Быть героем

Еще до своего отъезда из Хайевера Элиот понимал, что рано или поздно может оказаться неугодным для некоторых представителей знати, однако никогда прежде не сталкивался со столь наглыми попытками отстранить его. Конечно, куда больше его удивляло то, какими искусными убийцами могут оказаться эльфы, если их обучить этому ремеслу. Дело было даже не в его узнике, который посмел проникнуть в его комнаты, но в собственной служанке, уже убившей ранее одного нелицеприятного представителя знати. Рейла производила впечатление непростой, но очень искренней эльфийки, которая не давала поводов подозревать ее в чем-то дурном, а после того, что произошло тем вечером, когда ей удалось спасти его жизнь, его вера только укрепилась. Даже история о Вогане не смогла посеять зерна сомнений, — наоборот, этот поступок лишь говорил о том, что Рейла была храброй и предпочитала поступать по справедливости, без страха быть за это наказанной. Возможно, стоило послушать сэра Гилмора и повысить ее до личного телохранителя? Идея не так уж плоха, учитывая то, что, скорее всего, это покушение не станет для него последним, особенно если он все же станет королем. Спал Элиот весьма паршиво. По распоряжению сэра Гилмора, спальню тейрна теперь охраняли, но это отнюдь не служило успокоительной пилюлей, а только напоминало о произошедшем. И все же, его сон тревожил вовсе не страх за свою жизнь, но любопытство и желание поскорее выяснить, кем был его убийца и кто его нанял. Смуглый эльф с ассиметричной татуировкой на скуле совершенно не вписывался в представления Элиота об эльфийском народе. Он мог бы грубо разделить их на два типа — живущие в городах и прислуживающие людям, и дикие долийские кланы, предпочитающие от людей держаться подальше. Неудачливый убийца очень слабо вписывался в первую группу, хотя на слугу был похож даже меньше, чем на долийца. Возможно, дела в других государствах обстоят иначе: Элиот слышал истории об орлейских бардах, среди которые редко, но все же встречались эльфы, о ривейнских пиратах, принимающих в свои ряды практически кого угодно, а также об антиванских наемных домах, обращающих внимание исключительно на таланты, но никак не форму ушей. Элиот встал еще до рассвета, ощущая невыносимую усталость после тревожной ночи. Рейла взбодрила его крепким чаем, после чего скрылась по другим делам, очевидно, намеренно не выспрашивая ничего об убийце, которого все еще предстояло допросить. Почти сразу после ее ухода сэр Гилмор отчитался о том, что эльф очнулся несколько часов назад, но с ним еще не начинали никаких бесед, ожидая распоряжений Элиота. Тот, не утруждая себя долгими сборами, лишь набросил легкую куртку, — в подземельях всегда было сыро и зябко, — и отправился прямиком на долгожданный допрос. Прямо у входа его настигла одна из служанок с сообщением о том, что к нему прибыла некая церковная послушница, желавшая получить скорую аудиенцию. — Должно быть, это сестра Лелиана, — предположил он, глянув на сэра Гилмора, а затем вновь обратился к служанке: — Сообщи ей, что я буду свободен через полчаса и, если она не спешит, то может подождать меня в кабинете. Служанка кивнула и убралась прочь, оставив Элиоту новую почву для размышлений: не была ли к этому покушению причастна Церковь? Разумеется, нет, — хотелось ответить самому себе, но здесь ему стоило осторожнее относиться ко всякому, кто желает помочь, ибо церковное одеяние может скрывать все что угодно. Сам факт того, что сестра Лелиана проявляет интерес к политике, мог говорить о многом. Несмотря на то, что узник давно очнулся, вел он себя исключительно примерно. Как только ему сказали, что всякие попытки поговорить бессмысленны, и в его деле будет разбираться лично тейрн Кусланд и только он, тот выразил понимание и принялся дожидаться беседы. Подобное поведение лишний раз убеждало, что никаких собственных мотивов у убийцы не было, а это могло означать, что допрос пойдет куда легче. В подземелье было трудно дышать из-за спертого воздуха, но Элиот не собирался переносить допрос куда-либо еще. Он кивнул стражникам, — всем, кроме сэра Гилмора, — чтоб те оставили их с узником наедине, а сам взял стоящую в углу табуретку, поставил прямо перед камерой и присел. Узник не почтил прибытие тейрна никакой реакцией. Только когда Элиот занял место прямо напротив, он пододвинулся к решетке и его лицо сделалось таким любезным, словно он собирался предоставить какую-то услугу. — Как тебе спалось? — спросил Элиот, тем временем оценивая мимику собеседника. — Немного твердо, но я спал в таких местах, что это не слишком уж страшно, как может показаться. Голос убийцы был бодр и дружелюбен, но Элиот пока не мог понять, что скрывалось за этой словоохотливостью. — Полагаю, ты знаешь, зачем мы все здесь. И, кажется, ты готов поговорить об этом. Убийца очаровательно улыбнулся, словно выражая согласие с тем, что только что озвучил Элиот. Сэр Гилмор скрестил руки на груди и прислонился плечом к каменной стене позади, словно ожидая подробный рассказ. — Меня так долго мариновали ожиданием, что моя фантазия чрезмерно разыгралась. Если честно, я ждал, что меня будут растягивать на дыбе или угрожать насадить на пику, чтобы что-то выведать. Но вместо этого мы всего лишь поговорим? — Прости, что я тебя разочаровал, — Элиот только пожал плечами. Боковым зрением он читал на лице сэра Гилмора что-то вроде «это легко исправить», но решил раньше времени не рассыпать лишних угроз. — Вы не первый, ваше… простите, не силен в ферелденских титулах. — Ваша светлость, — мигом поправил его сэр Гилмор. — Ваша светлость, — повторил убийца, согласно кивая. — Знаю, что ваше время невероятно ценно. И, раз вы не собираетесь меня пытать, будет чрезмерно глупо с моей стороны вас уговаривать, так что разрешите перейти сразу к делу. — Согласен, на лишнее чаепитие у меня времени нет, — Элиот глянул на сэра Гилмора, как будто спрашивая так ли это, но телохранитель только кивнул, — давай к сути. — Меня зовут Зевран. Зев — если так будет угодно вашей светлости. Я из Антиванских воронов, послан к некому тейрну Кусланду с целью убить, которой, как мы все уже знаете, я не достиг. — Поразительная честность. — Судя по интонации, сэр Гилмор и правда был весьма удивлен этой искренности. — Может, ты также охотно назовешь имя того, кто тебе заплатил? — Увы, мне никто не платил, — убийца, назвавший себя Зевраном, пожал плечами так, словно это было какое-то досадное недоразумение. — Хорошо, — кивнул Элиот, принимая эстафету, — кто заплатил твоему грандмастеру? — Этого я не знаю. Контракт, который мне предоставили, содержал только информацию о вас, ваша светлость, но, полагаю, заказчика следует искать здесь, в Денериме. Это была плохая новость. Перед тем, как поместить Зеврана в камеру, его тщательно обыскали, но контракта при нем не обнаружили. Надеяться можно было только на сведения самого наемника. — Простите, что я вас разочарован, — Зевран вернул сказанные Элиотом ранее слова, и, судя по его тону, это было довольно искреннее разочарование. — То есть, расспрашивать тебя больше нет смысла? — сэр Гилмор, кажется, очень хотел побыстрее перейти к обсуждению наказания за покушение на тейрна, однако Элиот не хотел торопиться. — Насколько мне известно, дом Воронов — организация, которая славится тем, что всегда выполняет контракты. Что же пошло не так, когда на эту работу наняли тебя? — Вы сами ответили на ваш вопрос, ваша светлость, — Зевран ответил так, будто положение, в которое он попал, совершенно не расстраивало его, — они наняли меня. Возможно, если бы не было такой спешки, грандмастер выбрал бы кого-нибудь более способного. — Значит, это срочный заказ? — Элиот посмотрел на сэра Гилмора. — Видимо, нужно было успеть расправиться со мной до следующего собрания знати во дворце. Вдруг я успел припрятать какой-нибудь туз в рукаве. — Он снова повернулся к узнику. — Тебе нужно кому-нибудь отчитаться о результате? — Нет. В случае невыполнения контракта предполагается, что меня убили в процессе. Будучи мертвым, я вряд ли смогу кому-либо отчитаться, верно? Если же дело выгорит, отчитываться нет никакого смысла, ибо результат будет очевиден и без моих подтверждений. Элиота позабавила подобная формулировка. — Ты сказал «если выгорит»? Очень оптимистично — для того, кого поймали с поличным и посадили в темницу, — он не сдержал улыбки. — Допустим, контракт ты провалил. Что в этом случае будут делать Вороны? — Распинаться в извинениях, пытаясь найти кого-нибудь более удачливого для исполнения контракта. Не скажу, что у нас таких много, но я бы на вашем месте был осторожен, ваша светлость. Хотя своим бывшим коллегам желаю того же — телохранители у вас отменные. Пояснять Зеврану, кем на самом деле была Рейла, Элиот не стал. Вероятно, его служанке стоило воспринимать это как комплимент — сам профессиональный наемный убийца из дома Воронов высоко оценил его таланты. — А что они сделают с тобой? Элиот догадывался, каков ответ на его вопрос: если дом Воронов такой могущественный, вряд ли они будут милостивы к тем, кто бросает тень на их репутацию. Но все же хотелось убедиться в своих предположениях, узнав из первых рук. — Подошлют кого-нибудь, чтобы убить. Вдруг я успею чего-нибудь наговорить, когда меня будут растягивать на дыбе. — Ты, верно, так отчаянно этого желаешь, что скоро убедишь меня так и поступить. — Разумеется, Элиот не говорил всерьез, но, очевидно, по-другому вести беседу с этим убийцей вести не представляется возможным. — По правде, для них это плевок в лицо. Не преуменьшаю талантов ваших людей, ваша светлость, но проваленный контракт — позорное пятно на репутации, которое непременно и как можно быстрее следует закрыть ковром, чтобы никто не увидел. Повисла недолгая пауза. Элиот слышал тяжелое дыхание сэра Гилмора, который, кажется, хотел уже покончить с этим разговором, чтобы наконец вдохнуть свежего воздуха. Зевран, напротив, выглядел так, будто торопиться ему совершенно некуда. Это было понятно — в любом случае ему грозит смерть, так зачем торопить события? — Но ты бы этого не хотел, — Элиот произнес это утвердительно, хоть и смотрел на Зеврана так, будто ждал этому подтверждения. — А кто бы хотел? Но им едва ли интересно знать мое мнение. — Не очень лестное высказывание о своих работодателях. Убийца не спешил с ответом. Его лицо исказила печальная улыбка, и он словно погрузился в раздумья. Но Элиот не стал его торопить — признаться, этот Зевран обладал поистине невероятным обаянием, и в какой-то момент его стало даже жаль. — Я был очень юным, когда они забрали меня к себе. Беспризорных детей, выросших в борделе, особенно если те оказались на невольничьем рынке, редко спрашивают, кем они хотят стать, когда вырастут, так что у меня, вроде как, не было выбора. Есть ли у меня причины высказываться о них лестно, ваша светлость? Элиот молча согласился. Родившись в знатной семье, он рос в такой благополучной обстановке, что не мог не считать мир за пределами замка чрезвычайно жестоким по отношению к детям. Не было ничего удивительного в том, что мальчик, попав в фактическое рабство к дому убийц, не питал симпатий к ним. Вновь образовавшуюся тишину прервал лязг тяжелого замка на двери. В проеме появился один из стражников, но не решился заговорить, пока Элиот не повернулся к нему. — Ваша гостья… Она попросила узнать, собираетесь ли вы встретить ее, так как полчаса уже прошло и… Элиот уже и забыл о ней, что заставило его устыдиться собственной занятости. — Скажите, что я сейчас поднимусь, а пока пусть кто-нибудь распорядиться приготовить для нас чайник какого-нибудь недурного чая. — Он повернулся к Зеврану. — Что делать с тобой, вероятно, я решу позже. Но у меня нет желания лишать тебя жизни, так что, возможно, тебе стоит подумать о том, что ты мог бы мне предложить взамен. — Благодарю, ваша светлость, и ценю ваше милосердие, — улыбка вновь появилась на смуглом лице. Элиот кивнул сэру Гилмору и покинул подземелья. По дороге к своему кабинету ему хотелось жадно вдыхать воздух, но даже его было недостаточно, чтобы как следует насытиться. Когда он вошел, церковница уже ждала его в гостевом кресле. — Доброе утро, сестра Лелиана. — Воистину доброе, милорд, — согласилась она, привстав в приветственном поклоне. Элиот ответил улыбкой на этот жест и тоже поклонился, но вместо того, чтобы тоже сесть, направился к широкому окну и раскрыл его нараспашку. — Надеюсь, это не причинит никаких неудобств? — он указал на оконную раму, возвращаясь к гостье. — Нет, милорд. Напротив, сегодня невероятно свежо, очевидно, после ночного дождя, которого многие дни так не хватало иссушенному жарой воздуху. В кабинет впорхнула служанка с подносом, наскоро поклонилась и поставила его на стол. — Здешний климат суровее хайеверского. Я не был к этому готов, — Элиот имел в виду не только погоду, но сестре Лелиане вряд ли нужно было пояснять иносказания. Служанка еще раз поклонилась и вышла так же спешно, как и вошла, оставляя Элиота наедине с гостьей. Лелиана в нейтральном жесте сложила руки на коленях, стараясь не фокусировать взгляд ни на чем конкретном. Элиот взял в руки чайник и принялся разливать чай по чашкам, начиная с той, которая стояла ближе к церковнице. — Итак, чем я обязан вашему визиту, сестра? — Многое произошло с нашего последнего разговора, — начала Лелиана издалека, — я слышала, что несколько баннов выразили вам поддержку? — Очевидно, что все эти ежедневные ужины, выезды на охоту и другие мероприятия не прошли даром. Как и ваши советы. Лелиана деликатно улыбнулась. Дождавшись, когда Элиот первым сделает глоток, она неторопливо прикоснулась к своей чашке и пригубила. — Я рада, что моя помощь вам пригодилась. Вы проделали хорошую работу за весьма короткий срок — невероятно для того, кто никогда не занимался политикой. Но нам еще многое предстоит сделать, милорд. Элиот заметил, что Лелиана вела себя куда более деловито, чем когда они гуляли по саду, — без предполагаемых соглядатаев изображать дружескую беседу о мелочах было незачем. — Например? — Распробовав чай на языке, Элиот отметил про себя, что следует немного изменить его рецептуру, сделав чуть менее терпким. — Ваши усилия оценила не только я, но и ваши оппоненты. Это побудило их на определенные шаги, которые могут стоить вам поддержки, — она сделала еще один глоток и поставила чашку обратно на блюдце, — и не только. — Что вам известно, сестра Лелиана? — Череда необычных событий произошла вчерашним вечером. Алистер, бастард короля Мэрика, отправился на незапланированную прогулку по вечернему саду поместья эрла Эамона в Денериме. Компанию ему составила некая эльфийка. Элиот нахмурился. Неужели здесь, в столице, общество эльфа могло стать пагубным для репутации? Слухи о романах знатных особ с эльфийками ходили всегда, но никогда не вызывали недовольства. — Поясните, сестра. — Это совершенно не то, о чем вы могли подумать, милорд. Так случилось, что случайно заметивший эту прогулку прохожий, узнал эльфийку, которая гостила в поместье, — она сделала еще один неторопливый глоток, прежде чем продолжить, — он сказал, что она невероятно похожа на фрейлину самой королевы Аноры. Элиота осенило. Конечно же, когда вчерашние союзники сегодня выражают симпатию противнику, приходится идти на отчаянные меры и пытаться договориться о заключении какого-нибудь временного альянса. — Мне трудно представить, чтобы королева действительно предложила эрлу Эамону союз. Еще труднее представить, чтобы тот согласился. — Очевидно, королева предложила нечто такое, что было бы выгодно им обоим. Как думаете, насколько прилично выходить замуж вдовствующей королеве за брата покойного мужа, когда не прошло и двух месяцев с его гибели? В это поверить было практически невозможно, но Элиот не видел никаких других возможностей объединиться, чтобы при этом обе стороны остались довольны. Кроме того, ему стало жаль того паренька, которого он видел во дворце, — Анора была старшего его по меньшей мере лет на десять, не говоря уже о том, что имела довольно долгий опыт правления страной, чего не скажешь о несчастном Алистере. Тем не менее, народу такой союз придется по вкусу — талантливая королева, которая славится своей мудростью и является дочерью легендарного полководца, и сын Мэрика, пусть и бастард, но внешне невероятно похожий на своего отца и брата. Одна половина знати не будет страшиться, что король станет марионеткой эрла Эамона, другая половина знати не сможет более высказывать своих возмущений ни по поводу неблагородного происхождения Аноры, ни по поводу того, что она женщина. — Что мы можем предпринять? — Элиот слышал в собственном голосе нотки обеспокоенности. Но Лелиана оставалась спокойна. — Предоставьте это мне, милорд, — она поставила пустую чашку на блюдце и вновь опустила руки на колени, — тем более, что вам есть за что переживать. — Что вы имеете в виду? — Вчера произошло еще кое-что, но об этом вам известно куда больше, чем мне. Думаю, что теперь ваша очередь посвятить меня в детали несостоявшейся попытки убить вас. — Лелиана облокотилась о спинку кресла. — Убийце удалось пережить эту ночь? — Да, — кивнул Элиот, — он ждет моего решения в подземелье. — Можно его повидать? Возможно, мы сможем его использовать.