Чарльз боялся выходить из каюты капитана.
Не то чтобы он не пытался, но стоило ему выйти и он наткнулся на ненавидящий взгляд Рипа. Поэтому он поспешил скрыться в каюте.
Капитан, сидевший за столом, вопросительно изогнул бровь и усмехнулся, что-то записывая в старинной — как и всё вокруг, вообще-то — книге.
— Не бойтесь, они вас не съедят. — Насмешливо произнёс он. Чарльз вспыхнул, и презрительно фыркнув, сел на краюшек кровати.
— У вас нет… — Смущённо начал Ксавье, вспомнив о плачевном состоянии его платья. — Чистой одежды?
Капитан задумчиво поглядел на него, сделал глоток виски, и кивнул.
— Есть. Но она вам будет великовата. — Чарльз раздумывал недолго. Пускай одежда будет большой, это лучше чем ходить в рваном женском платье. Капитан, казалось внимательно следил за ним.
— Не имеет значения. Не могу же я ходить в таком виде.
— Вы можете ходить нагишом. — Явно издеваясь, ответил про́клятый. Ксавье покраснел, но не от смущения, а от гнева.
— Вы полагаете это смешно?! — Зло воскликнул он, вскакивая с кровати. — Если вы не хотите дать мне одежду, имели бы смелость сказать об этом прямо!
— Я дам вам одежду. — Спокойно ответил капитан. — Я дам вам одежду, если вы назовёте своё имя.
— Это шантаж!
— А вы ожидали чего-то другого? — Удивлённо спросили у него. Чарльз понурил голову, признавая, что чего-то подобного и ожидал.
— Чарльз. — Наконец бросил он, переборов себя. Капитан с задумчивостью приложился к рому.
— Чарльз. — Повторил он. — Ча-а-арльз. — Ксавье замер. Капитан произнёс это таким тоном, которым нельзя было говорить за пределами спальни. Таким тоном, что щеки сразу заалели, а по коже пробежали мурашки.
— А вы? Как зовут вас? — Едва переборов стеснение спросил он. Капитан с усмешкой смотрел на него, так, словно для него смущать Чарльза было самым занятным и забавным развлечением.
— Эрик. — С акульей улыбкой ответил про́клятый. — Сейчас дам вам одежду… Чарльз. — Ксавье пытался себя уверить, что ему лишь кажется, будто его имя звучит невероятно в исполнении капитана. Что ему лишь кажутся тёплые нотки, слегка меняющие его голос, когда он произносит его имя.
Капитан даже не вышел из каюты, а вытащил из-под кровати небольшой сундук, и извлёк из него аккуратно сложенные вещи.
Бежевая рубашка из тонкого шёлка, атласные штаны до колен, (но так как Чарльзу они были большими, то для него они вполне подходили), чёрный жилет с позолоченными пуговицами и синий кафтан. Вещи выглядели новыми и дорогими.
— Не пираты, да? — С подозрением спросил Ксавье. Эрик усмехнулся, кивнув головой.
— Я их не крал. Это подарок от старого друга.
— Спасибо. — Искренне поблагодарил Чарльз, поднимая на него взгляд голубых глаз.
Слишком голубых, как по мнению Эрика. Он как-то неопределённо кивает, в очередной раз разглядывая мальчишку. Из-за отсутствия шнуровки, ткань на спине разошлась, обнажая кожу с небольшой россыпью родинок.
— Вы не могли бы… Выйти? — Смущённо спросил Чарльз. Эрика забавляло то, как часто он краснеет. Румянец — живой, тёплый — ему шёл.
— Стесняетесь меня? — Эрик не сдержал усмешки. — Я видел вас в женском платье. Не думаю, что под ним есть что-то, что способно меня удивить… — Леншерр с огромным удовольствием проследил за тем, как мальчишка покраснел ещё больше. — Кроме того, я должен убедиться, что у вас нет при себе оружия. — Серьёзным тоном добавил он.
Конечно, это был выдуманный аргумент — никаким оружием Чарльз бы не смог убить ни его, ни любого другого на этом корабле.
«Кроме себя самого», — противно шепнул внутренний голос, но Эрик отмахнулся от него, как от назойливой мухи.
Было видно, что мальчишка хочет возразить, но в это время из-за двери раздалось дежурное: «Корабль на горизонте».
Эрик кинул на Чарльза ещё один взгляд, и резко развернувшись, вышел из каюты. Чарльз облегчённо вздохнул, и принялся стягивать с себя платье.
Он закатал рукава до локтей, подвернул штанины, и с тяжёлым вздохом обмотал талию поясом с платья, чтобы штаны не грозили упасть. Жилетку он тоже надел, привыкший к многослойности, а вот кафтан трогать не стал.
Он взглянул в потемневшее зеркало в серебряной оправе, кивнул головой, и собирался выйти из каюты, чтобы узнать мнение капитана.
«То есть, я просто хочу убедиться, что он не против, что я так использую вещи. Вовсе не потому, что мне нужно его одобрение», — заверил себя Чарльз, и уже потянулся к двери, но в этот момент раздался оглушительный свист, а затем «Летучий Голландец» покачнулся и завибрировал.
Чарльз зажал уши руками, чтобы не оглохнуть, теряя равновесие, и осёл на пол. Но даже так он почувствовал удар.
Рывком поднимаясь с пола, он дёрнул ручку двери, и понял, что его просто напросто заперли.
Чарльз почувствовал себя преданным, хотя и знал, что человек, (или уже нет?), управляющим этим кораблём хуже, чем пират. В конце концов, он сам так сказал!
Ксавье сел на кровать, обхватив колени руками. Зачем было его запирать, если бежать ему всё равно некуда?
Тоскливо вздохнув, он задумался о сестре.
Он успел попросить Хэнка — своего давнего друга, увезти Рейвен из Англии. В этой ситуации, только на него он и мог рассчитывать.
С Хэнком он был знаком ещё с университета. Довольно часто они собирались в поместье Ксавье, чтобы обсудить последние новости и пропустить по бокалу вина. Последние два года Хэнк был влюблён в Рейвен, и Чарльз бы не раздумывая долго дал ему согласие, но сама девушка была против.
— Он скучный и нудный. — Жаловалась она.
Сейчас Чарльз только жалел, что пошёл у сестры на поводу, а не выдал её замуж за друга.
Удар был таким сильным, что Ксавье кубарем скатился с кровати, ощутимо приложившись головой.
— Святая Мария, что там происходит?! — Гневно воскликнул он, поднимаясь на ноги.
Из-за двери раздался смех — Чарльз мог бы поклясться, что он принадлежал Азазелю — и звон оружия.
Битва, вот что там происходило.
Другой корабль, на котором плыли другие люди. Да, судя по ударам, более подготовленные — с пушками — но совершенно обычные люди, которые были обречены в схватке с про́клятыми.
Осознание этого охватило его с такой силой, что ему хотелось сломать дверь к чертям, или, хотя бы, попытаться это сделать, выбежать на палубу и…
Что «и» Чарльз не знал, но всё его существо взывало к действию.
После всех попыток у него ужасно болело плечо, саднили колени, но дверь оставалась на своём месте.
Ксавье вернулся на кровать, чувствуя себя полным ничтожеством. Там, за дверью гибли люди, и он был не в силах помочь им.
***
Скрип двери заставил его вздрогнуть, поднимая сонный взгляд на капитана. Кажется, Чарльз настолько забылся в ненависти к самому себе, что задремал.
Эрик остановился, разглядывая
его одежду, будто проверяя на сохранность. Ксавье, впрочем, тут же отвернулся от него, чем вызвал недоумение капитана.
— Что с вами, миледи? — Насмешливо спросил он, садясь, и по привычке закидывая ноги на стол.
— Вы убиваете людей. — Холодно, полным отвращения и ненависти голосом ответил Чарльз. — Просто так, без какой-либо причины. Женщин, мужчин… Детей.
Ответа долго не было, и Ксавье решил уже, что капитану нечего было ему ответить, но тот произнёс:
— Пытаетесь меня пристыдить? Серьёзно? Вы, человек, скрывающий что-то такое, из-за чего ему пришлось ходить в женском платье?! — Насмешка была столь очевидной, что вызывала гнев.
— Моя тайна не связана со смертью людей! — Крикнул он, вскакивая на ноги.
— Вы уверены? Никогда не думали, миледи, что ваша тайна — пускай косвенно — отправила на тот свет множество людей, м? — Чарльз замер. Он в действительности никогда не размышлял об этом.
— В таком случае, — тихо сказал он, — я такой же омерзительный жестокий ублюдок, как и вы. — Ксавье распахнул дверь каюты, сбегая вниз по ступеням.
Он спрятался — хотя это слово мало подходило сейчас — под лестницей, которая оказалась достаточно широкой, чтобы образовывать немного свободного пространства.
Через несколько минут, он понял, что его никто не ищет и не преследует, поэтому расслабился и закрыл глаза, слушая плеск волн.
Просидев без движения около получаса, он почувствовал голод. И усталость, сковавшую тело. Темнота вновь стала укутывать корабль, и Чарльз удивился тому, как пропустил закат.
Через несколько минут стало ощутимо холодно.
***
Эрику стоило бы взбеситься, хорошенько вмазать по не менее хорошенькому личику мальчишки, посадить в трюм и оставить там на пару часов. Исключительно в воспитательных целях.
Но вместо этого он чувствует какую-то горечь, потому что Чарльз прав. Вместо этого он пьёт ром и курит, ожидая когда у него закончиться терпение и он вернётся в тёплую каюту. Эрик хорошо знает, что ночью в этих широтах лютуют промозглым ветра.
Но мальчишка не возвращается, и его терпение лопается как мыльный пузырь.
Он спускается по лестнице вниз, осматривая палубу, резко разворачивается и видит его сидящим под лестницей. Чарльз кажется спит, но Эрик прекрасно видит, что он дрожит от холода.
Леншерр качает головой, подхватывая его на руки. Ему определённо не нравится эта тенденция — так можно и привыкнуть таскать мальчишку на руках.
Он всего лишь не хочет, чтобы его маленькое развлечение подхватило что-нибудь и отправилось за борт. Не более.
Парнишка не просыпается когда Эрик укладывает его на свою кровать, и проклятый позволяет себе смахнуть прядку волос с его лба.
Он знает, что завтра Чарльз будет бесноваться и опять закатит истерику. А пока можно наслаждаться тишиной.
