Любовь в Азкабане

Когда все дороги заходят в тупик, когда разрушены все иллюзии, когда ни один луч не блеснет на горизонте, тогда в глубине души каждого человека остается проблеск надежды. (Делия Стейнберг Гусман)

      Пустота. Информационный вакуум в голове. Нет ничего. Вокруг лишь стены с многочисленными камерами и бесконечные по своей протяжённости коридоры. Бессмысленное существование без сна и отдыха, без общения, без радости, грусти, любви и ненависти. Нет ничего. Мысли вяло текут, не отмеряя ни времени, ни каких-либо изменений вокруг. Но так было не всегда. Раньше он был человеком. Простаком, так они зовут подобных ему. Человеком, не владеющим магией.       Его история началась в 1445 году во Франции. Родился в семье рыбака; как и все, нашёл себе жену, что подарила ему двоих замечательных сынишек. Во время войны короля против герцога Бургундии временно оставил семью и, чтобы не идти на фронт, нанялся моряком на корабль, дабы иметь возможность прокормить родных. Нет, он не был трусом или пацифистом — просто реально смотрел на вещи и понимал, что вряд ли выживет на войне. Таких, как он, будут всюду ставить в первые ряды не потому, что отчаянные головорезы, а просто потому, что не жалко. Как и в любое другое военное время, еды не хватало, так как большую часть провизии изымали для пропитания армии.       Время в плавании составило приблизительно полтора месяца. За неделю до отплытия мужчина был покусан чудовищем, при упоминании о котором люди всегда непроизвольно вздрагивали и начинали говорить шёпотом. Однако, отбросив разного рода сплетни и предрассудки, отлежавшись несколько дней, он всё же взошёл на корабль. В середине пути, в одну из ночей, когда на небосвод взошла полная луна, произошло его первое перевоплощение. Ранним утром следующего дня он очнулся на скалистом берегу острова, которому позже дали имя Азкабан, в окружении обломков корабля и нескольких истерзанных тел своих товарищей. К вечеру ему не посчастливилось набрести на дом мага по имени Экриздис. Этот колдун, практиковавший тёмную магию, обманом заманивал маггловских моряков к себе. Кого просто убивал, кого пытал. А кому-то не повезло участвовать в его жутких и бесчеловечных экспериментах, от одних мыслей о которых у здравомыслящего человека встают волосы дыбом. Он задался целью вывести новый волшебный вид существ. Благодаря его воспалённой, извращённой и больной фантазии и получились дементоры. Существа без жалости и без сострадания, не умеющие думать, способные лишь выполнять приказы того, кому удастся поработить их. Высасывающие жизненную энергию жертвы, они лишают её всех светлых и добрых воспоминаний, оставляя лишь болезненные и трагические. Кто-то много позже однажды мрачно пошутил, что, мол, не везло Экриздису в любви, имея в виду поцелуй дементора. В самом конце, когда уже не остаётся ни единого хорошего воспоминания, дементор приближается вплотную к лицу человека и вытягивает у него из-за рта душу — дабы пожрать её.       То ли маг недосмотрел, то ли ему было откровенно плевать. Он выбрал мужчину лишь по внешним данным. 29 лет, молод, силён физически — значит, подойдёт. Как же он ошибался… Не доглядел он ошибку и после завершения процесса трансформации. Вместо обычного дементора вышел Он. Дементор-оборотень, способный ненадолго, в час нужный, принимать облик человека. Дементор, не утративший способности мыслить, обречённый на вечную жизнь в этом страшном месте. Первое время он не смел показать себя, боясь за свою хоть такую, но жизнь; после же, когда Азкабан превратили в тюрьму, просто понял, что это бессмысленно. Как отнесутся волшебники к тому, что один из дементоров разумен и в каком-то смысле остался человеком? Правильно, «авада кедавра» им в помощь, и это будет правильно. Это будет человечно. А если не поможет, то просто изолируют.       Прошли столетия. Так и блуждал он во тьме, потеряв самого себя. Предпочитая не думать, не обращать внимания на окружающие его людские боль и страдания. Пока однажды ночью во время обхода тюрьмы не услышал тихое и нежное женское пение: — Ты мигай, звезда ночная! Где ты, кто ты — я не знаю. Высоко ты надо мной, Как алмаз во тьме ночной. Только солнышко зайдет, Тьма на землю упадет, — Ты появишься, сияя. Так мигай, звезда ночная! *       В тот момент он словно очнулся ото сна. Разум прояснился. Заглянув в камеру, из которой лилась песнь, дементор увидел прекрасную женщину, стоящую возле окна. Призрачный свет луны озарял её измученное и грязное, но такое красивое лицо. В ясных серых глазах отражались мириады звёзд. Длинные волосы, заплетённые в толстую косу, спускались до бедер. Чистая душа, которой не должно быть на этом про́клятом острове. А потом она заплакала. Без всхлипов, без резких истерических ноток. Тихо и словно обречённо.       Спустя три дня, которые длились необычайно долго, он вновь заступил на смену на её этаже. Оказавшись рядом с её камерой, он остановил движение. Наклонил голову и приблизился к двери. Заметив дементора, женщина вжалась в противоположенную стену и закрыла лицо руками.       И именно тогда произошло чудо, которого он и сам не ожидал, а женщина — тем более. Узрев сей жест, полный отчаяния, в душе его зародилось искреннее желание помочь ей. В тот же миг он почувствовал внутри себя тепло, и, словно отзываясь на его желание, оно вышло из него и, медленно подплыв к женщине, исчезло в её губах. Так он понял, что может делиться с ней той жизненной энергией, что поглощает у других заключённых. И стал приходить к ней каждые семь дней, отдавая то единственное, что представляло ценность в этих каменных стенах.