Быть героем

Рей привыкла, что все смотрели на нее как на изгоя, но после произошедшего с Воганом, каждый эльф считал своим долгом одарить ее презрительным взглядом. Даже новый муж боялся лишний раз заговаривать с ней — изнеженный и бледный, несмотря на свои уши и глаза, которые выдавали его эльфийское происхождение, он был как избалованный сын какого-нибудь лорда, а не отпрыск хайеверских прислуг. Возможно, когда отец договаривался о свадьбе, родители Нелароса посчитали своим долгом рассказать о своем сыне только самое хорошее. Обходительный, вежливый, да еще и искусный кузнец — прекрасная партия для Рейлы Табрис, заслужившей в эльфинаже славу девушки-сорванца. Разумеется, Цирион описывал свою дочь немного по-другому, тоже о многом умолчав. Но Неларос узнал обо всем сам в день свадьбы — и о том, что его будущая жена владеет оружием ничуть не хуже любого мужчины, и о том, что она способна убить человека безо всяких угрызений совести, если того требовала ситуация. Когда стражники зашли в эльфинаж, никто не заступался за них. Возможно, в этом и была проблема всех городских эльфов — они слишком боялись людей и не могли сплотиться, чтобы защитить своих. Рей презирала их за это. Но, несмотря на это, когда один из стражников спросил, кто стоит за убийством сына эрла, она молчала. Когда Воган их утащил в свое поместье, кто из этих ублюдков пошел вслед за ним, чтобы спасти их? Лишь один Сорис, хотя до последнего он хотел все сделать тихо, не встречаясь ни с Воганом, ни с его дружками. Его можно было понять, ведь ни один эльф не хотел проблем со знатными людьми. Вот только он не понимал, что чувствовала Шианни, когда ее изнасиловали. Зато Рей понимала. Вот почему убийство не только далось ей легко, но еще и принесло удовольствие. В тот момент она больше ничего не видела — ни испуганного Сориса, стоявшего у нее за спиной в дверях, ни измученную Шианни. Назад они шли молча. Сорис и Валора помогали идти остальным, а Рей шла впереди, снова и снова прокручивая в голове новое воспоминание. Последний выдох Вогана, его мертвые глаза и лужа крови, в которой они его оставили… Определенно, эта картина еще долго будет ее преследовать. Впрочем, вряд ли она хоть когда-нибудь покажется страшной. Никакого расследования вести не стали. Один из стражников порывался арестовать всех мужчин и бросить в темницу, но тот, который постарше, все же оказался более благоразумным и терпеливым. Возможно, знал этого негодяя и не хотел, чтоб из-за Вогана страдали невиновные. Вряд ли можно было сказать, что он глубоко сочувствовал городским эльфам и их положению, но во всяком случае не считал их за животных. Он был даже готов простить им убийство сына эрла — ублюдок заслуживал смерти, а виновного и след простыл, да еще и самого Уриена не было в столице, так зачем лишний раз напрягаться и провоцировать конфликт? Но тот, что был помоложе, уходить не хотел. Он пристально смотрел в глаза каждому эльфу, делая вид, будто знает, как выглядит этот убийца и ему остается лишь найти его. Сорис топтался рядом с ней, опустив глаза, а когда стражник взглянул на него, дернулся, словно тот обжег его или облил холодной водой. А затем вышел вперед и взял всю вину на себя. Дурак. Его уволокли без разбирательств, хотя людям трудно было поверить в то, что какой-то худой пугливый эльф перебил всю стражу Вогана. Видимо, задерживаться они здесь не хотели, поэтому сделали вид, будто выполнили свою работу, и увели Сориса, после чего каждый эльф посчитал своим долгом одарить Рейлу ледяным взглядом. Только отец и Шианни не считали ее предательницей, хотя в тот момент даже они выглядели так, будто осуждали ее. Возможно, Рей просто показалось. Больше всех на нее злилась Валора. В тот день она подошла к ней и вылила на нее кучу грязи, обвинив во всем, что только могло прийти в ее пустую головушку. Рей даже отвечать не стала — развернулась и ушла, даже слегка забавляясь такой реакцией. Можно подумать, Валора успела полюбить Сориса — нет, девке просто хотелось выйти замуж за порядочного эльфа, а теперь придется собирать свои пожитки и возвращаться домой. Или оставаться здесь и искать кого-нибудь другого. А вот Неларос все же остался и даже женился на Рей. После ареста Сориса не прошло и двух дней, как их благословили. Эльфы даже не пытались изобразить радость на лицах, а Неларос вел себя так, будто делает большое одолжение. Рей бы на все наплевала, но ей не хотелось рубить с плеча после всего, что произошло, и разочаровывать отца. В конце концов, только Цирион был на ее стороне. О Сорисе с тех пор никто ничего не слышал. Дошли вести о том, что под Остагаром погиб король и эрл Уриен, поэтому Рейла могла только догадываться, что станет теперь с ее кузеном. Нового эрла так и не выбрали, поэтому Сорис, по-видимому, еще долго будет томиться в темнице — разумеется, если его еще не убили. После случившегося брать эльфов на работу в поместье к лорду считалось рискованным. Рей это забавляло — их не перестали презирать, но теперь немного побаивались. Выбора однако у знати было немного, так как из-за Собрания Земель в столицу съехались аристократы со всех уголков Ферелдена. Большинство из них прибыли вместе со слугами, однако некоторым своего штата было мало. Даже ей перепала работа. Эльфы смотрели на нее с еще большим презрением, когда узнали, кому она теперь будет прислуживать. Рей считала, что они завидовали, поэтому лишь смеялась, когда замечала на себе чужие взгляды. Сам тейрн Хайевера изъявил желание взять ее к себе и даже предоставил маленькую комнатушку неподалеку от кухни. Позже выяснилось, что он взял с собой из слуг лишь конюха, прачку да повариху. Было еще несколько эльфов на побегушках, но все равно такой скудный штат вызывал удивление, поэтому Рей даже стало интересно посмотреть на этого лорда своими глазами. О лорде Кусланде она знала решительным образом ничего. Наверное, любая другая эльфийка на ее месте уже подружилась бы с кем-то из прислуги и все выяснила, но Рей была не такая. Каждая из тех, с кем она работала раньше, очень болезненно это воспринимала, считая ее высокомерной и заносчивой. Видимо, хайеверские слуги отличались от остальных искренним добродушием — странно, учитывая что оттуда же прибыл и Неларос. Возможно, именно поэтому лорд Кусланд и взял их — Нелароса отправили на конюшни, а Рей взяли приводить в порядок несколько комнат и выносить ночные горшки. С женщиной-прачкой, которую звали Агат, они, как ни странно, быстро нашли общий язык. Она не смотрела на Рей свысока, не спрашивала о ее прошлом, постоянно шутила и рассказывала забавные истории о своем сыне, который остался в Хайевере. «Он одного возраста с Ореном, и они вместе играют», — поведала она, улыбаясь. Рей не знала, кто такой Орен, но спросить не успела из-за ворвавшегося к ним эльфеныша, который передал от лорда, что тот «просит заняться его постельным бельем, как будет время». Тейрн Кусланд рушил все ее представления о знати, которая обычно требовала чего-нибудь немедленно, совершенно не заботясь о том, что слуги физически не могут успевать делать все сразу. Еще больше ее поразил случай, когда он на следующий день самолично вошел в кухню и, поздоровавшись даже с эльфами, заказал на ужин чего-нибудь попроще да посытнее, потому что «жена эрла Иджхолла увлеклась ривейнскими острыми деликатесами, которые невозможно есть». У Рей просто челюсть отвисла, когда повариха позволила себе пошутить по этому поводу, а лорд Кусланд только посмеялся, после чего они сошлись на каше и баранине. Забрав еду, которая предназначалась Неларосу, Рей вышла на улицу и направилась к конюшням. Между собой они все еще не разговаривали, ограничиваясь общими короткими фразами, однако муж уже не смотрел на нее как на монстра каждый раз, когда она приносила ужин. Это не было ее обязанностью, но и не хотелось, чтобы между ними оставалось такое напряжение. Замужество Рей воспринимала как что-то само собой разумеющееся, поэтому предполагала, что вместе с Неларосом ей предстоит еще прожить много лет. Они могут и не любить друг друга, но необязательно оставаться врагами. Как и всегда, Неларос поблагодарил жену за заботу и предупредил, что сегодня придет ночевать поздно, так как конюх надумал вычистить здесь все перед завтрашней прогулкой тейрна Кусланда с банном Штормового Предела. Несмотря на то, что он выразил это так, будто ему очень жаль задерживаться, Рейла знала, что муж наоборот постарается растянуть уборку на более долгий срок. Кто хочет ночевать в одной комнате с хладнокровной убийцей? Возвращаясь, Рей перебросилась парой слов с поварихой, пожелала прачке Агат доброй ночи и вернулась к себе. Никогда еще она вела себя так странно, обычно не заговаривая ни с кем, кроме самых близких ей людей. Тем не менее, так легко она себя не чувствовала еще никогда. Постелившись, она залезла с ногами в кровать и натянула одеяло до самых ушей. Зима еще не наступила, но ночи уже были прохладными. Поджав колени, Рей обняла подушку и уснула с мыслью о том, что завтра нужно будет спросить у кого-то из слуг, можно ли достать еще одно одеяло. Когда она проснулась, Нелароса уже не было в комнате. Застелив постель, она переоделась, заколола спутавшиеся волосы и привела в порядок лицо. На щеке остался след от подушки, а выбившаяся из пучка прядь очень некрасиво торчала. Смочив палец водой, Рей попыталась пригладить ее, но та будто назло оттопырилась еще сильнее. Почти все слуги уже позавтракали к тому времени, когда она появилась на кухне, но Агат оставила немного еды и для нее. Блюда, которые ели слуги, обычно не отличались от тех, которые употреблял тейрн, хотя Рей до последнего сомневалась, что челядь с аристократом могут кормить с одного котла. Еда, приготовленная по хайеверским рецептам, была вкуснее, чем здешняя, хотя, возможно, дело было в том, что в эльфинаже приходилось питаться тем, что есть. После завтрака она поднялась на верхний этаж. Как и всегда, Рей приходила в одно и то же время, когда тейрн Кусланд принимал утреннюю ванну, и приводила его постель в порядок. Его покои не отличались вычурностью и, единственное, что делало их не похожими на ее — камин, ковер и несколько шкафов с книгами. Иногда она задерживалась на некоторое время здесь, чтобы рассмотреть книги на полках, но никогда не притрагивалась к ним, боясь, что если начнет читать, то потеряет счет времени. Тейрн Кусланд может быть замечательным человеком, однако никому не нравится, когда их вещи берут без спроса. Вытерев пыль с тумбы у кровати, Рейла в очередной раз подошла к полкам и наклонилась, чтоб почитать названия тех книг, которые хранились внизу.  — Доброе утро, — услышала она внезапно. Рей резко встала и обернулась. Увидев в дверном проеме тейрна Кусланда в одной тунике, она спешно отвела взгляд.  — Здравствуйте, милорд, — только и смогла выдавить она.  — Нашли что-то интересное? — без тени смущения спросил Кусланд, сделав навстречу пару шагов. — Я не успел перечитать их все, вечно какие-то дела. Сегодня опять иду на ужин, на этот раз к банну Белой реки. Тот еще скряга, опять придется наедаться дома… Постучав себя по животу, он хихикнул.  — Вы ведь Рей, верно?  — Да, милорд. Это было удивительно, хотя Рейла и думала, что поведение лорда уже не будет казаться для нее таким странным, как в первые несколько дней.  — У меня есть привычка знать поименно всех, кто на меня работает, — объяснил Кусланд, по-видимому, заметив ее замешательство. — В Хайевере у меня мало слуг, а здесь еще меньше. Но вы это уже заметили. Рей согласно кивнула, но ничего больше сказать не решилась, хоть тейрн и был очень располагающим к себе человеком. Забывать о субординации было нельзя, к тому же она явно не могла метить Кусланду в приятели, учитывая то, что, в отличие от остальных, не знала его так долго и никогда в Хайевере не работала.  — Вы всем довольны? Я боялся, что вам с мужем будет тесно в такой маленькой комнате, но, к сожалению, спальня побольше располагается в той части дома, где обычно очень холодно. Рей была более, чем довольна. Даже Неларос не относился к ней так, как тейрн Кусланд, что поражало ее просто до глубины души. Несколько секунд она ничего не могла сказать, спрашивая себя, не послышалось ли ей, будто сам тейрн Хайевера, взяв ее на работу, позаботился о том, чтобы ей не было холодно спать!  — Да, милорд, — повторила она, не придумав ничего более оригинального. Внезапно ей показалось, что при таком к ней добродушии, она отвечала очень прохладно, хоть и ее собеседник старался делать вид, будто этого не замечает. Стало так стыдно и неудобно, как не было никогда в жизни. Рей опустила взгляд в пол.  — Вы очень добры, это…  — Сбивает с толку? — Кусланд рассмеялся. — Я привык относиться ко всем так, как мне бы хотелось, чтобы относились ко мне. Мы ведь не выбираем, кем нам рождаться. Поэтому я хочу, чтобы вы были честны со мной. Рей все еще сверлила взглядом пол — когда прошло секунд пятнадцать, она решилась вновь посмотреть на тейрна. Сказать все же нужно было хоть что-нибудь. Как прислуга, она не должна отмалчиваться, когда хозяин задает прямой вопрос.  — Сегодня ночью было немного прохладно, — выдавила она из себя тихо. Кусланд вроде был удовлетворен таким ответом, и Рей пришло в голову, что, вероятно, он чего-то подобного ожидал. Несмотря на имеющийся в его спальне камин, вполне возможно, что сегодня ночью он тоже чувствовал холод.  — Я попрошу, чтоб вам дали еще одно одеяло. Рей не могла поверить своим ушам — неужели человек, да еще и тейрн будет заморачиваться такими мелочами, как комфорт обычных слуг? Ей захотелось обсудить это с Неларосом, забыв об их разногласиях. Вероятно, о культуре общения знати с прислугой в Хайевере он знал больше, поэтому мог бы хоть как-то объяснить этот феномен. Возможно, по этой причине он так отличался от здешних эльфов. Она вообще заметила, что слуги здесь держались так, будто были такими же по значимости, как и их хозяин. Казалось, они все были друзьями или даже семьей, и часто Рей чувствовала себя лишней. Она и впрямь не вписывалась в эту семью. Скорее всего, с этим согласился бы каждый обитатель этого поместья, если бы они узнали правду о ее прошлом. Да, Воган был тем еще мерзавцем, но убийство… Пусть даже из мести, оно оставалось убийством, на которое может пойти далеко не всякий. Тот мир, из которого прибыл тейрн Кусланд явно отличался от здешнего. Иногда даже складывалось впечатление, будто Хайевер — это вовсе не ферелденский город, а какая-то часть Тени, обитатели которой жили по собственным законом, совершенно отличающимися от привычных ей.  — Если хотите, то можете взять что-нибудь, — подойдя к полкам и почти соприкоснувшись плечом к плечу с Рей, Кусланд изучающе уставился на книги. — Я люблю читать историю, например, о Гражданской войне или Священных походах. Есть еще легенды об Андрасте, культура алламари, история Церкви. Даже о долийцах кое-что есть, правда, я мало что о них знаю, поэтому не могу посоветовать ничего конкретного. — Он водил взглядом по корешкам, читая названия и иногда прикасаясь к ним указательным пальцем. Рей зачаровано следила за рукой тейрна, читая названия. В последний раз она держала книгу уже очень давно. В эльфинаже у нее было мало книг и приходилось перечитывать некоторые по несколько раз, а здесь, имея такой широкий выбор, Рей даже приблизительно не могла сказать, что ее привлекает больше всего. Возможно, долийские эльфы? Или магия? Или мифология?  — Вы когда-нибудь видели их? — внезапно спросила она, не сводя глаз от «Истории Долов».  — Долийцев? Нет, — Кусланд пожал плечами, морща лоб. — Но некоторые исследователи рассказывали о них интересные вещи. Среди людей мало таких, кто этим подробно интересуется, да и сами долийцы очень враждебно относятся к людям, поэтому… — он вздохнул, — с одной стороны их можно понять, однако иногда становится очень грустно от того, что весь твой народ судят по отдельно взятым его представителям.  — Я думала, что хайеверцы очень заносчивые, — призналась вдруг Рей, слегка улыбаясь.  — Правда? — тон голоса тейрна был удивленным, однако нельзя было сказать, что эти слова обидели его. — Почему?  — Мой муж… когда прибыл в Денерим, вел себя так, будто его растили во дворце. Он и сейчас немного заносчив, но женитьба его немного изменила. Это тяжело признавать, но в лучшую сторону.  — Вы не любите его? Рей удивилась тому, что аристократ спрашивает что-то подобное у прислуги, хоть и понимала, что должна была привыкнуть к нетипичному поведению конкретно этого представителя высшего сословия. Кусланд выглядел так, будто ему действительно было интересно, и Рей это впечатляло, учитывая то, что даже ее отец не брал во внимание ее чувства, выдавая замуж за незнакомца.  — Если вы настолько близко общаетесь со своими слугами, то должны знать, каким образом заключаются союзы между ними. Не могу говорить о людях, но у нас преобладают браки по договоренности. Зачастую многие до самой свадьбы не знают потенциального мужа или жену.  — Я слышал о подобном, но… — Кусланд замялся, будто бы обдумывая что-то. — У нас все не настолько… бесчувственно.  — Не обижайтесь, но кажется, вы все это время жили на каком-то отдельном острове. Рей прикусила язык, решив, что позволила себе слишком много, но тейрн отреагировал абсолютно спокойно и даже улыбнулся.  — Иногда мне тоже так кажется, если честно. Часто задаю себе вопрос, почему я не остался дома. Повисло молчание, однако Рей не могла назвать его неловким. Кусланд стал еще более задумчивым, и она посчитала, что сейчас не самое подходящее время, чтобы его допрашивать. Ей была известна причина, по которой он прибыл в Денерим, но детали ее не касались, поэтому лучшим вариантом сейчас было сменить тему и уйти.  — Интересно было бы почитать про долийцев, — произнесла она тихо. — В нашем эльфинаже их считают чуть ли не выдумкой. Тейрн снова сменился в лице, скрыв задумчивость под непринужденной улыбкой. Он вытащил книгу за корешок и протянул ее эльфийке. Рей аккуратно взяла ее в руки и, бережно проведя ладонью по названию, подняла взгляд на Кусланда.  — Спасибо, я верну, как только прочту. Она благодарно поклонилась и глянула на дверь. Кусланд, обратив на это внимание, сделал шаг в сторону, пропуская к выходу. Рей совершенно забыла о том, что это он должен говорить, когда ей следует уходить. Оказавшись в коридоре, она прижала книгу к себе и, улыбаясь, неспешно направилась в свою комнату. Хотелось обернуться, чтобы еще раз взглянуть на тейрна, но, боясь, что тот мог смотреть ей вслед, Рей не стала этого делать. После легкой и непринужденной беседы она не чувствовала себя обычной слугой-эльфийкой, ограниченной целым сводом правил, но и едва ли могла себя считать тейрну равной. Как бы Кусланд не хотел подружиться с теми, кого остальные принимают за мебель, ему стоило признать, что нынешние времена и правила взаимоотношений не позволяли общаться на равных. По-хорошему она должна его презирать, как презирала каждого лорда до него, но Рей просто не могла себя заставить. Даже думать плохо о таком человеке не получалось, хоть она прекрасно знала, что в нем были свои недостатки. У каждого они есть, разве нет? Вернувшись в свою спальню, Рей пообещала себе, что обязательно отыщет, какими недостатками обладает тейрн Кусланд. Правда, после того, как прочитает его книгу.