд слов Кьюби расплылся в улыбке.

НС

Наруто и Саске сидели на диване у блондина дома, смотря комедию. Парни не слишком сильно уделяли внимание этому фильму. Наруто обнимал брюнета, который расслаблено сидел в его объятьях. Блондин чувствовал тепло, исходящее от тела Саске, поэтому ему было достаточно трудно сконцентрироваться на происходящем в телевизоре. Он посмотрел на Учиху, взгляд которого не отрывался от экрана. Почувствовав на себе взгляд парня, Саске оглянулся на него. — Ты чего уставился? — А почему мне нельзя на тебя посмотреть? — проговорил блондин с лукавой улыбкой. — Обычно, когда люди смотрят фильм, то их внимание занимает именно он, — сказал Саске, догадываясь, в какую сторону клонится разговор. — Если и правда хочешь, чтобы я не отрывал взгляд от этого кино, то ты не должен сидеть так близко ко мне, — произнёс Наруто, все ещё улыбаясь с озорным блеском в глазах. — Мне на тебя глядеть гораздо интереснее, чем этот глупый фильм, — сказал он и, склонившись, поцеловал брюнета. Саске углубил поцелуй и немного подвинул блондина, чтобы лечь на диван, тем самым позволяя Наруто оказаться сверху. Таким образом блондин удобно расположился между ног Учихи. Одна нога брюнета была спущена на пол, а другая закинута на спинку дивана, позволяя парням более комфортно расположиться. Руки блондина бродили под рубашкой Саске, заставляя парня издавать лёгкие стоны в знак удовлетворения. Их поцелуй был прерван внезапным появлением Минато. — Вы еще потрахайтесь на этом диване, — выдал он, смотря на парней, которые быстро отскочили друг от друга и сели на диван c каменными лицами, как ни в чем не бывало. — Мы просто целовались и не собирались заходить дальше. Саске не смог поднять взгляд на Минато, поэтому Наруто взял инициативу в разговоре в свои руки: — Мы просто смотрели фильм, а потом немного увлеклись. — Ладно, — сказал Минато, так и не веря словам сына. Саске ощутил скопившееся напряжение, наполнившее комнату, и это заставляло его чувствовать себя не в своей тарелке. Все же, собрав все свои силы в кулак, он посмотрел на Намиказе-старшего. Было не сложно догадаться по выражению его лица о немой просьбе — оставить его с сыном для разговора с глазу на глаз. — Я, наверное, пойду, — сказал Учиха. Он взглянул на Наруто и произнес: — Поговорим позже. Затем Саске, быстро повернувшись к парню, оставил сдержанный поцелуй на его губах и, поднявшись с дивана, в быстром темпе покинул дом. — Значит, сплетни все же оказались правдивые, — проговорил Минато, нарушив неловкое молчание, которое заполонило комнату. — У тебя выработалась вредная привычка — говорить мне все в последнюю очередь, — сказал он, уже особо не удивляясь. — Извини, — пробубнил Наруто. Он тяжело вздохнул, почувствовав заряд уверенности. — Несмотря ни на что, я и дальше буду встречаться с ним. Честно, я хотел тебе обо всем рассказать, однако все происходит так стремительно, что мне просто не найти подходящее время для разговора с тобой. То есть, имею в виду, что мне довольно затруднительно рассказать своему отцу-политику про то, что ты можешь увидеть у себя дома другого парня. — Но это не означает, что ты можешь так неожиданно объявляться с ним дома. Я не хочу больше, проходя мимо двери, видеть вас, практически занимающихся сексом на диване. Мне хватает того, что ты би или гей — без разницы, как ты это называешь. Думаю, тебе несложно войти в моё теперешнее положение. Наруто кивнул, не зная, что ответить своему отцу. Единственное, о чем он мог думать было то, что все прекрасное настроение пошло коту под хвост из-за какой-то глупой оплошности, которую он совершил во время простого, на первый взгляд, просмотра фильма в компании Саске. Однако Намиказе-младший не считал, что эта тема разговора была сейчас уместна. — Прости, — снова извинился Наруто. — Но, по крайней мере, теперь ты все знаешь, — он попытался разрядить обстановку в комнате. Парень вновь посмотрел на отца, который все же остался непреклонен, и тогда произнес: — Я, наверное, пойду к себе, — добавил он и быстро ушел, оставляя Минато в раздумьях, как поступать дальше.

НС

Минато стоял перед группой папарацци, которые направили на него множество камер. Он заранее знал, что как ни крути все равно в ближайшее время ему придется устроить пресс-конференцию, чтобы прокомментировать недавние события. Намиказе нужно было сделать серьёзное заявление, касающееся этих слухов. Он взглянул на камеры и репортеров, в который раз убеждая себя, что поступает правильно. — Уверен, многие из вас слышали те сплетни, которые касаются моих сыновей. Хочу подтвердить, что некоторые из них правдивы. Напоминаю вам о том, что читатели не должны всегда верить написанному журналах или услышанному по телевизору. Независимо от того, что правда, а что ложь, я хочу сказать, что всегда буду на стороне своих детей, какое решение они бы не приняли — даже если это касается их личной жизни. Однако я заверяю, что самолично не буду встречаться с мужчиной. Я понимаю, что сердцу не прикажешь, и нельзя выбрать того, кого любишь. Если мои сыновья решили, что они хотят встречаться с кем-то такого же пола, то я не собираюсь препятствовать этому или отказываться от них. Моя семья — это самое важное для меня, и я никогда не буду относиться к ним иначе просто из-за того человека, с которым они решили связать свою судьбу. После его речи репортеры начали задавать мужчине свои вопросы, однако ассистент Минато произнёс: — В данный момент мистер Намиказе не будет отвечать ни на один вопрос. Минато спустился с небольшого помоста и ушел от папарацци, уверенный в том, что сказал все, что от него требовалось. Он знал, что если начнёт разговор с прессой, то вся ситуация ненароком обернётся против него.

НС

Орочимару был одним из тех телезрителей, кто смотрел пресс-конференцию. Он сидел рядом с Кабуто, который был готов в ту же секунду сорваться с места и бежать исполнять любой приказ своего начальника. — Найди лазейку в его словах, — сказал мужчина, сверливший взглядом экран телевизора. — Не может быть такого, чтобы его выход к прессе не обернулся против него, — проговорил он, пытаясь придумать очередной способ свержения Минато. — Он защищает честь своей семьи. Как это можно использовать против него? — проговорил помощник. — Я хочу, чтобы ты опубликовал это заявление: «Минато — примерный семьянин, но такой ли он уж стоящий глава Конохи? Его толерантные взгляды могут изменить законы Конохи. Это потенциальное начало гей-браков. Во что же это выльется?», — он ухмыльнулся после этих слов. Кабуто кивнул: — А это и правда может сработать. Помощник вышел из кабинета. Он был готов позвонить кому угодно, только бы убедиться, что слова Орочимару будут услышаны. Длинноволосый мужчина сидел один перед экраном телевизора со зловещей улыбкой: «Я уничтожу его, в этом нет сомнений», — подумал он, довольный своей новой затеей.