13. Снейпы
1 августа 2017 г. в 20:35
Проснувшись от того, что рука начала ныть, я не сразу вспомнил вчерашний день, но когда память вернулась, то поражённо выдохнул, а глаза распахнулись сами собой.
Ограбление, полиция, больница, Снейп, друг — столько всего случилось, что даже и не верилось.
Бросив взгляд на часы, я мысленно застонал — даже шести не было, но, к сожалению, больше уснуть бы не получилось, был в этом уверен. Из-за переполнявших меня чувств, да и лекарства, выписанные в больнице, в том числе и обезболивающее, уже перестали действовать. Можно и даже нужно было принять их снова.
Вставать не хотелось, но и валяться, когда болит рука, — то ещё удовольствие, так что, тяжело вздохнув, я откинул одеяло и выбрался из постели. Окинув взглядом спальное место и себя, я снова тяжело вздохнул. Оказалось, я уснул, даже не раздевшись, и потому одежда сейчас выглядела непрезентабельно. Мятая, немного влажная (неужто ночью поднималась температура или мне просто было жарко?), она неприятно липла к телу, заставляя ежиться. Захотелось тут же скинуть её и переодеться во что-то чистое, но где мне было взять сменную одежду? Подавив очередной вздох, я ещё раз осмотрелся, и тут взгляд упал на кресло, где аккуратной стопкой были сложены футболка и штаны, уже один раз презентованные мне профессором, когда оставался у него ночевать. От воспоминания стало тепло на душе. Мистер Снейп всё предусмотрел, обо всём позаботился. Вот если ещё и поесть можно будет что-нибудь найти, тогда утро станет совсем отличным!
Сходив в ванную ополоснуться, — уж слишком мерзко я себя чувствовал после больницы, чтобы пренебречь душем, несмотря на то, что был в гостях, — я оделся во всё чистое и наконец-то почувствовал себя человеком. Мыться пришлось осторожно, чтобы не намочить повязку, потому, когда я вышел, часы показывали семь, а значит, профессор уже встал.
Улыбнувшись, я направился на кухню: страшно хотелось пить да и перекусить перед приёмом лекарств стоило. Почему-то таблетки и документы, выданные в больнице, обнаружились на кухонном столе и первыми бросились в глаза, когда вошёл. Неужели снова Снейп? Чтобы не забыл? Какой заботливый. Даже как-то не по себе от такого его поведения.
В холодильнике обнаружились пара йогуртов, творог и яблоки. Отлично, для завтрака будет в самый раз. Не думаю, что мистер Снейп разозлится, если позаимствую немного.
Во время еды я задумался, как быть с работой, и чуть не поперхнулся, увидев на пороге хозяина квартиры. От неожиданности. Невозмутимо подождав, пока откашляюсь, мистер Снейп обратился ко мне:
— Мистер Поттер, хотелось бы вам… — вдруг нахмурившись, он продолжил с едва заметной запинкой: — тебе напомнить, что с травмированной рукой нельзя поднимать тяжести, поэтому на почту надо только занести больничный лист, и, следовательно, можно есть не торопясь. Если, конечно, ты не хочешь продолжить упорствовать в желании подавиться, — и, поймав мой удивлённый взгляд, добавил: — Да-да, я прочёл документы, выданные вместе с лекарствами. Надеюсь, это не слишком задело… твоё самолюбие.
Голос профессора звучал недовольно, а мне вдруг стало смешно: на «ты» и «мистер Поттер» совсем не вязались друг с другом. Я фыркнул, и профессор тут же стал ещё более хмурым, чем до этого, потому я поспешил объяснить причину своего веселья:
— Мистер Снейп, я — Гарри. Если уж мы перешли на «ты», то и по имени можно называть, а то как-то смешно: на «ты» и «мистер Поттер».
Какое-то время Снейп молча смотрел на меня, потом лицо его разгладилось, а на губах появилась усмешка, в последнее время просто сводящая меня с ума.
— Надеюсь, ты не думаешь, что я окажу ответную услугу и разрешу называть и себя по имени, Гар-р-ри, — ворчливо заметил профессор, слегка растягивая «р» в имени, отчего у меня по спине пробежали мурашки.
— Конечно, нет! — поспешил развеять я его опасения, хотя, конечно же, такая мысль и мелькнула в голове: было бы до дрожи приятно произносить его имя — Северус. Оно звучало, словно изысканная мелодия.
— Вот и отлично, — улыбнулся уголками губ профессор, наконец проходя в кухню. Он тоже достал творог с йогуртом и принялся за еду. И после даже не забыл проследить за тем, чтобы я принял все необходимые лекарства.
Когда стрелки часов показали полдевятого, я стал собираться. Профессору скоро на работу, да и мне сегодня многое предстоит сделать.
Поблагодарив мистера Снейпа за гостеприимство, я собрал свои вещи и скрылся в ванной. Переодеваться хоть и в успевшую высохнуть, но мятую одежду не хотелось, а уж на работе показываться в таком виде и вовсе было ни к чему, так что я решил сначала зайти домой и только потом уже отнести справку. Благо я уже успел позвонить и сообщил, что пару дней меня не будет, забегу только отдать официальное разрешение на прогулы. В трубке поохали, но заверили меня, что будут ждать.
А ведь сегодня хорошо бы и замки успеть поменять, вроде бы профессор говорил, что его друзья не против, да и ночевать домой не отпустит, пока не сменю. Но чтобы быть точно уверенным, я ещё раз переспросил мистера Снейпа перед уходом, и он подтвердил свои слова и даже выдал визитку неплохих мастеров, которым можно доверить безопасность жилища.
Оказавшись наконец на съёмной квартире, я быстро переоделся и начал воплощать свои планы в жизнь. Пробыв на почте не более десяти минут, я договорился с фирмой о смене замков: мастер прибудет ближе к вечеру, где-то в районе пяти часов, а до этого надо хоть успеть в магазин сходить да немного прибраться. Больше всего разгромлена была прихожая, где я столкнулся с грабителем, остальное так, по мелочи, но всё равно неприятно.
Вчера, раненый, я не очень хорошо запомнил происходящее, так что, прибираясь, только сегодня оценил ущерб, нанесённый грабителем. Он был на удивление мал, если не сказать ничтожен. Все ценные вещи оказались на месте, даже наличные, припрятанные в шкафчике под телевизором на всякий пожарный, остались на месте. Я что, всё-таки вовремя умудрился спугнуть преступника или он искал что-то конкретное? И если искал, то что?
За этими мыслями меня и застал звонок в дверь. Посмотрев на время, я вздохнул и пошёл открывать: скорее всего, пришли из фирмы, меняющей замки.
Я оказался прав. На пороге переминались с ноги на ногу двое крупных мужчин, одетых в одинаковые комбинезоны с фирменной эмблемой на спине и груди. Посторонившись, я впустил их, но дальше прихожей мужчины не пошли. Поставив довольно крупный чемодан на пол, они тут же оценили сложность предстоящих работ и назвали цену. Немногословные и деловые, они тут же вызвали у меня уважение. Согласившись на их условия, я вышел из квартиры, чтобы не мешаться под ногами и одновременно иметь возможность наблюдать за их работой.
Когда мастера уже сняли замки, требующие замены, ко мне незаметно присоединилась соседка, жившая в квартире справа от моей. Женщина в годах, она любила посплетничать и многое знала о своих соседях, потому её не очень жаловали: кому понравится, что его секреты выбалтывают направо и налево? Я вежливо поздоровался и хотел сделать вид, что совсем не обращаю на неё внимания, но не тут-то было.
— Слышала, к тебе вчера грабитель залез? — обратилась ко мне пожилая леди, тепло улыбаясь и ненавязчиво поправляя выбившийся из причёски седой локон. — Ох, сочувствую. Надеюсь, много украсть не получилось, ты же почти сразу подоспел. Вот в прошлом году на первом этаже ограбили так ограбили, почти всё унести успели. Хозяева после этого случая быстро съехали. Нашли более спокойный район, и поминай, как звали. А ты, я смотрю, остаёшься? Замки-то перед отъездом не меняют. И правильно, оставайся: от тебя никаких хлопот нет, ни музыки громкой, ни друзей-пьяниц, да и сам тихий, вежливый, прям как бывшие жильцы были. — У меня от монолога уже начинала болеть голова, а старушка радовалась — наконец-то слушателя нашла, которому сбежать некуда, вот и отводила душу, рассказывая, что знала. — И в кого у них сын такой уродился саркастичный? А как глянет — и мурашки по спине бегут. Хотя, конечно, отец, Тобиас-то, в последние годы выпивать начал, но сильно не буйствовал. А мать хорошая была, да. Вежливая. Только улыбалась как-то грустно всегда. Хорошая была семья, Снейпы-то, — услышав знакомую фамилию, я насторожился.
— Что? — переспросил я, резко прервав соседку, но мне сейчас было не до вежливости. — Здесь раньше Снейпы жили?
— Они самые, дорогой, они самые, — совсем не обиделась старушка на меня. Кажется, наоборот, была рада, что её рассказом наконец-то заинтересовались. — Хорошо жили и переезжать из квартиры не хотели. Даже когда их сын в люди выбился и предлагал квартиру побольше, они не согласились. Мол, всю жизнь здесь провели, куда ехать-то. Только вот умерли в прошлом году. Авария. Тормоза у машины отказали. Вот ведь как бывает. Жизнь — она такая, не знаешь, куда повернёт…
Я слушал соседку в каком-то оцепенении и даже слова не мог вымолвить. О мастерах, что замок меняли, вообще забыл. В голове билась только одна мысль: «Здесь до меня жили Снейпы». А соседка тем временем уже на настоящее время перескочила:
— А их сын-то вчера, как узнал о грабителе, сюда примчался. Волосы растрёпаны, глаза горят, слова сквозь зубы цедит, и почти сразу же всех из квартиры выставил и куда-то умчался, словно за ним гнался кто. Вот ведь, нет у человека и капли уважения к людям. Полицейские-то потом долго ещё ругались в подъезде, следы вора искали.
— Простите, а сына этого случайно не Северусом зовут? — слабым голосом поинтересовался я, когда немного пришёл в себя. Нет. Это невозможно! Чтобы так. Не верю.
— А ты откуда знаешь? — удивилась соседка, поправляя немного съехавшие к носу очки. — Хотя, конечно, ты ж квартиру снимаешь, как не знать-то. Он хоть квартплату не завышает? А то такой на многое способен.
Слушать, как о профессоре плохо отзываются, было больно, но и остановить бодрую старушку я был не в состоянии из-за шока, так что мастера, наконец справившиеся с дверью, спасли положение. Окликнув меня, они объяснили, что да как теперь работает, получили деньги и, довольные, покинули дом, а я остался стоять в прихожей со связкой ключей в руке и бушующим ураганом в душе.