Это был Дождь

Удивительно, но сильнее всего против пополнения наших рядов возмущался Леви. Не Бел, на которого я торжественно свалила заботу о новичке, а тупая гора мускулов, которую новое лицо и вовсе заинтересовать не должно было. А всё почему? Да потому что на втором этаже, где жил офицерский состав, не оказалось свободных спален, все комнаты, кроме тех, которые занимали офицеры, были приспособлены под самые разнообразные нужды, от оружейных и гардероба до игровой и компьютерного зала. В общем, Такуми было просто некуда селить и пришлось выделить ему комнату на нашем с Занзасом этаже, там свободные спальни были. Леви подобной несправедливости стерпеть не мог, но терпеть его концертов не хотели ни я, ни Зан. Так что Гроза получил по морде стаканом от босса, направляющий пинок под зад от меня и был послан разгребать завалы, чтобы переселить мальчишку на второй этаж. Белу же было дано задание провести с новичком краткий ликбез, показать ему комнату, а впоследствии заняться с ним языком, чтобы через пару месяцев японец смог хотя бы понимать, чего от него хотят. Принц придирчивым взглядом осмотрел свою новую игрушку, кивнул, цапнул мальчишку за руку и утащил к лестницам. Мармон улетел следом, ворча о непредвиденных расходах. Занзас, видимо, решил, что уже достаточно помелькал на наших глазах и, отдав распоряжения по поводу ужина, свалил к себе, оставив нас с Луссом решать дилемму об обеспечении Такуми вещами первой необходимости. Добрые родственники времени на сбор багажа ему не дали, и потому у малька было только то, что было одето на нём. — Ску, этот мальчик с нами надолго? — решил уточнить Луссурия. Разумно с его стороны, особенно если учесть, что за время отсутствия Занзаса Вонгола пыталась трижды подсунуть нам кандидатов на место Облака. Правда, ни один кандидат не протянул дольше месяца, последний, на котором всё и прекратилось, был из семьи Кавалоне, он погиб на одиночном задании всего на третий день после назначения. — Его выбрал чёртов босс, — сообщила гею, грея живую руку о чашку с чаем. По стеклу стучал мелкими острыми каплями дождь, а протез противно зудел от фантомных болей. Скоро пять лет будет, а они всё никак не исчезнут. — Тогда хорошо, — улыбнулся гей, не отвлекаясь от готовки. — Хотя вам стоило предупредить, что вы его привезёте, — мне погрозили лопаткой, и разговор перетёк в более практичное русло. Ужин, как и всегда, походил на цирк. Мне доставляло немалое удовольствие наблюдать, как вздрагивает Такуми при звуках шишикающего смеха Бела. Кажется, за прошедший час он успел ознакомиться с чудным характером Его Высочества. Занзас активного участия в бедламе не принимал, но завершал композицию своей любимой позой: ноги на стол и стаканом с виски, который летел точно в голову самым расшумевшимся. Если смотреть на наши счета за алкоголь, то кажется, что чёртов босс выпивает не меньше двух бутылок в день, на самом деле выпивает он стакана три, остальное оказывается на головах тех, кому не повезло вызвать его гнев. Чаще всего на моей. А этот проклятый запах давно стал моим вечным спутником. Бросила злой взгляд на довольно улыбающегося босса. Пожалуй, восточники с их теорией о равновесии правы: Занзас красив, это даже я признаю, тут есть чем любоваться и чего желать, но стоит узнать поближе его поганый характер... Мимо меня, чуть не задев, пролетел один из ножей Принца. — ВРООООЙ! Бел! Тебе сколько раз говорили быть аккуратнее со своими игрушками? — Ши-ши-ши, Капитан разозлился, — это он сообщил шёпотом, сидящему рядом с идеально прямой спиной Такуми. — Злой Капитан — это не страшно, прятаться надо, когда он спокойный, — японец на эти слова бросил на меня короткий взгляд и кивнул. — Ты его чему учишь, паршивец? — Выживанию, — степенно ответил Бельфегор и расхохотался. — Ску, рыбонька, не злись, пусть дети развлекаются, — чёртов гей с этой его "рыбкой", все собравшиеся тут же заухмылялись, а Бел перевёл прикол Такуми. Говорили все на итальянском, только Принц иногда объяснял своему подопечному, о чём идёт речь. — ВРОООООЙ! Лусс! Не называй меня так! — Конечно, крошка Ску, конечно, — замахал руками Луссурия, заставляя меня скрипеть зубами от раздражения. А вот Занзасу хорошо, сидит, гад такой, ухахатывается. Вот честное слово, он меня однажды доведёт, и я его прирежу! Мудак! Следующую неделю пришлось помотаться с базы в город и обратно, почему-то закупить для малька вещи с первого раза никак не удавалось, постоянно оказывалось, что мы что-то забыли. Хотя в пользу Такуми стоит сказать, что соседом он был куда более удобным, чем босс. Тихий, под руку не лезущий, вопросы, если у него и появлялись, то задавал он их Белу, а меня не дёргал. Несколько тренировок с ним показали, что он всё-таки не настолько и слаб, как считает его отец. Опыта, конечно, не хватает, но есть все данные. Такуми был из того типа бойцов, которые берут не силой или скоростью, а мозгами. В этом и была его главная проблема — он слишком много думал в бою. Видел слишком много вариантов действий и не мог быстро решить, какой лучше. Я, конечно, была из интуитов, зато Бел, который действовал так же легко, сумел показать мальку, где его ошибка. А дальше просто вопрос опыта. К тому же, у японца оказался просто феноменальный контроль Пламени. В отличие от меня или Занзаса, которые в первую очередь брали голой мощью, Такуми работал с филигранной точностью, использовал ровно столько сколько нужно и ни каплей больше. Пара лет — и из него вырастет очень серьёзный противник. Видимо, всё же Занзас знал, куда смотреть. Конец лета в этом году дождливый и, несмотря на мою любовь к небесной воде, сейчас я готова её проклясть. Протез, не иначе как от избыточной влажности, приносит дикий дискомфорт, а отсоединить его нельзя. Слишком сложный механизм, каким-то образом соединённый с нервными окончаниями и позволяющий пользоваться подделкой как настоящей рукой, пусть и с некоторой задержкой. — Почему не спишь, мусор? — поездка закончилась и мы вернулись к обычной манере общения, даже обидно немного. Зябко ёжусь и морщусь от швыряемых потоком ветра в лицо капель. Да, я снова распахнула в дождь окно и смотрю на плохо видимые за водяной пеленой огни прожекторов. — Дождь, — говорить нет не малейшего желания. Поэтому короткое слово должно объяснить всё. Занзас не спешит подходить ближе, рискуя попасть под брызги, а я игнорирую его присутствие и не спешу оборачиваться. Можно представить, что его нет. Что это не его машина только что проехала перед особняком к гаражу, и не он шёл под мелким дождём к входной двери. — Меня бесит эта погода, — роняет он, и я жду, что сейчас раздадутся уходящие дальше по коридору шаги. После своих отлучек в город Занзас отличается спокойным поведением и сонливостью. Но при этом он никогда не ночует в борделях. Всегда возвращается на базу. Параноик. — Нормальная погода, — говорю больше из желания затянуть этот бессмысленный спор, потому что меня саму сегодня не радует этот дождь. Он смывает лишние запахи, и от босса не тянет приторно-сладкими духами, только дождём. Тёплым. Последним в этом лете. Из-за него в голову лезут глупые мысли и несвойственные мне чувства. Противно тянет в груди, потому что я знаю, и куда он мотался, и почему вернулся только сейчас. У меня нет причин для этих чувств. Никаких. Занзас просто чёртов босс, а во всём виноват дождь. — Нормальная погода — это когда солнце видно чаще, чем один раз в неделю, — ещё одна фраза после такой долгой паузы, а я думала, он уже ушёл, просто за шумом воды я не услышала шагов. Разворачиваюсь резко и, оказавшись к нему лицом, упираюсь руками о подоконник. Промокший Занзас похож на уличного кота. Чёрные волосы липнут к лицу, перья висят неаккуратными сосульками, а стекающая с них вода впитывается в расстёгнутую рубашку. Хотя всё это в тусклом освещении коридора видно не особо хорошо. Просто на тёмных пятнах ещё более тёмные. — Шёл бы ты в душ. Не хочу с тобой больным возиться, — потому что когда он болеет, то характер у него становится и вовсе невыносимым. Моя фраза зарабатывает недовольный хмык. — Окно закрыть не забудь, — отмахнулся от меня Занзас, но всё-таки ушёл. Это просто дождь. И из окна коридора лучше вид, потому что из него виден подъезд к особняку, а не тренировочные площадки и казарма, как из моей комнаты. Это был просто дождь, и именно из-за него мне было так погано, что хотелось по-бабски закричать, догнать этого урода и вцепиться ему в самодовольную морду ногтями. Ветер швырнул в меня ещё одну горсть капель, прогоняя наваждение. С силой захлопываю окно, вслушиваясь, как негодующе звенит стекло. Это просто дождь и ничего больше. Просто дождь.