Верность

Нехотя выпустив Анну из объятий, Яков развалился на постели и наблюдал, как жена роется в шкафу. - Аня, мы ведь уже дома, да и ночь на дворе. Куда ты собралась? Верочка наверняка уже спит. - Там же Нина! - сделав страшные глаза, Анна вытащила свой любимый халат и накинула его поверх ночной рубашки. - Вдруг она все перепутала и вселилась, например... - Анна захихикала, - в Фуфельку. Хотя для рыжего она будет лучшей мамочкой... Яков вздохнул. - Бедная Фуфля, я к ней уже привык. Хорошо, проверим. Дюк, а ты куда? - На Фуфельку смотреть! Я знаю, она в подвале! - любопытный малыш направился к двери в гостиную. - Дмитрий Яковлевич! Дюк замер у порога. Укоризненно покачав головой, Яков подошел к сыну, поднял его на руки и поцеловал в щечку. - Дмитрий, спасибо тебе большое, что помог маме. Ты молодец. Но сейчас пора спать. - Ну мам! - Дюк давно знал, кого из родителей можно пронять широкой отцовской улыбкой. Анна обняла свою кровинку. - Солнышко, ступай в детскую. Папа прав, тебе давно пора в кроватку, а завтра с утра пойдем кататься на велосипедике. Под недовольное бурчание сына Штольман, даже не глянув на лежавшую на диване женщину, прошел через гостиную и скрылся в холле. ... Анна осторожно вышла из спальни. Изящно выгнувшись, дух Нежинской сидел на спинке дивана и брезгливо бормотал: - Пеленки. Распашонки. Грудь как вымя у коровы, боже меня храни... Фу! - О, нет! - вскрикнула Анна, осознав, что дух не хочет возвращаться. - Нина Аркадьевна, ну пожалуйста, это же ваш малыш! Он хочет маму! - Анна не могла понять, как можно отказываться от собственного ребенка. - Он зовет вас, разве вы не слышите? - Слышу, и что? - отмахнулась Нежинская. - Мне это просто не нужно. Я, в отличие от вас, не создана для материнства. И кстати, как вы забрались обратно в свое тело, я же за него заплатила? Поморщившись, дух бывшей фрейлины отвернулся и зажал уши пальцами. - Да перестань ты пищать. - Прости, рыженький, - горечь заполнила рот Анны. Не в силах сдержать слезы, она заплакала. - Прости меня, пожалуйста, я не знала, что так выйдет. Что же теперь делать... Горошинка в теле Нежинской плакать не умела. Сожалея о непрожитой жизни, она выбралась из своей телесной оболочки и поплыла куда-то вверх. "Эта мама не хочет меня. Ну ничего, приду в другой раз... Лет через сто..." - Заглоти меня пескарь! Не баба, а какой-то палач в юбке, гильотину ей в копчик! - произнес по-французски разгневанный голос откуда-то из-за занавески. Шторы раздвинулись. Выплыв на середину комнаты, Мария-Антуанетта подпрыгнула к потолку и заквохтала над крохотным облачком. - Какой же ты милый малыш... Или ты девочка? Не знаешь пока? Ну иди ко мне, лягушонок с хвостиком, не убегай... Раскатистый грассирующий говорок королевы произвел такое завораживающее впечатление на крохотулю, что он остановился и подплыл ближе. - Ой же ты крошечка... Хочешь стать французом, лягушонок? Мы тебя вырастим, как родного, правда, Полли? Бывший император всея Руси фыркнул: - Да уж получше тех, у кого материнский инстинкт корсетом перетянут. Воспарив к супруге, Павел Первый подтянул к себе малыша и рассмотрел повнимательнее. - Марьюшка, давай возьмем приведеныша, он мне нравится. Не хнычет, не визжит, разве что мелкий очень. Мелкий, будешь призраком? "Да! Я еще вырасту, меня надо только любить", - горошинке понравилось уютное касание бесплотных ладоней. "Я стану большим и рыжим. Это ничего?" - Ой, запятушечка, хоть фиолетовым в крапинку, - Марья Антоновна прекрасно слышала крохотного призрака. - Такой славный малыш должен весь мир увидеть, а не на каторге гнить, червяков им в клювик. А мы тебе нравимся, рыжик? Кроха подобрался к буклям императрицы и робко сел на локон. "Нравитесь... Отвались мой хвостик! Так правильно?" Расплывшиеся в умилении призраки хихикнули. - Марьюшка, он согласен, - расправив когда-то белый призрачный шарфик, Павел Петрович сделал на его конце крохотную колыбель. - Ныряй сюда, приведеныш, - он бережно уложил горошинку в новую кроватку. - Плюти-плюти-плюти-плють... Анна улыбнулась. За те несколько дней, что она носила этого малыша, она успела искренне к нему привязаться. "Может, это и к лучшему, что Нина не будет его растить. А любовь везде одинакова, даже у призраков..." Императорская семья скрылась в форточке. Анна взглянула на женщину, неуверенно вставшую с дивана. - Что же челюсть так болит? - Нина Аркадьевна, держась за подбородок, уже хотела пройти в спальню к трюмо. Анна загородила дорогу. - Госпожа Нежинская, это мой дом. Прошу его покинуть. - Ах ты дрянь... - зашипела Нежинская, пытаясь оттеснить хозяйку. - Штольман - мой! А почему ты так выгля... Узрев свое отражение в стекле серванта, Нина остановилась как вкопанная. - Это что еще такое! Вошедший в гостиную Штольман встал между женщинами и гневно спросил: - Нина Аркадьевна, вы наконец-то вернулись? С какой стати вы вообще решили поменяться с Анной телами? Чтобы избежать ответственности за убийство мужа? Нежинская взвизгнула. - Какое еще убийство? ... Внезапно свечи, горевшие в гостиной, потухли и загорелись вновь ярче прежнего. Визг Нины перешел в полузадушенный хрип. Анна громко охнула. Штольман отступил к стене, обняв жену за талию. Высокая тень в плаще встала посреди гостиной, головой упираясь в люстру. - Порядок нарушаем, господа? Кто тут телами меняется без высочайшего соизволения? Дрожащая рука Нежинской поднялась и указала на Анну. - Вот эта? - тень подошла к Штольманам. Будто уменьшившись в росте, тень наклонила голову и пробормотала: - Госпожа Штольман, не так ли? Наслышан, наслышан... Тень превратилась в Ивана Шумского. Глаз его было не разобрать, несмотря на то, что он смотрел прямо на Анну. - Давайте-ка, любезная Анна Викторовна, обратно по-хорошему. У меня, знаете ли, контракт... - Убирайтесь, любезный, - Штольман взял Анну за руку. Шумский моргнул, и Яков закашлялся. Анна сильнее вцепилась в ладонь мужа. - Подойдите к окну, - еле слышный шепот офицера, казалось, мог заморозить ад. - Восстановим статус-кво, а затем я уберусь восвояси. Но не раньше... Против собственной воли ноги Анны задвигались, ступая одна за другой, будто их дергал за веревки невидимый кукловод. У окна тень в облике Шумского подняла голову и устремила на Анну странный пронизывающий взгляд, который испугал ее до глубины души. Но отнюдь не от страха вскрикнула Анна. Черный как ночь, взор посланника тьмы коснулся ее живота и прошел выше, словно скальпель хирурга. Яков бросился к ней через всю комнату. - Что, милая? Что-то рвалось из груди Анны наружу, затмевая сознание. Боль окутала ее целиком, у Анны подкосились ноги, но подбежавший Яков почти положил жену на себя, и стало чуть легче. Ощущая за спиной поддержку мужа, Анна обхватила себя руками. Яков укрыл её собой, нащупал холодные пальцы, согрел широкими ладонями. Она сжала зубы. - Помоги, - пробормотала она, кладя его руки себе на солнечное сплетение. Яков обнял ее так крепко, как только смог. Боль из живота Анны ушла и теперь стучалась в ребра. Перед глазами побежали мушки. - Ну-ка пошел вон, помощник, - тень сплюнула, и Якова вмяло в стену на другой стороне комнаты безо всякого удара или прикосновения. Теперь уже Штольман застонал от боли. Казалось, будто его уронили на спину с высоты нескольких этажей, а где-то на лопатках лопнула кожа. Затылок загудел, словно чугунный колокол. Яков помотал головой. "Ерунда, не привыкать. Но что за создание, что швырнуло меня мановением пальца? Боже, если ты есть, дай Анечке сил противостоять этому существу..." На ту секунду, что тень отвлеклась на Якова, Анна смогла взять себя в руки. - Вы не сможете выгнать меня из тела, - она сосредоточилась на своем естестве. Теперь, после путешествия в тело Нины и обратно, Анна немного поняла механизм этого перемещения. "Я здесь хозяйка. Я не позволю какому-то потустороннему злу выбить из меня дух". - Ты тоже хочешь быть с этим? - офицер презрительно взглянул на Штольмана и на мгновение задумался. - И что вы все на него кидаетесь? Может, по вашим меркам он и привлекателен, но отнюдь не стоит такой преданности. Шумский исчез. Высокая красивая девушка, в которой Штольман узнал свою знакомую десятилетней давности, обошла его по кругу, ласково погладила по волосам. Остановившись напротив Анны, она томно вздохнула. - Вы ведь знаете, что иногда Яша предпочитает разнообразие? И мне он не был верен, и вам... То ли девушка, то ли тень хохотнула. - Взгляните-ка. Настоящая Нина вновь взвизгнула. Посреди комнаты возникла широкая деревянная кровать, на которой возлежали Яков и Нежинская, на несколько лет моложе себя сегодняшних. Яков склонился над Ниной. - А если вот так? - он двинул бедрами и удовлетворенно улыбнулся. Нежинская под ним застонала, отвернув голову в сторону. Яков сощурил глаза. Так он не стригся уже давно. Когда-то лет пять назад он приходил к Нежинской в гостиничный номер Затонска и остался на ночь. Судя по стрижке, это была именно та ночь. Узнав обои в гостиничном номере, которые врезались ей в память еще с исчезновения Штольмана той проклятой зимой, Анна замерла. Она никогда не спрашивала Якова, почему он объявил тот глупый нейтралитет. "Вот почему". Она посмотрела на мужа и уловила момент, когда его взгляд внезапно стал колючим. "Но тогда ты еще ничего мне не обещал..." Она вздохнула. Такой взгляд у ее гордого Штольмана появлялся, когда он не собирался оправдываться. Такой взгляд был у него, когда он признался в убийстве извращенца, лишь по чистой случайности не успевшего изнасиловать Анну. - Я вижу, вы поняли. Тогда вот еще... - высокая девушка щелкнула пальцами. Другая кровать. Яков полулежал, вытянув длинные босые ноги, на его бедрах сидела женщина. На плече Штольмана была свежая повязка. Нина, одетая лишь в кружевную рубашку, участливо подвернула белые хвостики бинта и поцеловала плечо поверх. Затем она привстала на коленях. Ладони Штольмана огладили ее спину. Анна вспомнила ту повязку и ту ночь год назад, когда Яков, возбужденно улыбаясь, вернулся с операции и попросил его перевязать. После этого он ушел из дома. "Хочу прогуляться, напряжение сбросить", - сказал он тогда. "Мерзость какая..." - гнев стал подниматься изнутри Анны, угрожая потерей самоконтроля. Анна закрыла глаза, а когда открыла их, перед лицом ее стояла высокая девушка, внимательно изучая реакцию. Ощущение, будто меж ребер впился горячий нож, едва не заставило Анну сдаться. Приложив ладонь к животу, Анна глубоко подышала. "Нет. Ты не заставишь меня". Она распрямилась и увидела, как у забившейся в угол Нежинской приоткрылся рот от удивления. "Оттого, что это было? Или оттого, что кто-то это видел?" - Аня, - Яков сказал это очень тихо. Она обернулась. "Этого не было", - взгляд его стал мягче. Год назад. Она тогда носила Верочку, и Штольман иногда дышать боялся, чтобы не спугнуть ее хорошее настроение. Анна кивнула. "Я знаю, Ясь". - Любезный, вы просто мошенник. Вы показываете какие-то фантазии. Пожав плечами, тень разочарованно вздохнула. - Фантазии так фантазии. ... - Все, дорогуша, вы мне надоели, - произнесла тень в облике полковника Варфоломеева, уже пару лет как удалившегося со службы. - Госпожа Штольман, вы хотите хоть чего-нибудь? Палат каменных? Каменьев яхонтовых? Э... Алмаз "Кохинур"? Анна покачала головой. - Красавцев помоложе вашего потрепанного жизнью сыщика? Вот Дель Монте хорош, тоже с кудряшками... Ошеломительно красивый черноволосый итальянец в небрежно расстегнутой блузе встал перед Анной на колени. - Бросаю все к вашим ногам, несравненная! Будьте моей! Если бы такой франт подкатил к Анне в реальной жизни, она бы вежливо и непреклонно увела его подальше от Штольмана. Здесь же она нахмурилась. - Перестаньте... любезный. Это уже не смешно. Чего вы добиваетесь? - А разве я не сказал? Зер гут, миль пардон, исправлюсь... Самодержец Николай Второй, озарив комнату блеском императорской короны, надменно сдвинул брови. - Повелеваю! Он бросил взгляд на дернувшуюся от неожиданности Нежинскую. - Какие же вы все-таки легковерные, смертные... Повелеваю, чтобы ты, Анна Штольман, попросила у меня чего угодно и пообещала отдать за это душу. - Очень хорошенькая душонка, - отчетливо буркнул монарх в сторону. - Хозяин за такую с легкостью меня простит. А то - контракт не выполнен, новой души не получено. Меня накажут, и кстати, это очень больно. Кто может являться хозяином у бессмертного, Анна даже обдумывать не стала. - Уходите. Моя душа не продается. Штольман, несмотря на внушающего суеверный ужас гостя, улыбнулся. Его Анна не желала ничего сверх того, что имела. - Да? А если забрать у вас что-то подороже... - Николай Второй критически осмотрел Штольмана и почесал бороду. Яков рухнул на пол. Анна бросилась к нему и попыталась поднять на ноги, но тяжелое тело бессильно повисло у нее на руках. - Что вы с ним сделали? Что? - кричала она, хлопая мужа по щекам. Тень пожала плечами. - Ничего особенного, всего лишь предложил сделку. Вы мне - душу. Я вам - мужа. Все честно. Всхлипывая, Анна позволила телу Якова безвольно упасть на пол, а затем положила ледяные от страха пальцы на его шею. Пульс был ровным и сильным. - Да жив ваш благоверный. Я лишь выбил из него дух, - хохотнула тень, - раз уж из вас не получается. Посидит за семью замками в аду, никуда не денется, грешки позволяют. А вы подумайте. Если что - зовите... Свечи в гостиной погасли. Тень исчезла. Выглянувшая из облаков луна подсветила бледное лицо Анны и ее губы, шепчущие: - Ясь. Ясь мой сокол, прости. Я соглашусь...