С утра голова болела знатно. Хорошо, хоть не нужно было никуда идти. Воскресенье.
Эмма всегда любила этот чудесный день, но сегодня, кажется, возненавидела его. Ведь мало того одолевало страшное похмелье: голова болела, мучила жажда, так еще и воспоминания в голову лезли необратимым потоком. Все моменты всплывали в голове внезапно и будто отрывками.
То, как они пришли. Как пили, как Руби ушла в отрыв с каким-то парнем, а потом и Эльза от них ушла. Они с Белль выпивали. Потом ванная, остановленное падение и поцелуй…
— Ох, Черт, — Эмма схватилась за голову и крепко зажмурила глаза, вспомнив предыдущий вечер.
В голове была всего одна мысль: «
Что я натворила?»
— Что? Перебрала вчера? — ухмыльнулась Реджина, смотря в экран телефона.
Неужели она начала таки разговаривать с Эммой.
— Да, кажется очень сильно перебрала, — Эмма натягивает улыбку. — Вчера произошло кое-что не поправимое и еще…
Реджина внимательно посмотрела на блондинку и та опустила взгляд, задумываясь.
— Реджин, то, что было тогда, та глупая месть…
— Забудь Свон, — говорит Реджина и садится на кровати. — Давай начнем все сначала? Я Реджина Миллс, — брюнетка усмехнулась собственным словам, а Эмма, искренне улыбаясь, посмотрела на свою соседку.
— Я Эмма Свон, — она пожимает Миллс руку и все, что было в прошлом будто испарилось.
Словно кто-то стер все строки, — все, что было написано просто убрали перед тем, как перевернуть лист на чистую сторону.
— Что ж, Эмма, что такого непоправимого ты сделала? — спрашивает Реджина.
Улыбка сходит с лица и оно становится серьезным, а в глазах видны проблески вины. Реджина смотрит на нее задумчиво. А затем пересаживается на кровать Эммы и устраивается рядом. Сначала Свон смотрит на нее удивленным взглядом, но потом забивает на это.
— Просто вчера, вчера все было так странно… Я перебрала и в общем поцеловала Белль. Потом извинилась, но она сама поцеловала меня.
Реджина вдруг опустила взгляд, закусив нижнюю губу, но затем вновь посмотрела на Свон.
— Ну ведь это же значит, что она не была против и испытывает к тебе те же чувства, что и ты к ней, — говорит Реджина, отводя взгляд в сторону.
Да. Эти две недели были сложными. И запутанными.
Сердце Эммы вдруг начинает биться чаще, заходясь скорыми ритмами.
— Дело в том, что у меня нет к ней чувств.
Эмма смотрит в глаза Реджины. У Миллс взгляд непонимающий. У Эммы кажется влюбленный.
— Реджина, я… я…
Пока Эмма думала, что сказать и как сказать, Реджина впивается в губы блондинки. В первую секунду Эмму будто парализовало, но потом она охотно ответила на поцелуй, приоткрыв рот и впуская язык брюнетки. Свон прикрыла глаза, полностью отдаваясь ощущениям и чувствам. Реджина резко пересаживается на колени Эммы, зарываясь пальцами в ее длинные блондинистые волосы. Их языки сплетаются в ритме какого-то нежного, известного только им танца.
— Эмма, я купила нам ко… — рот Белль широко открывается, когда войдя в комнату, она видит эту картину.
Кофе выпадает из рук, разливаясь по полу. И только от этого стука девушки друг от друга отстраняются.
— Белль, я… — Свон ничего не успевает сказать, когда дверь громко хлопает, скрывая за собой Френч. — Прости, — говорит она Миллс, заставляя слезть с себя.
Эмма спешит за подругой и хватает ее у самого выхода из общежития. Она тянет Белль на себя, быстро сокращая расстояния между ними. И вот между ними от силы сантиметров пять. Глаза рыжей непроизвольно слезятся, заставляя Эмму чувствовать себя виноватой.
— Белль, я не знаю, что вчера случилось между нами, а вернее, как это произошло. И не знаю, как получилось то, что ты видела, — говорит Эмма. — Ты мне нравишься, Френч, но…
— Но я не стерва, — срывается на крик девушка.
— Не в этом дело…
— Нет, именно в этом, — перебивает Эмму Белль. — Я же вся такая добрая, отношусь к тебе со всей душой. Со мной никаких скандалов, никаких драк и искр тоже никаких. Я просто плюшевая зайка для тебя, а-ля целоваться я буду с той, что дает мне страсть, а эта просто для утешения и красоты. Так ведь? Ну же, давай, скажи, что я не…
Эмма не знает какого черта она творит, но тем не менее она резко целует рыжую. Искра. Белль права, невъебенно права. И сейчас в этом скандале была искра.
Френч отталкивает от себя девушку.
— Хватит, Эм, пожалуйста, — просит Белль. — Я хочу, чтобы мы просто дружили, как с самого начала. А быть частью твоего любовного треугольника я не собираюсь, разберись лучше в себе, — говорит Белль и в последнем предложении особенно четко отчеканивает каждое слово, затем разворачиваясь и убираясь прочь из этого места.
Эмма опустила взгляд и, постояв минут пять на месте, вернулась обратно в комнату.
— Эм, я не думала, что все так… — оправдывается Миллс и Эмма горько усмехается.
— Слушай, давай не сейчас, — говорит Свон, обдумывая слова Белль. — Было проще… — блондинке каждое слово дается с трудом, но ей казалось, что она обязана это сказать и последовать совету подруги. — Было проще, когда мы молчали.
Миллс понимающе кивает, разочаровываясь то ли в Свон, то ли в себе.
***
Белль не знает, когда все стало таким сложным. Она просто напивается в ближайшем баре. Напивается до состояния полного не контролирования своих действий.
И Белль правда не помнит, как она пришла к Руби в комнату, набросившись на нее со страстным поцелуем. Эльза, не желая становиться свидетелем пьяного секса, ну или что там у них будет, поспешно ретировалась из помещения.
И Белль уж точно не помнит, как ее руки беспорядочно блуждали по телу Лукас, вырывая из ее груди тихие стоны. Она не помнит, как Руби оказалась сверху, грубо имея пьяную подругу пальцами.
***
Эмма же тем временем не знала, что у нее с Реджиной. Целый день она пыталась следовать совету Белль: разобраться в себе. Чувства были такие смешанные и непонятные. Она чувствовала, что между ней и Реджиной определенно есть искра и симпатия. Но признаться в этом ни Миллс, ни самой себе, девушка не решалась.
— А к черту, — говорит Свон вслух, заставляя Реджину отвлечься от телефона.
Миллс моргнуть не успела, как Эмма уже оседлала ее, целуя. Телефон из рук выпал, приземляясь на кровать, а руки брюнетки легли на талию Свон. В этот раз поцелуй был страстным и грубым, заставляя жаждать продолжения.
Одежда к чертям собачьим летела в разные стороны, обнажая два разгоряченных тела. Реджина глухо простонала, когда губы Свон перешли на шею, то прикусывая кожу, то зализывая место укуса.
Реджина прогнулась в спине, когда Эмма надавила на клитор, начиная теребить его, надавливая все сильнее. Несколько резких движений и два пальца уже исследуют горячее нутро брюнетки, входя то мучительно медленно, то до одури быстро. Сердцебиение участилось, а дыхание совершенно сбилось и сбивалось еще сильнее с каждым толчком.
— Свон, ах… черт возьми, — Эмма наслаждается стонами Миллс и тут же проходится языком от ключиц до пупка, не прекращая манипуляций внутри Реджины.
Язык Свон аккуратно и нежно проходится по лобку, затем начиная едва задевать клитор, а затем во всю орудовать своим языком, сильно надавливая и делая круговые движения. Реджина сжимает простынь в кулаки и изгибается под Эммой.
Несколько резких толчков и движения языком в такт и по телу Миллс проходится ток, заставляя дрожать, громко стонать, переходя на крик. Миллс минут пять пыталась отойти от сумасшедшего оргазма.
— Ну и почему же? — вдруг спрашивает Миллс, лежа рядом с блондинкой.
— Просто разобралась в себе, как и советовала Белль.
Эмма лежала на плече брюнетки, кончиком ногтя вырисовывая на животе невидимые узоры. Реджина улыбалась.
— Спокойной ночи, — говорит Свон Реджине на ухо.
— Спокойной ночи.
