Это был Дождь

Занзасу было плохо. Не больно, а именно плохо. Мысли текли отвратительно вяло, словно пробиваясь через толщу воды, где-то ругался акулий мусор. Хотя он всегда чем-то недоволен. Постоянно. Босс Варии резко сделал глубокий вздох и открыл глаза. Над головой был знакомый потолок его комнаты, но последние воспоминания были связаны с тем, как Девятый заключил его в ледяную темницу. Потом было что-то ещё, размытое, нечёткое, но раздражающе важное. — БОСС! Вы очнулись, босс! — мафиози медленно, потому что тело было столь же вялым, как и мысли, повернул голову на звук. — Орущий мусор где? — у него было много вопросов по поводу того, как он оказался в особняке Варии, но задавать их Занзас предпочёл бы Скуало, а не преданно глядящему на него Леви-А-Тану. — Его нет, — замотал головой Гроза. — Что значит нет? — Занзас чувствовал, что от убийства подчинённого его сейчас удерживает отсутствие оружия и воспоминания о занудно читающем лекцию Скуало. Причём второе даже больше, чем первое. Потому что когда Акула орёт — это терпимо, а вот когда он занудно начинает читать нотации — это невыносимо. Обычно Занзас пытался заткнуть этот поток стаканом, но мечник ловко уворачивался и продолжал своё чёрное дело. Использовать пистолеты было нельзя, это бы только удлинило пытку, поэтому приходилось терпеть. — Он сдох, что ли? — Нет, — снова замотал головой Леви. — Тогда где орущий мусор? На миссии? — Крошка Ску в отпуске, — в комнату вошёл ещё один раздражающий объект, но гейский мусор хотя бы был поумнее и с ним можно было нормально говорить. — Звони ему, живее, мусор! — рявкнул Занзас и тут же об этом пожалел, его скрутило от сильного кашля. — Звони орущему мусору и дай мне трубку, — ещё раз повторил он, когда кашель отпустил. Луссурия, не став спорить, сделал то, что ему было приказано. — ВРООООЙ! Лусс! Какого хуя ты мне звонишь?! — недовольный крик Скуало был отлично слышен и без всякой громкой связи. — Мусор, — ругань на том конце сразу стихла. — Чтобы через полчаса был. — ВРОООЙ! Чёртов босс, да я только из Рима час добираться буду, если прямо сейчас выеду! — Плевать, время пошло, — Занзас откинул трубку в сторону и уставился на варийское Солнце. — Босс, вам нельзя нервничать, — сразу же запричитал Луссурия. — И пламенем тоже пользоваться нельзя. Вы же столько дней были без сознания. У вас ничего не болит, босс? Не колет? — Заткнулся и пошёл вон, пока не явится орущий мусор, никого не впускать! — раздал указания Занзас и, оказавшись наконец в тишине, расслабленно закрыл глаза. Гнев уже привычно клокотал где-то в груди, но молодой мужчина не обращал на него внимания. Гнев — это часть его самого. — И зачем я нёсся сюда как сумасшедший, если ты тут дрыхнешь? — Скуало заявился через сорок минут. Внутренние часы Занзаса всегда отличались изрядной точностью. — Ты опоздал, мусор. — ВРОООЙ! Чёртов босс, да я чуть не убился пока мчался сюда, а ты ещё недоволен! На хрена я вообще тебе понадобился? — акула, как и всегда, кричал и зло сверкал глазами. — Где ты был, мусор? — Какая тебе, бля, разница? Отдыхал я, — отмахнулся мечник и снова недовольно нахмурил брови. — Отвечай, мусор! — рявкнул Занзас, чувствуя, как в нём разгорается его Пламя. До этого Пламя не отзывалось, Гнев был, а вот Пламени не было. Теперь вот вернулось. Этот факт даже привёл его в благодушное настроение, а вот Акулу наоборот разозлил. — ВРОООЙ! Чёртов босс, тебе же Лусс говорил, нельзя Пламенем пользоваться! — Скуало рванул к Занзасу, зажигая собственное Пламя и с силой вдавил руки босса в матрас, гася своим Дождём всё ярче разгорающееся Небо. — Охренел? — спросил мужчина, морщась от лезущих в глаза и рот длинных светлых волос. — Отрастил патлы, убрал их живо! — Это ты охренел, босс, — в том же тоне ответил Скуало, выпрямляясь и заправляя волосы за уши, открывая бледную шею с ярко-красным засосом. — Тебе нельзя пользоваться Пламенем, пока ты не восстановишься до конца, — акулий мусор снова что-то занудно ему выговаривал, а сам Занзас прикипел взглядом к красной отметине на светлой, почти белой коже. Свежий, намётанным глазом определил он. Часа два. — Ты к шлюхам что ли ходил? И как её зовут? — ВРОООЙ! Босс! С чего тебя ебет, кого я ебу? — очень правильный вопрос, был вынужден признать Занзас. С чего это ему это должно быть интересно? А главное, почему его так злит сам факт? Просто крайне злит, до снова разгорающегося Пламени. — И вообще, ты меня ради этого выдернул? Чтобы испортить своей зверской рожей мне выходной? — Скуало тряхнул головой, отчего длинные волосы снова полезли ему в лицо, и мечник, сощурившись, начал их убирать. Занзас поймал себя на том, что внимательно наблюдает за этим, и что патлы у этого мусора довольно красивые. Да ему просто баба нужна! Последняя мысль была высказана вслух и сразу же заслужила критику от акульего мусора. — Рукой обойдёшься, Чёртов босс. Пока Лусс не даст добро на физические нагрузки. — Это твоей что ли, мусор? — не смог не ответить Занзас, лицо Скуало перекосилось, глаза сузились. Занзас отлично знал, что такое выражение бывает у этого парня, когда он пытается подобрать достойный ответ. За полгода босс Варии узнал о своём заместителе достаточно, чтобы понимать его. — Своей, бля, или Лусса попроси, если сам уж никак не справляешься, — о чём и говорилось, хотя красные пятна румянца на бледных щеках были для Занзаса несколько неожиданны. — Сколько времени прошло? — решил свернуть со скользкой темы мафиози, а то они договорятся, судя по тому, как выдохнул Скуало, он тоже был этому рад. — Четыре года, босс. А ты нихрена не помнишь? — Мусор, ты думаешь, если бы помнил, спрашивал? И вообще, почему так долго?! — ВРОООЙ! Босс, мы и так за каждый день торговались, твой папаша вообще на восьми годах настаивал. Так что лучше спасибо скажи, что мы тебе вполовину срок скосили, — наглая Акула, в порыве чувств, не иначе, снова резко наклонилась вперёд и мазнула своими волосами по его лицу. В этот раз Занзас оставлять такую наглость безнаказанной не собирался и, с некоторым усилием вскинув руку, схватился за раздражающие его лохмы и резко дёрнул вниз, впечатывая орущий, хотя теперь уже патлатый мусор лицом в подушку рядом со своей головой. — ВРООООЙ! — взвыл Скуало, пытаясь подняться, перед глазами у босса Варии снова мелькнул проклятый засос, а в нос ударил сладковатый запах женских духов. — Зачем ты вообще эти патлы отрастил? — спросил Занзас с силой отталкивая мечника. Может быть, сил сейчас у него было и немного, но и Акула не очень хорошо держала равновесие, так что даже слабого толчка хватило, чтобы Скуало рухнул с кровати на пол, пропадая из поля зрения босса, зато его заливистая ругань была слышна просто отлично. — Я тебе клялся, забыл, что ли? — мечник поднялся и снова уселся на край кровати. — Что не буду их стричь, пока ты не станешь боссом Вонголы. — Они меня бесят! — Станешь Вонголой — обрежу! — Я тебе как босс приказываю, обрежь! — Обломись! Не буду! — Занзас упёрся взглядом в сощуренные серые глаза. Скуало упрямо поджимал губы и всем своим видом говорил, что заставить его обрезать волосы можно только через его труп. — Отчёты мне принеси, мусор, — закончил Занзас бесполезную пикировку. — За все четыре года? — скалясь своей наглой улыбкой спросил мечник. — За последний месяц! — он его убьёт. Только встанет с кровати и получит возможность, так сразу же и убьёт. — И виски принеси! — Отчёты будут, а виски нет! Тебе нельзя, — Скуало, встав, снова тряхнув своей шевелюрой. И волосы ему обрежет, потому что бесят. До вспышек Пламени бесят.