Это был Дождь

Я проснулась резко. Раз — и сознание отвратительно ясное. И просто лежала, впитывая странное, незнакомое мне ощущение. Занзас нагло подгрёб меня под себя, мёртвой хваткой вцепился в спутанные волосы и просто дрых. Ненормально. Просыпаться в объятиях... любовника? Как мне теперь этого чёртова босса называть надо? В общем, мне ещё не доводилось. Я всегда просыпаюсь одна, в крайнем случае рядом с чьей-то кроватью, если это дежурство у раненного. Но не так. Если я сейчас шевельнусь, он проснётся, так что надо воспользоваться возможностью и всё обдумать. Врооой! Дурацкая ситуация. Бровь, куда вчера прилетело стаканом, противно пекло, да и по всему телу явно ощущались последствия от его "ласк". Хотя я без ответа это явно не оставила. Так как лежала я, в прямом смысле уткнувшись носом Занзасу в грудь, то рассмотреть несколько следов от моих зубов я могла. Хорошо мы вчера развлеклись. Всё тело как после тяжёлой тренировки болит. Блять, бред какой-то. Почему я вообще рядом с ним уснула? Это ненормально! Но точно помню, что когда я порывалась начать одеваться, чтобы уйти к себе, меня с силой дёрнули за волосы, заваливая обратно на футон, рявкнули: — Спи, — и я отрубилась. Впору его в использовании пламени Дождя подозревать. Ладно, хватит разлёживаться, пора подумать и о последствиях. — ВРООООЙ! Занзас, руки убрал! — так меня и послушались. Этот гад, проснувшийся явно одновременно со мной, сначала пару раз дёрнул меня за волосы, пытаясь выпутать свои пальцы из образовавшихся колтунов, и только потом, показательно лениво, откатился в сторону. — Скуало, хватит орать. Ты и так достаточно накричалась, — и улыбается, нахально так. Довольно. — Если хотел, чтобы я была потише, мог бы быть поаккуратнее, — лежащая неопрятным комом форма нашлась там, где с меня её и снимали, у опрокинутого столика. А кричала я не так уж и громко. Кажется. М-да, крепкая у нас форма, однако, только пуговицы отодрало. Рубашка была в куда более плачевном состоянии. Сколько сейчас вообще времени? Внимания на Занзаса показательно не обращаю и продолжаю одеваться, мне надо к Луссу. Срочно. Потому что о последствиях мы не думали, а если они и будут, то отдуваться мне. Нахуй надо такое счастье? А пара часов не срок. Идти по коридорам особняка (спасибо, слуг тут нет) в разодранной рубашке и форменной куртке, светя следами бурной ночи мне совершенно не хочется. Так что Занзасу придётся ссудить меня своей одеждой. — ВРОООЙ! Где у тебя рубашки лежат? — разворачиваюсь к всё ещё лежащему на футоне боссу. Этот мудак с явным интересом наблюдает за тем, как я пытаюсь привести себя в порядок. — Зачем тебе? Будто у тебя есть что прятать, — и ухмыляется, скомкала изодранную рубашку и швырнула ему в лицо. Поймал, осмотрел и швырнул обратно. — ВРОООООЙ! Потому что, блять, у меня вся грудь и плечи в твоих засосах! Ты предлагаешь мне в таком виде до своей комнаты идти? — У тебя нет груди, — всё. Он меня достал. Как жаль, что я оставила меч у себя перед тем как к нему идти тайны раскрывать. Под хохот Занзаса заозиралась в поисках чего-нибудь тяжёлого, но первой мне на глаза попалась именно рубашка. Его рубашка, судя по следам крови (моей), та, в которой он был вчера. Сойдёт. Пятна крови меня смущали мало, какая мелочь, а вот отсутствующая верхняя пуговица была неприятнее. Но одна пуговица — не все, как на моей рубашке, всё-таки я, раздевая Занзаса, была аккуратнее. Накинула сверху свою форменную куртку. Зеркала тут нет, но я и так представляю, как выгляжу, главное по пути на глаза Белу не попасть. Эта ехидна потом весь мозг съест. И сначала в ванну. Быстро добравшись до цели, благо, тут всего ничего, заперла дверь и начала более вдумчиво приводить себя в человеческий вид. С волосами пришлось повозиться, но, кое-как распутав колтуны и вымыв из них кровь, я вернулась в почти довольное состояние. Рефлексировать по поводу произошедшего я уж точно не собираюсь. Более того, я уверена, что такое произойдёт ещё не единожды, слишком уж яркими были ощущения. Но к Луссу надо. Срочно. Наша мамочка был у себя, повезло, что завтрак уже, кажется, начался и мне не пришлось обходить весь особняк в его поисках. — Лусс, — отодвигаю в сторону дверь. Солнцу уже лучше, его пламя свело травмы практически к минимуму. Он ещё немного осторожен в движениях, чтобы лишний раз не напрягать спину, но в целом в порядке. — Ску-тян? — о да, гей всё-таки нахватался этих дурацких японских приставок и теперь я "тян". Такуми, когда слышит, старательно старается не смеяться, но объяснять причины отказывается. А я не настолько хорошо разбираюсь в этих заморочках, чтобы понять причину. — Ой! — и всё, больше никаких вопросов или комментариев. Меня затащили в комнату, заперли дверь, быстро раздели и начали проверять и приводить в порядок. Свели рану над бровью, следы "ласк" на открытых частях тела, дальше Лусс чуть замялся, но я коротко кивнула и следы с груди и ног тоже пропали. — Значит, рассказала? — спрашивает гей, закончив с лечением, выдав мне этот японский халат вместо пострадавшей формы и налив мне чаю. — Он знал, — говорю и утыкаюсь носом в чашку, пряча глаза. Я, получается, действительно считала Занзаса слепым идиотом? Тот же Лусс меньше чем за месяц догадался. Почему я считала, что чёртов босс не мог? — Ой, — снова всплёскивает руками Луссурия. — Вот видишь, а ты волновалась, что выгонит, — и довольно улыбается, снова начиная мельтешить по комнате. Из коридора слышатся уверенные шаги. — Босс! — дверь, запертая вообще-то, отлетает в сторону, и мы имеем возможность любоваться на полураздетого, щеголяющего синяками от моих пальцев и засосами Занзаса. — Мусор, — обводит он наши посиделки тяжёлым взглядом, отмечает отсутствие у меня следов и нехорошо щурится. — Еда где? — Десять минут, босс! — Лусс ужом проскочил мимо Занзаса в коридор и умчался, наверное, всё-таки к кухне. — Мусор, — Занзас упёрся взглядом в меня и в три шага оказался рядом, хватая за плечо и вздёргивая вверх, заставляя встать. — Ты решил, что у тебя больше работы нет? Или её я делать буду? — Нет у меня работы, — вывернулась из хватки, хлестнув волосами ему по лицу. Занзас терпеть такого не стал и, дёрнув меня за волосы, потянул меня обратно, запрокидывая голову и вынуждая смотреть в глаза. — То, что касалось Варии, я вчера закончила, Бел в понуканиях перед поединком не нуждается. И ВРОООООЙ! Волосы отпусти! — Скуало, — моё имя мне прорычали на ухо, а в мыслях сразу вспомнилось, как он точно так же рычал моё имя ночью. — Не ори, — но волосы отпустил. — Ничего, скоро обрежу, — отошла от него и с сомнением осмотрела виднеющуюся в вырезе распахнутой рубашки грудь. — Ты бы прикрылся. — Стесняешься? — Занзас довольно ухмылялся. — Мне похуй, — отмахиваюсь. — Там Лусс наверняка уже с едой закончил. Так что пропусти, я тоже есть хочу. На кухне, кроме напевающего какую-то фривольную итальянскую песенку мамочки, никого не было. До поединка Бела оставалось три часа. Занзас ел своё мясо молча, я лениво перебрасывалась короткими фразами с Луссом, определяя, кто пойдёт на битву Ураганов. Чёртов босс сразу сказал, что он на этот цирк смотреть не хочет, ему хватило поединков Грозы, и вообще, если он в очередной раз будет слушать речи Савады, то он его просто убьёт, забив на план. Луссу по хорошему надо ещё воздержаться от прогулок, пусть лучше подготовит всё на случай, если Принцу понадобится помощь. — Ши-ши-ши, Капитан собирается опаздывать? — а я-то надеялась не увидеть эту занозу до самого поединка. — ВРООООЙ! Бел, мелюзге слово не давали! — Принц на это только снова зашишикал и, бросив короткий взгляд на босса, сел за стол, потянув руки к печенью. — Лапы убрал! — сдвинула миску к себе. — Тебе перед боем есть вредно. — Добрый день, Капитан, Босс, — Такуми вошёл с лёгким поклоном и тихо сел рядом с Принцем. Его состояние мне последние пару дней не нравится, но объяснять что-либо малёк отказывается. Более чем уверена, что тут его брат руку приложил, но лезть не стану, пусть сам разбирается со своей роднёй. Его ручонку, так потянувшуюся к миске, я перехватила в последний момент. — ВРОООООЙ! Лусс, больше нет? — поднимаю глаза на нашу мамочку, заслоняя печенье от посягательств. Ничего не знаю, я не так часто позволяю себе такие вещи. — Мусор, — к охоте на печенье присоединился и Занзас. А этот с чего? Он же не ест сладкое! — Прости, Ску-тян, но, кажется, закончилось, — Луссурия всплеснул руками и состроил виноватую рожу. Вария — сборище кровавых психов и, кажется, сейчас мы будем драться за последние печеньки в миске. — ВРООООЙ! Чёртов босс, убери свои грабли, это моё печенье! А ты вообще сладкое не ешь!