Waiting - сборник

Если бы я знала с самого начала, что именно сегодня, весь мой мир перевернут с ног на голову - я бы даже не вышла бы из дома. Наплевала бы на несколько сотен монет, которые мне пообещали за бой, залезла бы в постель и послала бы всех далеко и надолго. Я терпеть не могу, когда в мою жизнь вмешиваете что – то чужое, инородное, то, что в дальнейшем будет менять витки моей судьбы без моего ведома. Это, черт побери, неприятно! Будто кто – то лезет в твою душу пальцами и ворошит там до тех пор, пока все не станет совсем плохо. Если бы я только знала… Но… Судьба меня никогда особо не любила. Так что, все вышло именно так, как и должно было быть. Эш кривит некрасивой дугой полные, потрескавшиеся в нескольких местах, губы и как – то лениво перекладывает тоненькую деревянную щепку с одного уголка рта на другой. Её лицо выглядит слишком пугающе и страшно, в тени нависших старых лип. Белые от природы, но сейчас черные, перемазанные черной сажей щеки, крутые заостренные скулы с небольшими брызгами чего – то красного на самой поверхности кожи; узкие, будто замочные скважины, глаза, которые неотрывно следят, за моими движениями… Вивиан за спиной Авангарда легко ухмыляется и будто бы показушно, складывает на груди руки. В её аристократических пальцах, виднеется, причудливая длинная кисточка, с пушистым кончиком. Я нервно сглатываю, когда широкие, закованные в темно-серый металл, руки оказываются по обе стороны от моей головы. Мне отчётливо видно, как обрамка нависшей надо мной фигуры, переливается всеми оттенками алого: от нежно розового, до какого – то грязно-серого, и в голове проскальзывает лишь одна, вполне осознанная мысль: «Это вражеский танк. Она меня убьёт» Понимание настолько острое, что я снова делаю нервный глоток и судорожно вздыхаю. Эш, глядя на мою застывшую фигуру, громко, даже как – то раздраженно фыркает. - Что? Без своей винтовки уже не так храбришься, наемница? – она смеется, обдавая мое лицо теплым, на удивление, приятным дыханием. Я даже не корчусь. Кстати, о птичках – а где, собственно, моя винтовка? Случаем, не она же отобрала её у меня и зашвырнула куда – то за пределы моего доступа? Я не ошибаюсь. Это сделала именно она. - Что вам от меня нужно? Какого черта, вы здесь делаете!? – на удивление, мне даже удается разозлиться. Страх, который поселился где – то глубоко - глубоко в душе, уступает место банальной злости и свирепой агрессии. Что они здесь забыли? Почему вражеский танк не на точке и не отбивает у моей команды груз? Почему вражеский представитель класса «Урон» не скачет где – то там же, и не обсыпает мою команду градом смертоносных пуль, от парочки которых, каждый из них готов отбросить коньки? Какого черта эти двое забыли на фланге!? Да еще и на чужом фланге! Что им от меня нужно, в конце – то концов?! До слуха доносится раздражающий цокот каблуков. Вивиан подходит ближе и, кажется, начинает хмуриться. - Мне будет неудобно, - коротко бросает она. – Я скорее сама измажусь, чем её покрашу. Авангард медленно, задумчиво кивает и вдруг, перехватывает в меня в крепкий, почти, что удушающий захват. От неожиданности, с моих губ слетает нечто средние, между девичьим вскриком и отборной руганью. Эш, так же как и её союзница, хмурит широкие брови. Острая щепка в её рту вновь возвращается в первоначальное положение. - Верно. Может быть если её положить?... Стоит только чужой ладони беспардонно заскользить по моей груди, как моя рука вскидывается вверх прежде, чем я даже успеваю подумать. Меткость и старые навыки сработали просто на «ура» – вражеский танк болезненно вздрагивает и ослабевает хватку, и прежде, чем ко мне успевает подскочить, пораженная моим поступком, Вивиан, я оказываюсь в нескольких почтительных метрах от них. Резко вскинув голову, я гневно скалюсь. - Повторяю для глухих: какого черты вы здесь забыли? Решили во флангов поиграть? Или я вам настолько осточертела, что вы соизволили сами прибежать и разобраться со мной? А по одной что, страшно, что ли? Боялись, что не справитесь? Ну, давайте! Я вас на такие лопатки уложу, что потом уже не встанете! Я вас… - Заткнись, а? В голосе проскальзывает столько дерзости и какого – то холодного омерзения, что я, на удивление, но замолкаю. Эш болезненно кривится, ощупывая освободившимися руками, собственный нос и с толикой грусти, вынимает изо рта разломившуюся, точно на две равные части, зубочистку. Не успеваю я и глазом моргнуть, как в её руках оказывается другая, но уже цельная щепка. Авангард осторожно прикусывает самый кончик и поджимает губы, что бы её ненароком не уронить. Она хоть когда – нибудь без неё, хотя бы, ходит? - Я же говорила, что нужна будет веревка, - уронщица недовольно закатывает глаза и медленно, подходит ближе, вынуждая меня невольно, попятиться. Под ногами крошится плитка и это, почему – то, меня очень сильно удручает. - Зачем вы здесь? - Мы пришли за тобой… – легко отвечает оная и подступает ближе. Еще парочка шагов и она будет на расстоянии вытянутой руки… На достаточном расстоянии, что бы можно было спокойно провести болевой захват. Схватиться за чужую одежку и перекинуть через плечо. С силой. С размаху долбануть об землю, что бы кровь брызнула на стены. Это послужило бы им хорошим уроков, что бы потом неповадно было бегать по чужой территории. Еще немного. Осталось совсем немного… - Зачем? - Мы тут с Эш подумали и решили, что в нашем маленьком клубе «Смертельно опасных личностей, которые готовы убить любого, кто встанет на пути к их цели» слишком мало человек. Если быть точнее, то только двое. Мы посидели, посовещались… И решили, что нам нужен кто – то еще. Нам нужен такой человек, который знает свое дело; кто верен ему настолько, что прям, тошно становится. Нам нужен тот, кто не боится смерти и готов с улыбкой на лице взглянуть ей в глаза. Может даже не один раз. Мы решили… Что нам нужна ты. Наемница за головами, один из лучших снайперов в нашем небольшом кругу Чемпионов, который не боится замарать руки «грязной кровью простого простолюдина»… Мы решили, посветить тебя в наш маленький клуб смертников. На последней фразе Эш начинает ехидно посмеиваться и как – то косо поглядывать куда – то за мою спину. Мой внутренний радар начинает вовсю бить тревогу. Я делаю еще парочку небольших шажков, не глядя назад. Ох… Если бы я знала, что это станет мой самой фатальной ошибкой! - И как же вы хотите меня посветить в ваш… «Клуб»? – для вида интересуюсь я и силой сжимаю кулаки. Вивиан коротко усмехается и я, словно заворожённая, слежу, как небольшой розовый язычок проходится по тонким губам. Так играючи... - …мы тебе покрасим… Массивная фигура Авангарда, поначалу, мешает видеть, а затем полностью перекрывает собой весь, доступные человеку, обзор. Танк срывается с места, а я неожиданно, обо что – то спотыкаюсь. Носок ботинка больно ударяется об обмотанную ручку лежавшего на земле оружия Машины войны. Эш кидается вперед, окончательно сбивая меня с ног, и опрокидывая на грязный, покрытый толстым слоем пыли, пол. Я болезненно выгибаюсь, чувствуя, как начинают остро болеть, вывернутые под неестественным углом, скованные руки. - Отвалите! Я не хочу к вам присоединяться, а уж перекрашивать себя я не позволю и подавно! Уходите, пока есть возможность, а то моя команда... - А то что, Кинесса? Что они с нами сделают? По телу пробегает крупная дрожь, когда Вивиан присаживается между моих широко разведенных ног и, игриво потянувшись, легонько ворошит волосы на моей макушке. Я дергаюсь, стараясь сбросить чужую ладонь и холодно бросаю: - Они убьют вас. Эш за моей спиной запрокидывает голову и хрипло хохочет. Хватка на моих запястьях становится не просто крепкой, а по-настоящему железной. Я почти уверена, что после этого на коже останется несколько особо болезненных синяков, который еще долго не будут сходить. Если, конечно, они меня живой отпустят. Черт знает, что может прийти в голову этим двум особам. Если говорить, откровенно, то они друг друга стоят, да еще как! Одна – постоянно лезет в драку, грубит при любом удобном случае и верна только своему, так называемому, «Кодексу Авангарда», если я не ошибаюсь. Вторая – будто озлобленная кобра; шипит, плюется колким сарказмом на любого мимо проходящего человека, будто ядом и ставит за аргумент свою винтовку, которую оная тычет под нос и клятвенно обещает пристрелить. Не удивительно, что они нашли в друг друге такого хорошего и верного союзника, который нужен каждому. Я же их не понимаю – я то тут причем? Я в их компанию не вписываюсь хотя бы потому, что я не следую никаким законам. В принципе, никаким. Ни всяким разным уставом и порядкам, ни банально человеческим. Мне все это чуждо. Я плевать хотела на подобные вещи, с высокой колокольни. Для меня существует только одно – цель, которую нужно достичь любыми способами… А ведь она так и сказала. Для их мнимого клуба одиноких, нужен человек, который не будет бояться грязи и другой всякой подобной чуши. Как бы я не хотела этого отрицать – я действительно, подхожу на эту роль… Острый край кисточки несколько раз проходится по моим скулам, заставляя меня вернуться к реальности. …но даже несмотря на это: НИКТО НЕ СМЕЕТ ТРОГАТЬ МОИ ВОЛОСЫ! - Эй! Ну, ну! – торопливо причитает Эш, стоит только мне выгнуться дугой в упрямых попытках вырваться. – Не дергайся, и мы все сделаем быстро. Подошвы моих ботинок, почти что высекают искры на холодном камне, стоит только красной краски коснуться первой, самой маленькой прядки моих каштановых волос. Я гневно жмурюсь и отворачиваю лицо, но холодные тонкие пальцы, властно смыкаются на моем подбородке и вынуждают меня развернуться обратно. Вивиан осторожно обмакивает пушистый край кисточки в маленькую баночку, стоявшую подле её ног, и начинает улыбаться. Её явно веселит вся эта ситуация. - Кинесса будет красивой с красной прядкой, - почти, что мурчит она и сильнее размазывает краску, - очень красивой; она сразу станет выделяться среди всех. Я права, Эш? Авангард радостно фырчит и кажется, кивает. Я же, бессильно вою, от осознания того, что не могу вырваться и остановить всю эту экзекуцию над собой. Я не могу ничего поделать. Мне просто не хватает сил, что бы освободиться. Мне приходится терпеть подобное унижение и надеяться на то, что они меня отпустят. А уж если это случиться… То каждая из них получит свою собственную именную пулю в лоб. Я им это обещаю. Клянусь всеми известными богами и богинями! Несколько капель резко пахнувшей смеси, падает на мой живот. Я брезгливо корчусь и начинаю извиваться, будто бы на меня не краска попала, а раскаленная сталь, но почти сразу же замираю, когда пальцы Вивиан больно оттягивают свежеокрашенные пряди. - Не дергайся. Я почти закончила. Будь хорошей девочкой и… - Нахрен иди! -…и дай мне закончить… Я чувствую, как широкая ладонь Эш, почти что, осторожно смещается чуть ниже к локтю и чем светлее становится моя чёлка, тем слабее становится её хватка. Когда Вивиан заканчивает свое не хитрое дело и с довольным смешком, поднимается на ноги, вместе с ней поднимается и танк. Я же, без точки опоры и без сдерживающих меня рук, разваливаюсь на полу, точно раненая. Хотя… Сегодня пострадала моя гордость. Это можно считать за рану. В горле начинает бурлить адская смесь злобы и гнева. Я дергаюсь, подрываюсь подняться, но когда мне, все же, это удается сделать, рядом никого не оказывается. Будто бы две вражеские особы просто растворились в воздухе; будто бы здесь их никогда и не было. В голове пробегает шальная мысль о том, что мне это все привиделось. Почудилось, так сказать. Но неприятный запах краски, который щекочет нос, только – только начинающие подсыхать волосы и позабытая маленькая баночка на полу, так и говорят что все это реально. Что все, что здесь произошло – было на самом деле. Меня, черт побери, покрасили… Я протягиваю руку и касаюсь собственной макушки. На пальцах остаются алые пятна. Я была готова зайтись громкой, надрывным воплем, когда до слуха добрался тихий, едва – едва слышный, пропитанный ехидством и какой – то странной теплотой, голос Вивиан. - Поздравляю! Посвящение прошло успешно! Скоро мы вновь с тобой увидимся, Кинесса… И, кстати, да. Краска несмываемая… Под высокими каменными сводами повис чужой смех, вперемешку с моим отчаянным криком.