Верность

- Вы у дома искали? – Штольман прижал к груди Верочку так крепко, что она пискнула. - Конечно, ЯкПлатоныч. И дом весь обыскали, и вокруг. Шура по деревне бегала с вопросами, не видел ли кто, я по лесу ходил-кричал, Зайцев ваш – на побережье, - волосы Миронова слиплись под шляпой, да и сам Петр Иванович выглядел взъерошенным. - Я хотел Дюку подарок заранее приготовить, чтобы он не видел, прошел в детскую проверить. И вот… Яков лихорадочно перебирал причины, по которым сын мог исчезнуть из дому. «Похищение? Шантаж?» - Шура, записок в доме не находили? Под дверью, в створках окон, где угодно? Покачав головой, расстроенная Капитонова ответила: - Нет, Яков Платонович, вы же нас инструктировали. Когда Петр Иванович появился, я Верочку успокаивала, а Зайцев ходил отнести обед вашей... ну... - В комнату к Нежинской Дюк не заходил? Миронов вылупился на родственника. - Нежинская? Она у вас гостит? Аннет же её, мягко скажем... - Я вам позже объясню, Петр Иванович, - Яков был не готов пересказывать дикую историю с обменом телами. «Что еще? Пошел маму искать? Куда? Дьявол, застрелиться, что-ли, чтобы Аня меня услышала? Разве что...» - Шурочка, Дюк перед исчезновением спал? Он же с утра набегается, а после обеда вы его укладываете, так? Шура закивала. - Да, Яков Платонович, верно. «Может, Аня его из сна вызвала?» - припомнил Яков способность жены разговаривать с духами спящих. «Но Миронов тогда, проснувшись, ничего не помнил. А Дюк, возможно, помнит? Он же как-то говорил, что мама ему снилась, когда мы его дома надолго оставили...» - Новости, Антон Андреич? – отвлекся Штольман при появлении Коробейникова. Тот развел руками. - Полицейские Евпатории навестили особняк. Там им сам Смоляков заявил, что супруга днем куда-то исчезла и что он заплатит за ее возвращение. «Час от часу не легче, Штольманы! Всех привязывать надо!» - рассердился Яков на свое непоседливое семейство. «Хоть ты, Верочка, еще бегать не умеешь», - он поцеловал дочку в лобик. «Вера, тебе брат не сказал, куда собирается?» Верочка широко улыбнулась. «К маме! Чух-чух!» … - Коробейников! – рявкнул Яков, входя в отделение. - Лазарев, Викентьев, все свободные агенты – ко мне! Полицейские быстро сгрудились у большого стола и уставились на начальство. - Мальчик, четыре года, на вид немного старше. Сегодня после полудня убежал из дому, возможно, собрался на вокзал. Узнать у всех извозчиков с конюшен Черной Речки и Старой Деревни, были ли в Лахте. Разделить меж собой вокзалы. Опросить городовых, железнодорожников, побирушек – всех. Найти ребенка! - Яков, отбросив сантименты, четко отдавал приказания. - Яков Платонович, как выглядит малыш? – опытный служака Ферапонтов знал, с чего начинать. Штольман на мгновение прикрыл глаза рукой, протер лицо. - Похож на меня. Это Дмитрий, вы его знаете. Дмитрий Яковлевич Штольман. … Когда Яков сам направился к выходу из управления, он заметил, что и Миронов, и няня его детей так и не уехали домой в Лахту. - Шура, в чем дело? Я уезжаю. - Па-па! – Вера потянулась к отцу. - Ягодка, я пока не смогу тебя взять, дела, - Яков поцеловал пальчики дочки, отошел на шаг. И тут же зажал уши от пронзительного крика, в котором звучала горькая обида. «С тобой!» Капитонова попыталась было выйти из здания, но Верочка извернулась в ее руках и, продолжая истошно вопить, едва не упала на каменный пол. - Яков Платонович, вот она сегодня полдня так – кричит, а потом задыхается… - Шура чуть не плакала. – Не знаю, что с ней делать, разве что успокоительным напоить. Взяв дочку на руки, Штольман укоризненно на нее посмотрел. - Зайка, папа занят, надо Дюка найти. Пожалуйста, подожди меня дома. Малышка упрямо замотала головой и открыла ротик, приготовившись завизжать. - Хорошо-хорошо, - сдался Яков, - поедешь со мной. «Чух-чух?» - улыбнулась Верочка. Тяжело вздохнув, Яков кивнул. «Веревки из меня вьешь, хитрюга. Вся в мать…» - Петр Иванович, в Лахте сейчас только Зайцев, а сегодня еще собирались приехать Виктор Иванович с супругой. Вы их встретите? - Упаси... - отпрянул Миронов, представив, как Мария Тимофеевна допрашивает его об Анне, Нежинской и внуках. - Шурочка! - он обернулся к няне. - Вы же сможете сказать, что Яков Платонович с семьей... э... ненадолго уехал? И скоро вернется? Капитонова нерешительно пожала плечами. - Ну вот и отлично! Пойдемте, я вас в пролетку посажу, а сам поеду внука искать, - Петр Иванович распахнул перед Шурой дверь. - А кстати, ЯкПлатоныч, где же Аннет? В город уехала? - поинтересовался Миронов, отправив Шуру. Нахмурившись, Яков помедлил. Дядюшке Анны сказать стоило. Штольман отвел родственника в угол и тихо спросил: - Вы, Петр Иванович, в переселение душ верите? Миронов так и замер с открытым ртом. Похлопал глазами, одернул пиджак. Недоверчиво осмотрел Якова с ног до головы и, убедившись в его серьезности, закрыл рот. Затем Петр надвинул котелок поглубже и кивнул. - Скорее да. В кого же переселилась наша Аннет? В Коробейникова? … Анна и не подозревала, что вызвала такую бурю в семье. Устроившись в купе, Анна закрыла за собой дверь, проверила время на станционных часах. «Он сейчас спит, наверное. Я только на секундочку…» Она позвала своего малыша из сна, и тот тут же возник рядом над кожаным сиденьем. - Тетя? – Дюк настороженно взглянул на нее, не понимая. - Дюк, это я, мама. Я очень по тебе соскучилась, - Анна погладила свою кровинку по бесплотным вихрам. Сын полицейского не доверял незнакомым тетям даже во сне. - Не обманываешь? - Ох ты мой Штольман... Нет, солнышко, не обманываю. Ты - мой любимый взрослый сын, которому завтра стукнет целых четыре года, – Анна, улыбнувшись, привычно подула малышу в лоб, и Дюк захихикал. - Ты как мама… А выглядишь не так. Почему? Ей не хотелось врать сыну. - Мне пришлось… стать этой тетей и уехать ненадолго. На юг. Не волнуйся, милый, я скоро к вам приеду. И спою тебе, как раньше. Она запела незнакомым малышу голосом:       Здравствуйте, ладошки, хлоп-хлоп-хлоп,       Здоровеньки, ножки, топ-топ-топ.       Добро утро, пальчики, тюк-тюк-тюк,       Добро утро, мальчик… - Дюк, Дюк, Дюк! – подхватил сынишка любимую песенку. Отбросив сомнения, Дюк обрадованно прыгнул в раскрытые объятия и очутился за спиной Анны. - Мам, ты где? - Хороший мой, я в твоем сне, - она повернулась так, чтобы обнять малыша. – Я так тебя люблю… Он ластился, подставлял щечки под поцелуи. - Ты далеко? Туда на лошадке надо ехать? - На поезде, - улыбнулась Анна, вспоминая мальчишеский запах своего первенца. - А Верочка тебя ждет! И папа! А еще у нас дома есть мама, но она другая, - щебетал малыш, не заметив, как изменилось лицо Анны. - Солнышко, как это – уже есть мама? Я же твоя мама… Пожав плечами, Дюк попробовал прижаться к ее груди. - Ты мама, но не такая. А она – как ты. Дверь купе задергалась. Анна наскоро поцеловала сына в макушку. - Спи, счастье мое... ... Проснувшись в своей комнате, Дюк протер глаза, притянул к себе плюшевого мишку и вдруг задумчиво нахмурил бровки. Спрыгнул с кровати, натянул штанишки и рубашку, повозился со шнурками ботиночек. - Мам, я помогу! Я уже большой! - он встал на цыпочки перед дверью и провел носом по карандашной отметке роста, которую Анна сделала еще летом. - Вот какой! Стоя посреди детской, Дюк сосредоточенно подумал. Выбежал в коридор, пробрался в родительскую спальню, залез в шкаф. На третьей полке за сложенными рубашками лежал подарок на завтра - пружинный пистолет с резиновыми стрелами-присосками. - Я совсем немножко пораньше, - извинился Дюк перед шкафом. - Папа всегда с рельвером. И мне надо! Малыш вспомнил, что мама в поездки брала ему печенье, сбегал на кухню, нагреб в карманы сладостей. - И плащ! - на улице было уже не жарко. Вооружившись и одевшись по погоде, четырехлетка с трудом открыл входную дверь и выбежал из дому, так никем и не замеченный. Добежав до проезжей дороги, ведущей из Лахты в город, Дюк встал на обочину. При виде медленно ехавшего экипажа он, подражая отцу, помахал рукой. Лошадка осторожно прижалась вправо и остановилась. - Пострел, ты почему один? - возница недоуменно оглядел окрестности. - Дядя, мне на вокзал надо! Мы с бабушкой ехали. А я до ветру слез, и бабушка не заметила... - Дюк изобразил на мордашке отчаяние. Представить, что родители не заметят, как он исчез из коляски экипажа, малолетний фантазер не смог, а бабушка иногда была рассеянна. - Она теперь плакать будет! - Да? - извозчик хмыкнул. - Может, домой вернешься? Бабушка увидит, что внука потеряла, и приедет? - Курица безмозглая, - буркнул мужик в сторону так, чтобы не услышал мальчишка. - Там никого нет... Возница почесал в затылке. - Какой вокзал, ты хоть знаешь? - Который на юг! - Дюк искренне полагал, что любой поезд на юг привезет его к маме. - Николаевский, наверное, - мужик подсадил мальчишку в коляску и погрозил ему пальцем. - Не ходи больше до ветру без спроса! Привезу на вокзал, сдам городовому, пусть сам твою бабушку ищет. ... Мария Тимофеевна, опираясь на руку мужа, вышла из экипажа и расплылась в улыбке. - Ну, наконец-то! Где же моя Аннушка? Никто из Штольманов встречать Мироновых не вышел, и Виктор Иванович покачал головой. Он постучал во входную дверь, подождал. Открыл дверь сам. - Аннушка! Дмитрий! - крикнул он в холле. - Встречайте гостей из Затонска! Из коридора, ведущего в столовую, выбежала Шурочка и поклонилась. - Здравствуйте, господин Миронов. Здравствуйте, Мария Тимофеевна. Как вы доехали? - Доехали-то хорошо, а где все? Где именинник? - мать Анны быстро проверила гостиную и комнаты на первом этаже. Раздевшись, она отправилась на второй этаж, таща за собой мужа. - Маменька! Маменька! - раздался громкий крик из-за закрытой двери. Нахмурившись, Миронов подошел к гостевой комнате, подергал за ручку двери. - Анечка? - Папенька, здравствуй! Выпусти, пожалуйста, меня заперли! - жалобным голоском произнесла Нина, обрадовавшись неожиданной помощи. - Что за нелепица? - грозно вопросил Виктор Иванович появившегося на этаже Зайцева. - Почему Анна Викторовна в собственном доме сидит под замком? Немедленно выпустите мою дочь! Бывший полицейский помялся. Что говорить родителям Анны, он не знал, а спорить с разгневанным адвокатом побаивался. - Яков Платонович приказал, господин Миронов... - Я всегда говорила, Витя, что нельзя доверять полицейскому! - взвизгнула Мария Тимофеевна, неумолимо надвигаясь на Василия Ивановича. - Штольман с ума сошел! Сейчас же давайте сюда ключи!